– Ответ все время был рядом, в фильме Кассандры Койл, – сказала Джейн. – В том фильме, который мне не удавалось посмотреть до вчерашнего вечера. – Я так и не понимаю, с чего ты решила, что ответ будет там, – откликнулась Маура, присаживаясь на корточки рядом с телами Сьюзен Салливан и ее сына. – Я думала, это фильм ужасов. Бросив взгляд на склоненную голову Мауры, Джейн заметила в ее роскошных черных волосах несколько седых прядок и подумала: «Мы стареем вместе. Мы видели слишком много смертей. Когда мы уже скажем „хватит“?» – Это и есть фильм ужасов, – сказала Джейн. – Но он основан на детских переживаниях Кассандры. У нее часто были вспышки воспоминаний о том, что в действительности случилось с ней в детстве. Она сказала Бонни Сандридж, что Станеки ничего с ней не делали и ей стыдно, что она помогла отправить невинных людей за решетку. Стыд не позволял ей говорить об этом с друзьями и семьей. И она поделилась этой историей единственным доступным ей безопасным способом: написала сценарий о пропавшей девочке. О девочке вроде Лиззи Дипальмы. Маура подняла на нее глаза: – Так «Мистер Обезьяна» об этом? Джейн кивнула: – Группа подростков не понимает, что в их среду затесался монстр. Этот монстр – один из них. В фильме Кассандры убийцей оказывается девочка в шапочке, вышитой бисером, точно такой шапочке, как у Лиззи. Кассандра показывала нам на Холли Девайн, но это оказалось ошибочным. Права же она была в одном: монстр находился среди них. Маура нахмурилась, глядя на тело Билли Салливана: – Он инсценировал собственное исчезновение. – Он должен был исчезнуть. За прошедшие несколько лет он похитил у своих клиентов в «Корнуэлл инвестментс» миллионы долларов, которые, вероятно, переправлял на Карибы. Пройдет несколько месяцев, прежде чем федералы установят, сколько он украл на самом деле. Они как раз закрывали его офис, когда туда приехали мы с Фростом. Мы предполагали, что Билли – еще одна жертва Станека, закопанная в безымянную могилу. Но Билли таким удобным образом подготовил собственное исчезновение. Он убегал от своей прежней личности и от того, что сделал с Лиззи Дипальмой двадцать лет назад. – Но ему в то время было всего одиннадцать. – Однако он уже был подлым маленьким мерзавцем, как говорит мать Лиззи. Полиция не нашла тело, потому что не там искали. – Джейн посмотрела на Билли и Сьюзен. – Теперь у нас появилась идея, где искать. Маура поднялась на ноги: – Ты знаешь правила, Джейн. У нас еще один случай применения оружия полицейским с фатальным исходом, а здесь даже не юрисдикция бостонской полиции. Здесь Бруклайн. Через открытую дверь в коридор Джейн видела детектива бруклайнской полиции – тот, хмурясь, разговаривал по сотовому. Тут заваривался очередной территориальный конфликт, и Джейн предстояло давать серьезные объяснения. – Да, будет расследование, – вздохнула Джейн. – Но если есть такое понятие, как хорошая стрельба, то здесь именно такой случай. К тому же у нас гражданский свидетель, который подтвердит, что ты спасла ей жизнь. – Маура сняла перчатки. – Как дела у Холли? – Когда ее увозили на «скорой», она все еще была не в себе после кетамина, но я не сомневаюсь, что с ней все будет хорошо. Я думаю, эта девица может пережить что угодно. Она полна неожиданностей. «Странная девочка». Так, по словам Бонни Сандридж, называли Холли другие дети, и Холли Девайн действительно была странной. Джейн вспомнила нездешнее спокойствие на ее лице перед лицом угрозы и холодный анализирующий взгляд, которым Холли смотрела на нее, словно изучала другой вид. Словно люди были ей враждебны. – Она смогла тебе рассказать, что здесь сегодня случилось? – спросила Маура. – Суть я знаю. А детали будут завтра, когда она придет в себя. – Джейн снова посмотрела на Сьюзен и Билли, лежавших в луже смешавшейся крови. – Но я думаю, ты можешь увидеть всю историю прямо здесь. Сынок – маленькое подлое чудовище. А мать позволяла ему все. Даже помогла прикрывать преступления. – Ты всегда говоришь мне, что нет ничего сильнее материнской любви. – Да. И вот свидетельство того, как любовь может сойти с рельсов. Джейн вздохнула полной грудью, чувствуя так хорошо знакомый ей запах крови и насилия. Сегодня к этому добавлялся и запах завершенности, приносивший глубокое, волнующее удовлетворение. * * * Когда Джейн вошла в палату Холли на следующее утро, молодая женщина сидела в кровати и заканчивала завтракать. Ее правая щека приобрела фиолетовый оттенок и распухла, руки были покрыты синяками – живое подтверждение яростной борьбы за жизнь, которую она вела вчера. – Как вы себя чувствуете? – спросила Джейн. – Все болит. У меня ужасный вид, да? – У вас вид живой, и это главное. – Джейн посмотрела на пустой поднос. – И отсутствием аппетита, как я вижу, вы тоже не страдаете. – Еда здесь ужасная, – пожаловалась Холли и добавила с кислой миной: – И ее мало. Джейн рассмеялась, придвинула стул к кровати и села: – Мы должны поговорить о том, что случилось вчера. – Я не знаю, что еще добавить. – Вчера вы сказали, что Билли сознался в убийстве остальных. Холли кивнула: – Я была последней жертвой. Меня он никак не мог найти. – Еще вы сказали, что он сознался в убийстве Лиззи Дипальмы. – Да. – Вы знаете, как он это сделал? И где? Холли опустила взгляд на свою руку в синяках и почти прошептала: – Вы ведь знаете, что он убил ее. Разве подробности имеют значение? – Имеют, Холли. Они имеют значение для матери Лиззи. Миссис Дипальма отчаянно хочет найти тело дочери. Билли не говорил вам, где он спрятал тело? Холли молчала, только смотрела на свою покрытую синяками руку. Джейн разглядывала ее, пытаясь понять, что происходит в этой голове, пытаясь разгадать тайну Холли Девайн, но, когда Холли снова подняла на нее глаза, Джейн ничего не смогла прочитать в них. Это было все равно что глядеть в глаза кошке, зеленые, прекрасные и абсолютно непроницаемые. – Я не помню, – сказала Холли. – От этой дряни в голове какой-то туман. Извините. – Может быть, вы вспомните подробности позже. – Может быть. Если я что-нибудь вспомню, то непременно вам скажу. Но сейчас… – Холли вздохнула. – Я очень устала. И хочу спать. – Тогда поговорим потом. – Джейн встала. – Нам понадобится от вас полное объяснение, когда придете в себя. – Конечно. – Холли провела рукой по глазам. – Не могу поверить, что это наконец закончилось. – Закончилось. На сей раз все же закончилось. По крайней мере, для Холли, подумала Джейн. Закончится ли эта история для Арлин Дипальмы? Билли Салливан унес тайну Лиззи в могилу, и не исключено, что они никогда не найдут тело девочки. У Джейн в больнице была еще одна остановка, и, выйдя из палаты Холли, она прошла по коридору к палате Эверетта Прескотта. Вчера вечером, когда его увозили, он был настолько оглушен кетамином, что смог лишь пробормотать несколько слов. Сегодня утром он лежал в кровати и смотрел в окно. – Мистер Прескотт? Позвольте войти? Он моргнул несколько раз, словно пробуждаясь от сна наяву, и уставился на Джейн. – Вы, вероятно, не помните меня. Детектив Риццоли. Я была там вчера, после того как вы и миз Девайн… – Я вас помню, – сказал он. И добавил тихим голосом: – Спасибо, что спасли мне жизнь. – Да, вы были на волосок. – Она подтащила стул к его кровати и села. – Скажите мне, что вы помните. – Выстрелы. Потом вы надо мной. Вы и ваш напарник. Потом «скорая». Прежде я никогда не ездил в «скорой». Джейн улыбнулась: – Будем надеяться, что больше с вами этого не произойдет. Эверетт Прескотт не улыбнулся ей в ответ; он снова перевел взгляд на окно, на угрюмое серое небо. Этот человек, чудом избежавший смерти, почему-то не радовался счастливому исходу, а скорее был чем-то озабочен. – Я говорила с вашим врачом, – снова заговорила Джейн. – Он сказал, что никаких долгосрочных последствий от одной дозы кетамина у вас не будет, но возможны вспышки воспоминаний. И может быть, день-другой вы будете чувствовать слабость. Но если вы больше не станете принимать кетамин, побочные эффекты скоро пройдут. – Я не принимаю наркотиков. Я их не люблю. – Он иронически засмеялся. – Потому что случаются вот такие вещи. Он выглядел как человек со здоровыми привычками: подтянутый, в хорошей форме, опрятный. Вчера вечером детективы провели проверку по нему и выяснили, что он ландшафтный архитектор и работает в бостонской фирме, имеющей хорошую репутацию. Ни задержаний, ни криминального прошлого, даже ни одного неоплаченного штрафа за парковку. Если бы возникли какие-то сомнения в обоснованности вчерашней стрельбы, то Эверетт Прескотт был бы идеальным свидетелем защиты. – Вас, кажется, сегодня выписывают, – произнесла Джейн. – Да, доктор сказал, что я вполне могу отправляться домой.