— Почему? Зачем? — спрашиваю, глотая предательские слезы. — Сначала обычный азарт. — Можете не продолжать! — ясно — обычный мужской спор. Кулачки сжимаются и ногти впиваются в нежную кожу, оставляя глубокие следы. Меня всю трясет от гнева и обиды. — Но когда ты рассказала о своем детстве... — он стоит за моей спиной, но я почувствовала, как он тянет свои руки ко мне. — Не смейте! — дергаю плечом. Слезы льются с удвоенной силой. — Делайте то, зачем пришли и уходите... Вампир молчит. Это молчание играет страшную мелодию на моих натянутых как струна нервах. — Посмотри на меня, Кэтерин, — голос твердый, властный, привыкший отдавать приказы. — Не смейте звать меня по имени! — кричу, не задумываясь, что это разбудит весь дом. Замахиваюсь для пощечины и ладонь снова хлестко бьет по мужской щеке. Вампир даже не шелохнулся. Он облизнул тонкие губы и произнес: — Если тебе от этого станет легче — бей, Кэти. — Я сказала, чтобы вы не смели называть меня по имени! — очередной удар по лицу вампира. Слезы застилают глаза, но я продолжаю бить мужчину по лицу, пока обе ладони не горят от боли. Громко всхлипывая, сжимаю кулачки и колочу ими по стальной груди вампира. С каждым ударом мое сердце разрывается на лоскуты. — Вы пришли убить меня! Так делайте это уже! Мужские ладони перехватывают мои и подносят их к губам вампира. Он почти невесомо целует тыльную сторону горящих ладоней. От его пронзающего взгляда, от этого нежного прикосновения Вампир неожиданно падает на колени и крепко обнимает за талию, прижавшись щекой к моему животу. — Я пришел просить у тебя прощения, Кэтерин. За все. Замираю в его объятиях. Упираюсь дрожащими ладошками в его широкие твердые плечи. С силой отталкиваю мужчину от себя. Он даже не сопротивляется, продолжая требовательно смотреть в глаза. Не выдерживаю этого взгляда, отворачиваю голову. Вампир встает на ноги и, не давая отступить, хватает за талию и приживает к себе. Его ладонь хватает меня за подбородок, обжигая своим холодом и заставляя посмотреть в ярко-золотые глаза. — Я не жду, что ты простишь меня. Не сегодня. Не завтра. Я не достоин твоего прощения, но сделаю все, чтобы ты все-таки простила меня. Мне больно видеть в твоих глазах этот страх, недоверие и слезы. Тем более, слезы. — Вы правы, лорд Стэх, я никогда не прощу вас. Ни-ког-да! Дергаюсь в его руках, но вампир продолжает крепко прижимать к своему твердому телу. — Вам нет прощения за то, что вы сделали с моим лучшим другом. За то, что едва не сделали со мной. За гнусную ложь, притворившись тем, кто спас и кого я хотела отблагодарить. — Отблагодарить? — криво усмехнулся вампир. — Это раздвинуть ноги на один-два раза? Я дернулась как от пощечины. Внутри закипает гнев, он рвется наружу. Хочется расцарапать эту наглую рожу. Мою ладонь перехватили возле лица и нежно сжали. Чуть поддавшись вампир прикоснулся холодной щекой моей ладони и потерся, как кот, прикрыв глаза. — Прости, Кэти. Просто, стоит только подумать, что этот лицемерный вампир касался тебя, обнимал, улыбался своей лживой лыбой меня окутывает такая злость, что мозг напрочь отшибает, что я могу наговорить лишнего. — Вы не имеете никакого права оскорблять Ксара. Он ни разу не трогал меня как продажную девку... — Да что ты говоришь! — злой рык и лицо вампира оказывается опасно близко. В свете луны блестят его удлинившиеся клыки. — А ты прям хорошо знаешь этого подонка, что так легко полетела с ним на черной виверне черт знает куда. — Вы что, следили за нами?! — Да! — мы кричим друг на друга так, что скоро сюда сбежится весь дом. — Думаешь для него ты не очередная игрушка, с которой можно поиграться и забыть где-то на задворках чулана? Обрадую — такая же, как все! — А вы ничем и не лучше, — слезы льются водопадом. — Не спорю. Но, в отличие от Ксара, который бы проигнорировал твою историю прошлого, Я обучил тебя азам защитных печатей и помог пробудить магию, Я подал за мать голос о вступлении в силу нового закона о неприкосновенности полукровок и помог отправить в ссылку ректора Академии Тьмы и Крови. — Но... зачем... — губы шепчут, а я ничего не понимаю. — К чему все это? Я совсем запуталась... — Я не искуплю всех своих грехов перед тобой, — в его голосе звенела усталость. Его ладонь легла мне на затылок и надавила, заставляя меня прижаться щекой к вампирской груди. Запах его кожи казался мне смутно знакомым и, почему-то, немного успокоил меня. Необычное сочетание запаха для вампира — имбирь и вишня. Я жадно вдыхаю этот запах и, кажется, что вот-вот вспомню, где чувствовала его раньше. Вампир, нехотя, разомкнул объятия. Он смотрел на меня так, словно хочет запомнить каждую деталь. Грустная улыбка коснулась его тонких губ. — Уиторн никогда не отпустит тебя из-за твоей крови, Кэти... — Не зовите меня по имени, — хотела произнести строго, но получился жалкий лепет. — Кэти, — повторил Стэх, — рано или поздно ты решишь сбежать от клана и глава клана отправит всех своих ловчих за тобой. И, где бы ты ни пряталась, кто бы ни был твоим покровителем, итог будет один — ты будешь сидеть уже не в теплой кровати, а на цепи в холодном подвале. Я почувствовал вкус и силу твоей крови, поэтому знаю, что может случится. — Я не смогу бросить отца... — Знаю, — непривычно ласково произносит вампир. — Но я хочу быть уверенным: когда тебе будет угрожать опасность — ты позовешь меня. — Что?! Никогда! С чего бы мне звать этого... вампира... который так подло поступил со мной... который едва не убил Ллойса. — Позови меня, прошу! — Стэх тряхнул меня за плечи. — Нет! — Просто произнеси мое имя! Никто не сможет спасти тебя от клана Уиторн. — У вас, как будто, получится... — Да! Мы достаточно враждовали, чтобы знать обо всех их слабостях. И мой клан один из сильнейших. Все, что я могла сказать — это: — Вы обещали меня убить за тайну своего клана. Так исполните обещание. — Ни за что! — зло рычит вампир. — Никто: ни я, ни член клана, не посмеет даже подумать об этом. Там, у фонтана, те слова я говорил не от лица Ксара. Ты стала для МЕНЯ лучиком солнца... — Солнце убивает вампиров, — грубо прерываю его. Мне больно слышать эти слова от НЕГО. Но Стэх не захотел услышать мои слова: — ... моей мечтой. Почему ты не хочешь слышать меня?! Я НАСТОЛЬКО тебе противен?! Тебе противны МОИ чувства?! При обличии Ксара ты готова была отдаться мне прямо на скамье. Его крики разрывают мою душу. Закрываю ладошками уши, чтобы не слышать его голоса. Даже сквозь плотно закрытые уши я слышу как зло рычит вампир, как пинает ногой добротный шкаф, как хлопает оконная рама, выпуская обернувшегося в летучую мышь вампира. Он ушел... Я знаю, что не навсегда. Потому что должна вернуть ему важную для него вещь... Мунаэль Все, что попадается под руку, разлетается в щепки и сносится с пути: дорогая мебель, старые дубовые двери, члены клана разлетаются от одного удара, прочные тренировочные манекены. За один взмах меча он отбросил Тельгана, который решил помочь старшему брату спустить пар. За ним в лазарет отправились Брайс и Зеграт. Никто больше не решался подойти ближе к разъяренному наследнику. На крики пришла Риэла Стэх. Даже в ночном халате и в пушистых розовых тапочках она выглядела великолепно и царственно. Она увидела своего старшего сына, сидящего с опущенной головой на скамейке в тренировочном зале. Белые волосы закрывали его лицо. Мунаэль сжимал кулаки, что отрые когти вспарывали кожу и по ним текла кровь. Он тяжело дышал и не реагировал на окликающих его вампиров. Глава клана Стэх жестом велела всем убираться из зала. Она наедине хотела поговорить с сыном, которого, явно, что-то терзало. — Уйди, мама, — произнес Мунаэль, когда его мать села рядом на скамейку и приобняла его за плечи, положив голову на напряженные плечи. — Что случилось, милый? — Риэла ни под каким предлогом не покинет своего сына, пока не услышит его ответы. — Я же сказал — УЙДИ!