– Андрей, – Катя обернулась от раковины, – я, когда шла с остановки, видела, что там еловые ветки продаются. Ты мог бы сходить? И еще купить хотя бы по одной мандаринке. Все-таки Новый год… – Да, сейчас, – из квартиры я выскочил, как будто спасался. Черт знает что происходит… Катя делает со мной что хочет. Командует. А мне это еще и нравится. Нравится, но при этом находиться рядом трудно… Бред какой-то. Я пошел к банкомату за остатками денег с карточки. На еловую ветку, которая нафиг мне была не нужна, и мандарины, которые я любил. По одной… шутница Катя. Я их купил почти полный пакет… К тому же обдирание кожурок убивает время и успокаивает нервы. Кажется, этих нервов сегодня потребуется много… Почему Катя все делает неожиданно? Нельзя было предупредить, чтобы я хоть как-то собрался с мыслями и так не дергался? Или она сама решила прийти только сегодня? И ведь не поймешь, не угадаешь… Я еще постоял у подъезда и решил, что меньше всего шансов допустить какую-то ошибку у меня будет, если я вообще ничего не стану предпринимать. Пусть Катя делает что угодно, для меня главное – чтобы она не ушла. Все остальное я как-нибудь потерплю. Она Не очень было похоже, что он рад моему визиту. Но возражать не стал. Мол, пришла и пришла. Уже неплохо – хороша бы я была, вернувшись к маме… Впервые я увидела жилище Андрея трезвым взглядом. Оно… впечатляло. То ли в прошлый раз тут было почище, то ли я была невменяема… Но сегодня… Наверное, он ходил в комнату не разуваясь, потому что на полу были грязные следы. На столе как попало валялись тетрадки, а судя по пыли там же, можно было понять, что в руки он их не брал. На диване я увидела подушку в сероватой наволочке и одеяло без пододеяльника, там же лежала какая-то одежда… Я и предложила сделать уборку. К тому же это снимало вопрос – а что делать и о чем говорить. Что делать, когда вот-вот пробьют куранты, – понятно, а сейчас, заранее? Уборка перед Новым годом – это мне было привычно, мама свято соблюдала принцип: к тридцать первому все должно быть вымыто и вычищено. Нет, все-таки хорошо, что я пришла. Сидел бы Андрей тут один, в бардаке и без малейшего намека на новогоднюю атмосферу… Для атмосферы я его отправила за мандаринами и еловой веткой. А сама пока сняла с подушки наволочку и сунула в стиралку. Там уже лежали какие-то вещи. Вот и пусть крутятся, хоть стиралка тут нормальная. Свое платье я вытащила из пакета и повесила на дверку шкафа. Заодно заглянула внутрь и поняла, что комплект постельного белья в квартире один. Пододеяльник – в шкафу, простыня висит в ванной, а наволочка вращается в барабане автомата. Вспоминая, какой порядок дома у Ольги Владимировны, я удивлялась. Понятно, что не все любят идеальную чистоту, но к какому-то уровню Андрей должен был привыкнуть. Правда, странно все это… А еще в школе он всегда ходил в светлых рубашках, очень аккуратно выглядел. Особенно сутра, пока не успевал испачкать рукава пастой из ручек. Не то что теперь… Впрочем, я и от такого дурею. Чего думать о прошлом, с настоящим бы разобраться. И, конечно, глядя на диван, я не могла не думать о той ночи, что у нас была, и, самое главное, о той, что будет. Ведь будет… Ну не дурак же он, чтобы просто завалиться спать… Пусть и не влюблен, но я ему явно приятна. Гуляет же со мной, даже можно сказать, что слушается, была бы неприятна – прогнал бы сразу… Потом, когда Андрей вернулся с целым пакетом мандаринов и еловой веткой, до меня дошло, что на эту ветку повесить нечего. – Надо было из дома хотя бы одну игрушку взять, – вздохнула я. – Елочную, что ли? – Ну да… – Снежинки устроят? – спросил Андрей. – Какие? – Бумажные. Помнится, я в третьем классе отлично вырезал. Он выдернул несколько листов из своих тетрадок, достал из стола ножницы и на самом деле начал вырезать снежинки. – Посмотри на кухне в шкафутам должна быть банка. Для твоей ветки сойдет. Глядя на то, как он режет листки, мне захотелось себя ущипнуть. Это не может быть правдой: я мою ему посуду и стираю наволочку, а он вырезает снежинки на елку… Это сон… Потом Андрей поставил банку с веткой на подоконник, нацепил на нее эти свои снежинки. Не очень и красивые, если быть объективной. Рядом еще что-то положил, завернутое в целлофановый пакет. – Елка, подарок. Все правильно? Я ахнула про себя – а я ему подарок и не принесла. Так старательно думала, как бы вообще сюда попасть да что сказать, чем время занять, – и забыла. Молодец, Катя, ранний склероз – твой диагноз. – Ух ты, у тебя тут пирожки… Взять можно? – А кому я их принесла? Давай чаю попьем. Уж по пирожкам моя мама мастер. Я даже не знала, с чем они на этот раз. Оказалось, что половина с картошкой, а половина с вареньем. Я предпочитала сладкие. Андрею, кажется, было все равно. Впервые мы с ним спокойно сидели и пили чай. Молча. Я ожидала, что он сам поищет тему для разговора, но он этого не делал. И, судя по часам, времени впереди было еще полно… Потом я написала маме сообщение, что до места назначения доехала, связь тут оказалась плохая, поэтому телефон я выключаю. Андрей посмотрел на меня и свой тоже выключил. Осталось только на его столе разобраться с пылью и тетрадками и пол помыть. Я пошла к столу, а Андрей налил в ведро воды и начал с кухни. Пол покрыт линолеумом, мыть элементарно, но он что-то возился и возился на кухне, потом явился в комнату, начал ползать вокруг моих ног стряпкой, как-то неудачно задел ведро, плеснул грязную воду себе на джинсы. Я засмеялась. Ну правда, это было смешно. – Да ладно, – проворчал он, – с кем не бывает. Поднялся и, кажется, только сейчас увидел мое платье на дверце шкафа. – Ты что, и переодеваться будешь? Вот в это? – Новый год же, – объяснила я. – По-моему, логично переодеться. – Наверное… наверное, да. Он снова схватился за тряпку и закончил с комнатой почти мгновенно. – А пойдем погуляем? Все равно еще куча времени. И тут уже чисто, чище никогда не было. Я согласилась. Не потому что уже было чисто, а потому что на улице нам почему-то было проще общаться. Мы вышли во двор. Было тепло, и шел снег. Андрей правда как-то сразу расслабился и обрел дар речи. Потащил меня на горку в соседний двор, потом стал лепить снежки и кидать мимо меня. Толи специально промахивался, то ли попасть не мог. Недалеко какая-то малышня лепила снеговика. Наше занятие сейчас выглядело не более солидным… Потом он спросил: – А ты когда обещала домой вернуться? – Завтра вечером. – И ты на самом деле не уйдешь? – А зачем бы я пришла, если бы хотела уйти? Он пожал плечами. Я расхрабрилась и сказала: – Нет уж, теперь не уйду, зря я у тебя бардак разгребла, что ли? Напьюсь и буду буянить! – Напиться у меня нечем, между прочим, – сказал он, – придется покупать. – Так в чем проблема, я даже помню, где тут магазин. Мне там в прошлый раз охотно продали водку. Даже паспорт не спросили. – Ты что, водку пьешь? – Тебе покупала, если ты забыл. Для дезинфекции. – Забыл, – он улыбнулся. – Тебе и придется туда идти. Мне в этом магазине не продают, я им целую полку бутылок раздолбал. Запомнили. Посмотрел на меня и добавил: – Давно. – Ладно, схожу за шампанским, меня пока не запомнили… Дома у Андрея я достала вещи из стиралки и попросила утюг, наволочку надо было просушить хотя бы так. – Думаешь, я помню, где он? Вообще – был, хозяйка показывала… Утюг нашелся, я погладила наволочку и немного – свое платье, все-таки в пакете оно помялось. Теперь я была довольна. У меня есть все основные составляющие правильного Нового года: елка (ну, почти), мандаринки, шампанское, чистота и нарядное платье. И Андрей, который никогда не был составляющей моего личного Нового года, а скорее мог считаться новогодним чудом… Он Около одиннадцати Катя ушла в ванную надевать это свое платье, при виде которого меня только что не затрясло… Потому что там на спине замочек, и я прекрасно знал, как потянуть его вниз. А тянуть пришлось вверх. Катя вышла и попросила: – Застегни молнию, пожалуйста. Той самой штучки, что я принес ей к универу, там не было. Потеряла, выкинула? Катя была красивая, очень красивая. А я так и не выбрал время, чтобы сказать, что я ее люблю. Теперь же это выглядело бы совсем странно. Как будто я за счет признания хочу с ней переспать. Банку с еловой веткой мы перетащили на кухню, потому что Катя всю еду расставила на кухонном столе. Телика у меня не было, а в ноут смотреть можно где угодно. Меня она тоже отправила переодеваться. В общем, играла по правилам. И так было даже проще. В квартире теперь здорово пахло мандаринами, мы весь вечер таскали их по очереди из пакета… Ближе к двенадцати везде загрохало. Единичные дешевые петарды рвались под окнами весь декабрь, теперь же пришло время настоящих фейерверков. А я кое-как открыл бутылку с шампанским. Все-таки водка куда удобней – отвернул крышку, и все. К тому же от шампанского у меня только голова болела и никакого опьянения. Но… Налил в чайные кружки. Катя отхлебнула. – Вкусное. А можно я уже посмотрю подарок? Или ждать до утра, как маленькой? – Ты же совершеннолетняя, – напомнил я, – смотри. Она полезла в пакет. – О, Шрек, люблю. Он симпатичный. А это…