— Так, вышли на меня, — ответил Андрей Ильич неопределенно. — Обрабатывали какое-то время. А потом уже напрямую предложили хозяина убить за деньги. Я Тапаеву доложил. — Как же они не побоялись начальнику охраны такое предлагать? — А я еще не был тогда начальником. Просто — рядовой охранник. Уже после того случая Тапаев меня отблагодарил… — Понятно, — кивнул Анатолий. — Ты мне скажи — машину дашь? — Зачем? — До станции доехать. — Куда это ты собрался? — Уезжаем мы. Немедленно! Эвакуация клиента из опасной зоны — тебе такое действие охраны знакомо? ⁂ Китайгородцев быстрым шагом преодолел расстояние до гостевого дома. У входа в дом стоял не виденный никогда прежде Анатолием вальяжный господин: в дорогом пальто, без головного убора… редкие волосы аккуратно уложены, очки — в золотой оправе. Не местная птица. Из Москвы? Тогда это — Виталий Степанович? К Роману-наркоману гость приехал. Разминулись, даже не кивнув друг другу. Телохранитель стремительно взбежал на второй этаж. Вошел в свою комнату — и уже через неё прошел к Рите. Та еще нежилась в постели и встрепенулась, когда он вошел. Не ожидала — без стука, не предупредив… Он никогда не позволял себе ничего подобного! — Извините, — сказал Анатолий и отвернулся к окну, чтобы не смущать свою подопечную. — Что случилось? — У нее был встревоженный голос. — Мы уезжаем, — объявил Китайгородцев. — Почему? — Потому что мы не можем здесь оставаться. — Да что случилось?! — В целях безопасности! Так надо. У него за спиной раздался вздох. Едва ли не вздох облегчения. Думала, мол, что произошло что-то ужасное, а тут — всего-навсего какая-то безопасность. Фи! — Я никуда не поеду! — Послушайте! — Анатолий резко обернулся, и осёкся. Рита сидела на кровати, спустив ноги на ворсистый ковер. Пёстрая пижама, из воротничка которой торчит тоненькая девичья шея; розовые, наверное, теплые со сна, ступни; буйство анархии в причёске. Никогда прежде она не смотрелась таким ребёнком. Карапуз еще только-только проснулся, а взрослые уже его теребят, торопят одеваться — а зачем? Ведь так комфортно в тёплой постели! Китайгородцев снова отвернулся к окну. — Рита! — продолжил он. — Это даже не может обсуждаться! Через пятнадцать минут Богданов подаст машину, мы грузим вещи и уезжаем. Ваш отец заключил с нами договор на охрану. И я сделаю все, чтобы вы были в безопасности. — Вот и делай! — сказала Рита капризно. «Ну, точно — ребенок!» — Я увезу вас отсюда во что бы то ни стало! — Попробуй! Он не выдержал и снова обернулся. Рита все так же сидела на кровати, глаза смотрели сердито. — Хорошо, — сказал Китайгородцев. — Я свяжусь с вашим отцом, объясню ему обстановку… — Идите вы оба к черту — и ты, и он! — с неожиданной яростью бросила Рита. «Для нее сейчас и отец, и я — равны. А отца она не очень-то любит…» — не успел Анатолий додумать эту мысль до конца, как вдруг дверь комнаты открылась, вошёл хмурый Богданов и произнёс: — Толик! Тебя хозяин к себе кличет! Срочно! «Доложил уже, старый хрыч, о том, что гости разбегаются?» — Собирайтесь! — сказал Китайгородцев Рите, прежде чем вышел из комнаты. — Я вернусь, и мы уедем! Вышел — и не увидел, как вслед ему Рита послала непристойный жест. ⁂ Направляясь к хозяйскому дому, Богданов шел впереди, постоянно поворачивался вполоборота к Китайгородцеву и говорил отрывисто, с хмурым выражением лица: — Ты там не очень-то… Без всех этих твоих штучек… Поменьше рот открывай, в общем… Мы тут делаем что можем… Он заметно нервничал. У входа в дом прохаживался охранник. Ещё одного Анатолий обнаружил в той самой гостиной, где он побывал десять минут назад. Тогда никакого охранника здесь не было. Андрей Ильич остановился у лестницы, ведущей наверх. — Да, и вот еще что, — пробормотал он, озабоченно потирая лоб. — Оружие сдай. И протянул руку. Анатолий не шелохнулся. Пауза длилась несколько долгих секунд. — Оружие не сдам, — решительно сказал телохранитель. — И вообще, я к твоему хозяину в гости не напрашивался. Получалось, что если они не хотят — так и не надо, Китайгородцев развернется и уйдёт. Поняв это, Богданов вздохнул, сказал, помрачнев еще больше: — Ладно, пошли. Они поднялись на второй этаж. Андрей Ильич — впереди, Анатолий — за ним. Недлинный коридор вывел их в комнату, где скучал еще один охранник. Прошли мимо, тот проводил их нелюбопытным взглядом. А следующая комната оказалась кабинетом хозяина дома. Массивный стол, компьютер, небольшой книжный шкаф, слепящий золотом корешков, коллекция холодного оружия на стенах, шторы с кистями, современное ковровое покрытие на полу — все очень дорого, но вряд ли сочетаемо. Тапаев стоял у аквариума с рыбками, держа в руке рюмку недопитого коньяку. «Невысок, — разглядывал его Анатолий, — лоб с залысинами, волосы зачёсаны назад, ворот дорогой шелковой рубашки распахнут, светло-серый пиджак с отливом — так когда-то одевались подпольные предприниматели-«цеховики». Это их мода — стиль одежды, вычурный и расслабленно-неофициальный одновременно… А взгляд у богача замечательный. Ничего не прочитаешь. Смотрит, как спит. Ноль эмоций!» — Здравствуйте, — произнес Китайгородцев. Хозяин дома только кивнул в ответ. Отпил коньяку из рюмки. — Ты иди, — легкое движение руки. Богданов исчез за дверью. — Рад познакомиться, — сказал Тапаев. — Тем более что уже наслышан. Дочь рассказывала про случай на дороге… Давно вы в телохранителях? — Шесть лет. — Давно, — бесстрастным голосом произнес Тапаев. — Шесть лет — это опыт. Да? — Да. Хозяин дома посмотрел на рыбок. Они поднимались к поверхности воды и торопливо поглощали плавающий там корм. Наверное, он сам только что подсыпал. — Мне Богданов сказал, что вы вдруг срочно засобирались отбыть восвояси, — произнес бизнесмен, задумчиво глядя на рыбок. — Да. — В чём причина? «Юлить не надо», — понял Китайгородцев. — Оперативная обстановка. — Опасно, да? — осведомился Тапаев. — Да.