Мы оба это заслужили. Поцелуи были уже знакомым удовольствием. Я быстро расслабилась, поверила, что все происходит на самом деле, и даже начала отвечать. Включилась в страстную игру. Позволила себя в нее втянуть. И потом жмурилась от восторга, сама углубляла поцелуи и раз за разом тянулась к его губам. Ласки заставляли меня плавиться и цепляться ногтями за смятые простыни. Потом были движения – осторожные поначалу и сорвавшиеся в очередную воронку страсти, когда мы оба поняли, что можно не сдерживаться. Раствориться друг в друге. Взорваться ослепительным фейерверком. Парить. …Самое волшебство случилось чуть позже, когда мы лежали, взмокшие, запыхавшиеся и запутавшиеся в сбитых простынях, и пытались выровнять дыхание и вернуться в реальность. Первым ощущением этой самой реальности стала магия. Наша магия, соединяющаяся удивительным образом. Теперь я тоже смогу чувствовать Тьена. Приподнялась на локте и поцеловала шальную улыбку любимого. Ровным потоком на меня нахлынули его эмоции. Любовь. Безумная, сносящая все преграды любовь. И ему действительно все равно, откуда я взялась такая на его голову. Глава 12 – А что это вы тут делаете? – Сандра обозрела нас… и чуть поднос не выронила. – Ой, простите!.. Я подавилась смешком и спрятала лицо в подушках. – Сандра, – Тьен тоже смутился, я это точно знала, но внешне его эмоции было не прочитать, – без обид, но я бы попросил впредь стучаться. Все, забыли. Стушевавшаяся Сандра попыталась подсунуть нам по укрепляющему зелью, но Тьен широко улыбнулся, эффектным движением поднял руку, и она засветилась. Восстанавливать там было нечего, все уже само восстановилось. С моей помощью. Тварг. Как вспомню, сразу жарко становится. – Можешь рассказать всем, что мы не собираемся разводиться. Я же вижу, тебе хочется. – Герцог, как всегда, отличался необычайной проницательностью. – И организуй нам чего-нибудь поесть. А я пока откопаю где-то здесь свою жену. Гора из подушек и скомканных одеял в очередной раз дрогнула от моего смешка. – Будет сделано! – пообещала Сандра и удалилась. Подспудно я ожидала попыток поддразнивания или шуточек на грани приличия и уже приготовилась бить наглеца подушкой, но Тьен Керрингтон всегда умел удивлять. А также прочувствовать момент и безошибочно решать, как надо сделать. Вот сейчас он просто просунул руку в мое убежище так, чтобы между ней и обнаженной кожей оставалось лишь что-то тонкое, и медленно провел ею по спине, спускаясь к ягодицам. Дыхание потерялось. Но то, о чем герцог заговорил, совершенно не имело отношения к приятным, но смущающим вещам, которыми мы недавно занимались: – Хочешь роскошный праздник? Ну там бал, сотни гостей, пыточное платье и брачную ночь, во время которой все соберутся в зале внизу и будут пытаться что-нибудь услышать… – Извращенец, – фыркнула я из безопасности своего укрытия. – Я-то при чем, это традиция, – посмеивался муж, продолжая меня гладить, точно угодившую в его руки кошку. Вроде бы чисто механические движения, но очень… дразнящие. – Все свадьбы аристократов такие. – Бедные аристократы. – Что-то правда жалко их стало. – И не говори. Так хочешь? – Нет! – Отлично. Я тоже не хочу. На этом устраивающем обоих решении Тьен встал, натянул домашние штаны и раздобыл где-то для меня халат. Как раз успела в него завернуться, когда Рита вкатила в герцогские покои столик с едой. При этом ее глаза так светились от жадного любопытства, что не оставалось сомнений: она сама напросилась к нам, чтобы посмотреть на самых странных молодоженов в округе. Жалко, что ли? Пусть смотрит. Не так уж мы отличаемся от других. – Не возражаешь, если здесь все переделают? – спросил Тьен, добавляя в мою кашу кусочки фруктов. – Мне немного странно жить в комнатах, которые с детства считал родительскими. Леди Ноарис забрала свои вещи, но для него здесь все равно жили воспоминания, которых не существовало для меня. – Конечно. Как скажешь. Хочу еще бутерброд с вот тем нежным паштетом. И большущий кусок пирога. Тварг, мне никогда не стать невесткой, которая живет по правилам журналов леди Ноарис! Или, по крайней мере, ест по ним. – Энни как-то рассказывала, что ты обещал позировать для портрета совместно с женой, – опечаленная собственным открытием, я решила немножко потерзать и настроение ближнего. А то он такой счастливый, что аж поцеловать хочется. – Это в силе? Одно удовольствие наблюдать, как все страдания мира отражаются на его лице. Да, я истинная ведьма. – Ну, если ты хочешь… – Издеваешься? – Я приткнулась лбом к его плечу и совершенно неприлично хрюкнула от смеха. – Не хочу, конечно! И сейчас изобретаю способы избежать многочасового позирования. Он громко выдохнул, обнял меня, и мы вместе завалились на кровать, смеясь и пытаясь не измазаться ни в чем съедобном. – Магический снимок и утроенная оплата какому-нибудь не слишком знаменитому, желательно молодому художнику. – Как выяснилось, Тьен уже все продумал. – И на портретах мы получимся еще прекраснее, чем в жизни. – Люблю тебя. – Я полностью одобрила план. – Я тебя больше. Подумать только, за неполных двое суток моя жизнь совершила очередной кувырок. Я чуть не погибла, вышла замуж и убедилась, что у меня столько друзей, сколько я и представить себе не могла. Пьянящее счастье. И пугающее ощущение, что я, может, не заслужила все это… – Ох… – Брина? – Тьен обеспокоенно смотрел на меня. – Голова закружилась, – выговорила, чувствую, побелевшими губами. – Похоже, я еще не совсем восстановилась. Перед тем как пол попытался поменяться местами с потолком, была боль. Как будто в меня раскаленную иглу воткнули. Такое же чувство я уже испытывала, когда меня похитили… Проклятие, хоть бы это от слабости! Ничего другого. – Побереги себя сегодня. – Тьен обвел кончиком указательного пальца мои губы и встал. – А лучше несколько дней. Склонна с ним согласиться, но сам он следовать собственному умному совету явно не собирался. Еще до того, как уйти в душ, отправил записку ловцам с приглашением заглянуть в поместье, потом привел себя в порядок и отправился встречать их в кабинете. Мне присутствовать там никто не запрещал, но сегодня хотелось побыть просто женой. Хотя бы немножко. В чем-то я понимаю Анелию. Кто бы мог подумать? Она, к слову, очнулась и еще утром с мужем уехала домой. Жаль, я так и не успела ни поблагодарить ее, ни толком познакомиться с ним. Но Сандра с Энни наперебой уверяли, что Эдгар Дансвон – хороший человек и жену обожает. Поверим, ладно. Надеюсь, возможность убедиться лично еще представится. Ближе к вечеру я все же надела простое белое платье и выбралась на свет. Написала Анелии и попросила повара приготовить для нее что-то особенное. Он аж светился от счастья. А я, кажется, начинаю мыслить как обычная жительница провинции. Вот даже вкусности спасшей меня подруге хочу послать. Мне, к слову, тоже много всего наприсылали. От записок с пожеланиями скорейшего выздоровления до сладостей и каких-то поделок, изготовленных своими руками, встречались даже детские рисунки. Госпожа Эйлин прислала свои замечательные пирожные, отчего нашего повара чуть удар не хватил. А потом еще поздравления пошли! Парочка несостоявшихся злодеев страдала в застенках, топила друг друга и умоляла дать им возможность попросить прощения у меня. Мэтью сказал Энни, Энни сказала Сандре, а она уже передала мне, что судьба их ждет самая незавидная. Но я больше не хотела ничего о них знать. Магические штучки – но я это сообразила с самого начала – они добыли на ярмарке. А в остальном эти двое совершенно не стоили внимания. – Брина? – Сандра осеклась и неловко исправилась: – Ой, то есть леди Керрингтон… – Пожалуйста, давай как раньше, – взмолилась я. – Хотя бы когда поблизости нет чужих. Старшая горничная кивнула с улыбкой, но пришла она не для того, чтобы прояснить наши с ней отношения. – Тебя леди Ноарис ждет в розовой гостиной. Она попросила Энни уйти в комнату и ждет тебя. Ох ты ж. Началось. – Уже иду. А когда проходила мимо Сандры, угодила в крепкие-крепкие объятия.