— Слишком узкий обзор, нам через такой девушку не удивить. Только напугаем. Пришлось ждать. Через некоторое время Ева посмотрела в бочку под водостоком. Радостной девушка не выглядела. Изображение в стоячей воде получилось до того хорошим, что Лерис заметил и синяки под глазами, и бледность лица, и тоску, поселившуюся в глазах. Отозвалось неожиданным теплом сердце. «Что это?» — князь, прижав руку к груди, прислушался к себе. Он уже догадывался — начала действовать тяга к истинной. Отныне ее боль — его открытая рана, ее страхи — его отчаяние, ее смерть — его безрадостное существование. Тем, кому повезло жить с суженой в гармонии, рассказывали, что хоть и чувствовали зависимость от женщины, все равно были счастливы с ней. Сладкое рабство? «Умная избранница умело распорядится подарком, доставшимся ей от богов, глупая же доведет и владыку, и его родину до краха». Вот уж чего князь никак не желал — зависеть от чужого ему человека. А потому проявление слабости к незнакомке воспринял болезненно. Девушка рассеянно пошлепала рукой по водной глади и с удивлением вытащила цветок дикой розы, который для пробы кинул в колодец князь. — Бросай еще! — приказал он пажу, не в силах оторвать взгляд от Евы. Но мальчишка так торопился помочь, что перестарался. Вывалил все цветы разом. — Ой, — пискнул Микуш и затих. Князь втянул воздух через зубы. Гадай теперь, что на той стороне происходит. Но вскоре Ева вновь показалась. Правда, уже в другом месте. С той стороны водоема на князя смотрели два человека, и Лерис не сразу понял, что девушка с кувшином в руках каменная. — У нас еще цветы остались? — Нет, — выдохнул паж. — В корзине только фрукты. Лорд Птородей отодвинул шкатулку в сторону, чтобы ненароком и ее не забросить в колодец, и выбрал самый яркий плод. Вдохнул его пьянящий аромат. Родина арогуса — далекий юг, и стоило неимоверного труда вырастить экзотический фрукт на летающем острове. Нектар богов плохо приживался на высоте. Осторожно опустив оранжевый шар в воду, Лерис наблюдал, как быстро тот преодолевает кажущееся небольшим расстояние между двумя мирами. Ева не взяла его, хотя протянула руку. Ее взгляд остановился на самом князе. Лерис понял, что девушка разглядывает его, и отчего–то стушевался. Поэтому махом вытряхнул все оставшиеся фрукты из корзины, лишь бы скрыться за ними от ее изучающего взгляда. Впервые Птородей подумал о том, как выглядит в ее глазах. Если сначала его больше волновало, придется ли суженая ему по нраву, то теперь смутило осознание, а сам–то он достаточно для нее хорош? Лерис торопливо убрал упавшие на лицо пряди. Заправил их за уши, задев при этом массивные серьги, что носил согласно княжеского статуса. Пожалел, что не удосужился расчесаться. Волосы, должно быть, спутались, пока он спускался с острова, и наверняка смотрелись вороньим гнездом. Стыдясь кровавых подтеков, вытер руки о штаны. Отличного качества, удобные, но не те, в которых стоило предстать перед женщиной, данной судьбой в пару. Как–то не подумал он приодеться. Лорд Птородей тряхнул головой, отгоняя никчемные мысли. «Совсем спятил. Нашел о чем думать». — Смотрите, милорд, девушка бежит! Оба небохода легли грудью на край колодца, страшась упустить хоть мгновение из того, что происходило в чужом мире. За истинной лорда Птородея гнался мужчина. Лерис впился глазами в соперника. Каким–то внутренним чутьем он угадал, что человек, преследующий Еву, имеет на нее право. По тому, как требовательно тянет руку, как улыбается, стараясь казаться неопасным. Пруд под деревянным мостком отразил настроение обоих в полной мере. Ева не то что бы боялась незнакомца, требующего остановиться, скорее вела себя как загнанный зверек. Он еще не знает, есть ли в руках охотника ружье, но бежит со всех ног. Лучше поостеречься, чем потом жалеть, что не слушался своих инстинктов. Все это читалось и по напряженной спине Евы, когда девушка пятилась к кромке воды, и по тому, как отрицательно качала головой, показывая нежелание подчиниться приказам преследователя. Микуш вовремя сунул в руки князя красное яблоко. Мальчишка, он припрятал его в надежде полакомиться, но, увидев, как непросто приходится девушке, отдал без сожаления. Лерис с силой швырнул спелый плод в колодец. Он и отвлек Еву, заставив развернуться. В этот раз ее совсем не пугало чужое отражение в воде. По тому, как Ева закусила губу, князь понял, что страшнее был тот, кто приближался к ней со спины. Еще мгновение и полились бы слезы. Когда над головой девушки выросла фигура соперника, князю достаточно было взглянуть в его лицо, чтобы увидеть — перед ним хищник. И если Лерис не протянет руку помощи сейчас же, то… Додумать лорд Птородей не успел. Ева торопливо вложила свою ладонь в его, но девушку с такой силой дернули за ворот верхней одежды, что она повалилась назад. Их руки разъединились. Князь, не тратя и мгновения на раздумья, сиганул в колодец. — Что ты делаешь, дура?! — первое, что он услышал в чужом мире. Еву волоком тащили по жухлой траве, плотно ухватив за ворот. Ненависть к хищнику просто выбросила Лериса из воды. Он в два прыжка нагнал соперника и вложил в удар всю накопившуюся ярость. Но незнакомец оказался стойким и не выпустил добычу из рук. Лишь взревел страшно, скаля зубы в лицо Птородею. Ни страха, ни удивления. Князь ответил ему не менее грозным рыком. Наклонившись, он одним рывком вытащил Еву из пут одежды, оставив соперника лишь с курткой в руках. Схватив девушку в охапку, Лерис нырнул с ней в пруд. — Что ты делаешь, глупец?! — встретил его возмущенный окрик оракула. — Ты осквернил колодец! Его магия покарает тебя! — Я добываю то, что принадлежит мне, — отплевываясь от воды, произнес Птородей и, осторожно опустив потерявшую сознание Еву на край каменного кольца, выбрался наружу. Подхватив прячущуюся за корзиной шкатулку, без сожалений швырнул ее в колодец. — Пришел твой черед постараться. Оракул дико закричал и упал животом древнюю кладку. Шкатулка, словно дразнясь, прыгала на поверхности воды, но у храмовика никак не получалось дотянуться до нее. — Мы в расчете, — произнес князь, беря Еву на руки. Оракул даже не посмотрел в сторону непрошенного гостя. Все его внимание было сосредоточено на шкатулке, то исчезающей под водой, то вновь выскакивающей наружу. Кто кинется в погоню, когда нужно спасать редчайшую ценность Себатры? Уже на самом верху лестницы князь обернулся. Так и не сумев дотянуться до «подарка», оракул целиком забрался в воду. «Никакое проклятие не остановит жаждущего денег и власти». — Микуш, ты здесь? — князь слышал торопливые шаги, но решил проверить. — Да, мой лорд, — срывающимся шепотом откликнулся невидимый паж. — Я захватил ваш камзол. Вы забыли его. — Следуй за мной. Не отставай. Прислужники в страхе шарахались от бегущего по храму князя. Мокрый, в расстегнутой рубахе, с такой же мокрой женщиной в руках, он сокрушил бы любую преграду на своем пути. Решимость убивать читалась в его глазах. Наружные двери оказались закрытыми, но Лерис вышиб их одним ударом ноги. Дерево с треском разлетелось. Словно по команде, с крыши сорвалась еще одна, последняя, звезда и с грохотом обрушилась на каменные плиты площади. Толпящиеся во дворе храмовики кинулись врассыпную. Если среди них и затаились убийцы, то теперь они сами рисковали отправится на тот свет. Над храмом висели вооруженные люди. Суровые небоходы, привычно болтающиеся на канатах, зорко следили за продвижением князя. Страха добавляли и слышащиеся за высокой стеной выстрелы. — Микуш, ты здесь? — на всякий случай еще раз а переспросил князь. Вдруг мальчишка отстал? Сверху уже падали подъемные веревки. Одна из них была снабжена перекладиной. Как раз, чтобы уместиться самому и не выронить драгоценную ношу. — Да, мой лорд, — поспешно ответил мальчишка, и Лерис отметил, как натянулась петля, когда паж вложил в нее ногу. — Держись крепче, малыш. — Уха–ха! — взмывая к небу, тот не удержался от восторженного крика, и каменные стены храма подхватили его победный глас. — Как сходили? Все по плану? — встречающий их капитан от волнения задавал вопросы, ответы на которые были очевидны. — Никого внизу не забыли? — Я здесь, деда! — Микуш пытался стянуть с себя запутавшуюся в волосах цепочку с кулоном отвода глаз. — Ты бы видел! Бах, и милорд вышиб ногой дверь! Без всякой магии! Просто от злости! — Я тут носилки приготовил. Как знал, что ваша истинная в беспамятстве окажется, — дед потрепал по вихрам говорливого внучка и задвинул его за свою спину, намекая тем, что делиться впечатлениями время не пришло. Сначала о важном. — Тяжеловато, наверное, — небоход кивнул на обмякшую в руках лорда девушку. — Ничего, добегу, — князь кивнул благодарно и припустился рысцой. — Свое к себе потащил. Никому не доверяет. Настрадался, — улыбаясь, тип Пикарт вытащил из кармана трубку и примял пальцем табак. Полез за кресалом, но встретив встревоженный взгляд Микуша, разжигать трубку не стал. — Волновался я, а оно, вроде как, утешает, — нашел оправдание старик. — Все закончилось, деда. Больше волноваться не надо, — паж вытащил из пальцев старика кресало и швырнул в дыру. Остров медленно плыл над остроконечными крышами Арматории. Больше Руб ничего здесь не держало. Захлопывались люки, деловито расходились вооруженные небоходы. — А где Сталко? Он уже здесь? — Еще нет. Весточку прислал, чтобы его подождали на окраине города. — Я слышал выстрелы за стеной. Оттуда все вернулись? — Это мы просто пугали. Чтобы науськанные оракулом дураки на рожон не лезли. А твоих друзей, должно быть, уже вытащили. Как только вы дверь вышибли, я тут же команду дал, чтобы им канаты сбросили, — тир Пикарт кивнул на одну из башен — тамошний сквозной проход как раз приходился на территорию за пределами храма, где с ночи дежурил сын Дехара. — Сталко, наверное, за той женщиной увязался, — высказал свою догадку Микуш. Уж очень на него произвела впечатление загадочная гостья оракула. — Какой женщиной? — старик склонил голову к плечу. — Она разговаривала с оракулом. Ух и злющая! Замотанная с ног до головы. Лица я не видал, а вот коса чуть ли не по полу волочилась. Как змея. — Змея, говоришь? — капитан задумчиво сунул трубку в рот. * * * — Итак, что мы имеем, — князь сидел за круглым столом. На него внимательно смотрели двенадцать пар глаз — капитан, глава стражи острова с первыми помощниками, несколько старших чинов небоходов, Сталко и Микуш. — Заговор, длиною в тридцать лет, который мы благополучно прозевали. — А чего удивляться? Нас никогда боящиеся неба не любили, — тир Пикарт, сцепив руки в замок, напряженно крутил большими пальцами. Надеялся таким образом избавиться от пагубной привычки чуть что хвататься за трубку. Словно сам себе не хозяин. — Готов поспорить с кем угодно, их цель — захват Небесного княжества. А если не получится отбить, то полное уничтожение. — Свет мы им, что ли, застилаем? — На их взгляд слишком свободны и независимы. Захотели прилетели, захотели улетели. Их зависть крутит. — Бесятся, что нас не достать ни одним оружием, а мы для них прямая угроза, — тир Пикарт расцепил ладони, распластал их по прохладной поверхности стола. Как же сильно хотелось достать трубку! Без нее вроде как и не думалось. — Не понимают, что с нами лучше дружить, чем быть во врагах. — Правильно. В глаза улыбаются, а за спиной кулак держат.