Его ударили мечом исподтишка. Кто-то из воинов рода барса очень не хотел, чтобы в их отряд влился какой-то странный тип с непонятно чьею душой! Глава 13 Бура Нарушение обряда задело за живое не только меня. Один из воинов, вдруг обернувшись к другому, резко толкнул его в грудь. Двое молодых и «безлошадных» — в ответ — выхватили мечи. Мне непонятно было, чего там заискрило у барсов, но назревала драка. Только Ичин продолжал кружиться вокруг поленницы, словно бы потеряв разум в своей шаманской пляске. Похоже, ему и дела не было до этого бардака! Я подобрался — мешали связанные руки и ноги — и вскочил, наплевав на дикарский обряд. В «горелки» я бы ещё мог поиграть немного, костёр пока не разошёлся как следует. Но если эти дебилы сейчас подерутся, они просто затопчут ни в чём не повинного зверя! Не успел я подумать, как буду развязываться — один из воинов, побагровев лицом и шеей до самых ключиц, с рёвом кинулся на меня, выставив вперёд свой короткий меч. Он держал его так, будто хотел не рубануть меня им, а ткнуть. Я уклонился, дёргая руками и пытаясь сбросить верёвки. Потом уклонился ещё раз, но не удержал равновесие — упал. Ноги-то тоже были связаны. Приятель — юный барс, с которым мы вместе охотились и ходили в караул — подскочил, полоснул по стягивающим меня верёвкам ножом и сунул мне в руки такой же короткий меч. Приятель прожил со мной в лагере больше недели, он знал, что я очень приличный по этим местам фехтовальщик. Промахнувшийся воин — не знал. Пока он видел только, что я его ниже и легче, но зато гораздо быстрее. Гоняясь за мной, он едва не влетел в костёр, и это разозлило его ещё больше. Воин развернулся, нашаривая меня глазами, размахнулся и побежал на меня с каким-то утробным рёвом. Ну что ж, драться так драться. Я с разворота скрестил с ним меч, дав ему навалиться на меня как следует. Потом резко поддался и… рубанул бы его, когда он провалился мимо меня, подставляясь по полной, но… Удержал руку. Барсы и так оценили удар. Перекрывая камлание Ичина, мой приятель выкликнул что-то, вроде: «Аар»! И несколько мечей сверкнули в воздухе. Бросив взгляд за спину, я понял, что на моей стороне уже пятеро. Ещё шесть или семь барсов тоже ощетинились мечами и были готовы поддержать зачинщика. Остальные колебались. Колебался и я. Делать трупы проще всего. Лучше бы сначала сориентироваться, что будет, если я убью этого дурака? Воин, кажется, что-то про меня понял. Он хоть и продолжал грозно реветь и вращать бешеными глазами, надвигался теперь медленно. Почуял, собака, угрозу в моей расслабленной позе? Я ждал. Ждали и остальные. Решили, что поединок — лучше большой драки? Воин мой, правда, потерял не только инициативу, но и разум: решил меня разыграть. Ещё раз рыкнул, прямо-таки по звериному, и уставился мне за спину выпученными глазами. Ну, не на того напал. Оборачиваться на: «Ой, что у тебя сзади» — слишком древний развод. Однако воин был не одинок в своём удивлении. Остальные тоже заинтересовались, «что у меня за спиной», стали перешёптываться. Потом расступились, а Ичин прекратил своё шаманское нахаживание вокруг костра, и его бубен смолк. Сзади меня схватили за плечи сразу несколько рук и потащили вбок от костра. А тот, что напал — попятился сам. И только тогда я всё-таки оглянулся. По лагерю, со стороны, куда уходила охотничья тропа, шёл здоровенный матёрый ирбис — снежный барс. Его серебристо-серая шуба искрилась и… то ли бликовала, то ли слегка просвечивала в лучах восходящего солнца. — Красавчик! — вырвалось у меня. Барс остановился. Посмотрел с ленивым кошачьим интересом на меня, потом на волка, мешком лежащего возле костра. Я тоже покосился на раненого зверя, безвольно ткнувшегося мордой в траву. Похоже, что всё, конц. Бедный волчара. Прости, брат, кажется, я не успел. Ну, хоть кота пощупаю за фаберже: настоящий он или вроде голограммы? Ходит тут, понимаешь… Может, это порода такая, светящаяся? Или всё-таки призрак, и его вызвал Ичин своим бубном? Я читал, что камлание шамана может погрузить в транс и его самого, и тех, кто с ним рядом. В советские времена в одном из алтайских сёл попытались как-то пригласить шамана выступить в клубе. Он приехал. Попрыгал, постучал в бубен и уехал. А все зрители впали в транс. Так и сидели в клубе целые сутки. И пришлось звать шамана в ещё раз, чтобы привести их в чувство. Так, может, и нас сейчас заморочил Ичин? А сон в лесу, где мне привиделся барс — так это, наверное, кама навела на меня морок! И всё-таки оставался ещё медведь. Обвал, допустим, был совпадением. Но были и совсем не призрачные трупы найманов терия Вердена! Я медленно положил на траву меч, шагнул к барсу. Большой кот ждал. Я потихонечку приближался, стараясь не делать резких движений. Воины, что стояли рядом, кажется, перестали даже дышать. Стало так тихо, что я услышал за спиной треск разгорающегося костра. Запястья невыносимо зачесались, и я осторожно потёр их, не отрывая глаз от морды зверя. Говорят, что нельзя пристально смотреть в глаза хищнику — вот только я видел, что это его и держит сейчас, крепче аркана. Я «поймал» его глазами. И боялся упустить. Ещё три шага. Ещё два. Шаг! Огромный кот, чуть подался назад. Посмотрел на меня, словно бы усмехаясь в усы. Я не удержался — протянул руку, в попытке коснуться пушистой шерсти… Зря. Барс осел на задние лапы. Перепрыгнул сразу и через меня, и через костёр. И исчез. Всё-таки призрак? Или это какая-то шаманская магия? Глаза мне отвели, что ли? Зверь был совершенно как настоящий! Я же подобрался к нему почти вплотную, каждую шерстинку видел! — Ирбис! — восхищённо выдохнул кто-то из молодых воинов. И зашелестело тихое: — Ирбис, ты видел, да? — Ирбис! — Он не прошёл обряд! — возразил возмущённый, но одинокий голос. Я обернулся. Протестовал не тот воин, что напал на меня с мечом. Интересненько. Меч, что дал мне приятель, остался лежать там, где я его и положил. В два прыжка я сумею за ним вернуться. — Посмотри на его руки, — негромко, но веско бросил Ичин. — Он уже воин! И дух барса пришёл сюда, чтобы подтвердить это. Кто ты такой, Ыйген, чтобы решать тут за всех? Воин молча насупился. А вот тот, что дрался со мной на мечах, возмущённо засопел, потянул из ножен меч, а шея его опять налилась кровью. — Успокойся, а то тебя удар хватит! — огрызнулся я и поскрёб ногтями чешущееся запястье. На руках снова выступил кольцевой узор. Он стал ярче и даже немного светился. Интересно, если появляется барс, значит, скоро у меня на руке выступит и его морда? Или барс — это хитрые шаманские игры, а моя «метка» будет с мордой медведя? Не, ну я чумной. Разве призрачный медведь реальнее призрака барса? Воин, что дрался со мной, посопел ещё, посмотрел на молодёжь — она явно была на моей стороне, и со стуком вбросил меч в деревянные ножны. А я подошёл к волку, безвольно лежащему на траве. Какая подлая тварь ударила зверя мечом? Тот воин, что бросился на меня? Но лезвие его меча было чистым. Значит, в ход пошёл нож? Я начал переворачивать тушку зверя, чтобы глянуть, что там за рана — от меча или от ножа? Он был крупнее волков моего родного мира, но гораздо меньше тех, на которых летали здешние воины. И окрас у него был немного плебейский, собачий какой-то.