Глава 21 Вот и подошло к концу очередное летнее проживание у бабушки. Чем оно для меня обернулось? Наверное, самым невероятным поворотом в моей судьбе. Даже не так. Я прожил здесь целую жизнь и начал новую. Какая она будет? Оказалось, что это полностью зависит от меня самого. Обстоятельства нами рулят? А вот дудки. Рулят они нами тогда, когда мы пытаемся из них вырваться. А вот когда мы их начинаем использовать, наступает самое интересное. Сейчас я сижу на нижней полке плацкартного вагона. Еду домой. В вагоне жарко, потому как на весь вагон открывается только два окна. Конечно в нашем закутке оно задраено намертво. Вообще-то я плохо переношу жару, но тут помог интересный случай. Сели мы на поезд вечером, поэтому жара ещё не успела на всех сказаться, ночь провели спокойно. Но на следующий день, когда солнышко стало припекать, а вагон накаляться, началось представление. В соседнем закутке, ехала дама, ну очень солидных габаритов. Про таких говорят легче перепрыгнуть, чем обойти. Никаких шуток, над своей полкой она возвышалась, что сидя, что лёжа, на одинаковую высоту. Ехала не одна, а со своим великовозрастным сыночком, годков семнадцати. Он явно не в маму, худой, что жердь и шустрый, как вода в унитазе. Всё норовил куда-то сбегать, к кому-то пристать. Так вот эта дама, как начало припекать, завела скандал, по поводу закрытых окон. Достала всех в округе, а больше всего проводницам обломилось. Сочувствую бедным. Поезд, до Владивостока, идет семь суток и первый же день начинается с такого бедлама. Я сам за стенкой от неё сижу, потом обливаюсь. Ну так достали её причитания. Мама на меня всё поглядывает, а вдруг сыночек сомлеет, от всего этого. В какой-то момент, в мою бестолковку, приходит здравая мысль. Да чтобы мне было также плохо как этой … Цензурные слова, для неё у меня закончились. Да не в жизнь такому не бывать. Я не хочу находиться, на одном уровне с ней. А раз не хочу, значит не буду. И что же? Да ничего. Совсем ничего. Пот, на мне быстро высох. Появилось ощущение прохлады. Даже вздремнуть захотелось, не смотря на разгорающийся скандал. Вышел из дрёмы, поезд стоит, скандала, как не бывало. Начинаю потихоньку выяснять, а что, собственно произошло. Оказывается, после того как я забрался на верхнюю полку и задремал. Сыночек мадамы стал бросаться с ножом на проводниц. Ну мужики из пассажиров такого терпеть не стали. Навалились и скрутили паскудника. Вёрткий как змея оказался, кого-то вроде даже поранил. А сейчас станция, на ней семейку ссадили вместе с милицией. Весь вагон вздохнул спокойно. Вот после такого эпизода я и сижу, довольный жизнью. А чего переживать? Мне теперь совсем не жарко, хоть мама, а она у меня очень теплолюбивая, периодически полотенцем обтирает пот. Уезжать из посёлка не хотелось. Такой простор для тренировок, любимый садик, во главе со Шпанкой. И, конечно, грустно было прощаться с Алёнкой. Домой к Троянским я больше не заходил, но с подругой мы встречались каждый день. Когда она пыталась пройти к нам, со стороны огорода, а меня в садике не было, на её пути вставал Пушок. Он не лаял, не огрызался, просто всем видом демонстрировал невозможность дальнейшего пути. Алёнке приходилось обходить через школьный двор и маячить не далеко от калитки, чтобы, в случае чего окликнуть меня. Однажды она также сунулась через огород и на её пути встал Пушок. Уже собравшись бежать вокруг, она заметила, что пёс как-то резко развернулся и исчез в зарослях картошки. Алёнка осторожно шагнула на наш огород, ничего не произошло. Так, крадучись, прошла до садика. Там обнаружился я и на своём месте под смородиной, страж огорода. Пушок делал вид, что в упор её не видит. Выяснилось, что я только пришёл и пёс, учуяв меня, тут же пропустил подругу. Вот дворняга по породе, а умный, просто жуть. Алёнка научила меня не сливаться с деревьями. Ну я, от широты русской души, если уж делал, так на полную. Как говорится, к полумерам не привык. Долго над этим бились, пока наконец не догадались взяться за руки, а вторыми руками синхронно входили в контакт с деревом. Всё делала она, а я следовал её потокам энергии, так и понял, где косячил. В ответ, я научил её сливаться с деревом. Она даже не подозревала, что такое возможно. А сколько было восторгов, когда подруга рассказывала о своих ощущениях и новом понимании, после выхода из дерева. Она ещё долго отказывалась понимать, зачем нужен, как мы обозвали, частичный контакт. Но всё срослось. Я рассказывал ей про Азбуку. Память, доложу вам, у подруги оказалась просто феноменальная. Она так бойко раскладывала по полочкам, в своих мозгах, всё, что я говорил, что меня взяла зависть. Нет не чёрная. Я был искренне рад за подругу, но так хотелось такого же прибамбаса. И вот как-то мы сидели у Шпанки, прислонившись спинами к стволу, и находясь в частичном контакте с деревом. Я вызвал у себя перед глазами таблицу азбуки и стал выбирать, какую следующую букву я буду раскрывать. Алёнка аккуратно положила свою ладошку на мою руку и тихо сказала: — Подожди. Я так и замер с визуальным образом таблички перед глазами. — Это ты так видишь полную азбуку? — Как, так? — Я сейчас вижу большой квадрат, разделённый на маленькие квадратики. А в каждом маленьком нарисована буква, под ней название и произношение. Правее, образы, которые обозначает эта буква. Чёрт. Да как такое возможно? Она видит именно мою таблицу. В таком виде она попала ко мне в моих воспоминаниях. В таком виде, я её долго и кропотливо изучал. Аккуратно, чтобы не развеять образ азбуки перед глазами, перевёл дыхание. — И что теперь? Если ты её увидела, то, наверное, сможешь и сфоткать? — Не поняла. — Есть такое понятие, фотографическая память. Сфоткать — сфотографировать и сохранить изображение у себя. Ну, не совсем точно, но где-то так. — Могу. Но потом придётся ещё долго разбираться в этом. Ты сейчас попробуй толкнуть картинку мне. — В твою сторону? — Нет. Не знаю, как объяснить. Сделай так, чтобы она ушла ко мне. Вот блин незадача. Толкнуть к ней, но не к ней. Стоп. Неверно сформулировал. Толкнуть к ней, но не в её сторону. Так понятней. Не имеет значение, физическое местонахождение. Мы сейчас связаны через дерево, и составляем некий симбиоз из трёх тел, наверное, поэтому она и смогла перехватить картинку. Представил перед собой её образ и голограмма азбуки, впиталась в него. — У-ух. — раздалось за спиной. — Что случилось? — А ты многое мне не рассказывал про азбуку. — Чего, не рассказывал? — То, что она не только описание буковиц содержит, — «буковиц» она так и сказала, я говорил только про буквы — ещё её можно читать. И подряд, и построчно, и столбиками, и слева направо, и справа налево, и сверху в низ, и снизу в верх. Да тут можно узнать обо всём устройстве мира. С каждой фразой возбуждение в голосе Алёнки нарастало. Похоже, она все мои изыскания по азбуке впитала в себя. Вот это способ передачи информации. Вот это я понимаю прибамбас. Хочу, хочу, хочу. Но в тоже время надо быть осторожней. Так можно абсолютно всё о себе слить. А этого ой как не хочется. — Я бы не был столь оптимистичным. Это всего лишь семеричная система. — Как это? А, вижу. Буквы расположены в семь столбиков, по семь рядов. — Поэтому, максимум, что можно узнать, это про нашу солнечную систему. А она всего лишь крупинка. — Ну почему ты её так и не прочитал до конца? Алёнка немного вытянула губки и добавила в голос плаксивых ноток. Играет, я это чувствую. В ответ я наклонил голову в поклоне. Хоть мы сейчас и не видим друг друга но всё прекрасно ощущаем. — Эту честь я, как истинный джентльмен, предоставляю вам, сударыня. Ваши способности бесконечно выше моих скромных потуг. Тут мы расхохотались в голос. Да, весело было нам. Каждый день давал кучу открытий. Если уж для меня, в наших, наверно лучше назвать, посиделках, открывались новые грани, то представляю каково было Алёнке. Кстати. Подруга открыла мне секрет своей феноменальной усвояемости информации и памяти. После её, немного путанных, объяснений, я понял. Как всегда, всё оказалось просто до безобразия. Обереги, которые нам подарила Тара, кроме всего прочего, ещё и делали более широкую и открытую связь между сознанием и подсознанием. Хоть языки программирования в этих двух областях были разные, но при такой расширенной связи, была возможна их совместная работа. У меня чуть голову не сорвало, от открывающихся перспектив. По началу пришлось трудновато. Всё-таки с моим хорошо развитым логическим мышлением, образный язык подсознания не сразу стал понятным. Женщинам, в этом плане проще. Но освоившись, пришлось завидовать самому себе. Информация впитывалась просто колоссальными объёмами. При этом отсутствовала надобность в её обработке. Она сразу выстраивалась в некий образ, где все части полученной информации сами вставали на свои места, дополняя и дорисовывая картину. При необходимости воспроизведения, нужная деталь образа приближалась и увеличивалась, а сознание переводило это в логический язык, по которому я уже и излагал окружению. Проверку, этой обретённой способности, я произвёл на учебниках по анатомии человека. Результат меня не просто поразил. На чтение страницы текста, тратилась всего минута. Я не читал, я буквально проглатывал текст. Также было понимание, что с опытом, это время будет сокращаться. А для запоминания картинки, время вообще практически не требовалось. С переносом этих знаний в область практики, образовался небольшой затык. Необходимо было согласование видимых мной информационных полей с физической реальностью, образ которой я брал из учебников. В начале вообще был полный стопор. Потом я допустил, что картинки и описание в книгах не являются абсолютно точными. Тогда дело сдвинулось с мёртвой точки. Получаемая картинка больше напоминала схему, изобилующую мутными пятнами, это были места не соответствий, они и заменялись энергиями. По мере расшифровки этих мест, из пятен должны будут сформироваться точные очертания. В некоторых случаях, опираясь на вырабатывающийся алгоритм, пятна расшифровывались и без подтверждения из книг. Короче, дело сдвинулось, и оно было достаточно кропотливым. Но это я придираюсь. На самом деле всё было просто здорово. Я уже предвкушал, что после того, как полностью пропишу, для себя программное обеспечение, смогу легко сканировать человека, на любую глубину и с любой детализацией. Вот это будет бомба. Поезд остановился возле очередного столба. Ну это обычное дело. Чтобы пассажирский поезд и двигался точно по расписанию? Нет ребята, до этого ещё долго. Хотя наш поезд «Харьков-Владивосток» был под номером 53, что означало «скорый» и его ещё пытались вести в графике. Выглянув в окно, увидел одинокий дом, сложенный из квадратного бруса. Так близко к железной дороге? Наверное, это для персонала, обслуживающего магистраль. Возле дома стояла собачья будка и большая собака на цепи. Ну правильно, жить в отдалении от людей, нужен хороший сторож. Рядом с будкой рос громадный дуб. Я, теперь, в растениях очень хорошо стал разбираться. Тут взгляд остановился на двух воронах, они сидели на нижней ветки и явно чего-то ждали. Вот заволновались. Похоже дождались. И точно. Из-за дома показалась женщина и она несла еду для собаки. Это были два солидных куска мяса. Пёс вскочил и стал радостно приветствовать хозяйку. Положив в миску еду, она направилась назад. Псина продолжала выказывать свою признательность. Как только женщина скрылась, а собака бросилась к миске, с ветки слетает одна ворона и клюёт бедного сторожа в хвост. Тот в возмущении от такой наглости, бросается на неё. Ворона, похоже была прекрасно осведомлена, до какого места цепь позволяет добежать собаке. Поэтому остановилась в полуметре от рвущейся пса и распахнув крылья, начала дразнить её. Вот это был настоящий цирк. Но, как выяснилось, то было только начало. Пока собака заливалась лаем на возмутительницу спокойствия, её товарка по-хозяйски слетела с ветки и схватив один кусок мяса, была такова. Первая ворона, увидев это дело, прекратила свои танцы и вспорхнула на ветку. Пёс, поняв, что наказывать некого, возвращается к миске. В это время из кустов появляется вторая ворона и клюёт многострадальный хвост снова. История повторяется в точности, только пернатые поменялись ролями. В итоге, обе вороны скрываются в кустах с мясом, а собака голодная у пустой миски. Похоже все действия отработаны и отрепетированы не один раз. Что было дальше? Не знаю. Состав дёрнулся и покатил вперёд. В последний день, мы с Алёнкой сидели на лавочке в школьном дворе. Хоть вокруг и было достаточно много народа, но к нам никто не приближался. Образовалась некая зона отчуждения. Даже Татьяна поглядывала издалека, не решаясь подойти. Наверно, со стороны, мы выглядели несколько подавленно. — Ты ведь ещё приедешь? — Конечно. Как я могу не вернуться к тебе? Ведь ты даже не представляешь, как много для меня сделала. Спасибо тебе большое. Я ничуть не лукавил. Она действительно очень многое помогла мне понять. Может из-за того, что ещё маленькая и не обременена условностями взрослого мира, может из-за своей принадлежности к женскому полу, но ей удавалось запросто использовать то, до чего я, со своей логикой, доходил бы ещё долго. И я, человек с осознанным опытом не одной жизни, учился у этой кнопки. Как нестранно, ничуть этим не тяготясь. Да и приехать. Из воспоминаний, я должен буду приезжать сюда в плоть до поступления в институт. Так что увидимся обязательно. Алёнка улыбнулась и сразу стало полегче. Она почувствовала, что я говорю искренне, и это вселило ей надежду. — Ты знаешь, я попробовала, при помощи буквицы, прочитать образы различных героев из сказок с нерусскими именами. И то, что они делали в сказках, полностью соответствовало, их именам. Авторы тоже знали про буквицу. Я усмехнулся такому предположению. — Скорее всего, нет. Просто звуки, на всех языках звучат одинаково. А в звуке и заложена вибрация образа. — Значит можно также раскладывать все иностранные слова? — Можно. Но это скорее всего надо будет делать по звучанию, а не написанию. Я знал, о чём говорил. В воспоминаниях я проделывал такое, и как ни странно, у меня получалось. Вот и подкину ей некоторые свои выводы. — Только если ты будешь использовать более молодые языки, например, английский, то получишь поверхностное описание свойств предмета. С более старыми, например, японский, получаем глубинный смысл данного предмета или действия. Хотя это может быть связано не с возрастом языков, а с менталитетом разных народов. Со временем можешь разобраться, если интересно.