*** В первом часу дня, когда на пляже уже отдыхали мои сестры и большая часть малого света, к нам «соизволили» пожаловать и принцы в полном составе, в том числе и Джузи с Колей и Сашей, и у меня возникли обоснованные подозрения, что все эти семеро молодых людей после клуба продолжили совместный отдых. — Леха, братан, башка раскалывается просто адски! — сходу заявил мне Николай, выдыхая лютый перегар. — Если жители пустыни в аут отправились практически сразу, то вот бюргеры… — он поморщился. — Бедная моя печень! Но мы с Шуркой не посрамили!.. — и вялой походкой направился к бару. — Vodka — connecting people, — пробормотал я расхожую фразу и подошел к наблюдавшим все это со стороны Марии и Варваре. — Как видите, братики в своем репертуаре, но, слава богу, хоть появились. Дадим им минут пятнадцать на прийти в себя, а потом организованно двигаем на «Звезду». Как вам план, сестренки? — Не пятнадцать, а десять минут, Лешка, — Мария указывала мне в сторону бара, где все семеро принцев уже застыли в позе полкового горниста, жадно употребляя пиво прямо из горла. — Сам же понимаешь, старые дрожжи, ласковое солнышко, отсутствие ограничений и грозных родичей за спиной… — Десять минут, — кивнул я. — И твой неусыпный за ними контроль! — добавила Варвара. — Нам с ними не справиться. Ответить я не успел — зазвонил телефон, причем номер был незнакомым. — Слушаю. — Алексей, это князь Гримальди. — Добрый день, ваша светлость! — поприветствовал я князя нарочито громко, чтобы услышали сестры. — Алексей, Николя сказал мне, что ты в курсе проблемы и ждешь моего звонка. Сообщаю, господа Виндзор, Мальборо и Солсбери уже прибыли, и мы ожидаем только тебя. Через сколько будешь? — Минут через сорок, ваша светлость, — прикинул я. — Форма одежды парадная? — Парадная. Заодно и пообедаем в интернациональной компании, если ты, конечно, сумеешь удержать себя в руках, — отчетливо хмыкнул он. — И не вздумай пешком заявиться, Алексей, твои английские родственники могут неправильно понять. — Спасибо за совет, ваша светлость! — хмыкнул я в ответ. — Скоро буду. — И повернулся к сгоравшим от любопытства сестрам. — За мной, боевые подруги! Оказавшись в баре, сзади приобнял Вилли: — Дорогой мой родственник, могу я на тебя положиться? Тот аж пивом чуть не поперхнулся, но кивнул: — Конечно, Алекс! — Так вот, могу я рассчитывать, что предстоящие мероприятия, в том числе и запланированный визит в Ниццу, у нас пройдут по плану? Старший Гогенцоллерн на глазах подтянулся, собрался и опять кивнул: — Конечно, Алекс! — Чудно! А то мне отъехать надо к князю Гримальди, вот я и волнуюсь… — Все будет хорошо, Алекс! — уже вполне живо отреагировал Вилли, чье похмельное чувство вины я так беззастенчиво использовал. — Я за всем прослежу. — И за ними? — я указал на остальных вялых принцев. — Десять минут, и… — жестом руки он показал, что все будет ровно. — Если что, я на телефоне, — и повернулся к сестрам. — Красавицы, все что смог сделал. — А чего тебя Гримальди вызвонил? — все-таки не утерпела Варвара, а Мария и не подумала одергивать сестру за такую «наглость». — Предлагает денег немного заработать, — ухмыльнулся я, почти что и не соврав. — Сестренки, роскошные подарки с меня! — Тогда быстро двигай к Гримальди, Лешка! — хихикнула Варвара. — Подаркам, особенно роскошным, мы всегда рады! А уж за этими, — она покосилась в сторону продолжавших опохмеляться принцев, — мы как-нибудь проследим. Пройдя в противоположный угол пляжа, обратился к Михееву: — Владимир Иванович, командуйте боевую тревогу, нас вызывают к князю Гримальди. Возбудившегося ротмистра придержал Прохор: — Виндзоры пожаловали? — Они, — кивнул я, нисколько не удивившись осведомленности воспитателя. — Князь просил явиться при полном параде, так что ты, Ванюша, — я посмотрел на выглядевшего не очень колдуна, — отправляешься с нами. А ты, Прохор, пойдешь на званый обед вместе со мной. Воспитатель повернулся к Кузьмину, застывшему на лежаке: — Я не понял, тебе особое приглашение требуется? — Иду я, иду… Собрались тоже мне, Зверь и Злобырь, и лютуют… Отдохнуть нормально не дают… — Поговори мне еще! — И поговорю… Что мне, бедному, остается, когда ни за что под молотки немилости в очередной раз попал… *** Проблемы я почуял сразу же, как только мы заехали на лужайку перед дворцом Гримальди — общий эмоциональный фон был слишком напряженным. — Алексей, это из ряда вон… — Михеев сквозь лобовое стекло указывал мне на выстроившиеся в ряд у крыльца четыре Rolls-Royce, вокруг которых стояли мужчины в стандартных деловых костюмах. — Это нарушение всех и всяческих приличий, демонстрирующих полное неуважение к остальным гостям. Гляньте, они даже попыток не делают машины убрать. — Да понял я, — ответил ротмистру сквозь зубы, медленно закипая. — Владимир Иванович, двигаемся дальше и паркуемся рядом с английскими тачками, но из машин не выходим. — Принял, — кивнул тот с переднего сиденья. — Лешка, ты чего задумал? — возбудился сидевший рядом Прохор. — Спина затекла, размяться бы надо… И прямо на ходу открыл свою дверь, выпрыгнул наружу и прогулочным шагом направился к Rolls-Royce, добавляя на ходу гнева. Что за ерунда вообще происходит? Не мог же меня царственный дед подставить подобным образом? Или мог? Да нет, слишком сложно… А интересы князя Гримальди и его посредничество в урегулировании «конфликта» с англичанами? Не складывается… Похоже, накладка случилась на уровне исполнителей, значит, и действовать надо осторожно и крайне аккуратно… Убедившись, что «костюмы» и гвардейцы Гримальди попрятались кто куда, повернулся к своему «Майбаху». — Царевич! Ты мой кумир! — именно под этот крик из машины сопровождения я и залез на свое место. — Удовлетворен? — ухмыльнулся Прохор. — Отвел душу? — Не до конца. — Слава богу, что ты не опустился до того, чтобы эти Rolls-Royce просто сжечь, — воспитатель продолжал скалить зубы. — Вот полгодика назад за тобой бы не заржавело. — Ага… Владимир Иванович, валим отсюда, — бросил я ротмистру, достал телефон и набрал последний номер. — Ваша светлость? У нас тут перед вашим дворцом маленькая неприятность случилась, так что отобедать в вашем приятном обществе у меня ну никак не получится. И еще, ваша светлость, не могли бы вы передать господам Виндзору, Мальборо и Солсбери, что если я в ближайшее время не получу удовлетворительных объяснений по поводу столь низкой провокации, то объявлю им личную войну. Конец связи, — и убрал телефон в карман. Воспитатель смотрел на меня с укором: — Лешка, я хоть в лягушачьем наречии и не силен, но общий смысл твоего пламенного месседжа уловил. А теперь вопрос: не лучше ли было сначала все сказанное Гримальди с государем согласовать? — И как ты это себе представляешь? — буркнул я и продолжил детским голоском: — Дедушка, меня тут на чужбине злые дяденьки обижают, унижают и ни во что не ставят? Дедушка, родной, спаси и помоги? Позвони этим злым дяденькам и скажи им, чтобы хорошо со мной обращались? Михеев не удержался и ухмыльнулся: — Так-то да! — Цыц! — отмахнулся от него Прохор. — Нашелся мне тут… еще один поборник чести рода! Лешка, ну уж теперь-то, наверное, надо государю позвонить? — Теперь-то придется, — вздохнул я и снова потянулся за телефоном. Царственный дедушка, надо отдать ему должное, выслушал меня, не перебивая, и даже задал несколько уточняющих вопросов, а уже потом по своему обыкновению принялся орать: — Какого хера ты эти их сраные Rolls-Royce не тронул? — надрывался царственный дедушка, да так, что пришлось убирать динамик от уха. — Что, ума не хватило их там сжечь? Дотла сжечь! А потом заявиться в дворец и!.. Чтобы больше никакая тварина не смела подобным образом к Романовым относиться! Чего молчишь, Лешка? Язык проглотил? — Да я… — Молчать! Где-то мы смелые, а где-то элементарное дело до конца довести не можем! — Мне вернуться?