— Баюн!.. — Алексей! — услышал я голос Жени Демидовой. — Не будь таким эгоистичным! Дай нам тоже такого умного котика потискать! Таким эгоистичным? И почему эта фраза меня так задела? Неужели я все для себя уже решил??? — Конечно, красавицы! — Я аккуратно убрал лапы Баюна с плеч. — Только не затискайте! — И приказ кошаку вести себя прилично. Все, что дальше происходило в вольере, я снимал на телефон, а потом, несмотря на позднее время и разницу в один час с Москвой, отправил всем моим сестрам видеофайл с комментарием: «Его зовут Баюн. Он будет жить в моем особняке». Первой по видеосвязи позвонила Варя и без всяких прелюдий потребовала показать ей онлайн «классного котищу». Следующей была Маша с аналогичной просьбой. Дольше же всего я был занят трансляцией для Лизы, которая сходу безапелляционно заявила, что она уже сильно любит Баюна и ради этой любви окончательно переезжает ко мне в особняк, чтобы любимый котик под ее присмотром не только нормально питался свежим молочком и мяском, но и вдоволь игрался. Соответствующие игрушки Елизавета клятвенно обещала при переезде из надоевшего Кремля взять с собой. Короче, меня ждала полная и окончательная обструкция со стороны нашего общего родителя! Общение с младшей сестрой закончилось, когда телефон высветил вызов от Пафнутьева: — Лизонька, котик в Москву доберется еще не скоро, он в цирке на Лазурном берегу выступает, — вещал я. — Как только он на родину вернется, я тебе сразу сообщу. — Точно? — хмурилась Лиза. — Точно! Спокойной ночи! — И тебе спокойной ночи! И котику! Пафнутьеву пришлось перезванивать. — Алексей, деньги пришли, — сообщил он мне. — Регистрация состоялась, твоя Панцулая стала весьма богатой невестой. Скан выписок о праве собственности и документы на ресторан отправлю тебе после нашего разговора. — Виталий Борисович, — отошел от барьера я, — остаюсь должен и по возвращении обязательно рассчитаюсь. Будьте так добры, передайте Трегубову, чтобы начинал все обозначенные мероприятия. — Все сделаю, Алексей. Как у вас там хоть дела? — Перечисленное в СМИ не отражает и части происходящего, — хмыкнул я. — Очень и очень весело. Но, если честно, конкретно вас нам с Прохором и Ваней очень не хватает. — Приятно это слышать, — его голос оставался привычно равнодушным. — Хотя за границей от меня мало толку, я больше озабочен происходящим внутри России. Ладно, Алексей, не буду тебя больше отвлекать. Если что, я на связи… «Нежности» с Баюном закончились только минут через пятнадцать, и мы поднялись на второй этаж, где проходила афтерпати. Выписки о праве собственности и доки на ресторан я переслал Фрицу, еще когда мы поднимались по лестнице, и немецкий принц в очередной раз отвел меня в сторонку: — Алекс, огромное спасибо! Сегодня в клубе планирую сделать Елене подарок. — Удачи, Фриц! — улыбался я. А про себя подумал: «Отец прав — Лена будет в самом настоящем шоке! И без вариантов прибежит ко мне “жаловаться” на своего слишком уж щедрого ухажера». Уже под самый конец «циркового» афтерпати к нашей компании подошел мой родитель: — Молодые люди, позвольте отвлечь вас на секундочку. Дело в том, что Алексей мне напомнил сегодня о вашем дружном желании посетить Париж. Мы с остальными Романовыми подумали и решили, что не стоит вам препятствовать в этом желании. Можете отправляться хоть завтра, предварительно согласовав все вопросы с родом Бурбонов. — Отец обозначил кивок в сторону Стефании. — Молодые люди, хорошего вечера!.. Когда мой родитель отошел от нас, все взгляды тут же скрестились на французской принцессе. — Сейчас все решу, — кивнула с улыбкой она. От своих старших родичей Стефания вернулась буквально через десять минут: — Соответствующие распоряжения будут отданы прямо сейчас, самолет завтра днем подготовят к вылету, — сообщила она нам. — Подробности и пожелания предлагаю обсудить в клубе. Если молодые люди были просто рады, то вот девушки скрывать свои восторги не собирались: — Класс! Мы летим в Париж! — Просто замечательно! — Подружки, готовьте кредитки! И мне все равно, что мне родичи скажут в Москве!.. * * * Венценосные особы и их наследники во дворце Гримальди на свою отдельную афтерпати должны были собраться только через час, а мы с остальной молодежью в клубе только через полтора, так что времени на переодеться хватало. — Алексей, — подозвал меня царственный дед, когда мы с братьями спустились со второго этажа в гостиную номера, — я тут глянул рапорт Кузьмина по вашей с ним ночной поездке. В рапорте Ванюша упоминает того контролера, о котором мы с тобой совсем недавно говорили… Мысленно поморщившись от досады, я приготовился выслушивать очередные упреки с нравоучениями, но обошлось. — Кузьмин отдельно отмечает, — продолжил дед, — что тобой взяты на вооружение весьма радикальные методы воздействия на клиента, должные подтолкнуть того поскорее сдаться нам в руки. Алексей, ты помнишь про сроки, которые я тебе обозначил? — Помню, деда, — кивнул я. — И сделаю все возможное для их соблюдения этой тварью. — Замечательно! — расплылся в улыбке император. — Держи нас в курсе, но помни, что вопрос об устранении этого господина будем решать коллегиально. — И он без перехода продолжил: — Сейчас бабушка переоденется, и мы перейдем к решению следующего вопроса, стоящего на повестке дня. «Следующий вопрос», как оказалось, имел прямое отношение к роду Медичи. — Алексей, — царственный дед покосился в сторону моего ухмыляющегося родителя, — нам почему-то кажется, что ваша компания молодых людей очень теряет от отсутствия Умберто и Джузеппе Медичи, да и визит в Париж без братьев-итальянцев будет не таким запоминающимся. — Император хмыкнул. — Не хочешь позвонить Джузеппе и пригласить его со старшим братом на вашу сегодняшнюю вечеринку? И в Париж тоже? Причем пригласить ты братьев Медичи должен так, чтобы не получить отказ. Справишься, внучок? Я переглянулся с еле сдерживающими смех Колей и Сашей и решил уточнить: — Глумиться можно по полной? — Не можно, а крайне желательно, — кивнул дед. — Телефон только, внучок, поставь на громкую связь, чтоб, как в том анекдоте, вырвите мне язык, но я должен это услышать! Когда я положил телефон на журнальный столик, набрал номер Джузи и нажал иконку громкой связи, собравшиеся вокруг старшие Романовы, князь Пожарский и мои братья замерли в предвкушении «зрелища». Гудки, еще гудки — и вот наконец: — Слушаю тебя, Алексей. Ровный, практически безэмоциональный голос младшего из братьев Медичи был глуховат — итальянец, без всяких сомнений, тоже разговаривал со мной по громкой связи! — Привет, Джузеппе! — бодро начал я. — Как дела, дружище? Куда вы с Умберто пропали? У вас что-то случилось? — Все хорошо, дружище! Все замечательно! — в голосе Джузи появились оттенки радости. — Мы никуда не пропадали, просто дела неотложные образовались. Как у вас? — Тоже все хорошо!.. И на пять минут с лишним у нас завязался треп о последних новостях, касающихся компании нашей молодежи. — Джузеппе, — решил я наконец перейти к основной цели своего звонка, — мы все очень соскучились по вашему с Умберто обществу! — Вот как? — Да. Кроме того, вы с братом уже пропустили один поход в «Джимис», а мы сегодня опять собираемся провести веселую ночку. А завтра днем, дружище, Стефания везет нас в Париж. — Как жаль… — начал Джузеппе. Но я его резко прервал, добавив в голос металла: — Дружище, не заставляй меня приезжать к вам в апартаменты и уговаривать твоего отца и деда отпустить вас с братом в «Джимис», а потом и в Париж. Или мне все-таки приехать? Несколько секунд динамик молчал, мои родичи напряглись тоже. Наконец послышался голос, пропитанный нотками обреченности: — Хорошо, Алексей, мы с Умберто найдем время и на посещение клуба, и на Париж. — Не слышу радости в голосе, Джузеппе! — хохотнул я. — Его величеству и его высочеству привет! Увидимся в клубе. — И нажал иконку сброса вызова. Убрав телефон в карман, хмыкнул и посмотрел на царственного деда: — Так пойдет, государь? — Более чем! — улыбнулся он. — Правильно Людовик нам с твоей бабушкой говорил, что есть у тебя талант дипломата! Ближе к последним курсам универа обязательно отправим тебя еще и на практику в наш МИД. Тут вмешался князь Пожарский: — Государь, зачем Лешку в МИД? Внуку даже по промежуточным итогам этой поездки можно диплом с отличием МИМО выдавать. А для окончательного закрепления дипломатических навыков следует отправить его в полицейскую следственную часть самого криминального района Москвы и посадить для начала на прием заявлений от граждан. — Дед Михаил ухмыльнулся. — Через пару недель Лешка научится такому запредельному уровню терпения и выдержки, что наши послы обзавидуются! А потом можно будет его перекинуть и на допросы, очные ставки и прочие следственные действия с матерым преступным элементом. Одним словом, внук такого опыта наберется, который и не снился нашим дипломатам. Дед Николай откашлялся и уставился на деда Михаила нахмуренным взглядом. — Чего я такого опять сказал, государь? — князь Пожарский и не думал смущаться под этим взглядом. — Вон, у брата своего спроси и у сына тоже — они, я уверен, меня полностью поддержат.