— Нет больше колдуна. — Хватит базарить! — вмешался в разговор шатающийся Белобородов. — Садимся в тачку и валим отсюда! Трупом займутся другие. А то, не дай бог, еще кого-нибудь по наши души принесет. — А остальные? — великий князь указал на машины сопровождения, рядом с которыми валялись дворцовые и канцелярские. — Садись в машину, царевич! — прикрикнул на него Кузьмин, а Белобородов в это время уже вытаскивал из-за руля водителя, не подававшего признаков жизни. — Колдун в первую очередь бил по светящимся, другие шли по остаточному принципу. Помочь мы им ничем не можем, кому повезет — будет жить. Быстро садись в машину, у нас с Петровичем твоя шкура в приоритете! — Да пошли вы оба! — великий князь сжал кулаки и сделал шаг назад. — Я своих не брошу! — Видит бог, я этого не хотел… — Кузьмин погасил молодого человека, повернулся к изуродованной «Волге» и крикнул внутрь салона: — Петрович, чего расселся, как на именинах? Помогай воспитанника своего грузить, он ехать отказался… * * * — Прощай, Витя! — прошептал Тагильцев, наблюдавший за боем из окна лестничного пролета одного из домов, и перекрестился. — Ты сам сделал свой выбор, а нам семьи свои от Романовых спасать надо. Обещаю, что твоя жертва не будет напрасной, друг! Спасибо за этот бой, Витя! Ты показал, что мы слишком расслабились и впали в грех гордыни, привыкнув иметь дело с обычным человеческим материалом, а не с подобными Кузьмину спецами с боевым опытом. Я обязательно это учту при дальнейшей подготовке братьев. Прощай! Чуть ссутулившаяся фигура исчезла из оконного проема… Глава 9 — Таких доказательств невиновности Алексея тебе достаточно, Фрол? — император смотрел на свояка. — Можешь к этому ко всему присовокупить и слухи о некой спецоперации Тайной канцелярии, в результате которой был снесен дом на окраине Москвы. Слышал уже? — Да, Коля, слышал, — кивнул князь Дашков и перевел вопросительный взгляд на сестру. — Фрол, как это ни прискорбно, но все обстоит именно так, как описал мой муж, — вздохнула императрица. — Я, как и обещала, лично все проверила. Кроме того, в моем присутствии Алексея допросили с пристрастием. Уверяю тебя, возможности сказать неправду у него не было. — Она передернула плечами и поморщилась. — Меня саму до сих пор потряхивает… — Что ж… — поднялся с дивана князь Дашков, поклонился и принялся виниться: — Ваши императорские величества, в первую очередь я нижайше прошу прощения у вас за свои недостойные подозрения, касающиеся его императорского высочества Алексея Александровича! Во вторую — хотелось бы узнать размер виры за подобное поведение и порядок извинений перед Алексеем Александровичем. А в третью — хочу попросить отозвать ваших цепных псов из Тайной канцелярии, которые третий день терроризируют меня и мою семью бесконечными допросами! — Сядь, Фрол, — раздраженно бросил император. — Не на официальном приеме. — А когда родственник опустился в кресло, продолжил: — Во-первых, мы с Машей твои извинения принимаем и в свою очередь хотим извиниться перед вашим родом за невольно доставленные неприятности. Извинения принимаешь, Дашков? — Принимаю, — буркнул тот. — Отлично! — удовлетворенно кивнул император. — Идем дальше по списку. Ни о какой вире не может идти и речи, твой род и так пострадал в результате всех этих событий, а перед Алексеем просто извинишься, он, насколько я знаю, про вас и думать забыл, тем более внук, как никто другой, понимает, что ваш род вместе с ним элементарно подставили означенные мною выше лица. Алексей, кстати, скоро будет здесь. Теперь что касается Тайной канцелярии. — Он нахмурился. — Фрол, мы всех своих, кто знал о вашем конфликте, проверили по три раза, значит, с большой долей вероятности можно утверждать, что утекло у тебя. Из этого следует, что в произошедшем косвенно виноват кто-то из твоего рода. И мне бы очень хотелось знать, кто именно. — Император нахмурился еще больше. — Так что Тайная канцелярия продолжит свою работу. Князь Дашков расстроенно посмотрел на императрицу, которая, впрочем, продолжала сидеть с невозмутимым видом. Тут отрылась дверь, и в кабинете императора появились трое: великие князья Владимир Николаевич, Александр Николаевич и Николай Николаевич. Поздоровавшись с князем Дашковым, они вопросительно уставились на хозяина кабинета. — Фрол Федорович больше не держит зла на Алексея, — усмехнулся тот. — Зато теперь он обижается на нас с вами за канцелярских следователей. — Дядька, так надо… — с улыбкой развел руками цесаревич. — Установить источник утечки информации мы просто обязаны, во избежание, так сказать… — Да понял я уже, Шурка, что с живых вы с нас не слезете… — отмахнулся Дашков. — Скорее бы все это закончилось, и так в свете уже слухи поползли, что мы из Москвы сбежали. А на фоне того, что все наше младшее поколение в лицей перестало ходить, да и ваше тоже… — он многозначительным взглядом обвел всех присутствующих. — Маша, чего хоть говорят-то? А то мои бабы по телефону теперь мало с кем общаются, знают, что вы все прослушиваете… — Фрол, — усмехнулась императрица, — думаешь со мной кто-то из света станет обсуждать дела моего рода? Как и твоего тоже? Так, болтают разное… Знают, что-то происходит, но все ограничивается разными предположениями, не имеющими к реальности никакого отношения. Вон, у племянника поинтересуйся, — она кивнула в сторону старшего сына, — ему каждое утро свежая сводка светских слухов на стол ложится. — Как и тебе, Маша, — теперь уже усмехнулся Дашков. — Шура, поделишься? Ответить цесаревич ничего не успел — без всякого стука в дверях появился адъютант, который сказал: — Государь, прошу прощения, но вопрос не терпит отлагательств, — он многозначительно замолчал. — Говори, — махнул рукой император, прекрасно зная, что, если бы этот вопрос ни в коем случае нельзя было озвучивать при князе Дашкове, Анатолий дал бы понять. — Государь, на кортеж великого князя Алексея Александровича было совершено нападение. — Все вскочили, а адъютант таким же ровным тоном продолжил: — Передали, что сам великий князь не пострадал, машину с ним дворцовые подхватили по дороге, и скоро они будут в Кремле. Пафнутьев в курсе и уже выдвинулся на место нападения. — Спасибо, Толя, — спокойно кивнул император, и за адъютантом закрылась дверь. Заверещал телефон в кармане сжавшего добела кулаки цесаревича. — Пафнутьев, — сообщил он отцу. Зазвонил аппарат и у великого князя Владимира Николаевича: — Орлов. Коля, нам же полиция там не нужна? — Нет. — Понял. Пока Романовы занимались своими делами, Дашков под локоток отвел в сторону императрицу: — Машенька, будь хорошей сестренкой, замири меня со своим внуком! Слишком уж он у вас беспокойный какой-то, а мы уже устали в страхе жить… — Ты что, подумал, Алексей после этого нападения опять к вам заявится? — не поняла она. — Мало ли… — князь сделал вид, что именно так и думает. — Брось, Фрол! — нахмурилась императрица. — Давай потом это все обсудим, не время сейчас. Несколько минут они вдвоем наблюдали за императором с братом и сыном, которые буквально срослись с телефонными трубками, пока не вздрогнули от резкого выкрика хозяина кабинета, обращенного к цесаревичу: — Куда пошел? Тот остановился уже у самых дверей и обернулся: — Как куда? Сына встречать, мало ли… — Сказано же было, что с ним все в порядке, — заявил император. — А раз все в порядке, сам до кабинета доберется, не маленький. — Как скажешь, отец… — Александр вернулся к столу. — Но ты не прав, в этой ситуации подобное участие не является признаком слабости. — И это ты говоришь о моем бешеном внуке? — Император с усмешкой глянул на Дашкова. — Который ни за что отсидел трое суток в Бутырке? Вот увидишь, он нам такой концерт устроит, мало не покажется! Заранее настраивайся на удовлетворение просьб и ультиматумов, сынок, потому как они обязательно воспоследуют. — Он нажал кнопку на интеркоме. — Толя, князь Пожарский прибыл? — Скоро должен быть, государь. — Сразу его ко мне, без доклада. — Слушаюсь, государь. Император отжал кнопку и с усмешкой ответил на невысказанный вопрос сына: — Может, Алексей в присутствии другого своего деда будет вести себя в рамках приличий, да и планы у меня на Михаила Николаевича есть… * * * — Прохор, не тупи, помогай царевича из машины вытаскивать! — заворчал Кузьмин на Белобородова, который с трудом вылезал из-за руля. На помощь колдуну кинулись дворцовые из тех трех «Волг», которые «подхватили» их за несколько кварталов до Кремля. — Отошли отсюда! — взревел воспитатель великого князя, а его глаза, и так красные от лопнувших сосудов, побурели еще больше. — Я сам!.. Дворцовые остановились, а Белобородова повело в сторону и вырвало на ступеньки крыльца. — Какого хрена тут происходит? — Сверху спускался князь Пожарский. — Прохор, ты почему в таком виде? А ты еще кто такой?.. Кузьмин! — заорал он. — Твою же мать! Ты же в бегах, скотина! Колдун бросил ноги великого князя, выпрямился по стойке «смирно» и рявкнул: — Никак нет, ваше высокопревосходительство! Приставлен к его императорскому высочеству для обучения! — Кем приставлен, дезертир хренов? — Вокруг князя заплясали огоньки. За Кузьмина ответил Белобородов: — Государем он приставлен… — откашлялся он. — Михаил Николаевич, помогите внука из машины вытащить, а то меня совсем рубит… — он завалился набок и растянулся рядом с машиной.