Обеих жертв связали и удерживали против их воли, пока они еще были живы. От обоих тел избавились с большими сложностями и рисками. И в обоих случаях не были ясны мотивы… – Офицер Фан, что вы думаете? – спросил Чжен Линь, прервав течение его мыслей. – А? – Фан Му потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя. – Что? Похоже, рассеянность подчиненного разочаровала Чжен Линя, потому что тот обернулся к Бьян Пиню и повторил свой вопрос. – Что вы думаете, капитан? Зачем понадобилось заталкивать труп жертвы в костюм гигантского медведя? – Пока мы этого не знаем, – сказал Бьян Пинь, мрачно качая головой. – Но одно известно наверняка: преступники считали, что это необходимо. Иначе зачем столько сложностей? Проблема в том… – В чем? – хором спросили Чжен Линь и Фан Му. – Я бы еще понял, если б какой-то убийца в одиночку задумал и совершил нечто подобное на почве психических отклонений. Но чтобы одинаковые отклонения возникли у целой группы людей? Что-то не верится… Бьян Пинь был прав. В психических аномалиях имеются общие тенденции, однако они проявляются в рамках одной личности. У каждого человека свой опыт – и свои психологические потребности. Не может быть, чтобы несколько человек испытывали одно и то же желание – затолкать труп внутрь гигантского плюшевого медведя и выставить его на всеобщее обозрение в витрине. * * * – О чем задумался? – спросил Бьян Пинь, пока они ехали в участок. – Есть за что зацепиться? Фан Му секунду поколебался, а потом покачал головой. Он усвоил урок с Люо Цзяхаем и собирался на этот раз держать рот на замке, пока не будет полностью уверен. * * * Несколько дней спустя начали поступать отчеты от тех, кто вел следствие в городе, и результаты были обескураживающими: никаких зацепок. Больше всего им мешало отсутствие выраженного мотива, без которого сложно было понять, на что обращать внимание в первую очередь. С мотивом следовало разобраться как можно скорее. И эту задачу поручили Институту криминальной психологии. * * * Фан Му сидел на табурете в одной из криминалистических лабораторий. Перед ним на столе лежал окровавленный плюшевый медведь. Безголовый, он походил на выброшенную игрушку, с которой содрали шкуру. Доктор Кай, руководитель лаборатории, объяснил, что мех на медведе был импортного производства. Игрушку полностью выпотрошили, но, судя по волокнам набивки, оставшимся внутри, она состояла из обычной синтетической ваты. Кроме того, эксперты обнаружили несколько человеческих волосков, фрагментов черепа и клеток кожи, которые сейчас изучали. – Есть кое-что, чего я не понимаю. – Доктор Кай потыкал в шкуру медведя пальцем. – Если уж им понадобилось нарядиться медведем, то почему было не купить костюм – вроде тех, которые надевают промоутеры? Зачем возиться, вытаскивая вату из громадной плюшевой игрушки? Фан Му успел покопаться в интернете и выяснить, что медведи этой модели были самыми распространенными на рынке и их можно было купить в любом торговом центре и даже небольшом универсальном магазине. А вот костюмы, которые используются для рекламы, шились на заказ у специализированных поставщиков. Неудивительно, что злоумышленники не стали заказывать костюм – в этом случае скрыть следы было бы куда сложнее. – Это может означать лишь одно, – пробормотал Фан Му. – Медведь имел для них большое значение. Он снова погрузился в раздумья о разных видах сумасшествия. И не сразу заметил, что доктор Кай вышел из лаборатории. Взгляд профайлера был прикован к плюшевому медведю. Если преступники выставили труп на всеобщее обозрение в торговом центре, бросая полиции вызов, то зачем его надо было засовывать в медвежью шкуру? Они совершенно точно не пытались спрятать тело, так что ими двигала какая-то психологическая потребность. И эта потребность была настолько сильной, что убийцы пошли ради ее удовлетворения на серьезный риск. Так в чем же она заключалась? Фан Му вспомнил Мен Фанчжи. Чтобы преодолеть страх перед крысами, он решил завести кота. Однако под конец тревожность одолела Мен Фанчжи до такой степени, что он совсем потерял голову: притащил несчастное животное в душевую, заживо разорвал на части и начал пожирать. В данном случае убийцы действовали куда более расчетливо и хладнокровно: странная сцена, которую они организовали, больше походила на финальный акт какой-то церемонии или ритуала. Фан Му искренне не мог понять, ждет он следующего убийства или нет: будь это часть серии, он сумел бы провести параллели и прийти к каким-то выводам относительно темперамента убийц, их происхождения, социальных связей и, возможно, физических примет. Но по одиночному случаю сложно было выдвигать какие-либо теории. А что, если случай… не одиночный? Убийство в лабиринте. Он снова испытал странное ощущение дежавю. Во многих смыслах жертвы были непохожи между собой: по физическим характеристикам и общественному положению, по тому, где оставили их тела, по методу убийства и так далее. Однако в обоих преступлениях прослеживался явный ритуальный характер. Интересно, ему это только кажется или связь действительно есть? Фан Му еще раз посмотрел на плюшевого медведя на столе и решил повторно изучить улики по убийству в лабиринте. Когда он уже собрался уходить из лаборатории, дверь открылась и вошел доктор Кай. – Куда это ты собрался? – Он держал в руке лист бумаги. – Лучше придержи коней – мы кое-что нашли. Глава 17 Сцена аварии – Хочешь зайти поиграть? – Ляо Яфан наклонила голову и заговорщицки подмигнула мальчугану. Он стоял по другую сторону ограды и на ее слова только помотал головой. Ляо Яфан улыбнулась и протянула руку, чтобы потрепать его по волосам. При ее прикосновении он вытянул шею, наслаждаясь лаской. – Ты голодный? Мальчик не ответил; он лишь застенчиво улыбнулся и поскреб железный прут ограды грязным ногтем. – Подожди здесь. – Ляо Яфан пробежала через двор в двухэтажное здание «Дома ангелов». На кухне еще оставались маленькие булочки с овощами, и она взяла несколько из пароварки. Булочки были теплые. Девушка уже развернулась, чтобы бежать обратно, но тут вошла сестра Чжао. – Что это ты делаешь? – спросила она, с рассеянным видом подворачивая рукава. – Ничего. – Спрятав руки за спину, Ляо Яфан метнулась к двери. В конце коридора она увидела учителя Чжоу – он стоял, прислонившись лбом к оконному стеклу и, глядя во двор, курил сигарету. Солнечные лучи подсвечивали голубоватым струящийся от нее дым. Контуры старческой фигуры вырисовывались на фоне окна, словно набросок пастелью. Ляо Яфан замерла на месте и несколько секунд глядела на него. Почему-то ей стало тоскливо. Будь это и правда картина, ее следовало бы назвать «Печаль». Она выбежала на улицу. Мальчик больше не стоял у ограды один – он с интересом смотрел сквозь прутья на малыша, который махал ему изуродованной рукой. – Иди, Эльбао. – Ляо Яфан мягко подтолкнула ребенка в спину. – Поиграй во дворе. Эльбао покрутился на месте, но не ушел. Он продолжал махать рукой и что-то громко выкрикивать. Ляо Яфан протянула теплые булочки мальчику за ограду, и тот спросил: – А что он делает? Ляо Яфан усмехнулась: – Хочет поиграть с тобой в «камень-ножницы-бумагу». – Она еще раз попыталась спровадить Эльбао. – Не обращай на него внимания. Давай ешь, пока теплые. Мальчик осторожно откусил кусочек. Мгновение спустя он уже поглощал булочки одну за другой, практически не жуя. – Вкусно? – Угу! – пробормотал пацаненок с набитым ртом. – Они же самые обычные, – сказала Ляо Яфан, хихикнув. – Просто булочки с овощами, оставшиеся от обеда. Не спеши так, подавишься! Стоило Эльбао заметить еду, как он вытянул руку и оттопырил нижнюю губу. Сначала мальчик за оградой просто смотрел на него, не понимая, чего тот хочет. Потом, догадавшись, что у него просят булочку, протянул одну малышу. Эльбао попытался ее взять, но булочка вывалилась из его двупалой руки на землю. Расстроенный, он зарыдал и попытался поднять булочку обеими руками, после чего поднес ее ко рту как была, в пыли и грязи. Ляо Яфан быстро перехватила булочку, и малыш едва не укусил ее за палец. Мальчик по другую сторону ограды пощелкал языком: – Ну-ну, успокойся! Я дам тебе еще. Двое мальчишек вместе поедали булочки и хихикали, глядя друг на друга через прутья. Когда булочки закончились, они синхронно облизали пальцы, словно пара дружелюбных маленьких зверьков. Ляо Яфан, стоявшая между ними, внезапно ощутила себя очень высокой. Эльбао успел забыть, что хотел поиграть, и радостно поковылял вглубь двора. Другой мальчик вытер ладони о рубашку и покопался у себя в рюкзаке. В этот момент что-то выпало у него из кармана на землю.