– Я наблюдаю за пациентами, приговоренными к изменению личности, – сообщил Манин. – Смотрю, как их привозят, как с ними говорят, как они исчезают, превращаясь в других людей. Меня это слегка успокаивает… и позволяет отвлечься от собственного незавидного положения. Алекс помолчал еще, после чего прищурился: – Надеюсь, вы понимаете глубину собственного психического расстройства? – Стараюсь об этом не думать, – честно ответил Манин. – Боитесь? – Я вынужден скрываться, то есть я в принципе не совсем в порядке, – сообщил Манин. – Боюсь, у меня развивается паранойя. – И при этом вы склоняете к бегству меня, – едко заметил А2. – Лучше быть живым психом, чем мертвым мертвецом. – Ужасная тавтология. – В какой части? – «Живой псих» – отвратительное сочетание. – Это не тавтология, – поразмыслив, ответил Манин. – Не важно, сочетание все равно ужасное. – Почему? – Разве психи живут? – У вас нужно спросить. – Вряд ли смогу ответить, ведь я совсем недавно осознал себя сумасшедшим, но при этом… – Аккерман печально вздохнул. – Иногда я думаю: вдруг в глубине моей души действительно прячется маленькая девочка, превратившись в которую я обрету подлинное счастье? Манин поперхнулся. – Сейчас, к примеру, эта мысль показалась настолько занятной, что на мгновение я даже расхотел убивать Каплана. – Что?! Пациент перестал обнимать себя за плечи и резко повернулся к темному монитору. – Как я тебе представился? – Черт, – пробормотал Манин. – Вот дерьмо. – Ты и такие слова знаешь? – Я знаю много слов, – с достоинством сообщил Манин. – Но мне хватает воспитания использовать их только в подобающих обстоятельствах. – То есть мое, мать твою, возвращение ты счел подходящим обстоятельством для грязной ругани? – хрипло спросил А2. – Ты что о себе возомнил? – Я думал, от него вас и лечат. – Не говори загадками, – поморщился А2. – Как я тебе представился? – Никак, – вздохнул Манин. – Вы спросили мое имя и продолжили разговор. Но я заглянул в историю болезни и выяснил, что ваше настоящее имя Александр Аккерман. Доктор Александр Аккерман. И поэтому вас называют А2. – Как шахматную, мать ее, клетку. – Об этом я не подумал. – Думать за нас двоих буду я, – уверенно произнес Алекс, поднимаясь с кровати. – Кстати, посмотри, что за дерьмо мне капают, и смени на что-нибудь веселенькое. Только тайно, хочу сделать Моргану сюрприз… – Почему за нас двоих будете думать вы?! – завопил пришедший в себя Манин. – Оставим думать тому, у кого получается, – отрезал пациент. – Но в одном ты прав: имя так себе… Нужно что-нибудь менее тупое. – Что-нибудь возвышенное? – съязвил Манин. – Достойное императора? Наполеон подойдет? – Нет, не подойдет, – качнул головой А2, задумчиво разглядывая капельницу. – Во-первых, его уже использовали. Во-вторых… – Он помолчал и неспешно закончил: – Мне нужно такое имя, чтобы сразу стало ясно: пощады не будет. Paris – London Со времен запуска скоростного «Eurostar», вылетающего, как любили говорить, из Северного вокзала Парижа, чтобы вскоре оказаться в лондонском «Сент-Панкрас», ничего более удобного две столицы так и не связало: и самолеты, и машины проигрывали стремительному поезду, последняя модификация которого позволяла добраться из одного города до другого всего за час. И при этом – безопасно добраться. Ни разу за свою долгую историю «Eurostar» не подвергался террористической атаке – и все благодаря драконовскому контролю пассажиров. Тщательной проверке подвергался багаж: датчики, сканеры и служебные собаки высматривали и вынюхивали весь перечень запрещенных веществ и предметов; тщательной проверке подвергались сами пассажиры, у которых разве что не брали кровь на анализ. Впрочем… «Если вызванная Орком тревога перерастет в панику, кровь на анализ будут брать обязательно, – неожиданно подумал Ли, останавливаясь у стойки регистрации. – Если успеют…» – Добрый день, – учтиво поздоровался с китайцем бородатый трансгендер с длинными вьющимися волосами и вычурном smartverre в усыпанной стразами оправе. – Путешествуете в Лондон? – Собираюсь. – Ваш багаж? – Только рюкзак, – Хаожень продемонстрировал легкую ношу. – Досмотр чуть дальше, – напомнило оно, продолжая ковыряться с документами. – У вас нет genID? – Это проблема? – Пока нет, но… – Транс чуть подался вперед и, понизив голос, доверительно сообщил: – Ходят слухи, что контроль ужесточат еще больше. – А что случилось? – Во-первых, эта ужасная перестрелка, из-за которой многие пассажиры опоздали в полет. – Полицейские разборки? – Именно, – подтвердил служащий. – А во?вторых, эпидемия. – Где эпидемия? – испуганно поинтересовался Ли. – В Кейптауне, – транс округлил глаза. – Вся планета обсуждает! – Кейптаун… – Хаожень выдержал короткую паузу, словно искал в сети информацию. – Но это же в Южной Африке! – Там не просто эпидемия, а террористическая атака с применением боевого вируса, – прошептал транс. – Неужели вы не слышали? – Последние две недели я провел в Альпах и невнимательно следил за новостями, – сообщил Хаожень. – Извините. – Пытались убежать от реальности? Несмотря на то что своей очереди на регистрацию ждали другие пассажиры, транс затягивал разговор, явно флиртуя с симпатичным молодым китайцем. – Разве от реальности можно убежать? – вздохнул Ли. – Тут вы правы… Но прежде чем транс задал следующий вопрос, Хаожень поинтересовался: – Не собираетесь в Лондон? – чем дал понять, что тоже заинтересован в продолжении знакомства. Ли хорошо знал правила общественного поведения – на знаки внимания нужно отвечать. Это как улыбки на лицах прохожих, демонстрирующих программе слежения жизнерадостное funny: если не ответишь, могут донести, так что лучше дать телефон, а потом поставить номер абонента на игнор. – К сожалению, не на этой неделе, – опечалился транс. – Если соберетесь – позвоните, – Ли сбросил трансу свой номер. – Поболтаем. – С удовольствием, – служитель порозовел от удовольствия и быстро закончил оформление пассажира. Хаожень без проблем прошел досмотр и направился к одному из вагонов с самыми дешевыми билетами – он не любил привлекать к себе внимание. ///