— Линочка стала бледная и очень исхудала. Бедняжка вся в занятиях, совсем не бывает на свежем воздухе, не ест супы. Толку, что на дачу съездили! Усердие — это хорошо, но так и гастрит и анемию недолго заработать. Вижу, что без меня питались всухомятку. Стоило только уехать, и дом будто вверх дном перевернулся, — бурчала Марта, позвякивая посудой. Эла смотрела в экран телевизора и упрямо молчала. Не хотелось вступать в бесполезные споры с матерью, знала, что той только слово подкинь — заведётся на весь оставшийся день. За праздники Эла совсем не отдохнула, напротив — вымоталась и чувствовала себя морально опустошённой. Ещё и старые раны разбередила воспоминаниями. А Полянский… так и не объявился. Поначалу она почти не сомневалась, что он одумается и вернётся, ждала звонка и поминутно проверяла входящие сообщения, но с каждым днём надежда утекала как песок. На даче ей удалось немного отвлечься. Невинный флирт с Максом помог поднять настроение, однако мысли то и дело возвращались к Эдуарду, и Эла места себе не находила, всё вспоминала сцену их расставания и задавалась вопросом: где она допустила ошибку?! Видно, Полянский испугался серьёзных отношений, сбежал и, похоже, держал слово. — А что с работой, приглашали куда-нибудь? — Голос матери вывел Элу из глубокой задумчивости. — А… так, ничего стоящего, — отмахнулась Эла, по привычке потянувшись к пачке сигарет. — Да и праздники были, сама знаешь. Эла поймала проницательный взгляд Марты. Та недовольно прищёлкнула языком и покачала головой: — Засиделась ты дома, от безделья, гляжу, и хандра напала. Ну-ка рассказывай, что тут у вас стряслось? — Ничего не стряслось. С чего ты взяла, мама? — Эла поднялась из-за стола, спасаясь от матери бегством на балкон. Там она прикурила сигарету и с удовольствием вдохнула в лёгкие едкий дым. Марта вышла следом и встала напротив, уперев руки в бока. — Да на тебе лица нет, осунувшаяся, бледная. И куришь как заправский мужик. Мать-то не проведёшь. Вы с Линочкой, случайно, не поругались? Вот чую, что-то произошло! — Ничего не произошло, мам. Ты права, я просто засиделась дома. Нужно срочно что-то менять. — Эла чуть было не вспылила. В надежде успокоиться она затянулась несколько раз подряд, затем затушила сигарету и вышла с балкона, чувствуя, как спину пронизывает строгий взгляд матери. В последнее время Марта всё чаще давила на больное, обвиняя Элу в упрямстве и отсутствии гибкости. Эла отчасти соглашалась, списывая неудачи на сложный характер. С возрастом в нём всё больше проявлялись семейные черты Альтман. Она не желала прогибаться под обстоятельства, даже на работу устроиться не могла. Всё, что предлагалось работодателями, Эла считала недостойным своего профессионального опыта, а на собственный салон у неё не хватало средств. Похоже, что чёрная полоса затянулась, беспросветно и безнадёжно, да и уверенности в своей неотразимости поубавилось. И, как ни прискорбно было осознавать, но Москва не принимала её. Нет, определённо, нужно проветрить мозги, хотя бы сбежать из дома на пару часов. А завтра начать новую жизнь! Не раздумывая, Эла набрала Ларискин номер и договорилась о встрече. Освежившись под душем, Эла придирчиво оглядела себя в зеркале, подмечая мелкие морщинки в углах глаз — следы недавних расстройств, достала рабочие ножницы и безжалостно остригла часть волос, преобразуя светлую прядь в косую чёлку. Тщательно уложила причёску, навела макияж и облачилась в красное платье-водолазку, облегающее грудь, бёдра и плоский живот. Закончив сборы, Эла улыбнулась собственному отражению и с вызовом вскинула подбородок. Плевать на все неудачи! Победа над трудностями будет за ней! — Ох, доченька, — заохала мать, изумлённо оглядывая Элу. — Ты что же, в буквальном смысле всё поняла? Куда в таком виде собралась? Не слишком ли смело? — Нормально. Пойду, прогуляюсь немного, буду поздно. — Эла обулась в стильные туфли на высоком каблуке, накинула плащ и с теплом посмотрела на мать. — Не ждите меня с Линой, я, может, у Ларисы заночую. Часам к восьми вечера Эла прибыла в ресторан с панорамным видом на Москву. Лариса уже сидела за столиком, пускала сигаретный дым в потолок и потягивала вино из пузатого бокала. С недавних пор она пристрастилась к курению, совсем как Эла. — Ух ты. Элка… выглядишь сногсшибательно! Какое платье… и причёска новая! — Лариса разглядывала её с плохо скрываемой завистью. Эла понимающе улыбнулась. Подруга была неисправима и по-прежнему во всём ей подражала. Хотя, нужно отдать должное, дружба пошла Ларисе на пользу — за последние месяцы она постройнела, полностью сменила гардероб и выглядела помолодевшей и уверенной в себе женщиной. — Спасибо, ты тоже хороша как никогда. — Эла вернула комплимент и уселась напротив. — Что пьёшь? — А, «Шато-Латур»… — взмахнула дымящейся сигаретой Лариса. — Будешь? Я угощаю! — С ума сошла, это же дорого! — Эла удивлённо вскинула брови. Она прекрасно разбиралась в дорогих винах, прикинув мысленно, во что обойдётся Лариске такая излишняя щедрость. — Могу себе позволить раз в пятилетку, — засмеялась Лариса, подзывая официанта и заказывая целую бутылку. — Давно не виделись. Есть повод шиковать? — Эла откинулась на спинку кресла и раскрыла меню. — Ой, ты не представляешь, сколько всего случилось за праздники, — вздохнула подруга. — Вот смотри, что мне Валера подарил. — Она повертела головой и кокетливо повращала кистью. В ушах поблёскивали новые серьги, а на запястье — изящный браслет, усыпанный множеством сияющих камушков. — Брюлики, — с придыханием добавила Лара. — Пока его жена отдыхала за границей, мы с Валерой на даче тусили, оторвались по полной! — Поздравляю! Всё подарками откупается? — ввернула шпильку Эла, наблюдая, как официант разливает по бокалам вино. Лариса подхватила бокал и отхлебнула добрую половину. — А что мне ещё остаётся? Я бы не хотела терять такого щедрого мужика. Да и чувство у меня к нему, чего уж там… — Ты не оправдывайся, Лар, живи как считаешь нужным, главное, цену себе знай! — подбодрила её Эла. — А у тебя? Что у тебя на личном? — Лариса прикурила новую сигарету. — А я как всегда — самая обаятельная и привлекательная, — усмехнулась Эла, манерно пригубив вино. — Мужики ослепли, что ли, — возмутилась Лариска, — или у тебя запросы как у английской королевы? Вон и Генку отшила. Парень до сих пор сокрушается, всё спра… — Давай не будем о нём! — строго осадила она подругу. — Ладно. — Лариска отвлеклась на входящую эсэмэс и зависла с улыбкой. — Элочка, я тебе что сейчас расскажу-у! — с азартом воскликнула она. — Мы на днях с Валеркой были на вечеринке по поводу открытия ночного клуба Zzeta. Там все сливки общества собрались, влиятельные бизнесмены с любовницами, чиновники… имён называть не буду, в общем, там такая роскошь, такая красота. Банкет, живые выступления артистов и прочие прелести, включая стриптиз-бар. А какие наряды были у дам… какие украшения! Мы так здорово провели время! — Всё, я в нокауте. — Эла скептически взглянула на подругу. — Да подожди ты, Эл. Эту вечеринку устроил один крутой бизнесмен — Леон. Это его клуб. Говорят, у него таких несколько по всей Москве, а ещё недвижимость и акции крупнейших предприятий страны. Подозреваю, что он как-то связан с криминалом, иначе откуда такие бабки. Ну и охрана. Внешне культурные ребята в чёрных костюмах, а за поясом стволы. На вид ему около сорока, симпатичный, холёный мужик, а харизма! — заохала Лариска. — Говорят, год назад он приехал в Москву и сразу же влился в высшее общество. Ну… так мой Валера сказал. — Сказки какие-то, — покачала головой Эла, — но даже если это и так, нам-то какое дело. Я не заглядываюсь на чужих мужчин. — И зря. Между прочим, говорят, он любит блондинок, хотя… на банкете был с шикарной брюнеткой. Мила… молоденькая штучка лет двадцати, с гонором и таким самомнением, похоже, что в ней течёт азиатская кровь. А какие на ней были бриллианты! Мои — ничто в сравнении с ними. Эх, где мои двадцать лет… я бы точно не растерялась, встретив такого. Жаль, я не могла запечатлеть их крупным планом, слишком палевно было. А он так ловко уходил от камеры, будто знал, что за ним ведут охоту. В общем, колоритная парочка. Ну-ка, посмотри. — Лариска протянула телефон, во весь экран которого развернулось весьма любопытное фото. Эла нехотя покосилась на картинку, будто делая подруге одолжение, но потом, присмотревшись, взяла телефон в руки и удивлённо застыла. Красивая пара — мужчина в чёрном стильном костюме приобнимал за талию знойную кареглазую красотку, глядя на неё с ленивой улыбкой собственника. Женские глаза с томным обожанием взирали на партнёра. Сочные губы слегка приоткрыты, словно их обладательница завлекала его и была готова заняться любовью прямо там, на танцполе. Впечатляюще, однако! Вот только облик мужчины неуловимо напомнил Эле… Нет, просто бред какой-то. Поистине, фантазии её разыгрались до предела! — Леон… — задумчиво протянула Эла. — Это… точно имя? — Конечно имя, не кличка же! — Лариска пожала плечами. — А что? — Так… ничего. Просто показалось. — Эла отдала телефон подруге и рассеянно улыбнулась. — Как романтично — Мила и Лео. Попахивает бразильским сериалом. — Да ну тебя, — прыснула Лариска. — Вечно ты со своими репликами. Завидуй молча! — Вот ещё, — парировала Эла. — Не имею такой привычки. — А что, тут есть чему завидовать. Молод и богат… Я ещё подумала, вот бы нашей Элочке такого. Хотя, наверное, он тот ещё плейбой. Говорят, у него в любовницах… — Лариска наклонилась и прошептала имя известной актрисы. — Да ну! А как же Мила? — наигранно вздохнула Эла. — Ну что — Мила? — Ларискин нос брезгливо задёргался. — Она стриптизёрша в одном из его клубов. Думаешь, он станет с такой всерьёз? — Эх, дорогая, мечтать не вредно. За увлекательным разговором они незаметно прикончили бутылку вина, и Лариску, зачинщицу Элиных кошмаров, внезапно посетила очередная гениальная идея. — А давай рванём в ночной клуб? Я знаю одно классное местечко! Потанцуем, развеемся? — предложила Лариса. — Не всё им одним по бабам шастать, может, и мы закадрим кого-нибудь стоящего. — А давай! — согласилась Эла, прищёлкнув пальцами. И подруги отправились в ночной клуб. *** В клубе адски гремела музыка. На танцполе, пестреющем лазерными лучами и разноцветными огнями, резвилась молодёжь. Чуть на возвышении виднелись площадки, на которых извивались танцовщицы в чёрном латексе, косматый диджей заводил толпу, весело пританцовывая за пультом. За столиками тусили кавказские мажоры и солидные мужчины с развязными барышнями. Эла и Лариса протиснулись к барной стойке, уселись на высокие стулья и заказали по «отвёртке». Платье Элы поднялось выше колен, оголяя идеальной формы ноги. Она потягивала коктейль, слушая Ларискину болтовню, и ловила на себе похотливые взгляды мужчин. Однако на внимание завсегдатаев ей было наплевать — в крови играл алкоголь, а на душе с каждым глотком становилось светлее. Лариска же, напротив, на месте усидеть не могла. Щеголяя чёрными кожаными слаксами и стильным топом, она раздавала улыбки налево и направо. Быстро разделавшись с коктейлем, подруга стрельнула глазами в зал и слегка подтолкнула Элу локтем. — Ой, смотри, какие мальчики! — прокричала она, без стеснения разглядывая парней, сидящих за столиком у стены. — На вид ничего так, приличные, даже слишком, — прокомментировала Эла. — Но какие-то они уж больно подозрительные, не удивлюсь, если окажутся геями или жиголо. — Да ну, уж точно не геи, — засомневалась Лариса, — вот тот, что сидит лицом к нам, всё время пялится на твой зад. — Может, он би? — хохотнула Эла. — А мы сейчас проверим. Пойдем, потанцуем? — предложила Лариска, и Эла заговорщически подмигнула подруге. Они спустились с высоких барных стульев и, покачивая бёдрами, отправились на танцпол. Тут зазвучал мелодичный бит, и в зал полился бархатный голос Дорна: «…жарю утрамальвин и танцую один. Остальные стесняются…» Только Эла с Ларисой и не думали стесняться. Музыка подстегнула их неуёмное желание оторваться, и они с удовольствием примкнули к танцующей молодёжи. Парни незамедлительно оказались рядом. Платиновый блондин крутился возле Ларисы, к Эле подкатил кареглазый шатен. Подруги умело двигалась в такт музыке и игриво улыбались парням. Те тоже оказались не промах и лихо отплясывали, одаривая Элу и Ларису плотоядными взглядами. После пары клубных сетов парни потянули их за свой столик. — Валера, — представился блондин, и Лариса изумлённо округлила глаза. — Ну надо же, — прошептала она Эле, — это точно знак свыше!