К: «Парня или девушки?» Я корчу рожицу, а затем набираю: «Парня» Некоторое время он не отвечает, поэтому я убираю телефон обратно в сумку, пока рассматриваю газетный киоск, а потом соображаю, как странно это выглядит, и ухожу. Через десять минут я слышу звук входящего сообщения. «Я так завидую… что ты там, а я нет», — пишет он. Я набираю ответ, но потом все удаляю. Слишком игриво получилось. К: «Что ты пишешь?» Я смеюсь от души. «Ничего. Отстань» Он отвечает грустным смайликом. А затем… К: «Ты собираешься съездить в Порт-Таунсенд?» «А мне стоит?» Я захожу в кафе, чтобы перекусить. На самом деле, я сижу в кафе, чтобы переписываться с Китом, а не потому, что настолько голодна. К: «ДА! Тебе придется прокатиться на пароме» «Это меня пугает», — пишу в ответ. К: «Именно поэтому тебе и стоит это сделать». Он прав, так ведь? Ведь за этим я сюда и приехала — побороть все, что сдерживает меня. «Я подумаю об этом». Кит присылает большой палец в знак одобрения. К: «А еще за то, что ты в моем штате — #кчертутебя» Несколько секунд я кусаю нижнюю губу, а потом пишу: «На пароме в Рэндж Ровере». Ему требуется минута, чтобы сообразить, а потом приходит ответ в виде удивленного смайлика. К: «Рэндж Роверы не слишком большие. Кто-нибудь может пострадать». Я так больше не могу. Я так смущаюсь, что убираю телефон в сумочку. Не могу поверить, что я начала все это. И почему Рэндж Ровер? Боже, я такая жалкая. Но я все равно решаю посетить Порт-Таунсенд. Ищу место, где можно арендовать машину, и ловлю такси. У них есть Рендж Ровер. Он намного дороже, но я все равно решаюсь. А почему? Из-за разговора с Китом, который до сих пор вгоняет меня в краску? Возможно, потому, что он вдохновил меня не бояться. Я выселяюсь из отеля и погружаю свой багаж в машину. Моя машина последняя заезжает на паром, и мне страшно, что я так близко к воде. Мне страшно. Я вылезаю из Ровера и делаю небольшой круг, а потом прислоняюсь спиной к машине. Ветер очень холодный, и он подталкивает меня к воде. Меня всю трясет. Я слышу, как какая-то женщина высоким голосом кричит: «Вот он — парооом!», как только мы отчаливаем. Я просто в ужасе. Машина на лодке. Я в машине на лодке. Ровер может запросто покатиться назад, упасть в воду и утащить меня за собой. Мысленно представляю себе все возможные способы умереть на пароме, но не двигаюсь с места. А все потому, что я напугана, но совсем этого не хочу. Когда становится совсем плохо, я закрываю глаза, и позволяю ветру ко мне прикоснуться. Он не так жесток, как я воображала. Может, он не пытается столкнуть меня вниз, а просто хочет показать мне воду. Я делаю шаг вперед и смотрю вниз. Паром оставляет за собой след. Он пенится и расплывается. Так красиво. Я оглядываюсь назад на Эдмондс, на холм с домами, который кто-то назвал чашей. Он, и правда, похож на чашу с домами. Мне это нравится. Представляю себе огромную ложку, которая соскребает все дома с холма прямо в воду. Идиотизм? Да плевать! Я в порядке, и все в округ тоже. Для меня этот паром — нечто новое, а для людей, живущих здесь, — это просто часть пейзажа, привычная жизнь. Мне хочется быть такой же. Некоторые люди выходят из машин и идут вверх по лестнице. Я решаю последовать за ними, но перед этим фотографирую часть Ровера и кромку воды, а потом выкладываю это в Инстаграм с хэштэгом #Эленапобороласвоистрахи. На пароме четыре палубы: две для машин, третья — крытая зона. Там есть маленькое кафе с диванчиками, а за ними разные варианты, где можно присесть и наблюдать за водой. Самая верхняя палуба открыта, и там самые смелые гуляют и фотографируются. Дети наклоняются за ограждение, от чего мне становится дурно. В кафе я беру картошку фри и нахожу себе место у окна. Картофель нереально вкусный. Я макаю его в кетчуп, когда получаю сообщение от Кита. К: «#Кчертустрах» Теперь мы общается хэштэгами. Мне это нравится. Но я не отвечаю ему. К черту страх, к черту Кита и к черту любовь. Хватит с меня этого маггловского дерьма. Глава 21 #викторианскийпорт #исторический #эклектичный #древний В моем сне Порт-Таунсенд был изумрудно-зеленым — местом, где природе дарована свобода. В жизни все так и оказалось, но я даже не представляла, что здесь столько воды. Вода в водопадах, которые врезаются в темноту за ними. Холодная, голубая вода, в которой, если присмотреться, можно увидеть морских котиков, выпрыгивающих на поверхность, и их черную, лоснящуюся кожу. Все такое свежее, как на открытке. Когда я приехала, на Мэйн-стрит кто-то надувал огромные пузыри. «Это не реально. А может реально?» — спрашиваю себя. Это нормально — говорить с собой, я видела, как другие тоже так делают. Витрины магазинов украшены по-осеннему. Все подобрано идеально: пухленькие тыквы разложены рядом с розовощекими чучелами. А в воздухе уже витает аромат муската и опавших листьев. У владелицы магазина в боковом проходе висят шарфы. Она мне улыбается, а ее длинные седые волосы покачиваются от легкого ветерка. — Ты здесь новенькая, — замечает она. — Я приехала ненадолго, — объясняю ей. — Но влюбилась в это место. — И оно любит тебя, — отвечает она. — Взаимная любовь — это магия. Я покупаю у нее шарф, потому что она прекрасный продавец, а еще потому, что последние пять минут мне не хотелось послать любовь к черту. Я выяснила, что ее зовут Филлис, и она лесбиянка. А все потому, что, упаковывая мой шарф, она произнесла: — Мой партнер любит этот шарф. Она говорит, что он цвета мокрого асфальта. — Ваш партнер по бизнесу? — Я оглядываюсь по сторонам в поисках этого партнера. — Мой партнер по жизни. — Она показывает на фотографию, на которой изображена женщина с вьющимися рыжими волосами. — Как ее зовут? — интересуюсь я, а Филлис смеется в ответ. — Джинджер, — отвечает она. Потом протягивает мне пакет, и у меня возникает ощущение, что я приобрела друга. Двух друзей: Филлис и Джинджер. Но это все Порт-Таунсенд. Я нахожу скамеечку, где могу сидеть и наблюдать.