11 Только к полудню Келли удалось вернуться в отделение и выяснить номер старшего инспектора Ника Рампелло. Сначала ее перенаправили на горячую линию – телефон доверия, принимавший звонки от тех, у кого была информация об убийстве Тани Бекетт. – Сообщите подробности мне, и я прослежу, чтобы их передали следственной группе, – сказала оператор. Ее безразличный тон подсказал Келли, что это далеко не первое обращение за день. – Мне бы очень хотелось поговорить с инспектором Рампелло, если это возможно. Я офицер Британской транспортной полиции, думаю, что одно из моих дел может быть связано с его расследованием. Келли скрестила пальцы. Ведь не совсем же соврала. И Зоуи Уокер обратилась именно к ней, и в отчете по делу Кейт Тэннинг все еще значилось имя Келли. А раз имя ее, то и дело ее. – Я соединю вас со следственным отделом. Гудки все шли и шли. Келли уже собиралась сдаться, когда трубку подняла слегка запыхавшаяся женщина. Она будто только что бежала к телефону по лестнице. – Северо-Западный ОРУ. – Могу я поговорить с инспектором Рампелло? – Я посмотрю, на месте ли он. Как вас представить? Женщина говорила словно диктор Би-би-си, и Келли попыталась угадать ее должность. Но не хватило опыта работы с отделами по расследованию убийств. В БТП был, конечно, собственный, но куда менее загруженный, чем в управлении полиции. Впрочем, Келли и в транспортном никогда не работала. Назвав свое имя и номер телефона, она снова принялась ждать. – Рампелло слушает. Никакого намека на дикторское произношение. Ник Рампелло говорил как настоящий лондонец, к тому же быстро и деловито до грубости. Келли поймала себя на том, что запинается, пытаясь подстроиться под его стремительную речь. И выглядит в лучшем случае непрофессиональной, а в худшем – некомпетентной. – Где, говорите, вы работаете? – прервал ее объяснения инспектор Рампелло. – В БТП, сэр. В настоящее время я базируюсь на Центральной линии. На позапрошлой неделе у меня появилось дело о карманной краже, которое, полагаю, связано с убийством Тани Бекетт. Я надеялась, что смогу приехать и поговорить с вами об этом. – При всем уважении, констебль… – отозвался инспектор, превратив ее звание в вопрос. – Свифт. Келли Свифт. – При всем уважении, констебль Свифт, это расследование убийства, а не кражи. В ночь своей смерти Тани Бекетт не ездила по Центральной линии, и все указывает на то, что это был единичный случай. – Полагаю, они связаны, сэр, – сказала Келли с гораздо большей уверенностью, чем ощущала на самом деле. Она приготовилась к ответу Рампелло и вздохнула с облегчением, когда инспектор не одернул ее за вызывающий тон. – У вас есть копия отчета? – Да, я… – Пошлите его в следственный отдел, и мы посмотрим. – Он пытался от нее отделаться. – Сэр, насколько понимаю, фото вашей жертвы появлялось среди объявлений «Лондон Газетт», верно? Последовала пауза. – Эту информацию не предавали огласке. Откуда вы узнали? – От свидетельницы, которая связалась со мной. В другом номере «Газетт» та же свидетельница увидела фото моей жертвы. И полагает, что ее собственная фотография тоже появлялась в газете. На этот раз молчание длилось дольше. – Вам лучше приехать. Северо-Западный отдел по расследованию убийств располагался на Балфур-стрит, в неприметном здании между агентством по найму и многоквартирным домом с табличкой «Продается» на третьем этаже. Келли нажала кнопку звонка, на которой было написано «ОРУ», и слегка повернулась влево, чтобы смотреть прямо в камеру. Констебль чуть приподняла подбородок, надеясь, что выглядит не слишком взволнованной. Инспектор Рампелло пообещал встретиться с ней в шесть, это дало Келли время вернуться домой и переодеться. Что там ей сказали? «Одевайтесь как хотите». Келли хотелось, чтобы инспектор увидел в ней серьезного офицера, обладающего важной для расследования убийства информацией, а не патрульную в форме. Она снова нажала на кнопку звонка и тут же пожалела об этом – раздраженный тон, которым ответил дежурный, намекал на то, что здесь никого не нужно подгонять. – Да? – Это констебль Келли Свифт из Британской транспортной полиции. Я пришла к инспектору Рампелло. Замок громко щелкнул, тяжелая дверь открылась, и Келли протиснулась внутрь, бросив быструю благодарную улыбку в камеру на случай, если за ней все еще наблюдали. Впереди виднелись двери лифта, но она пошла по лестнице, поскольку не знала, на каком этаже находится ОРУ. В конце первого пролета были двойные двери без малейшей подсказки, что за ними. Келли на мгновение зависла, раздумывая: постучаться ей или просто войти? – Вы ищете следственный отдел? Узнав голос той, с кем недавно говорила по телефону, Келли обернулась и увидела молодую блондинку в узких брюках и балетках. Черная бархатная лента не позволяла ее длинным прямым волосам падать на глаза. Девушка протянула Келли руку. – Люсинда. Я одна из аналитиков. Ты ведь Келли, верно? Та благодарно кивнула. – У меня встреча с инспектором. Люсинда толкнула дверь. – На совещание – это сюда. Пойдем, я покажу. – На совещание? Келли следовала за Люсиндой по просторному офису с дюжиной столов. По одной его стороне располагался отдельный кабинет. – Это главного инспектора, – пояснила Люсинда. – Не то чтобы он им часто пользуется. Старшему инспектору до пенсии всего полгода осталось, а выходных накопилось столько, что сейчас он фактически работает неполный день. Хотя Диггер, он вполне ничего. Когда появляется. Услышав знакомое прозвище, Келли навострила уши. – Это случайно не Алан Дигби? Люсинда выглядела удивленной. – Он самый! Откуда ты его знаешь? – Он был моим инспектором в БТП. Но скоро перевелся и, я слышала, пошел на повышение. Начальником он был хорошим. Келли шла за Люсиндой по офису, оглядываясь по сторонам и оценивая обстановку. Даже в отсутствие людей атмосфера этого места опьяняла. Ощущение, хорошо знакомое Келли по временам работы с тяжкими преступлениями. На каждом столе стояло по два монитора. По крайней мере три телефона беспрерывно звонили. Этот звук перемещался по просторному офису, когда звонок автоматически передавался с аппарата на аппарат в поисках того, кто на него ответит. Здесь даже телефоны звонили настойчивей, словно знали разгадку тайны, над которой отдел работал на этой неделе. Именно ради этого Келли пошла в полицию. Ее тело ощутило знакомый прилив энергии. – Уйдет на автоответчик, – сказала Люсинда, заметив взгляд, который Келли бросила на мигавший рядом аппарат, – и кто-нибудь перезвонит. – А где остальные? – На инструктаже. Инспектор любит, чтобы все присутствовали. Он называет это «теорией НАСА». Келли посмотрела непонимающе, и Люсинда усмехнулась. – Президент Кеннеди приезжает в НАСА и спрашивает у одного из уборщиков: «В чем заключается твоя работа?» – а тот, не теряя ни секунды, отвечает: «Я помогаю отправить человека на Луну, господин президент». В версии Ника: если вся команда, включая уборщиков, пройдет инструктаж, мы ничего не упустим. – Отличный подход. А на инспектора приятно работать? – спросила Келли, следуя за Люсиндой к открытой двери. – Он хороший детектив. У Келли сложилось отчетливое впечатление, что аналитик тщательно подбирала слова, но выпытать у нее побольше совершенно не было времени – они уже добрались до зала совещаний. Люсинда провела ее внутрь. – Босс, это Келли Свифт. Из БТП. – Проходите, мы собираемся начать. У Келли то ли от волнения, то ли от голода заурчало в животе. Она осталась в конце зала вместе с Люсиндой и старалась как можно незаметнее оглядеться по сторонам. Инспектор Рампелло не упоминал о летучке. Она ожидала, что поговорит с ним в его кабинете. И, возможно, побеседует с кем-то из следственной группы. – Всем добро пожаловать на инструктаж по операции «ФЕРНИСС». Знаю, у всех был длинный день, а у некоторых он еще и не закончился, так что постараюсь не затягивать. Инспектор говорил так же быстро, как и по телефону, однако голос не повышал, хотя зал совещаний был довольно большим. Келли приходилось изо всех сил прислушиваться, чтобы не пропустить ни слова. Она удивилась долгой паузе, затем оглядела сосредоточенные лица остальных сотрудников и поняла, что это была продуманная – и умная – стратегия. – Для новеньких сообщаю: четыре дня назад, в понедельник, шестнадцатого ноября, в одиннадцать часов вечера в Крэнли-Гарденс, Масвелл-Хилл, было найдено тело Тани Бекетт. Ее обнаружил Джеффри Скиннер, занимающийся выгулом собак. Келли гадала: сколько лет Нику Рампелло? На вид чуть за тридцать – маловато для инспектора. Широкоплечий и коренастый, он напоминал жителей Средиземноморья, и только произношение выдавало в нем выходца из юго-восточной Англии. На щеках Рампелло тенью лежала вечерняя щетина, и Келли смогла разглядеть на его предплечье татуировку, едва заметную сквозь ткань рукава.