«Это ведь так просто. Некрасивая и нелюбимая жена идет приложением к верфям и ее отцу. Сплавить ее с глаз долой и выкинуть из мыслей. Выживет – спасибо, помрет – большое спасибо. Лишь бы ребенка родила, и лучше мальчика. Так ведь? Мне было очень больно, когда я это поняла». Да что ты можешь понять, корова розовая?! Сидела, сладости жрала. К тебе в комнату войти было противно, не то что пальцем притронуться! Свое дело я сделал. Я взял тебя, купчиху, в жены. Дал свое имя. Ты жила в моем доме. И я действительно пытался дать тебе ребенка. Что еще нужно?! Джес посмотрел на свиток и со злостью запустил им в стену. Потом подумал, поднял его с пола и отправился к Рику. Надо же писать что-то в ответ. А в голову пока, кроме сакраментального «пошла ты…», ничего не лезло. Может, кузен что подскажет? Или хотя бы поможет успокоиться? Рик действительно помог. Посмотрел на друга и спросил: – Тебе выпить? В итоге до письма дошла очередь только утром, после «лекарства» от головной боли. У обоих. Ричард читал внимательно. А потом посмотрел на друга. – И сколько в этом правды? – Да нет ее там! – возмутился Джес. – Я ей дал все! Титул! Положение в обществе! А она даже ребенка до конца недоносила! Рик покачал головой. – Прав ли? Не потому ли ты сейчас зол, как шершень? – В смысле? – Титул? Она не крестьянка. – Ее титул ненаследный. – Но тем не менее она дочь барона. И богатого. А про верфи вообще промолчим. Сам знаешь, что такого корабела, как Август… – Знаю. – То есть титул ей не слишком и нужен. Положение в обществе? В каком же? – Э-э-э… – Или у тебя в Иртоне двор завелся? – Вор у меня там завелся. – Вот это уже ближе к истине. Ты сам-то почему не замечал, что там происходит? Джес пожал плечами. А было ли, что замечать? Да, он распоряжался подновить конюшни и псарни, когда приезжал туда, но в остальном… – Я был на охоте с утра до вечера. А ночевал у жены. – Вот. То есть ты не видел, потому что не смотрел. Джес вздохнул. – Не без того. – Тебе просто не хотелось возиться, разбираться, восстанавливать Иртон-кастл. Зачем? Забросить и забыть. Очень яркая твоя черта. Если сделать вид, что раздражающего фактора нет, его и не будет? – Умный ты больно… – А ты сюда потому и пришел. – Рик отлично видел, что Джес злится, но слушает. – Да уж… Давай добивай. – А чего тут добивать? Я от тебя про жену только и слышал, что корова, корова, корова… му-у-у-у-у… Джес рассмеялся, но как-то невесело. Рик тоже фыркнул. – То-то же. И ребенка она недоносила, потому что на нее покушались. Ее травили, с лестницы спихивали. Хорошо хоть сама выжила! – Лицо Джеса было таким красноречивым, что Рик только пальцем по голове постучал. – Да ты сам подумай! Если бы это после ее смерти вскрылось! Ты бы век не отмылся! Джес сморщил нос. – Нет, тебе, друг мой, повезло. А ты сам этого не понимаешь. Правду ведь она пишет насчет своей смерти? Пра-авду… И что делаешь ты? – Пока ничего. – Вот. А должен был благодарить за предоставленные возможности. Жена – умница, пытается наладить с тобой отношения, хотя виноват в основном ты. – Да, я! – рявкнул Джес. – Не замечал, не понимал, оскорблял, унижал, издевался по-всякому! Теперь она реванш возьмет! Надо мной даже столичные лошади ржать будут! – А это уже от тебя зависит. – Да неужели? – Если ты приедешь и начнешь скандалить – безусловно. А вот если вы помиритесь с женой и вместе разработаете какую-то стратегию, пару раз вместе покажетесь, ты всем признаешься, что готов на любые поступки, лишь бы у тебя такое сокровище не увели. – Нашелся бы герой – я бы ему еще и доплатил. – И доплатишь, если что. Верфями. – Тьфу! Верфи Джесу были нужны. Как ни крути. У него – торговля предметами роскоши. Которые, между прочим, закупаются в Ханганате, Эльване, Авестере… У Августа корабли. Полезная вещь. Вместе им будет лучше и полезнее. Но Лилиан… – А Лилиан явно не дура. Ты сам это письмо читал? Внимательно? Джес помотал головой. – То есть? – Слушай, ну включи ты мозги! Сидишь, как статуя Альдоная! Ты вообще пробовал его проанализировать? Женщина явно знает о твоих промахах. Вот скажи мне, что бы сделала… да хоть твоя Аделька в таком случае? – Начала бы меня шантажировать. До смерти. – Вот. А тут этого нет. Тут написано, что ей неприятно. И все. А в остальном она готова к диалогу. Джес только вздохнул. – А буду ли готов к нему я? – А есть сомнения? – Понимаешь, мне от нее физически тошно. Раньше можно было хоть забыть про этот кошмар. А сейчас, когда она как будто все время рядом со мной… когда все про нее пишут такое… Я домой писать и то боюсь. – Почему? – Потому что. Сам подумай. У меня вообще ощущение, что мир сошел с ума. Хорошо, я напишу домой. Но что я получу в ответ? Чем это письмо будет отличаться от других?