В «Метрополию» Долгоруких по предварительной договоренности с Геловани мы дружно завалились практически всем малым светом, причем випку Андрей заранее приказал переоборудовать в фуршетную зону для того, чтобы места в ней хватило всем. По мягким диванам никто не скучал, все наговорились в ресторане у Геловани, и молодые люди, быстро «догнавшись» разными алкогольными напитками, дружно пошли на танцпол. Не стали исключением и Мария с Варварой, валькирии которых остались наверху, видимо, доверяя охране Долгоруких, самому Андрею, бывшему постоянно рядом с великими княжнами, и нам с Николаем и Александром. Охрану Стефании я после того инцидента не видел вообще, а у Джузи таковой вообще не имелось, молодой итальянец, как становилось уже понятно, подобного контроля, как и я, терпеть не мог. Аня Шереметьева после нашего с ней разговора как будто «оттаяла», стала напоминать себя прежнюю, принимала участие в общих разговорах, во время танцев вовсю строила мне глазки, а знаки внимания со стороны уже «нарядного» Джузеппе демонстративно игнорировала. Подобные перемены не остались незамеченными нашими друзьями, высказаться же по этому поводу решила только Мария: – Я очень рада, что у вас с Анькой наладились отношения, – прокричала она мне на ухо, продолжая пританцовывать в такт долбящей музыке. – А Демидова твоя мне все равно не нравится. – Заметь, Машенька, это не я Демидову на ваш с Варей бал пригласил, – прогорланил я в ответ. – Моя вина. А ты в курсе, что дед с бабушкой Демидовой прямо во время этого бала смотрины устроили? – Мария смотрела на меня с усмешкой. – Мне Андрюшка по секрету признался, его бабушка просила княжну незаметно привести. – А я еще Дюшу другом считал, а он мне ничего не сказал! – состроил я недовольную гримасу. Правильно Ванюша Кузьмин Долгорукого оценил, будет он при моей сестре как у Христа за пазухой, самим его родом со временем начнет рулить Мария, а Романовы ей в этом усердно помогут. – И что дед с бабкой решили? – Не знаю. – Сестра пожала плечами. – Но, судя по тому, как себя ведет Демидова, окончательный «от ворот поворот» ей не дали. – Ясно. Машенька, и давно бабушка так Андрюше доверяет? – Ну, бабуля всегда к нему хорошо относилась… – она задумалась. – Ты хочешь сказать?.. – Левому человеку такую миссию не поручили бы, – кивнул я. – Согласна… – Мария заулыбалась, а потом сделала строгое лицо. – Лешка, ты же меня не выдашь? В том числе и Андрюшке? – Вот вообще не понимаю, о чем это ты? В третьем часу ночи валькирии сестер начали проявлять признаки нетерпения, и Мария с Варварой отправили меня на «переговоры». Удалось «отпросить» девушек еще на полчасика, по истечении которых мы с Долгоруким проводили их до машины. Вернувшись, обратили внимание на что-то эмоционально вещавшего нашим девушкам пьяненького Джузеппе: – Так вот, посоветовали мне тут одно местечко под названием «Дебют» рядом с Большим театром. Говорят, очень модное заведение, где собираются всякие творческие личности, да и кухню очень хвалили. Николай и Александр Романовы переглянулись и поморщились: – Джузеппе, над тобой кто-то подшутил, это же притон для всяких там конченых извращенцев! Пид… геи, прости господи, лесби, неопределившиеся и сочувствующие. – А я что говорю? Там собираются творческие и утонченные натуры! – активно закивал итальянец. – Не такие, как все! Очень интересная публика! И веселая! А по выходным у них там какие-то костюмированные представления дают. Поехали? Братья аж растерялись, а вот на лицах девушек читался неприкрытый интерес! Да еще и Стефания решила поделиться своим опытом: – Джузеппе прав, среди этой публики попадаются действительно весьма интересные экземпляры. Очень бы хотелось взглянуть на них в России. – И просяще уставилась на меня. К ней тут же присоединились и остальные девушки. Я же, в свою очередь, посмотрел на Николая с Александром и решил пошутить: – Вы не в курсе, содомия воздушно-капельным путем передается? – Даже если и нет, рисковать что-то совсем не хочется, – буркнули они. Тут вмешался Долгорукий: – Может, лучше в «Каньон» поедем, если наш клуб не устраивает? – Вы как хотите, мальчики, – Юсупова демонстративно взяла со стола клатч, – а девочки едут по злачным местам без вас. Джузеппе, ты с нами? – Конечно, Инга! Я вздохнул: – Хорошо. Если ехать, то всем вместе… * * * – Витя, едем в «Дебют». Ты знаешь адрес этого заведения? Начальник моей сегодняшней охраны повернулся к нам с Джузи с переднего сиденья «Волги» всем телом: – Алексей Александрович, а вы уверены, что посещение вами этой петушарни является хорошей идеей? – Иностранные гости желают хлеба и зрелищ. – Я покосился на сидящего рядом и уже клевавшего носом итальянца. – Ясно. Позволено ли мне будет послать в петушарню машину, чтобы бойцы провели необходимые оперативные мероприятия? – Какого рода? – не понял я. – В первую очередь, необходимо напомнить пид… геям обоего пола про основы поведения в присутствии представителей правящего рода, а то эти пид… геи вообще без комплексов, еще погремушками своими в открытую со сцены трясти начнут! Во вторую, проконтролировать отключение системы видеонаблюдения; в третью, отсутствие фотосъемки; ну и, самое главное, надо барыг выгнать с этой их дизайнерской наркотой, которую так любят жрать тамошние постоянные клиенты. – Отличная идея, – согласился я. Отдав приказы в рацию, Виктор вновь ко мне повернулся: – Алексей Александрович, и еще. Мы идем в клуб вместе с вами, и это не обсуждается. – Заодно и поедите, – кивнул я. На стоянке «Дебюта», с которой открывался отличный вид на подсвеченный по ночному времени Большой театр, нас попросили немного обождать. – Бойцы заканчивают зачистку вертепа, – пояснил мне Виктор. – Еще пару минут, Алексей Александрович. – Ждем. Как бы в подтверждение его слов дверь центрального входа в заведение резко распахнулась, и оттуда потянулась вереница молодых людей в строгих темных костюмах, тащивших за шиворот вяло возмущавшихся подобным «произволом» пьянущих в дым или обжабанных наркотой лиц обоих полов в пестрой одежде. Через несколько секунд «процессия» скрылась за углом, и крики стихли. – Местная охрана, – пояснил нам Виктор на французском. – Избавляется от особенно веселых посетителей. Наконец в дверях появился один из моих дворцовых, который кивнул. – Прошу следовать за мной, дамы и господа! – Виктор направился ко входу. Мы все пошли за ним, а Александр запел на мотив знаменитого «Гоп-стоп»: – В гей-клуб мы подошли из-за угла! В гей-клуб нелегкая нас занесла! Теперь расплачиваться поздно, Посмотри на звезды, Посмотри на это небо Взглядом, бля, тверезым, Посмотри на это море - Видишь это все в последний раз! Девушки, кроме Стефании и Кристины, дружно хихикнули, а Инга еще и заявила: – Шурка, не драматизируй! Все же знают, что один раз не… – Инга!!! – девушки опять хихикнули. – Мальчики и так с нами на морально-волевых идут, а еще ты нагнетаешь!!! – Молчу-молчу! – закивала та, еле сдерживая смех. – Лишь бы мальчики потом с нами не сделали то, о чем в оригинале песни поется! Пока девушки сдавали свои шубки в гардероб, они успели с огромным удовольствием перевести «Гоп-стоп» на французский Стефании и Кристине. – О-о-о, русский шансон? – удивилась Бурбон. Тут же ей объяснили, что французское понятие «шансон» больше относится к русскому романсу, а вот «Гоп-стоп» и другое подобное творчество ближе к так называемой «уголовной романтике». – Понятно, – кивнула она. – Надо будет потом этот вопрос отдельно изучить. Ага, изучить! С этим вырасти надо, впитать, так сказать, с молоком матери, а она изучать собралась!