Ее руку, которую они держали в знак дружбы, пронзили ядовитым предательством. Мегуми вдохнула душный воздух помещения, чувствуя, как тело колотит жар, а пот течет рекой. В таком состоянии она никуда не сможет пойти при всем желании. Девушка пыталась встать, хотя даже не двигалась: ей казалось, что она встает, но на деле она проваливалась ничего не получалось. Это продолжалось раз или два, пока она не остановила бесполезные попытки и не подавила отвращение к ощущению состояния беспомощности. В конце концов она снова уснула беспокойным сном, который не принесет ей бодрости. Но, она надеялась, ей станет легче. Что-то мокрое легло на лоб. Кто это может быть? Она медленно открыла глаза, вглядываясь в человека над ней. Темно коричневые волосы и знакомая улыбка. – Ханако? – Я очень рада тебя видеть, -улыбаясь, ответил он. – Что произошло? – Ты прошла испытание шишигами. Ты большая молодец! Теперь тебе надо отдохнуть парочку дней. Я тебе сейчас поменяю повязку и все будет хорошо. – Спасибо, – тихо прошептала она. – Пожалуйста. Призрак внимательно снимал бинты с поврежденной руки (где был знак), глядя, как умиротворенно девушка дышит рядом с ним, и потихоньку засыпает. Он обработал и ладонь, и запястье с порезами лишь с одной мыслью: «Главное, что с ней все хорошо» После того, как она уснула, Ханако открыл окно, чтобы проветрить помещение, и оценил расклад в комнате. Ничего лишнего нигде не валялось. Повсюду бегали маленькие сикигами в виде маленьких бумажных человечков. Ветви винограда проросли по всей комнате, а нужно было аккуратно ходить, чтобы не споткнуться о лозу. Оставив стакан воды рядом с кроватью, парень вышел из комнаты. *** – Суть и содержание, – повторил Ханако, тихим шагом пересекая грань между живым и мертвым вслед за шишигами. Мрачная библиотека, по углам украшенная паутиной, вызывала какую-то ностальгию, хотя Ханако никогда тут не был, будучи живым. Но дух леса, пожалуй, был его единственным постоянным другом после смерти, за исключением Мегуми. Они часто приходили сюда поговорить, чтобы ни одна живая душа не мешала. Но сейчас, они, объединенные чужой загадкой, молчали. Компания друг друга была приятной, однако на то они и беспокойные призраки, чтобы можно было найти в чем-то утешение, но не успокоение. Счастье им только снится. – Она прошла испытание и получила возможность видеть духов, – начал учитель, забив трубку табаком ловким и привычным движением. Ханако упускал момент, когда он успевал затягивать воздух и выдыхать дым. Дух леса курит? Хотя, учитывая ситуацию в мире призраков, ищешь возможность успокоится. – Однако, – он убедился, что его бывший ученик, сидящий за столом по другую сторону, слушает достаточно внимательно. – Вам следует поспешить на Камикакуси. Анкэль на исходе и я боюсь, что он не сможет довести дело до конца. Шишигами пролистнул страницу за страницей, наконец останавливаясь где-то на листах прошлого, чтобы развернуть их к Ханако. Половина была исписана мелким почерком – будто одной страницы на день было мало, чтобы разместить на ней все, что хотелось, а затем, ближе к концу все было зачеркнуто, зачернено, старательно, чтобы ни одной каны нельзя было узнать. – И что это значит? – нахмурил брови парень. – Глава о «Спрятанных Духами», – дух леса развернул книгу к себе, пролистывая от прошлого к настоящему, затем к будущему, – Эта книга предсказывает настоящее и далекое будущее. И на этой странице написаны последние события острова Камикакуси. – Если Анкэль умрет раньше и ничего не успеет сделать? Но почему он так важен? – Потому что это его судьба. Другой не сможет выполнить эту задачу. Повисло молчание. Дух леса выпустил горький дым из ноздрей, избегая делать выводы. Выдохнул: пелена окрашивала воздух, не давая увидеть нахмуренного лица Ханако. – Поэтому ты сказал Микото, что поддержку стоит ждать за несколько дней до Праздника фонарей? – парень улыбнулся, поправляя головной убор, пряча глаза, отражающие его состояние против воли владельца. – Торопись. Нельзя опаздывать. Ханако направился к выходу, не прощаясь, все равно понимая, что они все равно встретятся. – Не забудь деньги. Дверь захлопнулась. Шишигами снова вдохнул дым, закрывая книгу предсказаний. *** Камикакуси находились на окраине мира духов и содержали несколько торий, ради которых приезжали очень многие духи, призраки и ёкаи, чтобы беспрепятственно ходить между мирами. Но не только вратами между мирами был известен остров Камикакуси а тем, что туда приходили пропавшие люди, которые потом стали призраками после смерти. Этим местом руководила кицуне по имени Инари, которая жила на этом острове очень и очень давно. Но очень многие призраки не желали жить под руководством Инари, потому что с недавних времен она перестала правильно руководить островом, превратившись в ужасного правителя. И очень многие люди, стали готовить восстание против тирании Инари. И даже у ветра может появиться разум, если лишить его свободы. Если всю его сущность заполнит истинная, первородная, ничем не замутнённая ненависть. «Я хочу свергнуть тебя, Инари!» Его звали. Нет, тогда ещё его никак не звали. Он сам дал себе имя. Ми-ко-то. Микото. Всё, что он видел с высоты своего полёта, оттуда, куда ему позволял долететь барьер, который поставила Инари. Это спины склонённых людей. И это заставляло ненависть в его душе разрастаться с новой силой, захватывая всю небольшую, даже не имеющую материального тела, сущность. – Я хочу свободы, – смотря на то, как сильные, холодные ветра ломают деревья и волю людей, думает про себя дух. – Я хочу свободы, – вторит ему тонкий голос с земли. Тонкий, но твёрдый, с решительностью, которая заставила Микото полетел по направлению к этому голосу. Маленький мальчик, который сидит, укрытый плотным плащом от холодных ветров, которые раз за разом вздымали в воздух две заплетённые косички. Пряди то и дело царапали его лицо, попадали в глаза и на язык, но он словно не обращал внимания, продолжая перебирать тонкими пальцами струны лиры. – Лети же в небо, улетай, как птица в облаках помчись, – голос у мальчика был глубокий, красивый, сливающийся в одно целое с нежной музыкой лиры, становясь одним целым, поднимаясь вверх, к небесам, но разбиваясь о барьер. – За меня мир повидай, и к небу поднимись, – мальчик перевёл взгляд на духа и улыбнулся. Он будто видел его. Микото отшатнулся, однако мальчик всё ещё смотрел на него. Ещё и последние строки его песни. Он гораздо умнее, чем кажется. – Пойдём со мной, ветер, – юноша поднялся на ноги и порыв взметнул его плащ. – Помоги мне свергнуть тирана и разбить её барьер! Микото смотрел на протянутую руку, на пальцы, направленные к нему. У них одна цель. – В любом случае, будем знакомы, я – Анкэль, – мальчик усмехнулся. – А ты? Микото промолчал. Не потому, что он был ветром, нет, конечно. Будь он простым маленьким призраком – даже не смог бы осознать себя. Он просто. Не хотел отвечать. И кажется, мальчик это понял, улыбнувшись и отведя взгляд. – В венах этого города течёт кровь людей, что готовы за свободой идти, – мальчик изучающе смотрел на горизонт. – М-ми, – попытался повторить ветер. Его слова заглушил порыв бури, будто не желая, чтобы затыкая. – кото.