Совсем не те ободряющие слова, которые девушка хочет слышать в подобной ситуации. Кассиан никогда не сможет жить со мной в моем мире, это я теперь понимала. Я даже не думала, что он рассматривал такую возможность, но знать об этом было приятно Все мои мысли и планы заканчивались его признанием в любви, когда он наконец-то понимал, что для него это важнее всего на свете. Я не думала о будущем. Вероятно, именно поэтому в фильмах о любви после хеппи-энда ничего нет. Никому не хотелось знать, будет ли пара из голливудского ромкома позже ссориться из-за того, что кто-то не закрыл крышку зубной пасты, кто поведет детей в школу, а кто будет чистить туалет. Разумеется, наша проблема была сложнее. Но могу ли я представить свою жизнь в мире эльфов? Что случится с моими родителями, Финном и друзьями? Смогу ли я жить в двух мирах? Справлюсь ли с осознанием того, что, пока я буду с Кассианом в Лейлине, время в моем мире остановится? А если мы заведем детей, о которых мои родители вообще не узнают? Папа смог бы нас навестить, но мама, бабушка и Финн – точно нет. Или Элизьен разрешила бы и это? Что я буду делать в Лейлине целыми днями напролет? Мое историческое образование вряд ли принесет там какую-то пользу. Практическая сторона такой жизни никогда не была мне ясна. Как жили Рэйвен и Питер? Обоим родителям Питера, по крайней мере, было известно о волшебном мире. Кроме того, Питер перенял наследие доктора Эриксона и стал посвященным. А Рэйвен будет преемницей Элизьен. Мне довольно сложно было представить, каково это – быть женатым на королеве эльфов. Нам с Кассианом, вероятно, лучше уже сейчас понять, что не подходим друг другу. Если бы только это не было так больно! Как будто кто-то пронзил сердце ножом. Будет ли ему лучше в Вечном лесу без меня? Или он просто рад снова оказаться в своем мире? Может, он поклялся себе больше не прикасаться ко мне, чтобы не поддаться искушению сделать что-то глупое? Будет ли Ларимар доставать его? Или, может, она уже над ним издевалась? Может, мне стоило облегчить ему задачу и отпустить его. Глава 13 Фрейзер положил руки на одно из древних надгробий. Несмотря на пронизывающий холод, я спряталась здесь, чтобы спокойно поразмышлять, но друг, разумеется, нашел меня. Где-то через час на улице уже стемнеет. Пахло снегом. Прошло четыре дня с Рождества, и с тех пор от Рубина ничего не было слышно. Я не посещала Вечный лес, хотя быть в неведении о том, как поживает Кассиан, было невыносимо. Что Дэмиан сделает с Рубином, узнав, что его сын шпионит за ним и планирует свержение? Я попыталась сосредоточиться на Фрейзере. – Я смирился с тем, что она меня не полюбит, – сказал он. – Не так, как любила Виктора. Хотя этот свинтус вообще ее не заслуживал. – Он, опустив голову, не смотрел на меня. – Я этого не выдержу, Элиза. – Не говори так о нем, – сказала я, измученная своими размышлениями. – У него были свои причины. – Ой. У него были свои причины! – передразнил меня Фрейзер. – Конечно, они были, и я даже могу их понять. У меня, в конце концов, не каменное сердце. Но… – Он замолчал и шагнул ближе ко мне. – Ему не следовало втягивать Скай в это. Этого я ему не прощу. Он был эгоистичным придурком. И должен был понимать, какой опасности подвергал ее. Нельзя было позволять ей влюбляться. Он не имел на это права. Лицо Фрейзера исказилось от гнева, и я притянула его в свои объятия. Он казался слишком расстроенным, чтобы его могли привести в чувство мои разумные доводы. Кроме того, их у меня не было. Действительно эгоистично со стороны Виктора требовать любви от Скай, учитывая, что он всегда этого желал. Чего мы все желали. Безоговорочно, не думая о возможных ошибках. Кто этого не хотел? Фрейзер дрожал в моих объятиях, и из него вырывались всхлипывания. Но он не плакал и совершенно трогательным образом пытался взять себя в руки. Я лишь крепче обняла его, пусть и сама готова была расплакаться. Я многое бы отдала за то, чтобы он снова мог развлекаться с какими-нибудь девушками, как раньше. Но он уже не мог этого делать. – Вообще-то я хотел попрощаться, – выдавил он спустя некоторое время. Казалось, для этого ему потребовалось немало сил. Я испугалась. – Что? Куда ты собираешься? Ты не можешь уехать… Не сейчас. Ты мне нужен. Ты нужен нам. – Мне пора возвращаться в Эдинбург, в университет. Через пару дней начинается новый семестр, и мне нужно наверстать. Я, в отличие от Скай, не болен. – А что насчет Скай? Она поедет с тобой? Ты ведь нужен ей! В рождественский вечер они выглядели такими счастливыми. Я даже подумала, что… Ах, ерунда. Воспоминания о Викторе были еще чересчур свежи. Фрейзер опечаленно покачал головой. – Я ей больше не нужен. Может, она никогда и не нуждалась во мне по-настоящему. Во всяком случае, не так сильно, как я надеялся. Но больше продолжать не могу. Понимаешь, Элиза? Это слишком больно. – Не делай этого, – просила его я. – Не уходи. Разумеется, ты ей нужен. Ты не можешь оставить ее одну. Вы поссорились? Что-то случилось? Вчера я разговаривала со Скай по телефону, и уже тогда мне показалось, что она снова стала немногословной. Может, мое решение отвести ее к Наде стало ошибкой? Может, она не была к этому готова? Мне показалось, что малышка ей понравилась. Но, возможно, это было иллюзией. – Она хочет, чтобы я ушел, – нерешительно ответил Фрейзер. – Отослала меня прочь. Еще три дня назад. Я вернулся к родителям. Мне нужно было немного побыть одному. Ты не сможешь меня переубедить. Я захлопала глазами. Сразу после рождественского вечера? – Почему? Что случилось? – Она тебе не рассказала? – Фрейзер провел руками по волосам. – Это… это… я этого не хотел, – заикался он. – Что? – Мне стало еще холоднее. – Что, Фрейзер? – Мы переспали! – воскликнул он. Его губы посинели от холода, а я только сейчас заметила, что на нем была тонкая куртка. Он что, устал от жизни или просто сошел с ума? Вероятно, последнее. – Что вы сделали? Почему я, собственно, удивляюсь? Он так ее любит, а Скай, наверное, нуждалась в утешении. Не хотелось бы мне примерить ее шкуру. Она, должно быть, ужасно себя чувствовала. Но Фрейзера мне было жаль не меньше. Смогут ли они когда-нибудь нормально друг к другу относиться? – Я этого не планировал, – защищался он. – Она плакала и стыдилась того, что была так счастлива со всеми. Я хотел утешить ее и подхватил на руки. Она не отпускала меня. А потом… это случилось. – Он отвернулся от моего испытующего взгляда. – И после этого она отослала меня прочь. Просто так. Последние слова я разобрала с трудом. Я не знала, убить его или утешить. Он должен был быть более разумным из них двоих. – Ты нравишься ей больше, чем она готова признаться, – пояснила ему. – Это ее изматывает. Она чувствует себя виноватой, потому что Виктор умер несколько недель назад. Фрейзер кивнул. – Знаю, и я пытаюсь ее понять. Но все равно злюсь, потому что она выгнала меня и теперь отказывается со мной разговаривать. Я так больше не могу. Будет лучше, если я оставлю ее в покое. – Но сейчас она нуждается в тебе больше, чем когда-либо, – попробовала еще раз. – Ты не можешь нас покинуть. Он не может так просто уйти. – Нет, я должен это сделать, – твердо сказал он. – Мне очень жаль, что я больше не могу тебе помочь. Мне нужно сделать это ради себя. Я давным-давно влюблен в нее, даже если никто из вас этого не заметил. Я сглотнула, потому что всегда знала. Только никогда не говорила, не считая нескольких глупых замечаний. Может, я недостаточно его поддерживала? – Но я считал, что Виктор станет лучшим вариантом. Я не боролся за нее тогда и не буду делать этого сейчас. – Почему не будешь? – прошептала я. – Я за многое готов бороться, – тихо ответил он. – Я отдал бы за нее жизнь, если это потребовалось бы. Но не собираюсь бороться за ее сердце, если она не хочет отдавать его мне добровольно. Мне нечего было сказать на это. Любовь должна быть безусловной, и в этом он прав. Я в последний раз обняла его. Фрейзер сильно повзрослел. Я не знала, гордиться мне или грустить по этому поводу. – Возьми хотя бы горячий кофе у мамы, – попросила я. – Езжай осторожно и береги себя. Мне хотелось еще немного пообнимать его. Но он отстранился от меня. – Я осторожен. И ты будь осторожна. Я не уверен, что Рубин понимает, что делает. Он слишком многого от тебя требует. – Я буду осторожна, обещаю. – Напишу тебе, как только приеду в Эдинбург. Ты сможешь заглядывать к Скай время от времени? – Естественно. Не волнуйся. Я немедленно отправлюсь к ней и промою мозги. Когда Фрейзер сообщил маме и бабушке, что уезжает в Эдинбург, они не только угостили его кофе, но и принесли ему целую корзину угощений. Типичная ситуация. Как будто он собирался в полярную экспедицию, а не в столицу. Он принял их заботу с улыбкой, но, когда бабушка предложила ему сделать расклад, вежливо, но решительно отказался. – Не теряй надежды, мальчик мой. – Бабушка погладила его по щеке. – Она тоже тебя любит. Она сказала это словно между делом. Фрейзер, разумеется, никогда не рассказывал ей о своих чувствах. Он чуть не поперхнулся своим кофе. Я усмехнулась. В этой семье ничего и ни от кого не утаишь. И Фрейзер, и Скай давно стали ее частью. Грейс и Финн, смеясь, брели на кухню. С рождественского вечера их будто бы привязали друг к другу. Ладно хоть эти двое разобрались со своей личной жизнью. Только, если честно, меня уже немного раздражало, что Финн относится к Грейс как к стеклянной вазе. Ей по-прежнему можно было помогать маме на кухне, но Финн выторговал для нее повышение зарплаты. В остальном практически носил ее на руках. Не успел Фрейзер отъехать, как я схватила ключи от своей машины и направилась к Скай. Она открыла мне дверь, представ передо мной с заплаканными глазами. – Я не хочу слышать упреков, – тихо сказала она, впуская меня в дом. – Видимо, ты сама себя уже упрекаешь, – резко ответила я. – Мы с Фрейзером только попрощались. – Я последовала в гостиную вслед за подругой. – Тебе не следовало с ним спать, – сразу же перешла к делу. – Потому что я не могу влюбляться так скоро после смерти Виктора, – пролепетала она. – Это же неправильно. Мне так стыдно. Существовал ли некий отрезок времени, после которого можно снова влюбляться? Мы сели на диван, и я успокаивающе гладила ее по спине, пока Скай тихо плакала. В конце концов, она призналась, что влюблена в Фрейзера. Но это было началом, небольшой надеждой. Если бы только Фрейзер узнал об этом. Скай выпрямилась и вытерла слезы со щек. – Он с родителями? Я покачала головой. – Он уехал в Эдинбург. Он попрощался с нами и попросил навестить тебя. – Наверное, так лучше. – Она откашлялась и всхлипнула. – Я не хотела, чтобы он уезжал. Если с ним что-то случится… Я не могу потерять и его. Не вынесу этого. За окном, ведущим в сад, громыхнуло, и мы вздрогнули. В темноте что-то промелькнуло. Я подскочила к выключателю и погасила свет. – Что происходит? – в панике спросила Скай, подкрадываясь ко мне. – Я не знаю, – ответила я, – но явно ничего хорошего.