Это было скорее дыхание, чем звук. Как и его вопрос: — Ты согласна, Джози? Он сделал глубокий вдох, который отозвался в ее сердце. И тогда она сказала: — Да. * Когда их губы встретились, Джози показалось, что купол, зеркала, пространство вокруг них, сам воздух, всё взрывается. Но даже если бы это произошло, ей было бы всё равно. Пусть их утянет в озеро, но если это будет их последний момент вместе, почему бы не сделать его моментом силы? Моментом страсти, лишенным горечи и сожаления. Почему бы не подарить себе единственный момент, когда между ними нет ничего, кроме желания, которое всегда поглощало их? Кроме удовольствия, которое они всегда друг другу приносили? Пальцы Джози уже вплелись в волосы Нэда, притягивая его ближе. Ее губы уже открылись для него, когда он запустил руку в ее прическу и заставил ее волосы рассыпаться по плечам. Они прижалась к нему и целовала так, словно больше никогда не собиралась дышать. Как тогда, давным-давно, когда она последовала за ним в его кабинет. Но сейчас был совершенно другой момент. Теперь она была равна ему в своем желании. В отсутствии тайн и стыда. Каждый из них вел, и каждый следовал. И это было великолепно. Его руки избавляли ее тесноты корсажа, пока она распахивала его бархатный жилет. Нэд помог ей, сбрасывая с себя одежду, но всё еще отказываясь прерывать поцелуй. Джози вцепилась в его рубашку, а он дергал шелковые шнуры на ее лифе. Через несколько мгновений ему всё же пришлось оторваться от ее губ. Она открыла глаза, опьяненная этим поцелуем и отчаянно нуждавшаяся новом. Нэд нетерпеливо выругался. — Проклятье! Кто придумывает ваши платья? Джози улыбнулась, а он потянул шнуры слишком сильно и быстро, и ткань лифа разорвалась надвое. Прозвучало еще одно проклятие, но Джози не поняла, кто из них его произнес. Может он, а может она. Все слова затерялись в восторженных вздохах, когда они снова поцеловались — долго и бурно, вкладывая в это всё, что отрицали годами. А потом Нэд прижался губами к ее щеке, к ее уху, вниз по шее, шепча ей все слова, о которых она так долго мечтала по ночам. — Я так по тебе скучал. Одна его рука крепче сжала ее талию, а вторая опустилась ниже. — Каждый день, Джоз. Каждую ночь я думал о тебе. Он поцеловал ее ключицу, и Джози покрылась мурашками, ахнув от удовольствия. — Ты мне снилась, — сказал он. — Преследовала меня во сне. Его губы скользнули вниз, туда, где ее грудь напряглась в верхней части корсета. Она снова запустила руку в его волосы, и он вздрогнул от этого прикосновения. Или это она дрожала? Не важно. — Я помню, как тебе нравится, — прошептал Нэд. Она не сомневалась. Его язык очерчивал тонкие, дразнящие круги на ее коже. Она запрокинула голову и издала тихий стон, молясь про себя, чтобы он не останавливался. И он делал всё ровно так, как ей нравится. До тех пор, пока ее колени не ослабли. Нэд поймал ее и опустил на свинцовый пол. Он быстро расправился с ее расстегнутым корсетом, а потом стянул с себя рубашку через голову и швырнул туда, где валялся жилет. — Как давно я об это мечтал, — прошептал он прежде, чем вернуть свои губы к ее груди. Его поцелуи опускались ниже, каждый раз заставляя ее вздрагивать. — Не дольше, чем я, — сказала Джози, сама не понимая, зачем сделала это признание. Нэд замер, а через миг метнулся наверх, к ее лицу, ловя ее взгляд в темноте. Он не позволил ей отвести глаза. — Ты думала обо мне? Джози закусила губу, но решила, что раз уж она позволила этой ночи случиться, то пусть это будет ночь правды. Она коснулась его щеки и кивнула. — Каждый день. Нэд закрыл глаза и шумно выдохнул, будто ее слова ударили его в самое сердце. — Джози… — прошептал он. — Ты преследовал меня, — продолжила она, обнаружив, что теперь правда дается легче. — Я думала о тебе каждую ночь с тех пор, как ушла. Он сдвинул юбки с ее бедер, поднимая ткань к ее талии. — Я так скучал, — повторил он и снова принялся целовать ее тело, опускаясь к животу. Джози вспомнила, что в последний раз, когда Нэд видел ее без одежды, ее живот был гладким и почти плоским, а не слегка округлым и покрытым белыми морщинистыми линиями. Напоминанием о прошлом. Об их общей боли. Она невольно протянула руку, чтобы скрыть это место, но Нэд не позволил. Он сжал ее пальцы и поцеловал тыльную сторону ее ладони. — Ты такая красивая, — сказал он. — Больше, чем когда-либо. Он поднялся над ней, чтобы снова поцеловать, и продолжал это делать, пока у нее не перехватило дыхание. Когда она прижала руки к его лицу, это положило конец поцелую, но вернуло его слова. — Ты прекрасна, Джози. Совершенна. Она закрыла глаза, услышав это. Он оставался неподвижным и молчаливым, пока она не открыла их снова, чтобы взглянуть на него. И тогда он продолжил: — Я мечтал о тебе здесь, в этом месте. Хотел, чтобы оно стало нашим. Посмотри на нас, Джоз. Посмотри, какая ты красивая. Ее взгляд скользнул мимо его плеча к куполообразному потолку, темному и сияющему, а Нэд вернулся к ее животу и провел по нему языком. Джози смотрела на их отражение в зеркалах и увидела себя — растрепанную и разгоряченную, наполовину раздетую. И его. Она смотрела, как он двинулся ниже, и его широкая спина скрыла ее живот, а затем и бедра. — Ты видишь это, Джоз? — спросил он низким и слегка хриплым голосом. — Видишь, как мы вместе? Она глубоко вздохнула и закусила губу. — Ты видишь? — повторил он. — Да, — прошептала она. Нэд направил руку к ее самому сокровенному месту, куда за всю ее жизнь имел доступ только он. — Скажи мне, что ты видишь, — попросил он. — Нэд… Это прозвучало так, будто она его молила, но еще сама не понимала, о чем. — Что ты видишь, ангел? — Я вижу… Его пальцы проникли в нее, и она ахнула, прикрыв глаза. — Нэд… Он остановился. — Скажи мне. Она посмотрела в потолок. — Я… я вижу тебя… Его пальцы начали двигаться снова, словно в награду за ее честность. — А что еще? — спросил он. — И себя. Пальцы скользили вверх и вниз, снова и снова, и Джози подумала, что может умереть от удовольствия. Она издала сдавленный стон. — Боже, Нэд… Пальцы замедлились, и она тут же заговорила, понимая, чего он хочет, и отчаянно желая, чтобы он продолжал. — Я вижу, как ты прикасаешься ко мне, — выдохнула она, заставляя себя смотреть в потолок. — Вижу, как ты делаешь то, чего я хочу.