Сценарист у Тонечки в голове уже давно лежал, парализованный. Перо выпало из ослабевших пальцев. – Когда дяди не стало и мы вернулись в Москву, тетя некоторое время присматривалась, кому и как передать «Хождение», и не решилась. Сказала мне: «Ты сам потом займешься!» Я думаю, она не хотела с ним расставаться, понимаете? – Полуустав? – сама у себя спросила Тонечка. – Переплет с медными застежками? Сорвалась с места и побежала в дом. Вернулась через несколько секунд с тяжелой книгой в руках. – Вот! – И она бережно положила книгу на стол. – Я думала, что это сувенир, игра в старину! – Где вы ее взяли?! – изумился Федор Петрович. – В доме вашей тети, конечно! На этажерке! Мы взяли записку, она была на зеркале. И эту книгу, она была на этажерке. И кастрюлю с бульоном, она была на террасе. Федор потрогал книгу и улыбнулся ей, как старой знакомой. Погладил переплет и открыл замки. – Тетя никогда не оставила бы ее на этажерке. – Значит, в ее доме точно был кто-то посторонний! – И она показывала постороннему книгу? – спросила Саша. – А потом ей стало плохо, посторонний ушел, но книгу не взял? Так? – Вообще не так, – энергично сказала Тонечка. – Саш, помоги мне быстро подать ужин. А то сейчас явится дядя Арсен, а у нас ничего не готово. Ни кюфты, ни хаша, ни хороваца! Завалим службу! – Я могу помочь, – вызвался Федор. – Нет уж, мы сами, спасибо. Родион, проводи Федора Петровича к ручью и покажи ему утку! На кухне Тонечка повязала фартук и велела Саше тоже что-нибудь повязать, например полотенце. – Давай сделаем мятую картошку в духовке, а отбивные так пожарим, Родион уж очень любит жареное мясо! И салат, да? У меня есть гранат, мы вполне можем изобразить нечто, похожее на армянский салат. Саша принялась выкладывать картошку на противень. – То есть он не сумасшедший, да? – Да, – согласилась Тонечка энергично. – Конечно, может быть, что он профессиональный врун, например писатель, но вряд ли. – Если врун, тогда откуда камея? И «Хождение за три моря»? – Ну, вот именно. Подвинься, мне нужно тесто раскатать. Саша немного подвинулась. – Я думаю, дело было так, – начала Тонечка. – К старой княгине кто-то пришел. Человека этого она не опасалась. Иначе подняла бы шум. Вполне возможно, что это был врач со «Скорой». Врач сделал ей укол, после которого она уже не могла подняться, закрыл шторы и методично обыскал комнату. Ничего, кроме камеи, не нашел. Тут Тонечка покосилась на Сашу и быстро спросила: – Ты же не брала камею? Саша вытаращила глаза: – Нет, конечно. С чего ты решила?! – Я тебе потом скажу. – Нет, скажи сейчас же! Ты что, меня в воровстве обвиняешь? Или в убийстве?! – Я скажу потом, – упрямо продолжала Тонечка. – Сейчас про старую княгиню. Она лежала на диване, а человек шарил по ее дому. На книгу он внимания не обратил, должно быть, искал нечто более понятное – деньги, кольца, серьги!.. – Хорошо, – невольно втягиваясь в Тонечкину историю и позабыв о том, что ее обвиняют в ужасном, согласилась Саша. – Допустим. Получается, книгу достала она сама? Зачем? – Может, она то и дело ее доставала! Ей нравилось на нее смотреть и вспоминать, как из-за этой книги она ссорилась с мужем на террасе своего палаццо! Федор вон прямо посветлел, когда книгу увидел. – Ты тоже заметила? – Ну, конечно! А может быть, человек нашел тайник, тем более он просто открывается, взял книгу, понял, что это ерунда, а никакое не сокровище – подумаешь, старинная книжка! – и оставил ее на этажерке. И ушел. А старая княгиня не умерла. Она еще долго не умирала! Больше того, ухитрилась выбраться из дому и пойти за помощью!.. Она ведь только на твоем участке умерла… – Ужас, – выговорила Саша, и губы у нее дрогнули. – Какой ужас! Как жалко бабку, невозможно. – Но с чего злоумышленник решил, что у нее в доме есть чем поживиться? Она прожила в Дождеве тридцать лет, тут никто не запирает замков! Вот ты дверь заперла, когда уходила? Саша немного подумала: – Пожалуй, да. А может, и нет. – Вот именно! – воскликнула Тонечка с энтузиазмом. – А ты самый организованный человек на свете, после моего мужа, конечно! Ты раб лампы, только в руках у тебя не волшебная палочка, а ежедневник! Саша обозлилась. – Во-первых, я никакой не раб. Во-вторых, у джинна не было волшебной палочки. В-третьих, что ты себе позволяешь, в самом деле? То какие-то идиотские подозрения, то оскорбления! Тонечка замахала на нее руками: – Что ты, что ты! Никаких оскорблений! Ты меня извини, я когда увлекаюсь, говорю невесть что! Саша сердито помолчала, а потом сказала: – Извинения приняты. – Тридцать лет старая княгиня никого не интересовала. И вдруг заинтересовала, да еще до такой степени, что ее убили! Кто и что про нее мог узнать? Саша заглянула в духовку, где запекалась картошка. И вдруг гадкая до невозможности мысль пришла ей в голову. Настолько гадкая, что она сморщилась, словно глотнула этой гадости. – Тоня, – начала она и опять поморщилась, – Тонь, а вдруг это любящий племянник, а?.. – Что? – Убил тетю, что!.. Он же знал о книге! И о том, где она лежит. И о том, что это бесценное сокровище! Я так понимаю, что стоимость камеи не идет ни в какое сравнение со стоимостью подлинника «Хождения за три моря»! Он приехал, отравил тетю. Забрал камею, а книгу оставил. Она все равно досталась бы ему! – Да ну-у-у, – протянула Тонечка. – В вашей версии сплошные несостыковки, мисс Марпл. Зачем ему ни с того ни с сего травить тетю, которую он обожал, и это у него на лбу написано! Он все знал всегда – и про тайник, и про то, как его открыть, и что там лежит!.. Он мог в любой момент забрать и книгу, и камею и устроить так, как будто их украли. И тетя осталась бы жива! – А вдруг она догадалась, что Федор забрал камею и открыл тайник? И он ее отравил, чтобы она никому не рассказала? – Саш, зачем?! Она бы и так все ему отдала и никому не рассказала! Она в Италии не осталась, потому что ей нужно было его выучить и устроить как следует! Вот я не знаю, смогла бы так или нет! Все бросить, из Рима переехать в Дождев, жить в одиночестве? Одно развлечение – ходить на ручей и смотреть на березы! Хотя можно было ходить в капеллу Коронаро и смотреть на «Экстаз святой Терезы»! Саша улыбнулась, гадость отступила. – Мы так и не спросили у Федора, кто он. Помнишь, он сказал, что защитился и стал ездить в экспедиции? – Может, он полярник? – предположила Тонечка. – Саш, вон там внизу в буфете такая розовая игрушечная ванночка. Открой створку! Дай мне, пожалуйста! Саша протянула ей пластмассовую ванночку размером чуть меньше ладони: – Зачем ты держишь ее в буфете на кухне? Тонечка взяла ванночку и нацелилась на тесто. – Ею очень удобно вырезать «язычки»! Они получаются по форме похожими на настоящие, которые в кондитерских продаются. – Какая ты фантазерка, Тоня! Тонечка покосилась на нее: – Я же пишу сценарии. – Напиши повесть, – тут же сказала Саша. – Вот увидишь, дело пойдет. Я знаю, что говорю! – А ковчежец? – сама у себя спросила Тонечка. – Который увели из храма? Кто его украл? Вряд ли здесь, в Дождеве, в один и тот же момент завелось сразу несколько убийц и грабителей! Значит, это дело рук одного человека. – Слушай, – вдруг сказала Саша весело. Тонечка оглянулась на нее. – Я так рада, что он не псих. Как ты думаешь, это нормально? Радоваться, что какой-то чужой дядька не псих? – Это просто прекрасно, – поддержала Тонечка. – Чему же еще радоваться, как не тому, что Федор Батюшков нормальный, а не сумасшедший.