— На перекрестке — направо. Некоторое время ехали молча. — Кто еще будет? — спросил в полной тишине Анин родственник. — Дядя Юра… — Брат? — Да. Потом еще Скворцова… — Ну-ну, — сказал мужчина. Очень неодобрительно, как показалось Китайгородцеву. — С сыном? — помолчав, спросил родственник. — Вряд ли, — покачала головой Аня. — Вот и я думаю, что вряд ли. Хорошо она твоего папку за жабры взяла… Аня снова смутилась. Разговор был ей явно неприятен. — Что тут у вас интересного можно посмотреть? — сжалился над ней родственник. — Центр. Площадь. Потом еще — парк. Там ледяные фигуры. Можем в музей местный… — Не нужен нам музей, — оборвал ее мужчина. — Там — пыльные чучела и по всем стенам лапти развешаны. Знаю я эти ваши музеи. Ни уму ни сердцу. — И ещё Виталий Степанович приедет, — вдруг сказала Аня. — Из Москвы. — Это какой Виталий Степанович? — Врач, который Романа лечил. — Романа-наркомана, — едва ли не песней пропел жестокосердечный Анин родственник. И в следующую секунду их автомобиль с хрустом сминаемого бампера въехал в так не-кстати резко затормозивший прямо перед ними дряхлый «Москвич». Телохранитель Китайгородцев: ««Москвич»… 2140… Номерной знак «Н 573 КР»… Цвет — бежевый… Заднее правое крыло — перекрашено… Четверо… Мужчины. По 22–25 лет… Стоп! Крыло — перекрашено?!! Подставили?! Бригадой работают? Вышли из машины все одновременно… В руках — ничего… А у нас — иногородние номера… Да, специально подставили свою рухлядь! Трое заходят со стороны водителя… Там будет прессинг… Один — здесь… Этот — для подстраховки… Ничего, нормально… Город маленький, люди бедные… Много не потребуют…» — У вас есть деньги? — обратился Анатолий к водителю. — Что? — Да не волнуйтесь вы… Всё нормально. Деньги есть у вас? Дайте им сколько попросят, и пускай едут. — Они же специально! Специально подставили машину! Вы разве не видите?! Ничего я им не дам! Это же рэкет! Да я на них милицию!.. «Так! Открыли дверцу со стороны водителя… Только с ним будут разбираться? Только с водителем… Надо отдать деньги… Закончить этот балаган и увозить Риту…» — Ну, ты чё, мужик, какая милиция? Ты нам машину разбил! Посмотри, как задницу раскурочил! Ты чё, платить не хочешь? — А это что за девки? Ванюха, гля, девки какие! «Ага… Тянет ручку задней двери… Там — Рита… Пора… Предохранитель… Из кобуры… Дверцу — ногой…» — Ложись! Поубиваю! — заорал Анатолий. «Замешкались… Выстрел в воздух… Теперь ствол — в лоб ближайшему… Упал с перепугу…И все остальные — сразу же, как по команде…» — Лежать! Не шевелиться! Стреляю без предупреждения! Ноги шире! Шире, я сказал! Руки — за голову! «Дверца… Ох и рухлядь… Отвалится скоро… Ключ — в замке зажигания… Ключ — в бензобак… Бросить в бензобак… У «Москвича» горловина бака — за номерным знаком… Крышка горловины… Открыто… Ключ — в бензобак… Не скоро они теперь отсюда уедут… Если только провода напрямую… Но мы уже будем далеко…» — Считать до ста, пацаны! Потом можно подняться! «Так! В машину… Рита — бледна, но все нормально… Пистолет пока в руке… Предохранитель…» — Поехали! И чем быстрее, тем лучше! — Куда? — Водитель бледный. — Домой! Теперь только домой! ⁂ Богданов пришел сразу, едва только прослышал о случившемся. Вошел в комнату к Китайгородцеву, сказал со смешком: — Ну, рассказывай, как ты наших рэкетиров недоделанных уму-разуму учил. — Шалят на дорогах, да? — Шалят, — засмеялся Андрей Ильич. Словечко это ему явно понравилось. Это у вас там, в Москве, мол, кровь настоящая и звериная жестокость, а у нас тут — так, шалости одни, все по-детски… Вот и рэкетиры у нас какие-то недоделанные… — Дурью маются, понимаешь. Как увидят на дороге машину с чужими номерами, так тут же под неё свою подставляют, чтобы деньги на ремонт стребовать. Ремонтируют-то потом сами, а деньги пропивают. Такой вот нехитрый бизнес. — Я там стрелял, — напомнил Анатолий. — Теперь мне положено об инциденте в органы сообщить. — Я позвоню им, — махнул рукой Богданов. — Ты не волнуйся. И вообще не надо шума. Ну, было, ну, случилось. Пацаны те тихо будут сидеть. Так что можешь забыть про эту историю. Нам всё это ни к чему. У нас тут — тихо. У нас — без стрельбы. — А я вот о чем спросить хотел, — вспомнилось кстати Китайгородцеву. — Что тут у вас за история была в прошлом году? — Что у нас за история была в прошлом году? — переспросил Андрей Ильич, а у самого веселье стремительно таяло во взгляде. — Охранник погиб. — Когда? — В прошлом году, — терпеливо напомнил Анатолий. — Та-а-ак, — протянул Богданов. — И кто же это тебе рассказал? — Ну, какая разница?