* * * Утро понедельника не было добрым, и досыпал я в машине. Хотя как досыпал, так, дремал, прогоняя в голове последние события… …Алексия все же нашла время пообщаться с приемным отцом, а тот, мигом растеряв всю свою привычную невозмутимость, до конца вечера едва-едва, но улыбался. Многоопытная Виктория ничего ни у кого спрашивать не стала, а воспользовалась наивностью Елизаветы и во время их совместной прогулки получила от девочки исчерпывающую информацию о текущей оперативной обстановке. Уж не знаю, поделилась ли сестренка содержанием наших игр, но поведение Вяземской кардинально не изменилось. Мария с Варварой были откровенно довольны пребыванием в моем особняке и даже пытались намекнуть родителю, что до лицея им отсюда совсем недалеко, а для валькирий места в доме уже не хватит, да и «отцовский» кабинет они посмотрели и пришли к выводу, что тот ему весьма подходит. Ответом девушкам было лишь многозначительное родительское хмыканье. Сашка Петров, хоть и оставался молчалив весь вечер и отвечал только на прямо заданные вопросы, но было заметно, что все происходящее вокруг движение ему нравится, а моих братьев и сестер он воспринимает не как великих князей и княжон, а как близких друзей. Николай с Александром твердо держались своего репертуара и искренне радовались каждой минутке своей продленной увольнительной. Успевали они и бегать в бильярдную, где сразу после возвращения с «культурного отдыха» припрятали две бутылки столового вина – завтра же на учебу! Отдельно мне пришлось общаться с Елизаветой на предмет как раз этой самой учебы. Младшая сестренка расстроилась, что братика не будет целых три дня, и тут же взяла с меня слово, что вечером в среду я ее заберу из Кремля. Пришлось пообещать и, в свою очередь, взять слово с нее, что Лиза будет хорошей девочкой, а не злюкой, ну и весь остальной стандартный набор «хорошего ребенка из приличной семьи». – И что мне тут за чудеса такие Лиза рассказывает? – спросила Виктория, как только мы зашли в гостиную наших покоев. – Братик всех победил, даже папку, да еще и исчезал во время физкультуры и двоился? Романов, что ты опять натворил без моего присмотра? – Да… – отмахнулся я. – Леська! – Виктория повернулась к подружке. – После того как ты обманом заставила государыню пригласить меня на этот клятый бал… Короче, рассказывай! Лиза шепнула, ты там тоже была. – А что сразу я? – Алексия с улыбкой пожала плечами. – У Лешки спрашивай. – Романов? – Викуся, – вздохнул я, – а вам с Лесей платья к балу пошить не надо? Кредитки в полном вашем распоряжении. – Не катит, Романов, – усмехнулась Вяземская. – Кредитки и так в нашем полном распоряжении, а если начнешь намекать на украшения, то я иду на бал в тех, которые мне подарила государыня. Кстати, она и Леське обещала что-то подобрать. – Вот даже как? – нахмурился я и посмотрел на смутившуюся Алексию. – Быстро бабуля вас в оборот взяла. – Ты, Романов, с темы-то не съезжай, с Леськой профилактическая беседа насчет замашек государыни уже проведена, и вредных иллюзий никто строить не собирается. Так что у нас такое сегодня случилось на тихой лесной полянке? – Ну… – А поподробнее? Пришлось докладывать. – Лихо! – Вяземская была удивлена. – Леська, насколько Лешка поскромничал? – Смело умножай на два, – улыбалась та. – Я так там вообще обалдела! – Верю. – Вяземская оглядела меня с ног до головы. – Говоришь, в бане потом растяжения восстанавливал? – Ага. – Ты себе главный орган, случаем, не потянул? – прищурилась она. – Не в курсе, – хмыкнул я. – Не было, понимаешь, случая его сегодня в дело пустить. – Разберемся. Слушай мою команду, курсант Романов, быстро в душ, а потом в койку! Будем твою толерантность к нагрузкам проверять. – Слушаюсь, госпожа штаб-ротмистр! Разрешите выполнять? – Бегом!.. И опять КПП с дежурной сменой, и опять отскобленные до асфальта широкие дорожки, только вот ведут они не на гауптвахту, а в сторону общежитий. – Леха, какие планы на сегодняшний день? – поинтересовался у меня шагавший рядом Алесандр. – Абсолютно никаких, – пожал плечами я. – Буду лекции университетские читать, мне их Инга Юсупова прислала. – Юсупова? Так она же под арестом. – И что? Я ее еще до ареста попросил, вот она и прислала. – Ясно… – Александр зевнул. На этом разговор как-то заглох… В своей комнате в общежитии я пробыл недолго, услышав шум, вышел в коридор и спокойно направился с остальными курсантами в сторону спортгородка. Пятикилометровый кросс пробежал без особых проблем – тело хоть и побаливало, но терпимо, заодно и окончательно проснулся. На занятиях рукопашкой вяло подрыгал конечностями, а вот отжиматься и подтягиваться пришлось всерьез. На занятиях, помня данное себе слово, приступил к изучению лекций, этим же «развлекался» и после обеда, а вот по окончании четвертой пары в коридоре меня встретил капитан Уразаев: – Курсант Романов, следуйте за мной. – Есть, господин капитан. – Он развернулся и направился в сторону лестницы. Мы вышли из учебного корпуса и двинулись по дорожкам в сторону главного административного здания, на стоянке перед которым нас ожидали люди в военной форме и один в цивильном. Приглядевшись, я узнал в гражданском собственного родителя. Последние несколько шагов мы с Уразаевым преодолели строевым шагом. – Ваше императорское высочество, разрешите обратиться к его высокопревосходительству? – рявкнул капитан. – Обращайтесь, – кивнул отец. – Ваше высокопревосходительство, капитан Уразаев и курсант Романов по вашему приказанью прибыли! – Вольно… – махнул Ушаков. – Александр Николаевич? – Спасибо, Валерий Кузьмич. Господа офицеры, довожу до вашего сведенья, что государем нашим сегодня было принято решение о переводе курсанта Романова Алексея Александровича обратно в университет. Соответствующую бумагу вы, Валерий Кузьмич, получите в среду. От лица государя, всего рода Романовых и себя лично хочу поблагодарить весь командный состав родного для меня училища за заботу и терпение, проявленные вами по отношению к Алексею Александровичу, а также вручить маленькие презенты, – родитель указал на стоянку и продолжил неуловимо изменившимся властным тоном: – Первая «Волга» вам, ваше высокопревосходительство, вторая полковнику Удовиченко. Те три белые «Нивы» подразделению военной полиции. А защитного цвета капитану Уразаеву в личное пользование. Вадим Толгатович, – отец смотрел на вытянувшегося Уразаева, – государь ценит офицеров, умеющих находить подход к каждому из своих бойцов, соответствующую дарственную табличку от государя найдете на приборной панели. – Служу отечеству и государю, ваше императорское высочество! – капитан вытянулся еще больше. Родитель удовлетворенно кивнул и вновь повернулся к генералу Ушакову: – Кроме того, государь распорядился выделить некую денежную сумму, которая вскоре поступит на счета училища. Валерий Кузьмич, можете распоряжаться этими деньгами по своему усмотрению, в том числе и для премирования всех причастных к… учениям Тайной канцелярии, прошедшим в расположении училища на прошлой неделе. Особенно при этом государь просил обратить внимание на отлично зарекомендовавших себя военных полицейских. – Всенепременно, Александр Николаевич, – пообещал Ушаков. – Господа офицеры, предлагаю заканчивать, а в завершении хочу поздравить вас от всего рода Романовых с наступающим Новым годом! – И вас, ваше императорское высочество!.. – офицеры заулыбались. – Вадим Толгатович, – родитель опять повернулся к Уразаеву. – Что у курсанта Романова дальше по расписанию? – Гауптвахта, ваше императорское высочество, – чуть замялся капитан. – Да-да, а я и запамятовал… – хмыкнул отец. – Вадим Толгатович, вы уж проследите за курсантом, чтобы он до гауптвахты добрался без происшествий, а машину потом посмотрите… * * * – Наливай, Иваныч! – генерал Ушаков радостно потирал руки. – И не пару капель по своему обыкновению, а полный стакан! Полковник Удовиченко с удовольствием выполнил приказ и протянул начальнику училища коньяк. – Ой, порадовал государь старика, ой, порадовал! Счастье-то какое! Одной головной болью меньше! Иваныч, за здоровье государя! Офицеры выпили и закусили порезанным лимоном. – Как думаешь, куда государь теперь внука пристроит, раз курсанту Романову наша песочница оказалась мала? – Вы, Валерий Кузьмич, такие вопросы задаете… – хмыкнул Удовиченко. – Слышал чего? – подмигнул ему генерал. – Так не ломайся, говори. – Ничего я не слышал, – отмахнулся тот. – Со мной такими вещами теперь если и поделятся, то в последнюю очередь. И всему виной эти клятые… учения родной Канцелярии. Да и вы с военным министром, я слышал, чуть без пенсии не остались? – Вчера чуть не остались, а сегодня мне, как и тебе, «Волги» новые дарят. Ты хоть в салон своей заглядывал? – Неа… – помотал головой Удовиченко.