– Я постараюсь. – Значит, у нас есть шанс. – Ли закрыл глаза и вновь потер виски: боль уходила не так быстро, как хотелось. – Но как мы выберемся? – не сдержался толстяк. – Здесь отличная система охраны! – Ключевое слово: «система», – усмехнулся Ли, не открывая глаз. – Если есть система, значит, ее можно взломать. – Чем? У вас не забрали smartverre? – Забрали, – кивнул Хаожень. – Тогда как вы собираетесь ломать защиту? С помощью чего? – Нужно поработать головой, – ответил мушкетер и тихонько рассмеялся понятной лишь ему шутке. – Главную ошибку «гладиаторы» уже допустили: я внутри. Осталось лишь придумать, как этим правильно воспользоваться. – Я ничего не понимаю, – вздохнул толстяк. – Вам не нужно, – холодно сказал мушкетер. – Но вы должны пообещать никому не рассказывать о том, что увидите. – А что я увижу? – Поймете, когда увидите. – Вы сумеете войти в их сеть? – Я уже в их сети, – после паузы, поскольку был занят, ответил Хаожень. – Но каким образом? – растерялся толстяк. – Я волшебник. – Но… – Не мешайте. На самом деле не волшебник, а подопытная крыса. Ли никогда не демонстрировал свои способности при свидетелях, но сейчас выбора у него не оставалось: освобождаться нужно как можно быстрее, пока цел, поскольку предыдущему пойманному мушкетеру «гладиаторы» в целях предосторожности отпилили ноги. Воспоминания об этом немного мешали, вызывая понятный трепет, но одновременно укрепляли решимость в достижении цели. Ли закрыл глаза, глубоко вздохнул, заставляя себя успокоиться, и запустил «внутренний контур» – так Хаожень называл вживленную в голову электронную часть себя, – и перед его закрытыми глазами появилась виртуальная симуляция рабочего места: с клавиатурой, «мышкой» и несколькими мониторами. Работа началась. – Почему вы молчите? – дрожащим голосом спросил толстяк, изумленно наблюдая за тем, как мушкетер шевелит руками: то «двигая «мышь», то «печатая на клавиатуре». – Я в их сети, – коротко ответил Хаожень. – Но как? – Вы верите в сказки? – Нет. – Напрасно. Занимаясь основными делами, Ли не забыл о безопасности и просканировал сокамерника: если верить метке genID, им оказался Соломон Хашими, владелец кальянной и двух магазинов ковров, сорок девять лет, трое детей… Впрочем, детали не важны, ничего не важно кроме того, что Соломон не представляет угрозы. А вот два боевика в конце коридора – представляют. Они не использовали genID, но по закону сотрудникам MS в обязательном порядке вживлялся идентификационный чип, дающий право на официальное ношение оружия, по этим меткам Ли их и отследил. – Двери камер, включая нашу, не оснащены электронными замками, нужно, чтобы ее открыли. – А дальше? – Дальше будет проще, – рассеянно отозвался Хаожень, путешествуя по внутренней сети «гладиаторов». – Где же у них арсенал? – Вы военный? – тихо спросил Соломон. – Бывший, – поразмыслив, соврал мушкетер. В действительности он числился не военным, а собственностью военных – сразу после того, как его, умирающего от голода, подобрали в порту Сан-Франциско и отправили в лабораторию. Операция прошла успешно, «внутренний контур» работал, однако оказался неудобен для широкого применения, особенно в бою, и проект был закрыт. Подопытную крысу должны были утилизировать, но Ли повезло… – То есть «гладиаторы» напрасно с вами связались? – Совершенно верно. Хаожень наконец-то добрался до арсенала, улыбнулся, увидев вооруженные дроны, и активизировал все подходящие для действий внутри здания. С развитием MRB перестрелки в коридорах и помещениях стали основной головной болью полиции, и по их запросу ученые разработали компактные летательные аппараты, оснащенные короткоствольным автоматом с приличным боезапасом. Именно они, по замыслу мушкетера, должны были проложить ему путь к свободе. – Время пошло! – Что вы имеете в виду? – у Хашими вновь задрожал голос. Двери в арсенал открывались автоматически, поэтому дроны без помех вылетели на свободу и с тихим жужжанием направились в подвал. – Сейчас начнется небольшая война, – сообщил Хаожень, руки которого продолжали «танцевать» в воздухе, а глаза по-прежнему были закрыты. – Вы будете их убивать? – Не совсем я… Вторгшись в сеть «гладиаторов», Ли заблокировал центральный компьютер, но знал, что примерно через минуту робот заметит, что хозяев отсекли от управления штаб-квартирой, и поднимет тревогу. И за эту минуту нужно успеть очень много. – Зови охрану, – сейчас было не до церемоний, и Хаожень позволил себе перейти на «ты». – Что? – растерялся Соломон. – Постучи в дверь и скажи, что я умираю. Быстро! – Да, да, конечно… – Толстяк поднялся и нервно постучал в дверь: – Эй, кто-нибудь! Но восклицание прозвучало настолько слабо и нелепо, что вызвало у мушкетера приступ ярости. – Громче! – Как? – От этого зависит твоя жизнь, идиот! И жизнь твоих детей! – Откройте! – завопил Соломон, долбя в дверь и ногами, и руками. – Он умирает! Откройте! Скорее! В коридоре послышались шаги, и подошедший «гладиатор» осведомился: – Что? – Он умирает, – сообщил толстяк. Упоминание детей придало ему сил и уверенности. – Кто? – Китаец! – Черт! – аль-Хаким четко дал понять, что за мушкетера охранники отвечают головой, и боец не раздумывая распахнул дверь: – Что с ним? – Умирает, – промямлил Соломон, не зная, что сказать еще. Но охранник все равно не услышал ответ: влетевший в коридор дрон дал короткую очередь, разнеся ему голову, как перезрелую тыкву, и стремительно последовал на поиск второго сторожа. Соломон, на которого брызнула кровь, завизжал. И тут дом вздрогнул: взорвалась хранившаяся в арсенале взрывчатка, одновременно ударили расставленные по периметру пулеметы, которые Ли перенаправил на внутренний двор и окна штаб-квартиры, а дрон расстрелял второго охранника, открыв беглецам дорогу из подвала. – Пора! Хаожень бросился к дверям, но увидев, что Соломон наклоняется за автоматом сторожа, дернул толстяка за плечо: – Не надо! И вытолкнул спутника в коридор. – Почему? – Обойдемся. – Ты мне не доверяешь? – догадался Хашими, торопливо семеня за мушкетером. – Не доверяю, – не стал скрывать тот.