Наверное, от возникшего холода мои колючки ощетинились и заострились. – Она, оказывается, была здесь сегодня. А ты мне ничего не сказал. – Не успел сказать. Но и скрывать этот факт не собирался. Не думаю, что тебе было бы приятно, если б, подарив цветы, я тут же завёл разговор об Анжеле. – Допустим. Но она ещё заявила, что ты жаловался ей на меня, говорил, что я часто обижаю тебя. Я взяла бокал с вином и отпила из него. Мои колючки наполнялись ядом. Упрёки Анжелы не произвели на меня никакого воздействия. – Это неправда, – невозмутимо ответил Соби, не отводя глаз. – Не имею привычки жаловаться вообще, а тем более на женщин. – Анжела видела твои синяки? Что ты ей сказал? – Что подрался. – Она поверила? – Возможно, нет. – Но пожалела тебя. – А как же. Она же женщина. – И под порывом жалости вы стали целоваться? – Да, Анжела поцеловала меня. – Как? – В губы. – И ты был, конечно, не против. – Не против. Анжела хорошо целуется. Мерзавец, ничего не отрицал. Кобра ревности снова подползала к моему сердцу. – Ещё скажи, что у неё руки нежные. – Не могу отрицать этого. – Может, вы ещё и на моей кровати покувыркались? – Что ты. Кровать госпожи – это святое. Мы ограничились только ласками. – И поди, отнюдь нескромными? – Тебе интересны подробности? Изволь. Пока ловкий язычок скользил по моей шее, мягкие ручки проникли ко мне под одежду и страстно ласкали всё моё тело, то поднимаясь вверх к груди, то опускаясь вниз на бёдра… – Заткнись! – взвизгнула я. Негодяй! Он ещё смел издеваться! Разозлённая его наглостью, я схватила попавшуюся под руку палочку и запустила ею в мерзавца. Но тот увернулся. – Раз тебе так понравилась Анжелочка, то можешь отправляться к ней! Удерживать не стану! Она сейчас как раз изнывает от тоски в ожидании тебя. – Если ты так желаешь, могу и уйти. – Голос Соби ни на полтона не изменился. – Но уходя, я заберу с собой и букет. – Ну уж нет! – Я придвинула вазу к себе поближе. – Это мой подарок. Эти цветы Анжела не получит. Ни цветы, ни их значение. – Так значит, ты приняла мои чувства? – Холод из голоса улетучился, в глазах ожил интерес. – Я ещё думаю над этим вопросом, – недовольно надулась я. – Ты обидел меня. – Чем? – Ты целовался с Анжелой, хотя говорил, что она тебе не нравится. Значит, ты лгал мне. Однако от моей претензии на лице парня, как ни странно, расцвела хитрая улыбка. – А ты меня ревнуешь, хотя ранее отрицала этот факт, – сказал Соби. – Значит, тоже обманывала. – Ничего подобного! Мне всё равно, с кем ты милуешься, только бы не в моей квартире! – Неужели всё равно? – Совершенно. – Тогда почему не позволила Анжеле прийти сюда? – А зачем она мне здесь? Чтобы смотреть, как она пожирает тебя взглядом и облизывается? – Но ведь тебе всё равно. Наоборот, могла бы помочь подруге в сердечных делах. Убедить меня в том, какая она хорошая. От подобного замечания моё негодование лишь усилило поток. – Да к чему мне это? Ты и так уже оценил все её достоинства. Целуешься с ней, обнимаешься… – Я её не обнимал… – Обнимал. – И не целовал. – Целовал. Я видела! – Видела? Я замолкла и закусила губу. Боже мой! Проболталась! – Где видела? – Соби с подозрением сузил глаза. – Нигде! – рявкнула я. – Ты… так красочно описывал ваши… ваши ласки, что эта картина аж… у меня перед глазами встала. И вообще… отстань от меня со своей Анжелой. Только настроение испортил. А ведь я сегодня хотела не ругаться с тобой. Обиженная я демонстративно отвернулась от собеседника. Надо же, проболталась. Не дай Бог Соби что-нибудь заподозрит. Надеюсь, он не заострит внимание на моих словах и примет моё нелепое объяснение. А Соби молчал. Почему? Разве он не собирался извиняться? О чём вообще он думает? Возможно, ни о чём, а просто сидит и продолжает с хитрой улыбочкой наблюдать за мной. Не выдержав затянувшейся паузы, я с царственным видом повернулась к парню. И даже не удивилась, когда увидела именно то, что и предполагала. – Почему так смотришь? – спросила я хитрую физиономию. – Ты мне нравишься, – просто ответил Соби. – Неужели? – усмехнулась я. – Не взаимно. И знаешь что, раз ты мне испортил настроение, то давай его и восстанавливай. – Хай, Милена-сама! – поклонился мне слуга. – Какое развлечение предпочтительнее: беззаботная беседа, занятная игра, танцы? – Да, танцы, – выбрала я. – Станцуй для меня что-нибудь. Бровь парня удивлённо вздрогнула, и уверенность его улыбки несколько обмякла. – Мне станцевать?.. Одному? Не ожидал, да? – Именно, – послала я злорадную улыбку. – Хочу посмотреть на твой талант. Считай это моей сегодняшней прихотью. – Ёй, – согласился слуга. – Мне показать какой-то определённый танец? – Нет. Танцуй, что хочешь. Но такое, чтобы я замерла от изумления, чтобы у меня дух перехватило от восхищения. Удиви меня своим мастерством. – Нанмондаи.80– Лицо Соби приобрело задумчивый вид. – Мне даже на экзаменах такое сложное задание не давали. – Ну вот, постарайся. Соби подумал немного, потом поднялся из-за стола, зачем-то надел пиджак, застегнул его, а заодно и все пуговицы на рубашке. – Можно я сменю музыку? – спросил он. – Можно, – позволила я. Парень не спеша подошёл к магнитоле и начал перебирать лежащую возле неё стопочку дисков.