Людей можно прочитать по лицам и искусству. Татуировки, длинноволосые хиппи, лысые панки, старики и молодежь, дети, которые здороваются, когда ты проходишь мимо. Нет закрытых, измотанных или уставших. Это просто колдовство какое-то. Я нашла место, где нет магглов. Когда встречаешь таких людей, как Филлис, открытость Кита перестает казаться такой уж странной. Идя вниз по улице, я чувствую себя так легко, и надеюсь, что мою машину не угнали, и она все еще стоит у старого консервного завода, где я ее припарковала. Как он мог променять это место на спертую, равнинную Флориду? Должно быть, Грир сильно его зацепила. И это пугает меня. Приехав сюда, я чувствую, что еще меньше понимаю Кита. Возможно, я недооценила Грир. И теперь мне очень хочется ее найти. Я представляю ее девушкой с прямыми темными волосами, завязанными в низкий «конский хвост». Она носит футболку, оставшуюся со времен колледжа, и у нее ярко-голубые глаза. Вот что Киту больше всего в ней нравилось — ее глаза. Они были открытые и честные. Думаю, именно поэтому его и тянуло к Дэлле — она была полной противоположностью Грир. Но это город хиппи, так что, возможно, она ходит в сандалиях и с плетеным рюкзаком. Став старше, она будет похожа на Филлис, и будет вплетать цветы в волосы. Интересно, переехала ли она после Кита. Возможно, купила с кем-то дом… родила ребенка. Мне нужно узнать, нужно узнать, нужно узнать. Я обедаю в небольшом кафе, где подают только суп. Прислушиваюсь к звону ложек по фарфоровой посуде и думаю о том, что здесь это очень напоминает музыку. Я оплачиваю счет, а мне смотрят в глаза и желают провести лучший день в жизни. Мой день уже самый лучший, спасибо огромное. Я долго гуляю по берегу, делаю несколько фоток старой лодки, которая называется «Красавица» и выкладываю их в Инстаграмм. Кит практически сразу же ставит «лайк». А потом пишет мне: «Я знаю женщину, которой принадлежит эта лодка!». В городе два отеля, и оба пользуются большим спросом. Я заселяюсь в «Палас Отель» и внезапно ощущаю себя очень-очень одинокой. Все это круто и забавно, пока ты не осознаешь, что дома тебя никто не ждет, а Филлис, возможно, тебе даже не друг. Должно быть, это самая большая глупость, которую я когда-либо делала. Я падаю лицом на кровать и притворяюсь, что плачу, уткнувшись лицом в одеяло. Но у меня нет слез — я вся на адреналине. Одеяло как-то странно пахнет арахисовым маслом, и это меня пугает. Что я здесь делаю? Я здесь из-за Кита? Отчасти. Возможно, на самом деле, я здесь из-за Грир. Я уже видела одну девушку, которую выбрал Кит, и знаю ее так хорошо, что могу прочесть ее мысли. В ее сером веществе нет ничего особо глубокого или очаровательного. Так что мне нужно увидеть другую девушку. Ту, с которой все началось. Мне нужно сравнить и понять, почему он выбрал Дэллу. И все ради этого? Чтобы понять, почему парень из моего сна так отличается от реального? Почему во сне Кит предпочел меня, а не Дэллу или Грир? Стоп. У меня что, навязчивая идея? Некоторое время я зациклилась на этом, а потом решила согреться и отправилась на ужин. Я делаю фото, потому что хочу запомнить это место и чувства, которые оно у меня вызывает. «На что оно похоже?», — спрашиваю себя. — «На глоток свежего воздуха после удушающей жары». Быть может, именно так и чувствует себя, когда находишь свое место в этом мире. Глава 22 #почемутытакзацикленнамне Первым делом я иду в библиотеку и, поднимаясь по лестнице, убеждаю себя, что я здесь исключительно из-за моей глубокой, непоколебимой любви к книгам. Мне нужно вдыхать их аромат, прикасаться к ним и находиться рядом. Книги, прекрасные книги! Но на самом деле я здесь, чтобы взглянуть на Грир. Зациклена ли я на девушке, которую Кит любил? Точно нет. Мне просто любопытно. Совсем чуть-чуть. Это черта моего характера, а в третьем классе учительница миссим Хабершилд сказала, что любознательность — хорошее дело. Я спрашиваю библиотекаря, где мне найти местные ежегодники, а потом направляюсь в пыльный, всеми забытый уголок библиотеки. Кит на три года старше Дэллы. Я нахожу нужный ежегодник и просматриваю оглавление. Кит Айсли упоминается на страницах 20, 117, 340, 345, 410. А он популярен. В моем ежегоднике я была лишь на одной странице. Если в старших классах они были парой, но Грир будет с ним на какой-то фотографии. Предчувствие меня не подвело. Грир Уоррен в платье аметистового цвета стоит рядом с Китом Айсли на Выпускном балу. Она носит брекеты, но широко улыбается, и все равно выглядит мило. В ее темных волосах выделяется фиолетовая прядь, и Кит подарил ей букетик фиолетовых гвоздик, которые украшают ее запястье. Могу предположить, что она любит фиолетовый цвет. А когда нахожу другие фотографии на страницах 45, 173 и 201, то выясняю, что она работала над ежегодником, играла в волейбол, в старших классах организовала программу, суть которой была в том, чтобы посвящать один выходной в месяц работе в качестве наставника с детьми из неблагополучных семей. Ее называли Добрейшей, Мисс Благотворительность, и вместе с Китом они завоевали звание Самой Милой Пары. Я показываю язык. В общем, в старшей школе Грир Уоррен была доброй, спортивной, помогала другим и встречалась с самым классным парнем. Я снова возвращаюсь к Киту. Раньше он больше улыбался, одевался как скейтбордист и, чаще всего, носил короткую стрижку. Все-таки я предпочитаю его фланелевые рубашки, рваные джинсы, отросшие волосы и мрачное лицо. Я закрываю альбом и ставлю его обратно на полку. Хотелось бы взять его с собой, но у меня нет библиотечной карточки, а воровать нехорошо. Ну, вот и все. Я получила то, зачем пришла сюда. Стряхиваю с колен воображаемые крошки и пытаюсь решить, что делать дальше. Мне нужно вернуться в Сиэтл, купить машину, заплатить за съемную квартиру и подписать договор. Столько дел. Мое маленькое путешествие в Порт-Таунсенд подходит к своему концу. Завтра я попрощаюсь с этим маленьком городом и вернусь туда, где живут магглы. Наступает завтрашний день, но вместо того, чтобы взять арендованную машину и сесть на паром, я снова иду вниз по Мэйн-стрит. Поворачиваю направо в сторону воды и направляюсь к красивому, старому кирпичному зданию с дверями цвета аквамарина. Это был консервный завод, который кто-то упоминал. Несколько лет назад его кто-то купил и теперь жил в нем на верхнем этаже. Причал около консервного завода открыт. Несколько парочек стоят спиной к воде, делают селфи и целуются. Я жду, когда они уйдут, а потом решаюсь приблизиться к воде, а глазами пытаюсь найти блестящие шкурки морских котиков. От этого места дух захватывает, и мне безумно хочется здесь остаться. «Так почему нет?» — звучит голос у меня в голове. Но он не мой. Это безрассудный голос из моего сна, который уговорил меня брать уроки рисования, заняться лепкой из глины и переехать в Вашингтон. Говорю этому голосу заткнуться — в последнее время я и так слишком часто его слушала — и направляюсь обратно к отелю. Завтра я уеду. Рано утром. А пока я перехожу улицу и поворачиваю назад, чтобы последний раз взглянуть на консервный завод. И именно в этот момент дверь открывается. Она совсем не похожа на свою фотографию в ежегоднике. Я узнаю ее только по уникальным чертам лица — высоким скулам и полным губам. На ней надето простое платье лавандового цвета. На ком-то другом оно бы выглядело мешком. Нужно быть потрясающей, чтобы носит что-то настолько простое. Господи, Кит. Мне прямо хочется сгореть от стыда вместо него. На внешней стороне бедра у нее вытатуированы цветы лаванды. Грир из моего воображения со стопкой футболок исчезает, уступая место стройной красавице с большой грудью и блестящими розовыми губами. По ее правой руке от запястья до плеча тянется татуировка с чем-то похожим на виноградные лозы и сирень. Она словно холст для дорогого произведения искусства. Китина Грир может заставить любую девушку сменить ориентацию. Знаю это, потому что сама рассматриваю такой вариант. Я наблюдаю, как она открывает крышку огромного мусорного бака позади здания и выбрасывает туда мусор. По пути обратно к заводу она останавливается и опускается на колени перед маленьким мальчиком в красных шортах, который гуляет со своей мамой, затем придерживает дверь для пожилой дамы, которой сложно с ходунками войти в сувенирный магазинчик. И напоследок она дает «пять» бездомному, который, кажется, искренне рад ее видеть. А когда она наконец возвращается к заводу, я чувствую, что мне очень хочется съесть что-то из KFC. Случайно я оказываюсь в картинной галерее. Никогда не интересовалась искусством настолько, чтобы ходить в галереи по выходным или помимо внеклассных занятий. Запах краски я ощущаю еще за дверью. Он напоминает мне о вечерах, проведенных на занятиях по рисованию. Нептун говорил, что они акриловые, и ими пишут по холсту. Большая часть работ принадлежит одному художнику, скорее всего, кому-то местному. На них изображена вода. Но не так, как обычно рисуют воду — с окружающей ее сушей. Здесь только вода, как будто на нее смотрят сверху. Только волны, на которых иногда видны листья или перья. Но в основном просто вода. Не уверена, что эти картины вызывают у меня приятные ощущения. Возможно, искусство не должно всегда приносить только радость, а просто должно заставлять тебя что-то чувствовать. Может ли оно вывести из оцепенения? Не знаю. Меня приветствует женщина. Она высокая, худая, а волосы забраны в высокий пучок. Я объясняю ей, что недавно сюда переехала, и зашла просто из любопытства. Она надменная, но ведет себя приветливо. Интересуется, чем я занималась раньше, и не нужна ли мне работа. Вспоминаю о работе бухгалтера в Сиэтле, о которой договорилась моя мама, и сразу отвечаю «да». Не хочу возвращаться в Сиэтл — хочу остаться здесь. Женщину зовут Элдин, она владеет галереей, где выставляются работы местных художников. — Люди со всей страны приезжают сюда, чтобы приобрести ее работы, — объясняет она, кивая в сторону картины с водой. — Как ее зовут? — спрашиваю я. И внезапно меня охватывает паника. Я знаю, каков будет ответ еще до того, как она успевает его произнести. — Грир Уоррен. Она живет на консервном заводе прямо на берегу. У меня голова идет кругом. Становится все интереснее и интереснее. Не могу сказать, что это судьба, потому что специально сюда приехала, но все равно очень странно все обернулось. Я снова смотрю на картины Грир и гадаю, посвящены ли они Киту. Волны, которые она создала в их жизнях. Последствия ее решений. Писатель Кит был помолвлен с художницей Грир. Как идеально и как красиво. Я представляю, как он живет в здании завода, окруженный искусством, счастьем и прочей фигней. У них бы была ваза, полная конфет Кит-кат, и он проводил бы языком по татуировке на ее бедре, оставляя шоколадные следы. Именно поэтому Кит странно выглядит во Флориде. Он принадлежит этому месту, где на Мэйн-стрит надувают огромные пузыри, а художники живут в старых зданиях бывшего консервного завода. На нем тоже оставила след магия этого города. — Нескольким предпринимателям в нашем городе нужна помощь с бухгалтерией, — продолжает она. — Как насчет работы на неполный день? — Конечно, — соглашаюсь я. Что ты творишь? Что ты творишь? — Если хочешь, можешь работать несколько часов здесь, в галерее. Мне бы пригодилась помощь. Попав в галерею потерянной, я вышла из нее, обретя кое-что. Теперь у меня есть работа в этом маленьком городке, наполненном магией. Я остаюсь. Потом останавливаюсь рядом с консервным заводом и вглядываюсь в окна на верхнем этаже. Где-то за стеклянными бутылками из-под колы находится девушка с серебристыми волосами, которую Кит любил. Я хочу с ней познакомиться. Это странно? Во мне вообще много всего странного. Если бы только Дэлла могла увидеть свою предшественницу. Она бы распсиховалась и миллион раз спросила бы Кита, считает ли он ее красивее Грир. Киту пришлось бы солгать. По красоте Дэлле никогда не было равных, но Грир не совсем человеческое существо, она словно состоит из воздуха. Я поворачиваюсь спиной к заводу и иду вниз по Мэйн-стрит, ветер развевают мою юбку. Я влипла по уши. Не уверена, что сейчас Сортировочная Шляпа отправила бы меня в Когтевран. Я слизеринец. Делаю селфи на фоне берега Порт Таунсенда и называю его «сумасшедшая». Глава 23 #крейгиегосписок Чтобы найти жилье, большинство людей заходят на Крейглист (Прим. пер.: Крейгслист (англ. Craigslist) — сайт электронных объявлений, пользующийся большой популярностью у американских пользователей Интернета). Но мне этот сайт кажется жутковатым. Кто такой Крейг? И почему он создал этот список? Я предпочитаю газеты и доски объявлений. Нахожу ближайший продуктовый магазин и проверяю там доску. Две активные девочки-подростки предлагают услуги няни. Надежные! Веселые! Заслуживающие доверия! Каждое слово написано на отдельном помпоне, а каждая буква выделена своим цветом. Уважаю их стремление к творчеству. Не стоит доверять нянькам, которые полагаются только на компьютер. Все дети, с которыми я оставалась, вам это подтвердят. Я приподнимаю край их объявления, чтобы взглянуть, что под ним. Аккуратный парень ищет соседку женского пола, которая любит готовить. Без животных. Для меня это звучит как: Убогий, неумелый мужик с зависимостью ищет жену. «Фу, чувак», — морщусь я. Оставляю это объявление и нахожу другое, прикрепленное к левому верхнему краю. Оно напечатано на лиловой бумаге, но заклеено объявление о гаражной распродаже. Я открепляю его от доски, чтобы можно было прочесть. Любит долгие прогулки по пляжу — но не с тобой! Ищет независимого соседа ЖЕНСКОГО ПОЛА. Не ищу сестру или друга. Нужна просто соседка. Прочитав это, я усмехаюсь. Она оставила только адрес электронной почты. Стоило бы повесить объявление назад, но вместо этого я сворачиваю листок и кладу в карман, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что никто не заметил. Да пошли они, мне нужно где-то жить. Бросаю грозный взгляд на магазин и уже собираюсь с гордым видом удалиться… но врезаюсь в стену. Прекрасный способ опозориться. Ее электронная почта — Gswizzle@gmail.com. Она сказала, что мы можем встретиться в кафе на Мэйн-стрит. «Как я тебя узнаю?» — спрашиваю я. Это жутко — она вполне может оказаться мужчиной. Стоило бы довериться Крейгу и его списку. «Ты сразу поймешь», — пишет она в ответ. Обычно я не доверяю всяким стервам, но какой у меня сейчас выбор? Я приезжаю в кафе на час раньше, чтобы осмотреться. Понимаю, что, возможно, слишком драматизирую, но это место слишком уж идеально. Я заказываю пшеничную лепешку, а они протягивают мне ложку крема и джема. Слишком идеально. Хмурясь, я беру ее и нахожу место, где жду своего чая. Его приносят в изящной стеклянной чашке — слишком идеально. Делаю глоток, подозрительно наблюдая из своего угла и слизывая крем с губ. Я, недоверчивая и кислая, воспринимаю в штыки Порт-Таунсенд. И тут заходит она. Сиреневая фея с серебристыми волосами, зачесанными в «конский хвост». Боже, нет! Грир соответствует своему объявлению. Я вынимаю его из кармана и расправляю на столе, пока она осматривает помещение, улыбаясь знакомым лицам, в поисках… меня. Я, как идиотка, машу этим объявлением. Заметив меня, ее глаза вспыхивают, и она машет мне обеими руками. Мне хочется, чтобы она споткнулась о ножку стула или что-то типа того, но она грациозно проходит между столиками. — Элена? — уточняет она. Я встаю, а она обнимает меня — обвивает руками мою шею, как будто мы старые друзья. Я пытаюсь оттолкнуть ее, но мне не хватает сил, и очень нужно почувствовать объятие. А еще от нее пахнет специями: мускатным орехом, корицей и гвоздикой. — Как смело, — все еще обнимая меня, произносит она. — Проделать такой путь в одиночку. Но я не чувствую себя смелой. Зато чуть не сажусь мимо стула, но Грир, похоже, не обращает на это внимание. — Я всю жизнь прожила здесь, — продолжает она. — Слишком трушу, чтобы переехать. Обожемойобожемойобожемой. Мне она нравится. Я слабо улыбаюсь и беру свой чай, который уже остыл. У нее по всему телу нарисованы цветы, и волосы выкрашены в серый цвет, а она говорит, что трусит, и восторгается моей смелости. «Привет, я бежевая стерва», — хочется сказать ей. — Расскажи мне о себе, — наконец произносит она, наклоняясь вперед. У нее серые глаза. Они подходят к ее волосам и дополняют ее немного нереальный облик. Страшно сидеть напротив настоящей феи и знать, что не можешь рассказать ничего интересного о своей жизни. Ну… может, только что-то вроде: моя лучшая подруга встречается с твоим бывшим женихом. — Я… просто хочу… найти себя. — Это чудовищно странное заявление, но Грир кивает, как будто поиски себя — это очень серьезно, особенно когда об этом говорит запутавшаяся девушка. — Тогда ты приехала в нужное место, — отвечает она. — Не только в Порт-Таунсенд, но и в Вашингтон вообще. Что-то здесь исцеляет людей. — Я слышу надежду в ее голосе. Меня не унижали и не ломали. Я не героиня-неудачница какого-то романа. Мои родители не развелись, а мое сердце по-настоящему никто не разбивал. Я самая обычная девушка, которой что-то не дает покоя. Я не рассказываю Грир о том, что мне не дает покоя сон с участием ее невероятно красивого бывшего жениха, или о том, что в моем воображении граница между миром Гарри Поттера и реальной жизнью практически стерта. Я перебираю край своего бежевого топа и слушая мелодичный голос Грир, рассказывающий обо всех достопримечательностях Порта Таунсенд: о кинотеатре, построенном в 1907 году, где есть старый автомат для приготовления попкорна, и в которым одновременно показывают только три фильма. А потом о мистере Ругамистере, который ходит в кино каждую субботу и садится на одно и то же место в одном и том же зале, одетый в одну и ту же голубую вельветовую куртку. — Ему все равно, какой фильм показывают, или сколько раз он его уже видел. Но в три часа он в кино со стаканчиком попкорна. — Но на это должна быть причина. — Против своей воли я наклоняюсь вперед, увлеченная историей мистера Ругамистера и его попкорна. Грир продолжает смотреть на меня, посмеиваясь над моей реакцией. Ее колени подогнуты, а в руках чашка чая. Такое чувство, словно старые подруги встретились за ланчем. — Не всегда, — отвечает она. Она протягивает свою светлую руку и накрывает мою, всего на секунду. — Не всегда, — уверяет она. А потом убирает руку. Я обдумываю ее слова, гадая, права ли она. Я верб в математику, в ответы, в то, что если упорно искать, то что-то да найдешь. Может, это был всего лишь сон. Это и был сон. Но сейчас все реально, и я здесь. И она девушка тоже ощущает этот момент. Наверно, я действительно жутковатая, потому я-то знаю, кто она такая, но она все еще не знает меня. — Грир, — начинаю я, когда разговор о мистере Ругамистере заканчивается. — Думаю, у нас есть общий знакомый. Не уверена, что ты тот самый человек, но он говорил, что в Порт-Таунсенд есть только одна Грир. Грир ставит на стол чашку и выпрямляет ноги, чтобы наклониться ко мне, опираясь локтями на колени. Произнося это, я не могу смотреть ей в глаза. Боюсь, что она подумает, что я все это подстроила. — Кит Айсли, — продолжаю я. — Ты его знаешь?