– Ну да, разумеется. Давай-ка в постель. Я вспоминаю о его обещании. – Ты позвонил в полицию? – Да. И поговорил с кем-то из старших в следственной группе. – С Рампелло? – Полагаю, с ним. Я рассказал, как сильно ты разволновалась из-за рекламы – той, где на фото слегка похожая на тебя женщина… – Это была я. – …И тип, с которым я разговаривал, ответил, что прекрасно понимает причины твоей тревоги, но в данный момент они не считают, что убийство Тани Бекетт связано с какими-нибудь другими преступлениями. – Связь должна быть, – настаиваю я. – Не может это оказаться простым совпадением. – Ты ведь даже не знала ее, – говорит Джастин. – Так чего заводишься? – Потому что ее убили, Джастин! – Он не реагирует, и я в отчаянии смотрю на Кэти. – И потому что мою фотографию… – Это была не твоя фотография, дорогая, – перебивает Саймон. – Потому что мою фотографию напечатали в той же рекламе, что и ее. У меня есть полное право завестись, разве нет? – В таких объявлениях обычно публикуют платные телефонные номера. Если только контора не сомнительная, – замечает Саймон. – Это здесь при чем? – А та девушка работала в эскорте? – спрашивает Кэти. – Издержки профессии. – Джастин пожимает плечами и снова разваливается на диване с телефоном в руке. – В новостях сказали, что она была ассистенткой преподавателя, а не девушкой из эскорта. Я вспоминаю опубликованный в газете снимок Тани с ее парнем и представляю заголовок заметки о собственном убийстве. Интересно, какую фотографию они разместят рядом? И попросят ли комментарий у Грэхема Хэллоу? – Мам, в объявлении же ничего не говорилось об эскорт-услугах, правда? – спрашивает Кэти. – Там был адрес веб-сайта. – Прижав ладонь ко лбу, я пытаюсь вспомнить. – «Найди ту самую точка ком». – Больше похоже на сайт знакомств. Может быть, девушку убил тот, с кем она познакомилась в интернете. – Я больше не хочу, чтобы ты выходила одна, – говорю я Кэти. Она в ужасе смотрит на меня. – Из-за убийства на другом конце Лондона? Мам, не будь смешной. Людей все время убивают. – Да, мужчин. Парней из банд. Наркоманов и глупых любителей риска. Но не молодых женщин, которые просто возвращаются с работы. Или ты повсюду будешь ходить с друзьями, или вообще из дома не выйдешь. Кэти смотрит на Саймона, но на этот раз он на моей стороне. – Мы просто хотим, чтобы ты была в безопасности, вот и все. – Но это нереально. А как же работа? В субботу я заканчиваю не раньше половины одиннадцатого, а теперь еще и репетировать буду почти каждый вечер. У меня нет другого выхода, кроме как возвращаться домой в одиночку. – Я собираюсь заговорить, но Кэти прерывает меня. Мягко, но настойчиво: – Я уже большая девочка, мам. И веду себя осторожно. Обо мне можешь не беспокоиться. Но я беспокоюсь. Беспокоюсь за Кэти, которая каждый вечер возвращается в потемках с работы, витая в облаках и мечтая о красной ковровой дорожке. Беспокоюсь за всех Кейт Тэннинг и Тань Беккет, которые понятия не имеют, что их ждет. И за себя беспокоюсь. Я не знаю, что означают эти объявления и почему в одном из них появилось мое фото, однако опасность совершенно реальна. Я не вижу ее, но чувствую. И она все ближе и ближе. * * * Никогда не знаешь, где встретишь Ту Самую. Возможно, она каждый день сидит у окна в том же вагоне, что и ты. Или стоит перед тобой в очереди за кофе. Или ты каждый день идешь следом за ней по пешеходному переходу. Если уверен в себе, ты можешь завязать разговор. Начать с погоды и состояния поездов, а потом, со временем, вы начнете делиться чем-то более личным. Твои неудачные выходные, ее босс-деспот и парень, который совсем ее не понимает. Узнаете друг друга ближе, и кто-то сделает следующий шаг. Кофе? Ужин? Дело сделано. Но что если Та Самая сядет в соседний вагон? Что если она принесет кофе из дома, поедет на работу на велосипеде, предпочтет эскалатору лестницу? Представь, чего ты лишишься, так с ней и не столкнувшись. Первого свидания. Второго. Всех остальных. Хотя, возможно, речь идет не о Той Самой. Может быть, тебе хочется чего-то мимолетного. Сладкого. Того, что взбудоражит твою кровь и заставит сердце биться чаще. Интрижки. Секса на одну ночь. Погони. С этого все и началось. Findtheone.com. Способ познакомиться в лондонском метро. Соединяющая людей рука помощи. Можете называть меня агентом, посредником, свахой. А самое прекрасное – вы даже не знаете, что попали в мои списки. 10 Сутки я валяюсь в постели и чаще сплю, чем бодрствую. В среду днем с трудом выбираюсь к врачу, но он говорит то, что мне и так известно: это грипп, нужно побольше пить, принимать таблетки и ждать, пока все пройдет. Саймон необыкновенный. Он готовит и для детей, и для меня, хотя я почти ничего не ем. Ходит за мороженым, когда я решаю, что только это и способна проглотить. «Из Саймона вышел бы хороший будущий папа», – думаю я, вспоминая, как была беременна Джастином и отправляла ворчащего Мэтта в метель на поиски начос и мармелада. Мне удается позвонить на работу и сказать Грэхему, что я заболела. Он реагирует на удивление участливо, пока не слышит, что меня не будет до конца недели. – А ты не можешь хотя бы завтра прийти? Джо ушла, и некому брать трубку. – Приду, если смогу, – отвечаю я. Но когда наступает утро, посылаю ему смс: «Извини, все еще болею», а потом выключаю телефон. Только к обеду нахожу в себе силы поесть. Мелисса приносит мне из кафе куриный суп. Проглотив первую ложку, я понимаю, насколько проголодалась. – Спасибо, очень вкусно. – Мы сидим на кухне за крошечным столиком, где только двое и могут разместиться. – Извини за бардак. Посудомоечную машину нужно разгрузить, но все ее проигнорировали, а после завтрака просто сложили тарелки в раковину. Мусорный бак окружен пустыми упаковками. Значит, и он уже полон. Холодильник пестрит семейными фотографиями, их удерживают дешевые магнитики. Стало традицией покупать такие на отдыхе, как часть нескончаемого соревнования по поиску самых кошмарных сувениров. Сейчас на первом месте кивающий ослик из Бенидорма, которого купила Кэти. Каждый раз, когда открывается дверца холодильника, ослик раскачивает своим сомбреро. – Тут очень уютно. – Мелисса смеется, заметив мой скептический взгляд. – Я серьезно. Тепло, много любви и воспоминаний – именно таким и должен быть дом, где живет семья. Я ищу на ее лице сожаление, но не нахожу. Когда мы с Мелиссой познакомились, ей было сорок – в таком возрасте еще вполне можно завести детей. Я как-то спросила ее об этом. – Нил не может. Нет, – тут же поправила себя Мелисса, – так нечестно. Я хотела сказать, мы не можем. – Наверное, это тяжело. – Я так долго была матерью, что не представляла себе жизни без детей. – Не особенно. Понимаешь, я же с самого начала знала, что у Нила в детстве была лейкемия и химиотерапия сделала его бесплодным, так что о детях вопрос не стоял. Но в нашей жизни были другие радости и другие возможности. «Работа, – предположила я. – Бизнес, праздники, красивый дом». – Нилу пришлось труднее, чем мне, – продолжала она. – Раньше он очень злился. «Почему я?», и всё в таком духе. Но сейчас мы об этом почти не думаем. – А мне бы хотелось иметь такой дом, как у вас, – говорю я теперь. – Аккуратный и без грязных носков повсюду! Она улыбается. – За забором трава всегда зеленее, так ведь говорят? Скоро Кэти и Джастин съедут, и ты будешь бродить по пустому дому, сожалея, что их нет рядом. – Может быть. О, вот о чем это мне напомнило: что ты сотворила с моим сыном? Мелисса выглядит обеспокоенной, и мне становится неловко за свою попытку пошутить. – Во вторник он вручил мне арендную плату, – поясняю я. – Хотя его никто не просил. Я так понимаю, ты его повысила?