– А что там написано? – спрашиваю я. – «Помнишь меня?» И это все. Без подписи. Она протягивает мне карточку, но я бросаю на нее лишь мимолетный взгляд. Моим вниманием неожиданно завладевает сам букет. Листва, обрамляющая розы. Это не привычные листья аспидистры, которыми, как правило, дополняют букет флористы. Если эта зелень ни о чем не говорит Виктории, которая не знает разницы между гидрангией и гидрантом, то для меня пальмовый лист означает многое. Символ мученичества. Карточка выскальзывает из моих пальцев на пол. – Наверное, от кого-то из моих прежних поклонников, – говорит Виктория. – Странно, что он не подписался. Ну да ладно. – Она смеется. – В жизни девушки должна быть маленькая тайна. Он мог ведь просто прийти и поздороваться. Интересно, нет ли его здесь? Я безумным взглядом обвожу магазин. Вижу женщин, перебирающих книги на полках, и трех прилежных студентов, корпящих над учебниками. И Эверетта. Он замечает, что я напугана, и хмурится, направляясь ко мне. – Холли, что случилось? – Мне нужно домой. – Я хватаю пальто. Руки у меня трясутся. – Я позвоню тебе позже. 20 За закрытой дверью студии «Крейзи Руби филмз» раздавались испуганные женские крики, и Джейн с усмешкой сказала Фросту: – Если эти ребята ищут настоящих ужасов, им следует провести ночку с нами. Дверь открылась, и на них, мигая, уставился ошеломленный Трэвис Чан. На нем была все та же футболка с надписью «КИНОФЕСТИВАЛЬ ЖУТЬФЕСТ», что и во время их первого визита, а его немытые волосы стояли торчком, словно сальные рога дьявола. – Ой, снова вы. – Да, снова, – сказала Джейн. – Нам нужно показать вам кое-что. – А у нас как раз монтаж в самом разгаре. – Это не займет много времени. Трэвис бросил смущенный взгляд через плечо: – Только хочу вас предупредить, тут у нас, типа, грязновато. Вы знаете, как это бывает, когда процесс пошел. Джейн осмотрела студию и сразу же поняла, что ей такие процессы не по вкусу. Комната стала еще отвратительнее, чем прежде. Мусорные корзинки были набиты коробками от пиццы и банками от «Ред Булл». Все горизонтальные поверхности покрыты скомканными салфетками, авторучками, блокнотами и электроникой. В воздухе стоял запах жженого попкорна и грязных носков. На диване растянулись коллеги Трэвиса – Бен и Амбер, которые, судя по их землистым лицам, несколько дней не выходили из здания. Они даже не посмотрели на посетителей – их взгляд был прикован к большому телевизионному экрану, на котором пышная блондинка в футболке с низким вырезом в отчаянии баррикадировала дверь от чего-то, что пыталось прорваться к ней. От ударов топора летели в стороны щепки. Блондинка визжала. Трэвис кликнул по паузе, и лицо блондинки замерло в крике. – Ты чего делаешь? – возмутился Бен. – Мы же опаздываем! – Мы хотим успеть к фестивалю фильмов ужасов, – объяснил Трэвис Фросту и Джейн. – «Мистера Обезьяну» нужно представить через три недели. – Когда мы сможем его посмотреть? – спросила Джейн. – Фильм пока не готов. Мы все еще монтируем и делаем саундтрек. К тому же нужно будет записать шумы. – Мне казалось, у вас кончились деньги. Трое киношников переглянулись. Амбер вздохнула: – У нас действительно кончились деньги. Пришлось брать кредит. А Бен продал машину. – Вы и вправду готовы поставить на эту картину все? – А на что нам еще ставить, как не на свое детище? «Вероятно, им придется расстаться и с их грязными рубашками», – подумала Джейн, тем не менее восхищаясь их уверенностью. – Я посмотрел «Я тебя вижу», – сказал Фрост. – Очень неплохо. На нем можно было заработать. – Вы так думаете? – воспрял духом Трэвис. – Лучше, чем большинство фильмов ужасов, которые я видел. – Точно! Мы знаем, что можем делать фильмы не хуже большой студии. Нужно только не терять надежду и рассказывать хорошие истории. Даже если для этого потребуется рискнуть всем. Джейн показала на экран: – Кажется, я уже видела эту актрису. Где еще она снималась? – Насколько мне известно, это ее дебют, – ответил Бен. – Просто у нее такое стереотипное лицо. – Стандартная стервозная блондинка с идеальными зубами, – констатировала Джейн. – Да, из них получаются лучшие жертвы. – Бен помолчал. – Извините. Полагаю, это был дурной вкус с учетом… – Так вы говорите, что хотели нам что-то показать, – вмешался Трэвис. – Да, мы хотим, чтобы вы посмотрели одну фотографию. Джейн оглядела комнату в поисках пустого пространства, где можно было бы поставить ноутбук и открыть файл со стоп-кадрами. Трэвис смахнул с кофейного столика остатки пиццы: – Вот, прошу. Стараясь не вляпаться в застывший сырный подтек, Джейн поставила на стол ноутбук и открыла файл. – Это кадры с похорон Кассандры. У нас была камера наблюдения над входом, и мы зафиксировали лица всех, кто пришел на прощание. – Вы снимали все? – спросила Амбер. – Но это как-то нехорошо – скрытно снимать людей. Это как будто Большой Брат наблюдает за нами. – Это как будто расследование убийства. – Джейн повернула ноутбук экраном к ним. – Вы узнаете эту женщину? Все трое сгрудились вокруг ноутбука, и Джейн почувствовала мощный дух кислого дыхания и грязной одежды – вонь, которая вернула ее к тем временам, когда гости ее братьев оставались после вечеринки на ночь и весь пол был устелен спальными мешками с подростками. Амбер прищурилась за очками в черной оправе: – Я ее не помню, но там же была куча народа. К тому же я была выбита из колеи тем, что оказалась в церкви. – Почему? – спросил Фрост. – Я всегда волнуюсь, что сделаю что-нибудь не так и Господь поразит меня молнией. – Эй, я, кажется, помню эту женщину, – сказал Бен. Он наклонился поближе к экрану, рассеянно поглаживая недельную щетину на подбородке. – Она сидела по другую сторону прохода от нас. Я ее хорошо рассмотрел. Амбер толкнула его локтем в бок: – Уж конечно. – Нет-нет, просто у нее интересное лицо. У меня чутье на тех людей, которые будут хорошо смотреться на экране, и взгляните на нее. Красивые скулы, великолепная лицевая архитектура – легко работать со светом. И большая голова. – Это хорошо или плохо – большая голова? – спросила Джейн. – Это хорошо. Большая голова заполняет экран, привлекает к себе внимание. Интересно, может ли она играть. – Мы даже не знаем, кто это, – вздохнула Джейн. – Мы надеялись, что кто-то из вас нам поможет. – На похоронах Касси я видел ее в первый и последний раз, – сказал Бен. – Уверены, что больше нигде ее не видели? Она не приходила в эту студию? Никогда не встречалась с Кассандрой? – Не-а. – Бен посмотрел на коллег, и те отрицательно покачали головой. – А почему вы про нее спрашиваете? – спросил Трэвис.