– Скажем так, Романовы готовы к диалогу при непосредственном моем участии и присутствии Алексея Александровича. – Очень рады это слышать, ваше святейшество, и благодарим вас от всего сердца! Телефон великого князя у нас есть, и в следующий раз мы наберем именно его, если вы, конечно, не будете возражать. – Не буду, сын мой. Только ты обозначь сроки этого звонка, чтобы господа, которые слушают наш с тобой разговор, не сильно переживали. – Конечно, ваше святейшество. Господа, звонок планируется во второй половине следующей недели. До свидания, ваше святейшество! – До свидания, сын мой! Глава 6 – Прохор, а мне какой-нибудь «вездеход» на лобовое стекло не положен для проезда по нашему кварталу? Вика, отложив вилку в сторону, с хитрой улыбкой смотрела на воспитателя, который как раз сейчас разрезал кусок жареной свинины. – А то постов и тихарей на каждом углу понапихали, – продолжила она. – Еще и бойцов «Тайги», небось, по всему периметру понаставили? – Угу, – просто кивнул тот, продолжая заниматься мясом. – Если кому-нибудь интересно мое скромное профессиональное мнение, – Вика продолжала улыбаться, – то принятые меры по охране особняка мне кажутся излишними. Учитывая уровень подготовки бойцов Владимира Ивановича, твой уровень, Прохор, и навыки Ивана Олеговича… вполне бы хватило смены из трех колдунов. И это я еще не говорю про подготовку Коли с Сашей, а уж про Лешку так и вообще молчу. – Вика… – с укором протянул воспитатель, покосившись при этом в сторону Сашки Петрова, который делал вид, что полностью занят процессом поглощения пищи. – А что Вика? – нисколько не смутилась та. – Наш Смоленский Рембрандт много чего уже видел и слышал, успел зарекомендовать себя только с лучшей стороны, вхож к первым лицам Империи, а тут его еще, как я поняла, и во Францию вовсю приглашают. Прохор, пора уже Шурку официально вербовать и выделять ему под это дело отдельное денежное содержание, пусть Родине послужит не только своими художественными талантами. Петров напрягся, прекратил есть и вопросительно уставился на меня, явно прося защиты. Я же, в свою очередь, посмотрел на воспитателя, который еле заметно улыбался. Ясно, Вика точно завела этот разговор по его указке, а самому Прохору соответствующий приказ озвучил или мой царственный дед, или отец. Я прислушался к внутренним ощущениям, попытавшись сформулировать свое отношение к «вербовке» лучшего друга, и не встретил никакого сопротивления: Шурка действительно находился в уникальной ситуации, успев за короткий срок взлететь так высоко, как мало кому удается даже после долгих лет службы, и фактически стать членом моей семьи, получив через это доступ к младшему поколению имперской аристократии – и не только к младшему. С другой стороны, я абсолютно доверял своему воспитателю, который плохому Петрова уж точно не научит, а только быстрее лишит Петрова вредных иллюзий касательно окружающей суровой действительности. Не стоило забывать и про Шуркино дальнейшее проживание в особняке, особенно после того, как царственный дед обозначил желание расширить владения Романовых в квартале: было у меня подозрение, что делалось это не просто так, особенно в свете подчинения «Тайги» Кузьмину. Тем временем воспитатель протянул: – Ну, идея не так чтобы и плоха… – Прохор, может, ты на эту тему с князем Пожарским посоветуешься? – нашел «выход» я. – Тем более дед Михаил по официальной версии не для посвящённых опекает Шурку в творческом плане. Петров с надеждой уставился на воспитателя, а тот, задумавшись на несколько секунд, кивнул: – Добро, с Михаилом Николаевичем нашему художественному гению действительно стоит посоветоваться. Тут опять влезла Вика: – А почему я за столом этих троих из военной разведки не вижу? Их, как я поняла, к нам на постоянной основе поселили? Вот же спелись! Все как по нотам разыграли: вкинули Шурке и мне в уши информацию, а теперь дают время к ней привыкнуть! – Они с кварталом пока ознакамливаются. – Прохор откинулся на спинку стула. – Полковник обещался с завтрашнего дня присоединиться. – И усмехнулся: – Лебедев тоже периодически с ночевой будет оставаться. Так, глядишь, придется посменный прием пищи вводить, места-то на всех за столом не хватит. – Ничего страшного, поместимся, – вздохнул я. – Столовая-то большая. А там и другими помещениями обзаведемся. Дальше разговор свернул в сторону обсуждения наших с братьями рекомендованных планов на вечер, заключавшихся в соблюдении обязательной развлекательной программы для Стефании и Джузеппе. Прохор при этом больше общался с Николаем и Александром, признавая за теми значительный опыт в подобных делах. Братья клятвенно пообещали воспитателю, что лицом в грязь не ударят и высказанные пожелания обязательно выполнят, проследив, чтобы все остались довольны. «Досталось» и мне, и под многозначительные ухмылки Виктории пришлось заверить, что французская принцесса обязательно получит свою долю моего драгоценного внимания. На вечеринку малого света мы с Сашкой Петровым ехали на моей машине, Николай с Александром добирались на своей. – Лешка, что ты думаешь по поводу… моей вербовки? – ожидаемо поинтересовался друг. – Думаю, что надо соглашаться, – с равнодушным видом пожал плечами я. – Ты действительно оказался в уникальном положении, слишком много знаешь, а подобное сотрудничество будет носить в большей степени формальный характер. – Формальный характер? – нахмурился он. – Все равно придется стучать на всех, писать, как их там, отчеты. И на тебя, кстати, тоже. – На меня в первую очередь, Шурка, – усмехнулся я. – И на Прохора тоже, если попросят мои старшие родичи. А куда деваться? Я, к примеру, с ним постоянно происходящее обсуждаю, и не только с ним, но и с Пафнутьевым, Кузьминым и любимым родителем. Переговори с князем Пожарским, дед Миша тебе быстро необходимость подобных дел обоснует и, уверен, даст массу полезных советов. – Ну, не знаю… – Шурка задумался. – Как-то это все… странно. Ведь я простой художник и лезть никуда не собираюсь. – Как бы сказали в старые времена, ты придворный художник, а это само по себе накладывает определенные обязательства. А если к тебе кто-нибудь аккуратно подходы начнет делать? Мол, словечко замолвить перед Романовыми или какой-нибудь внутренней инфой поделиться? А потом еще и еще? К кому ты побежишь? Все равно или ко мне, или к Прохору. А тут написал бумажулю о подобных подозрительных проявлениях, и голова у тебя не болит, а болеть она будет у Прохора. Согласен? – Согласен, – уже не так уверенно кивнул Шурка. – Получается, выхода у меня все равно нет никакого? – Есть. – Я посерьезнел. – Можешь категорически отказаться, но былого доверия со стороны того же Прохора не жди. – А с твоей стороны? – Петров опустил глаза. – Ты мне друг и всегда им останешься, Шурка, и твой отказ никак на нашу дружбу не повлияет, но мы с тобой не в вакууме живем, и я не могу гарантировать, что тот же самый воспитатель не будет отслеживать каждый твой шаг. Тебе оно надо? Говоря это, я был абсолютно уверен, что Канцелярия как отслеживала каждый шаг Петрова, так и продолжит. Особенно в свете его отношений с иностранной подданной Кристиной Гримальди. – Ясно. – кивнул он. – А… Вика? Она тоже… Прохору стучит? Я не удержался и снова хмыкнул: – У Вики особый статус, Шурка, она моя официальная любовница. Не забывай, Вяземская бывшая валькирия, а сейчас служит в Отдельном корпусе жандармов. А еще Вика присягу принимала и должна ее выполнять. – И что? Значит, стучит? – Не стучит, но если что-то заметит, или на нее попробуют найти какой-либо выход, Вика об этом факте Прохору обязательно доложит. Пойми, у нее это уже на уровне рефлекса, ее этому обучали. – А Алексия? – Ты будешь смеяться, Шурка, но ее рядом с моей прошлой квартирой специально Прохор с Виталием Борисовичем поселили, – ухмыльнулся я. – Да ты гонишь! – у Петрова стали круглыми глаза. – А я-то думал!.. И как ты с этим живешь? – Регулярно и с удовольствием, – решил отшутиться я. – Какая жесть! – вздохнул он. – Везде засада, если пользоваться твоей терминологией! Я к Прохору-то только недавно заново начал привыкать, когда выяснилось, что он столько лет из себя скромного воспитателя строил, а тут так и вообще!.. – И не говори! А с Михаилом Николаевичем пообщайся, он тебе плохого не посоветует… * * * Около ресторана Геловани мы заметили две «Волги» с гербами Романовых. – Маша с Варей уже здесь, – прокомментировал мой брошенный в ту сторону взгляд Николай. Они с братом уже вылезли из своей машины и ждали нас с Сашкой. – С одной стороны, это замечательно, что их из Кремля начали выпускать, – продолжил Николай, – с другой же… Придется ехать к Долгоруким в «Метрополию». – Ничего страшного, – хмыкнул я. – Вы и там себе спокойно пассий на ночь найдете. На крайняк в «Каньон» позвоните, вам стрипок прямо в наш особняк и подвезут. – Как вариант, – согласно кивнули братья. В самом ресторане, как всегда, все началось с «проходки», во время которой вся присутствующая родовитая молодежь с огромным интересом рассматривала мою свежеобразовавшуюся проседь, но, понятно, комментировать не комментировала. Наша же компания, за исключением не приглашенных вчера в Кремль курсантов, уже никакого ажиотажа не демонстрировала. Демидова с Хачатурян быстро сообщили, что их из больницы выписали, Мария с Варварой сходу намекнули, что было бы неплохо им сегодня погулять подольше, потому как «временное заточение» в Кремле им порядком надоело, а Джузеппе поддержал моих сестер, мол, ему осточертело развлекаться «в одного». Стоявшая рядом с ним Стефания активно кивала, а потом заявила: – Мой дедушка со вчерашнего дня где-то за городом отдыхает с великими принцами, так что я тоже совершенно свободна. Уловив умоляющий взгляд Александра Романова, я заулыбался: – Гуляем до утра! – и посмотрел на сестер. – До тех пор, пока вас не начнут торопить валькирии. – Мы согласны! – закивали те. – С Андрюшей мы уже переговорили. – В клубе все готово к визиту важных гостей, – подтвердил Долгорукий. – Как всегда, випка к нашим услугам. Алексей, можно тебя на минутку? – Конечно.