– Я аккуратно! – мой администратор вытянул вперёд руки в примирительном жесте. – Я вот чего... Там была глава про комнатные растения. Говорят, их нужно поставить у входа, чтобы не пускать тёмную силу. Может, и у нас такие посадим? Я задумалась. Первая дельная мысль от Эфера за всё время. – А где мы их брать будем? – спросила, потирая подбородок. – Так на заднем дворе у лавки с адскими летучими мышами целая клуба таких! – Эфер явно долго вынашивал свой план. – Утащим у противной бабки пару кустиков. – У нас же даже горшков нет! – да и кража мне не понравилась. – Так мы у Арвена кастрюли... позаимствуем! Это была очень плохая идея. Вот со всех сторон плохая. Хуже даже придумать сложно. Но мы пошли за кастрюлями. Возможно, окажись Арвен на своём рабочем месте и узнай о нашей безумной задумке, мы с Эфером огребли бы скалкой по непутёвым головам, одумались и вернулись к работе. Но повар куда-то отошёл. Это было знаком от Луноокой и нашим единственным шансом. – Да куда ты?! – зашипела на начавшего хватать всё подряд Эфера. – Положи дуршлаг! На, держи! И сама похватала пустых чистых кастрюль, чтобы всунуть гремящую шаткую пирамиду в руки своего администратора и вытолкать его на улицу. Кровь кипела в жилах, сердце стучало часто и испуганно, я была напряжена и возбуждена до предела и постоянно оглядывалась и пригибалась, не желая попадаться на глаза случайным свидетелям. Эфер оглядываться не успевал, я толкала его в спину по направлению к лавке мерзкой соседки. – Нам влетит, – до кое-кого только сейчас доходить начало. – Да мы чуть-чуть, – а вот моя адекватность куда-то убежала. Но если бы всё было так просто… Стоило нам только подойти к обильно цветущей пёстрой клумбе, как выяснилось неприятное: – Луна, лопата! – я от души стукнула себя ладонью по лбу. – Я сбегаю! – заорал Эфер и уронил кастрюли. Те, грохоча и звеня на всю округу, повалились на украшающие клумбу камни, один из наименее закреплённых булыжников с тяжёлым скрежетом сполз с возвышения, ухнул вниз и приземлился аккурат на ногу взвывшего от непередаваемых ощущений администратора. – Ё-о-о!.. – протянула раздосадованно, осознавая, что трындец оказался гораздо ближе, чем мы надеялись. Потревоженные шумом, в лавке пронзительно запищали и забили крыльями десятки ночных монстрюг, но громче всех верещала их хозяйка. – Что такое?! Я сейчас вас на удобрения пущу, негодники! Только попадитесь мне! – Валим! – я похватала кастрюли и бросилась за уже удирающим Эфером. Гад! Даже не подождал! – Стой, скотина! – шипела разгневанно. А в спину нам летели угрозы и проклятья от взбешённой хозяйки «Мышиного хвоста". От них мы скрылись за стеной нашего ангара. Нырнув за угол, замерли в высокой траве, а потом и вовсе сползли вниз по деревянной стеночке. Кастрюли, громыхая, рассыпались вокруг и затихли, и какое-то время слышались только два наших сбитых дыхания и далёкие крики всё не успокаивающейся женщины. – Твои идеи – помёт перевёртыша! – припечатала я тихо и зло, когда дыхание только-только начало приходить в норму. Меня всю трясло, сердце пыталось пробить брешь в рёбрах и свалить, в голове шумело, а в ушах гудело. Пропустив мои слова мимо ушей, Эфер поднял руку и коснулся листика ближайшей травинины. Разглядывал секунду, а затем повернул голову и выразительно посмотрел на меня. – Это лебеда, – заявила мрачно, осознав вложенный во взгляд намёк, но категорически отказываясь ему следовать. – И что теперь? – администратор моему благоразумию не внял. – Она в земле растёт? Растёт. Посадить мы её можем? Можем. Чем тебе не комнатное растение? Так-то и дуб им станет, только кастрюлю побольше найди. Эта идея была ничем не лучше предыдущей, но… – Иди за лопатой, – велела, сдаваясь. Эфер просиял, подскочил и ускакал, чтобы вернуться через минуту с… ложкой. – Лопаты нет, – развёл руками, широко и радостно улыбаясь. Управляющая «Пьяного зельевара» поняла, что её собственный повар её точно убьёт. Потом решила, что свалю всю вину на Эфера, махнула рукой и приказала: – Копай. Мужик собирался сопротивляться и отнекиваться от физического труда до последнего, но глянул на мрачную меня и передумал качать права. И последующие полчаса мы действительно копали. Ложками, стоя на коленях, все в грязи, мокрые под палящим солнцем, но полные решимости довести начатое до конца. Причём решимость была моей, Эфера его родная покинула в первую же минуту, но моя угроза закопать гада здесь же подействовала, и потому администратор выл, стенал, плакал и умолял, но продолжал работать руками. И мы своего таки добились! Кое-как поднявшись, отряхнулись от грязи и с улыбками оглядели пять наполненных землёй и подвявшей травой кастрюлей. – Это, – неуверенно начал Эфер. – Шикарно! – подтвердила довольно. – Потащили в таверну. Идти решили в обход, а то получать от Арвена не очень хотелось. Обогнув здание, кряхтящие и пыхтящие, грязные, потные, но очень довольные, мы с Эфером завалились на порог лавки. Две кастрюли уронили тут же, ещё три, ногой распахнув дверь, бахнули уже внутри «Пьяного зельевара». На наше эпичное появление отреагировали десятком потрясённых взглядов и одним неуверенным: – Вам точно ЭТО здесь надо? – Арнар медленно выгнул брови, с сомнением глядя на запачканные грязью кастрюли и погрустневшую траву в них. Вместо ответа я щёлкнула пальцами – и к нам прилетела мыльная губка, которая сначала до блеска отполировала стоящие у входа кастрюли, после чего полетела в ведро с чистой водой, искупалась и вернулась обратно – устранять пятна грязи на подоле моего платья. С Эфером помощница особо не церемонилась: он был намылен от пят до усов, и теперь походил на пенного монстра. – Точно надо, – ответила мокрая и довольная я, кивнув в подтверждение своих слов. Потрясённый всем увиденным, Арнар молча указал на одно из растений. Проследив за его пальцем, я заметила на листьях большую такую волосатую гусеницу. Зелёную, с большими-большими, тёмно-зелёными, почти чёрными глазами. Та забавно изгибалась, переползая с одного места на другое. И как мы её раньше не заметили? – Фу, какая гадость! – мыльное усатое чудище отпрыгнуло, из-за чего шапочка из пены на его голове повторила движения гусеницы. – Ой, какая прелесть! – я потянулась к милому пушистому созданию, а Арнар взглядом заставил Эфера затормозить и хорошенько задуматься о том, хочет ли администратор отмывать после себя зал от пены. Насекомое замерло, с интересом вылупив на меня два своих больших глаза. – Иди-ка на ручки, – я долго церемониться не стала, подхватила и уместила в двух ладонях без преувеличения гигантское пушистое тельце. Листок, за который та старалась держаться своими лапками, отлип, закачавшись из стороны в сторону. – Будешь Фенхель, – имя так легко появилось в моей голове, будто было придумано для животинки заранее. Та довольно кивнула. – Ты меня понимаешь? – мой удивлённый взгляд. Прикрытые глаза и утробное урчание, явно означающее «да». Вскинув голову, посмотрела на Арнара взглядом «Ого! Ты это видишь? Это оно как так умеет?». Маг ответил мне напряжением, отчётливо читающимся в тёмной зелени его глаз, и рукой сделал жест «брось гадость». Нахмурившись, не последовала приказу, естественно. Наоборот, прикрыла удивительное создание от маговского взора ладонью и сделала шажок назад. – Мира, – с плохо скрываемым раздражением попытался вразумить Арнар. – Да ты с ума сошёл? – не повелась я ни на угрожающий взгляд, ни на серьёзный голос. – Куда я его брошу? А если бы на пороге таверны маленький исхудалый котёнок появился, ты бы его тоже выкинуть велел? Мужчина стиснул зубы так, что дёрнулись желваки на щеках, сжал кулаки и с нажимом произнёс: – Коты – хорошо изученный вид, в отличие от разумных гусениц.