— Артемида отправилась к Зевсу и попросила его спрятать Меропу и наказать Ориона. «Наказать их обоих». — Как? Нэд задержал на Джози взгляд еще на миг, а потом повернулся, чтобы отпереть дверь. — Наказание было жестоким. Он шагнул в темную комнату, и Джози последовала за ним, ожидая финала. Нэд пересек комнату, и пятно света от факела следовало за ним, словно оберегая его тьмы. А Джози эта тьма поглотила. — Меропе не суждено было выйти за бога, — сказал Нэд, повысив голос. — Но всё-таки Зевс поселил ее на небесах, рядом с сестрами. Среди звезд. Джози вздрогнула от того, каким гулким эхом отдавались его слова. Эта комната оказалась гораздо больше, чем можно было ожидать от подземелья. А потом Нэд начал зажигать новые огни, еще несколько факелов жаровен, и у нее перехватило дыхание. Потому что стены здесь… Они были зеркальными. Огромные зеркала отражали отблески огней и расширяли и без того внушительное пространство. — Ох… — только и могла выдохнуть Джози, сбитая с толку открывшейся ей красотой. — Орион, отчаянно желая быть рядом с Меропой, умолял отправить его к ней. Так он оказался в ночном небе, где с тех пор преследует ее. Вечно. Нэд закончил свой рассказ, пристроил свой факел на стене и опустил голову, чтобы посмотреть на пол. Джози проследила его взгляд и увидела в центре зала мозаику, изображавшую этот самый сюжет. Справа — прекрасная Меропа, а слева Орион, застывший в бесконечной звездной погоне. Джози захлестнула странная смесь восторга и сомнений. Она смотрела несчастную пару из древних легенд и размышляла о том, чего не должна была делать. Ей не следовало приходить сюда. Не нужно было оставаться здесь. Но как же иначе? Как найти в себе силы покинуть этот подводный бальный зал, который и сам словно часть мифа? Однако остаться здесь — это одно, а подойти к своему мужу — совсем другое. Этого ей тоже не следовало делать. Не следовало в первую очередь. Тихий голос разума шептал, что она должна была остаться стоять у входа. Сказать Нэду, чтобы он привел сюда своих невест. Такой экскурсии будет достаточно, чтобы завоевать их сердца и поразить их умы. Потому что, безусловно, это место было достаточно волшебным, чтобы сотворить такое с кем угодно. В том числе и с ней. Вероятно, это именно магия места подействовала на Джози. Именно из-за нее она подошла к Нэду. Именно поэтому она поймала себя на мысли, что хочет возненавидеть любую женщину, которую он приведет сюда позже. После нее. Она остановилась в нескольких дюймах от него. Достаточно близко, чтобы он мог протянуть руку и заключить ее в объятия, если бы захотел. А если бы она захотела, она бы могла взять его ладонь в свою. Не то чтобы она хотела… «Врунья», — пронеслось у нее в голове. Джози глубоко вздохнула. — Это место… — начала она, но обнаружила, что у нее нет слов. — Это место для тебя, Джоз, — прошептал Нэд. — Я хотел, чтобы у нас было что-нибудь… новое. Когда ты вернешься. Пока он говорил это, она смотрела на его губы. Опять. А когда он замолчал, в ее груди поднялся трепет. Что-нибудь новое. Что-то, не отягощенное их прошлым. Джози поняла, что в ее глазах скапливаются слезы, и поспешила зажмуриться, чтобы не выдавать себя. — В тот день, когда тут всё было закончено, я стоял здесь один, — тихо сказал Нэд. — Стоял и думал о тебе. Она открыла глаза и увидела, что он смотрит наверх, на идеальный черный куполообразный потолок, выполненный из зеркал, как и стены. — Я мечтал о тебе здесь. Чтобы ты пела. Улыбка пришла к Джози раньше, чем она себе ее позволила. — Значит, ты построил мне сцену? Нэд перевел на нее серьезный взгляд. — Ты любила петь. А любил тебя слушать. И поэтому он возвел подводное акустическое совершенство. Она всё еще не могла в это поверить. Он сделал что-то для нее. Ради нее. Только теперь она поняла, чтона самом делезадумал Нэд. Он хотел невозможного — повернуть время вспять. Потому что она пела для него целую вечность назад. До того, как их матери приехали в Хэйли и до того, как он раскрыл ее глупый план. — Я скучаю по этому, — задумчиво сказала Джози. — По песням? «Песням для тебя». Эта мысль потрясла ее настолько, что ей срочно потребовался другой ответ. — По сцене, — быстро сказала она. — Я скучаю по «Воробью» и по свободе, которую там ощущаю. Плечи Нэда напряглись. — А ты разве в плену? Ты здесь всего третью неделю. «Я здесь уже три года». — Три недели — это вечность без того, что тебе дорого… Ваша Светлость. На мгновение ей показалось, что от упоминания титула Нэд вспылит. Начнет спорить, обижаться и настаивать на том, что никакой он не герцог. Но вместо этого он сделал шаг назад и раскинул руки в стороны. — Может, споешь? Он просил этого так легко, будто она пела для него каждый день. — Не думаю, что это хорошая идея. Нэд улыбнулся. — Вероятно, нет. Но это не отменяет моего желания. Как и ее желания. Что, если сделать вид, что прошлого не существует? Хотя бы на пару секунд, пока песня звучит? Джози не успела отговорить себя и набрала в грудь воздуха, чтобы пропеть простую мелодию, которая была способна развеять любую тьму. Старую детскую песню о волке, ангелах и голубях. Она не пела ее три года. В последний раз эта песня звучала в личном кабинете Нэда, еще когда они оба были влюблены. Но Джози помнила каждую ноту, каждое слово, как молитву. Она закрыла глаза и спела, наслаждаясь тем, как идеальный купол наверху отправляет звуки обратно к ней и рассеивает ее голос по зеркалам. Когда отзвучало последнее слово, она открыла глаза и увидела, что Нэд смотрит на нее, и его взгляд сияет от удовольствия. Румянец тронул его щеки, а его дыхание стало тяжелым. Он подошел к ней, пока последние ноты еще кружили вокруг них, и притянул к себе. Она должна была отступить, но оказалась прикованной к месту, на котором стоит. — Скажи мне, Джозефина, — прошептал Нэд ей на ухо. — Если бы не было никого — ни сестер, ни бога, ни богини, ни американца, чтобы защитить тебя, ни аристократии, чтобы смотреть и осуждать, что бы ты сделала тогда? Что бы ты сделала, если бы я преследовал тебя? Его горячий и быстрый шепот обжигал ее кожу. Сколько раз ей снилось, что он стоит так близко и говорит с ней так? Нэд продолжал. — Если я пообещаю дать тебе всё, что ты захочешь, Джози? Солнце, звезды, луну. Ты бы согласилась остановиться? Не убегать? Ты бы согласилась остаться? Он был достаточно близко, чтобы она могла сдаться. Чтобы она могла бы положить ладонь на его щеку и прижаться своими губами к его губам. — Что, если бы мы могли начать всё заново, Джоз? Ты бы согласилась? Боль в его голосе звучала так же явно, как ощущалась боль в ее груди. Джози покачала головой. — Тебе не следовало приводить меня сюда, — тихо и неуверенно сказала она. Он проигнорировал эти слова. Придвинулся еще ближе. — Ты бы согласилась? — повторил он. Она нервно сглотнула, зная, что не должна была соглашаться. Не должна была отвечать. Но он уже увидел ее сомнения. А она видела, что одна только сила воли удерживала его от того, чтобы поцеловать ее. Как у него получалось сдерживаться? Когда она сама была на грани того, чтобы позволить ему всё. — Пожалуйста, Джоз, — прошептал он. О чем он просил? Она поняла, что это не имеет значения. Онахотеласогласиться. Хотя бы один раз. Всего один, а потом она покончит с этим. От одного раза ведь вреда не будет? А потом она сделает вид, что этот поцелуй, как и тот, что был несколько недель назад, не считается. Передаст его новой жене и позволит себе стремиться к свободе. В этот, один-единственный раз, она согласиться на то, что он предложил. А после навсегда выкинет его из головы. Еще один раз. Она поднялась на цыпочки, сокращая расстояние между ними, когда он снова прошептал: — Пожалуйста.