– Микото, значит? – Анкэль усмехнулся, прикрывая глаза. Ему просто нужно следовать за ним. Позволить этому парнишке, в ярко зеленых глазах которого блестит сила, проложить путь к свободе и помочь ему. Анкэль сделал шаг вперёд, поправляя плащ на плечах, вздрогнув от холода. Он всё ещё не отводил взгляд от горизонта, где солнце медленно приобретало тёмно-бордовый оттенок, будто оценивал что-то в своей голове. И лишь когда жёлтое пятно окончательно скрылось за чертой, он кивнул и наконец отвернулся. – Ну что, ветерок по имени Микото, – Анкэль улыбнулся одними губами, так, что у любого человека прошёл бы холодок по коже, и крепко схватил пальцами плотную ткань капюшона за своей спиной. – Я иду в город. Ты можешь присоединиться к десяткам других ветров вокруг себя, тех, кто стоят на страже повелителя башни. Можешь стать на сторону тирана северных ветров. А можешь пойти со мной. И избавить Камикакуси от власти их обоих. Анкэль одним движением надел на голову капюшон, скрывая и две заплетённые косы, и блеск зеленых глаз. Он более не оборачивался, просто шёл вперёд, уверенно, оставляя едва заметные следы на пыльной земле, позволяя ветру развевать его массивный плащ. Микото несколько секунд провисел в воздухе. Сейчас, в это мгновение он понял, что должен идти и помочь ему. Микото поплыл по воздуху за мальчиком, в чьих зеленых глазах блестит жизнь, за которую он отдал всё, что имел. Анкэль стоял в тёмном переулке, прижавшись спиной к стене, оглядываясь по сторонам. Микото пытался понять, как мальчишка хоть что-то видит из-под капюшона, но он видел. На согнутых ногах, он резко перебежал за другую стену, пристально наблюдая, как двое стражей проходят, громыхая тяжёлой бронёй. Они короткими перебежками перемещались к единственному месту поблизости – или даже во всём городе – откуда раздавался шум. Возле входа сидели бедные люди, которые желали хоть немного тепла таверны. Они молча сидели на холоде, смотря в небо абсолютно пустым взглядом, в котором не было ни капли жизни. Анкэль до боли сжал руки в кулаки. Он что-то прошептал им, одними губами, но несколько человек сразу вскинули головы и начали рассматривать таинственного гостя. Мальчик лишь ниже натянул капюшон и вошёл в помещение. Вокруг всё заполнял едкий дым от табака и въевшийся в стены запах перегара. Плескались по бокалам тяжёлые алкогольные напитки. И пьяные люди. Много пьяных людей. Они напоминали оживших мертвецов, без разума, без мыслей, они могли лишь выкрикивать заученные названия и совершенно не считая, бросать на стол мору. Анкэль презрительно окинул их взглядом и шагнул вперёд, переступая через какое-то бессознательное тело. За барной стойкой находился мужчина с ярко-алыми волосами, который уже просто сидел, подперев голову рукой. Он казался до невозможности уставшим. – Вам что? – даже не поворачивая головы, бросил мужчина. – Воду и, – Анкэль улыбнулся, едва заметно, одними губами. – Вино из гортензии. Мужчина перевёл взгляд, но увидел лишь капюшон, закрывающий всё лицо. – Красное или белое вино желаете? Анкэль оглянулся. Люди вокруг были настолько пьяны, что, казалось, не замечали даже своих рук, а то мальчишки, пьющего воду, им и вовсе дела не было. Но всё же один человек казался ему подозрительным. – Белое мне и красное тому господину за мой счёт, – Анкэль махнул рукой в глубину зала. – Будет выполнено. Что-нибудь ещё? – мужчина начал быстро, профессионально наливать жидкости в бокалы. – Что нового вообще? –беря стакан с водой в руки и поднося к губам, задал вопрос Анкэль. – Нового? Ночной цветок скоро цвести собирается. Анкэль чуть не выронил бокал, закашлявшись. Плохо. Ненужное внимание. – Правда? Как чудесно. – Одну секунду, – мужчина вышел из-за стойки, направившись к гостю, на которого указал Анкэль. – Доброй ночи, господин. Тот молодой господин изволил сделать вам презент за свой счёт, желаете принять? Мужчина поставил перед ним бокал и отступил назад. Они с напряжением ждали действий таинственного незнакомца, и когда он наконец пригубил напиток, дружно выдохнули. Даже Микото вместе с ними, хотя совершенно не понимал, что происходит. Прошла ещё минута – и странный гость упал головой на деревянный стол, медленно и глубоко задышав. Анкэль выпил воду и, вдохнув, задал вопрос, который мечтал произнести всё свою жизнь. – Когда же расцветёт ночной цветок? – Через пятнадцать всходов и двенадцать заходов солнца, когда луна станет круглой, словно новый месяц, когда звёзды соберутся воедино, чтобы залить своим светом всё вокруг, вот тогда ночной цветок явит миру свой цвет, – бармен залпом выпил бокал какой-то жидкости. – Благодарю, вино было очень вкусное, – Анкэль встал и поправил плащ. – Передавайте привет той белокурой красавице, что ждёт цветения ночного цветка так же, как мы. Из-под плаща была видна лишь его улыбка. Тонкие, бледные, потрескавшиеся из-за холода и неправильного питания, губы; но их улыбка была совершенно другой. Холодная и уверенная, от неё даже у огневолосого мужчины прошёл холод по коже. – Хорошей ночи, господин. Анкэль прошёл мимо бессознательного человека, метнув в него полный презрения взгляд. Он не чувствовал ничего не поводу того, что напоил ядом случайного человека лишь потому, что тот показался подозрительным. Обернувшись перед выходом, он исподлобья в последний раз взглянул на бармена, который вновь наливал напиток очередному гостю. Они пересеклись взглядом – всего на миг – и Анкэль коснулся кончиками пальцев гортензия у себя на груди. А потом вышел за порог. На улице начал накрапывать дождь, а люди на улице всё также сидели, будто не замечали. А может, и правда не замечали. Настолько сломанные, едва ли такая мелочь привлечёт их внимание. Но Анкэля они проводили странным взглядом, в котором – Микото был готов поклясться – мелькнул огонёк надежды. Ещё ниже капюшон натянул – и снова короткими перебежками, избегая стражей и даже случайных прохожих, куда-то к центру города. Башня возвышалась над всем, пронзая пиком тёмные, непроглядные облака, накрывая тенью всё здания, не давая пробиться лунному свету. Но это же станет погибелью Инари. Анкэль прижался спиной к стене, вздохнул, и был готов сделать следующий шаг. – Стой. Там люди, – Микото обеспокоенно взметнулся вверх и тут же стушевался: с чего это он? А… У мальчика же такая же цель, как у него, он просто помогает её добиться… Да, именно так. – Спасибо, – бросил Анкэль и теперь настороженно слушал, как несколько человек беспорядочно стучали подошвами по плитке. – Мирные Он сделал шаг влево, преграждая дорогу. С капюшоном, в плаще, он казался убийцей, который вот-вот достанет меч и бросится в атаку. Вот только люди уже этого не боялись. В компании – несколько человек, на лодыжках которых стальные цепи. – Доброй ночи, – понижая голос, бросает Анкэль. – Как вы относитесь к скорому цветению ночго цветка? Люди вскинули головы, а вместе с ним – ещё один человек, что стоял поодаль. Остальные же лишь непонятливо, презрительно переглянулись. И шагнули вперёд. Анкэль им более не мешал: что хотел он сказал, и, если его хоть кто-то понял – прекрасно. Он не исполнитель, как безымянный рыцарь, и не зачинщик, как бармен. Его задача – рассказать, и внушить, что всё получится. Не верить в то, что их задумка осуществима, имеют право лишь те, кто стоят во главе. Всего – четверо человек. – Что ты сказал тем людям у порога таверны? – Микото висел возле головы мальчишки, пытаясь рассмотреть эмоции под капюшоном. – Ночной цветок обязательно расцветет, – Анкэль пожал плечами. – Мне очень много лет, духи стихий – старейшие существа во вселенной, но я ни разу не слышал о таком цветке. Вот, например, у тебя на груди – гортензия. Прекрасный засушенный цветок. А ночной цветок? – Ночной цветок – самый прекрасный цветок в мире, – Анкэль улыбнулся, закинув голову вверх, устремив взгляд к звёздам. – Но его не существует. – А? Это как? – Микото впервые подумал о том, как далеки от него мысли людей. Сражаться за несуществующий цветок какой бред. – Видел того воина? Никто не знает его имени, именуют «Бармен», – Анкэль отметил, что уже немного научился понимать эмоции духа, – Он сам себя так назвал. Мне кажется, ему подходит. Мальчик снова пожал плечами. – Появился в Камикакуси и принес с собой рассвет. Он ввёл понятие ночного цветка. Это название говорит что-то лишь для тех, кто поддерживает восстание, это – наше кодовое слово. Когда распустится ночной цветок – мы получим свободу. Анкэль быстро зашёл за стену и присел. Почти вплотную прошёл человек. Дыхание перехватило – уже привычно, по-другому для человека, замышляющего восстание быть не может, – и картинка перед глазами на миг смазалась. И всё же это надоедало. Без возможности ни на секунду вдохнуть, ожидая, как за спиной появится кто-то из верных тирану аристократов или прижимающий к земле ветер. Многие сходили с ума. И в итоге их осталось всего четверо. – А что за вино? – Микото казался весьма озадаченным. – А, ты про то, что я у Бармена взял? Если бы я взял просто белое – обозначил бы, что за мной точно нет хвоста. Только красное – погоня, и мне сию минуту нужно укрытие. А так я заказал красное вино господину, что очень странно на меня смотрел. – Сколько вы разрабатывали это? – ветерок вылетел на дорогу, посмотрел, есть ли там люди, и вновь вернулся. – Это прежде всего придумал Бармен, – Анкэль, казалось, питал глубокое уважение к странному бармену, – Остальные двое кажется уже семь лет как. Каждый день мы по камню собирали огромный механизм, который скоро уничтожит башню. Холодный взгляд окинул шпиль с такой ненавистью, что будь она физической – здание бы разрушилось в этот же миг. – Кто двое? – Ведьма семи ветров и Рыцарь, – Анкэль сделал несколько шагов и остановился возле закрытой двери дома. Он постучал три раза, подождал несколько секунд, и ударил ещё два. После скрипа на пороге появился мужчина, лицо которого закрывала маска. – Основатель просил передать, что ночной цветок скоро зацветёт.