– Ничего постоянного. – Бандит? – Стараюсь не переходить черту. – Получается? – Иногда черту приходится сдвигать. И Карифа вдруг подумала, что Джехути абсолютно не походит на тех парней, «которые ходят вокруг», отличается от них резко, как эсминец от ялика. «Обычные» парни старались произвести на Амин впечатление, другие приходили только для того, чтобы получить удовольствие, все они много говорили о себе, хвастались высоким положением, как правило выдуманным, и рассказывали о подвигах – исключительно выдуманных. Джа тоже много говорил, но в основном шутил или расспрашивал Карифу, а о себе помалкивал, до сих пор оставаясь случайным парнем из бара. – Хочешь еще вина? – спросил он, заметив, что бокал молодой женщины почти опустел. – Нет. – Ты ведь меня не выгоняешь? – Тебе некуда идти? – Не хочу уходить. – Почему? – Ты мне понравилась, – ответил бородатый, ставя чашку в раковину. – С удовольствием зависну у тебя на пару дней. – Я рано встаю, – брякнула Карифа. – Почему? – Служу в GS. – А. Он даже не сделал вид, что удивлен, и Амин прищурилась: – Ты знал? – Догадался, – не стал скрывать бородатый, все-таки берясь за бутылку с вином. – Догадался, что куртка не простая, а тактическая? – Не только. – А как? – Вы ведете себя не как все, – размеренно ответил Джа, наполняя бокал. И вновь поставил женщину в тупик. – Объясни, – потребовала Карифа. – Не понимаю. Он вернул бутылку на рабочий стол, скрестил на груди руки и улыбнулся со своим обычным дружелюбием. – Ты служила в армии? – Да. – Бывала в оккупационных зонах? – Две командировки в Иран. – Помнишь, как ведут себя солдаты на чужой земле? – Карифа нахмурилась, догадавшись, куда клонит любовник, хотела даже его прервать, но Джа продолжил прежде, чем женщина произнесла хоть слово: – Солдаты всегда настороже, всегда внимательны. Никому не верят и готовы применить оружие в любой момент. В оккупационных зонах военные не чувствуют поддержки людей, и это прекрасно видно со стороны. Джа говорил правду, однако говорил ее применительно к другим обстоятельствам, и прозвучала его правда чересчур жестко. – Хочешь сказать, что мы ведем себя так же, как солдаты в оккупационных зонах? – выдохнула Амин. – Абсолютно, – спокойно подтвердил Джа. – Ты меня оскорбил? – Ты спросила – я ответил. Да, все так: он просто поделился наблюдением, и не его вина, что ей не понравилось сравнение. Карифа никогда не задумывалась над тем, как воспринимают офицеров GS люди с улицы, понимала, что особой любви не испытывают, но относилась к этому философски, поскольку блюстители закона во все времена не вызывали у граждан теплых чувств. Но сравнение Джа женщину покоробило. – У нас тяжелая работа. Он мог бы заткнуться, кивнуть и согласиться, но не стал. Продолжил бить ее по больному месту: – Полицейские ведут себя иначе. – Бандитские MS? – скривилась Амин. – Даже они. – Хочешь сказать, что GS – оккупанты? – Я объяснил, как догадался, что ты – агент. – Может, арестовать тебя? – Если хочешь надеть на меня наручники, не обязательно делать это официально. Вот так: взял и свел разговор к шутке. Точнее, попытался свести, потому что женщину бородатый задел серьезно, и она жаждала продолжить разговор. – А ты служил? – Да, – поколебавшись, ответил Джехути. – Где? – Ликвидировал «Фронт Уго Чавеса» в Венесуэле. – Говорят, там было грязно, – попыталась поддеть его Карифа. Но попытка не удалась. – Нам давали хорошие наркотики, так что я почти не помню, что вытворял. – Снова шутка, и снова – не принятая. – Правительство хорошо о тебе позаботилось. – А ты никогда не глотала «забывайки»? – Нет. – Почему? – Я не стыжусь того, что делала. И хорошо сплю по ночам. – Сегодня я тебе этого не позволю. Больше всего на свете Карифе хотелось натянуть smartverre, войти в сеть под служебным протоколом и проверить любовника по базе данных, но очки валялись в прихожей, там, где Джа их сорвал, и если она отправится за ними, он сразу поймет – для чего. – Почему у тебя нет татуировок? – поинтересовалась Амин. – Они в моде. – Принципиальный противник. – Боишься иголок? – Обещал маме не раскрашивать себя. Кстати, ты тоже чистая. – Я удалила татуировки, когда поступила в GS. – А где они у тебя были? – Одна на левом плече, а другая – на бедре. – Здесь? – он подошел ближе и кивнул на ее правую ногу.