Усевшись за стол, Денис окинул нас недобрым взглядом и грубо спросил: – Ну? «Баранки гну», – хотела съехидничать я, но сдержалась. Еще, чего доброго, разозлится дядя, и треснет мне по голове. А голову я свою очень любила и ценила, считая, что главное в каждой женщине – это мозги. – Здравствуйте еще раз, – деловито начала Милка, и заерзала на стуле. – Мы хотели бы поговорить о флешке. – Что, надумали отдать? – усмехнулся начальник безопасности. – Это правильно вы решили. На кой черт она вам? Давайте ее сюда. Громила протянул ладонь вперед, и уставился на Милку, ожидая возвращения флешки. Милка сглотнула, и, побледнев, с тоской пролепетала: – Нет у нас никакой флешки, я же уже вам говорила. Но мы хотим помочь. – Это чем? – заинтересовался Денис, и обрадовался: – А, знаете, кто ее спер? – Не знаем, – вмешалась я. – Но попытаемся узнать. Громила нахмурился и убрал руку обратно, засунув в карман. Мы с Милкой переглянулись: уж больно жест выглядел угрожающим. А ну вдруг у него там пистолет? Доставать пистолет Денис не спешил. Подумал о чем-то, пожевал нижнюю губу и заявил: – Слушайте, сыщицы хреновы. Через три дня Тагалов вернется, и флешка должна быть у него. Делайте, что хотите, но если через двое суток ее не будет… – То нас убьют, – закивали мы с Милкой. – Да поняли мы, поняли. Только флешки у нас нет. – Допустим, – согласился громила. – Тогда где она? Рабочие и дизайнер одни не оставались, только с тобой. Спальня была закрыта на ключ, а он был среди прочих в связке, которую отдали тебе. Он бесцеремонно ткнул в Милку пальцем. – Вспоминай, может, уходила куда? К любовнику бегала? – Нет у меня любовника, – оскорбилась Милка. – И к работе я ответственно подхожу. – Ну-ну, – громила хмыкнул и оценивающе уставился на Милкин бюст. Сестрица мгновенно покраснела. – Что такого особенного в этой флешке? – быстро спросила я, покуда они не начали флиртовать прямо тут. – Кому была выгодна ее пропажа? – Там информация. Ценная и важная, – в который раз подчеркнул Денис. – А кому выгодна… Многим. Но выделю я, пожалуй, Сильвестра Топорина. – А это кто? Денис усмехнулся и ткнул пальцем в потолок. Я задрала голову и с интересом посмотрела наверх. Работает он что ли тут, этот Сильвестр Топорин? Милка ткнула меня в бок локтем и горячо зашептала: – Прекрати позориться, дура. Топорин – наш любимый и глубокоуважаемый мэр. – А-а-а, – сообразила я. Взгляд опустила, и неловко принялась рассматривать стол. Ну, вот и приплыли. Получается, Тагалов решил напакостить мэру, тот об этом узнал и послал людей спереть флешку. При чем в очень удобный момент – когда Тагалов затеял ремонт в квартире. Тоже, кстати, дурак – кто ж оставляет такие вещи в месте, где ежедневно толкается куча незнакомых людей? – Ну, есть какие-то идеи? – обвел нас взглядом Денис. – Нет? Я так и знал. В общем, два дня вам. И даже не думайте смыться из города. Из-под земли достану. С этими словами начальник безопасности с грохотом отодвинул стул и вышел. Милка заскулила, и, спрятав лицо в ладонях, тревожно пискнула: – Все пропало, Лар. Ну, если флешку украл мэр, что мы делать будем? К такому уважаемому человеку нас и близко не подпустят. – Нас – да, – согласилась я. Милка убрала руки и с надеждой уставилась на меня. – А вот Стаса – запросто. – Он не поможет, – убежденно ответила сестрица. – Не поверишь, но его ненависть к тебе все так же сильна. – Да? Это почему ты так считаешь? – Говорят, к нему как-то на работу сотрудница устраиваться пришла. Умница, два высших, большой опыт. Ее заместитель Стаса у конкурентов увел, год переманивал. Ну, в итоге она согласилась, и к Стрелецкому пошла. А тот, когда узнал, что ее Ларисой зовут, уволил на хрен. Вот так. Я удивленно вздернула брови. Эк его разбирает. Неужели Стаса настолько разозлил мой поступок? Сотни людей расстаются каждый день, иногда и гораздо хуже. – Ненормальный, – решила я, и пожала плечами, хватая свою сумку. – Пошли, с твоими коллегами побеседуем. Авось чего путного узнаем. Вера Тюрина, числившаяся дизайнером в Милкиной фирме, выглядела более чем экстравагантно. Цветастая юбка в пол, зеленая блузка, поверх нее – розовый меховой жилет и куча бус. На голове – черный платок, намотанный на восточный манер, на ногах – остроносые туфли. Завидев Милку, она вскочила со своего места и заохала, точно курица, увидевшая, как ястреб уносит ее цыплят. – Милочка, – заверещала тонким голосом Вера, – какое несчастье, какая наглость… Милка закивала, оставшись стоять посреди кабинета, а я прошла вперед и уселась на стул. Закинув ногу на ногу, спросила: – Это вы о чем? – Как о чем, – растерялась дизайнер. – А вы кто? – Это Лара, моя сестра, – представила меня Милка. – Да? – Вера с сомнением уставилась на меня. – Здравствуйте. Вроде бы ты одна в семье? – Мы двоюродные сестры, – пояснила я. – Так о каком несчастье вы говорили? – Как о каком, – всплеснула руками Вера и прижала к глазам красный шелковый платок. – Я про пропажу эту… Приходили ведь люди, эти, кто у Тагалова работают. Хмурые все, грубые, кучу вопросов задавали. – Каких? – Ну, сколько раз я приходила в квартиру, оставалась ли там одна, не заметила ли чего-то подозрительного, – охотно сообщила Вера. – А вы заметили? – Нет. Я и была-то там два раза: в первый осмотрела кабинет, сделала фотографии. И второй раз, уже перед самым завершением работ. Оба раза при Милочке это было. Милка кивнула, и добавила: – Так и есть. Я ее лично от двери встретила и проводила. – Ясно, – вздохнула я. Очевидно, Вера нам ничем не поможет. Простившись с охающей Тюриной, мы вышли в коридор. Милка направилась к дальней двери, постучалась. Тишина. – Наверное, опять домой слинял, – с досадой бросила сестрица. – Вообще работать не хочет. – Это кабинет Константина? – спросила я. – Да. У него собственная бригада рабочих, так что он с нами по контракту работает. Бывает так, что и другие заказы берет, когда у нас простой. Поехали, по пути ему позвоню. В машине Милка набрала номер коллеги и долго вслушивалась в гудки. Разозлившись, сестрица покраснела и от души треснула руль кулаком. – Придурок! Где его черти носят? Сначала мы поехали к дому Кости, но там нам тоже никто не открыл. Затем Милка вспомнила, что рабочие живут на окраине города в каких-то вагончиках, и сейчас вроде помогают рыть котлован. Мы направились туда и не прогадали – черти носили Костю среди строительных материалов и мужчин в оранжевой форме. – Мила? Костик сильно удивился, увидев сестрицу, но пошел навстречу, отложив разговор с каким-то молодым пареньком. – Что ты тут делаешь? – спросил Костя. Тут он заметил меня и нахмурился: – Твоя подруга? – Сестра. Ларой зовут. Слушай, нужно поговорить. У тебя тут найдется тихое местечко? Костя чуть помедлил, рассматривая нас, и кивнул, приглашая следовать за ним. Очевидно, что любопытство взяло верх, и он жаждал узнать тему разговора. Мы завернули за один из зелененьких вагончиков, и остановились. Повернувшись к нам, Костя развел руками и сказал: – Ну, прекрасные дамы, слушаю. Полагаю, речь о нашей таинственной пропаже? – Ты что-то об этом знаешь? – немедленно уцепилась я за его фразу. Костя хмыкнул. – Так все знают. Тагаловская служба безопасности приезжала, с рабочими разговаривала. Напугали всех до смерти, придурки. – А тебя? – Что – меня? – удивился Костик.