– Печать, которую ты давно должна была отдать мне, – сказал Кассиан. – Но ты упорно от этого отказываешься. Небезосновательно. Я несу ответственность за печать Белиозара. Со мной она ведет себя так спокойно, что иногда я забываю о ее существовании, и к тому же мы не знаем, как она поведет себя, если окажется в его руках. – Я не собираюсь оставаться в кровати, пока ты там, внизу, проводишь военный совет. – Я натянула футболку, а затем и спортивные штаны. – Можешь забыть об этом. Дэмиан бросил вызов нам обоим, и я буду сражаться с ним, если потребуется. Вот и порешили. До этих пор мы избегали этой темы, как Носочек – пылесоса. Губы Кассиана скривились. – Никаких военных советов я не провожу, – раздраженно заявил он. – Потому что не планирую вступать в войну. Я хочу избавиться от печати. Тебе нужно отдать ее Квирину, чтобы тот отнес Мерлину. После этого ты будешь в безопасности. Маги не выдадут ее Дэмиану, даже если Совет потребует этого. Ой, бога ради! Мы уже не раз проходили это. Печать была моей миссией, а не миссией какого-то мага. Когда он наконец-то осознает это? – Ты же сам в это не веришь! – упрекнула его. – Мы не будем в безопасности, пока все три печати не окажутся у Священного дерева и оно не поглотит магию. Тогда Дэмиан будет повержен. Я резко открыла дверь и бросилась вниз. Кассиан медленно последовал за мной. Папа и Рубин сидели за столом друг напротив друга, с подозрением изучая друг друга. До этих пор отец видел эльфа лишь однажды: в Друид-Глене, когда Дэмиан де Винтер освободил папу, а Рубин узнал, что он наполовину колдун. Разумеется, я рассказала отцу о сыне Ларимар и не могла винить отца за подозрительность – все-таки Дэмиан бросил его в темницу. Голова Квирина застряла в холодильнике, откуда я слышала только смачное чавканье. – Твоя мама печет, как фея, – прокомментировал он, когда я встала рядом с ним. – Большую часть выпечки приготовила Грейс, – исправила его. – Дай мне хоть пироги вытащить, проглот. Нахмурившись, Квирин отправился к столу. Кассиан достал из шкафа тарелки, а я включила чайник. Рубин, если и удивился тому, что Кассиан помогает мне на кухне, любезно воздержался от комментариев. И только когда мы сидели перед дымящимися чайными чашками, а Квирин – перед огромной горой пирогов, Кассиан задал свой вопрос: – Что вы здесь делаете? – Мы доставляем сообщение от Элизьен и Мерлина, – спокойно пояснил Рубин. – А ты как думал? Что отец послал меня забрать у Элизы печать? – Он не спускал глаз с Кассиана, говоря это, и ни от кого за столом не ускользнула агрессивность его слов. – Тебе нечего бояться, мы не собираемся уговаривать ее делать то, чего она сама не хочет, – сказал он, голосом подчеркнув «она». Рубину никогда не нравилось, что Кассиан вечно все решал за меня. – Ты исчез довольно быстро после смерти Виктора, – выпалил тот. – Неужели убежал в объятия папочки? – Не убежал, – невозмутимо ответил Рубин. – У меня были более важные дела. – Интересно, что это за дела такие. – Голос Кассиана дрожал от сарказма. – Я искал свою сестру, – тихо ответил Рубин. – После смерти Виктора я несу за нее ответственность. Я прикрыла рот рукой. – Ты нашел ее? – спросила я, затаив дыхание. Возможно, желание Скай исполнится быстрее, чем мы рассчитывали. Рубин печально покачал головой. – Пока нет, но я надеюсь, что Дэмиан не причинил ей вреда. Ты помнишь, что сказал мой брат? Она глухая, немая, и в ней ни капли магии. Возможно, Дэмиан думает, что теперь, когда Виктор исполнил свою задачу, она ему больше не нужна. Он был прав. Дэмиан, не моргнув и глазом, пожертвовал сыном, которого годами обучал только для того, чтобы он помог ему в достижении своих целей. Что для него могла значить дочь, не обладавшая никакими магическими способностями? – Я предполагаю, что он держит ее в ловушке и просто выжидает шанса, чтобы шантажировать тебя с ее помощью, – сказал Кассиан. – Тебе лучше не интересоваться ей слишком сильно. – Прозвучало бессердечно, но он был прав. Дэмиану ничего не стоит и Рубина использовать в своих целях. Возможно, то, что он разыскивал девочку, уже о многом говорило. – Это, может, и благоразумнее, но я не могу так поступить. Эльдорин был моим отцом, и он пал, мать бесследно исчезла, брат погиб, а лучшего друга я потерял давным-давно. – Рубин на мгновение замолчал, взглянув на Кассиана, который не стал спорить. – Она – самый близкий для меня человек. Я позабочусь о ней. Как и обещал. Мне нужно найти ее и узнать, как она. Я взяла его за руку. – Можем ли мы как-то помочь? Мы оба проигнорировали раздраженное восклицание Кассиана. – Я много путешествовал за последние недели, слышал некоторые слухи, – начал Рубин и сразу же замолчал. – Слухи! – усмехнулся Квирин и выронил вилку. Его лицо было перепачкано пятнами от пирогов. – Глупости! Сколько еще раз мне об этом повторять? Почему никто и никогда меня не слушает? – Это может быть правдой! – воскликнул Рубин. – Я проверю все улики, какими бы незначительными или вводящими в заблуждение они ни были. – Что за слухи? – попыталась надавить я. – Говори уже! – Возможно, что… – продолжил Рубин. – Это действительно маловероятно. Но… возможно… – Что?! – Почему он так тянет? – Возможно, Ларимар обращалась к Виборе после своего побега, – поспешно сказал он. – И осталась у нее жить. Я была в замешательстве. Какое отношение Ларимар имела к сестре Рубина и Виктора? – К оракулу в Вечном лесу? – уточнила я. Кассиан фыркнул. – Твоя мать – не самоубийца. Кто бы ни сказал тебе эту чушь, он лжет. – Это была древесная фавна, – объяснил мне он. – Солеа по моей просьбе расспросила ее. – Солеа? А она тут при чем? Он кивнул. – Она помогает мне с поисками. – Ты же не собираешься подвергать ее опасности, не так ли? Ее-то сюда не вмешивай! Нам и так хватает переживаний. Рубин закатил глаза. – Ты говоришь прямо как он. – Он кивком головы указал на Кассиана. – Она сама ко мне пришла. Сразу после возобновления занятий в Аваллахе. Она хочет помочь. Ты ведь знаешь, что ее сестра – жрица Священного дерева. Жрицы и жрецы один за другим жертвуют своей жизненной энергией для сохранения древа. Это будет продолжаться до тех про, пока мы не найдем способ избавиться от зимы. Я отчетливо помнила, как выглядело замерзшее тело Верховной жрицы Майри. Она была первой, кто принес жертву Священному дереву. – Я не стану запрещать Солее принимать единственно верное решение. – Значит, древесные фавны рассказали Солее, что Ларимар прячется в Вечном лесу. Рубин кивнул. – Это объясняет тот факт, почему ее никто не нашел. Вибора не расспрашивает о грехах или проступках, так что каждый может присоединиться к последователям. – Зачем ты снова ищешь Ларимар? – Я его не понимала. Чем его мать могла помочь в поисках ребенка? Всем будет лучше, если эта интриганка останется там, где бы ни находилась. Она и так причинила достаточно вреда. Не хватало еще, чтобы она снова сошлась с Дэмианом. Они в своем злодействе стали бы взрывоопасной и сносящей все на своем пути смесью. – Возможно, она знает, где находится Надя, – тихо ответил он. Надя. Так Виктор называл свою сестру. Интересно, сколько девочке лет? У Рубина на лице было написано, как мучительно для него находиться в неведении, не знать, где она и в порядке ли. – Элизьен однажды поведала мне, что Ларимар никогда не теряла Дэмиана из виду, хоть и пыталась держать в секрете от придворных свой интерес к нему, – решительно продолжил он. – Королеву это беспокоило, именно потому она проверяла воспоминания Ларимар. – Ну, круто, – вырвалось у меня. – Хочешь сказать, что королева эльфов тайно рылась в воспоминаниях своих подданных? Она шпионила за собственной невесткой. Уму непостижимо. Но Ларимар, должно быть, знала об этом, иначе ей никогда бы не удалось похитить Элизьен и запереть в пещере. – Похоже на то, – согласился Рубин, сжав губы. – Только, к сожалению, она не позволяет мне делать того же. Она запретила мне заходить в кабинет воспоминаний. Королева, вероятно, догадалась, что мы видели воспоминания ее брата Эльдорина. Я по-прежнему не знала, как относиться к его роману с моей бабушкой. Именно этот эльф поручил бабуле назвать меня Элизой, чтобы эльфы, когда придет время, нашли меня. Но с этой проблемой я разберусь, когда бабушка очнется. Во время нашего короткого визита в больницу в Йольскую ночь она назвала Кассиана Эльдорином. Должно быть, что-то таилось в глубинах ее мозга. Крошечное воспоминание, которое он не смог у нее отобрать. – И поэтому ты хочешь навестить свою мать лично? Ты хоть представляешь, что тебя ждет в Вечном лесу? – спросила у Рубина. Он, видимо, и в самом деле был в отчаянии. Я припомнила ведьмин круг, оракула Вибору, фонтан желаний, сирену и Мантикору. Мы с Кассианом чуть не погибли там. Меня туда и силком больше не затащишь, во всяком случае, если Кадира и Перикла не будет рядом. – Да. – Он напряженно посмотрел мне в глаза. – Но у меня нет другого выбора. Вот почему мы здесь. Мы хотели просить тебя о помощи. Квирин чавкнул. – Меня сюда не вмешивай, малыш. Я с самого начала говорил, что это плохая затея. Я здесь лишь из-за тоски по Элизе. – Он одарил меня томным взглядом тролльских глаз. – Я же должен был проверить, хорошо ли он к тебе относится. – Ни от кого не укрылось, о ком говорил тролль. Кассиан вскочил с места. Стул, на котором он сидел, опрокинулся и с грохотом ударился об пол. Эльф оперся руками на стол и склонился вперед. – Забудь об этом! – фыркнул он, глядя на Рубина. – Сейчас же прекрати. Элиза не станет тебе помогать. Возвращайся к Элизьен. Обсуди с ней. Но нас в это не вмешивай! Рубин даже не обратил на него внимания. Его глаза были обращены только на меня. – Королева не может мне помочь. Она занята попытками обуздать стремления Дэмиана захватить еще больше власти. Постоянно встречается с членами Совета, поскольку мой отец почти ежедневно требует наделить его новыми полномочиями. Элизьен пытается убедить другие народы в том, что он опасен. Но Солеа сказала, что открыла для тебя деревья. Я мог бы попасть в Вечный лес через барьер, но тогда мне пришлось бы бродить по нему. На этот раз у меня нет столько времени. Дэмиан не должен узнать о том, что я ищу Надю. Деревья могли бы привести нас к оракулу и обратно. Пожалуйста, Элиза. Если Ларимар там, я заставлю ее все рассказать. Деревья действительно уже отводили меня к Кадиру и спрятали нас с Кассианом от колдунов. В душе потеплело от этого воспоминания.