– Без вопросов. И ещё, Виктор. Приглашаю вас с Ксенией к себе на новоселье в эту субботу. – Спасибо, Алексей. обязательно будем. Следующей, кому позвонил, была Маша: – Привет! С Варей ко мне в четверг приедете? – А я уж думала, ты мне не позвонишь. – хмыкнула она в трубку. – Андрюша ещё час назад написывать начал, да и Юсупова, Долгорукая и Шереметьева позвонили. И вообще, ты нас с Варькой к себе на новоселье собираешься приглашать? – С ролью гостеприимных хозяек справитесь? – не удержался от «шпильки» я. – Даже не сомневайся. – вполне серьёзно ответила Маша. – Мы с тобой в четверг этот вопрос обсудим более предметно. Пока, братик! – она положила трубку. Вот тебе и пошутил… А это «обсудим более предметно»? Откуда только нахваталась? Николаю и Александру Романовым просто отправил сообщение с приглашением на новоселье, и тут же получил от них ответные сообщения с согласием. За всеми этими размышлениями и разговорами дорога до Жуковки пролетела незаметно. Вопреки моим ожиданиям, в поместье меня не посадили в один из гольф-мобилей, а пригласили в дом и проводили в бильярдную, где царственный дед коротал время, катая шары на одном из трёх роскошно отделанных столов. От предложения сыграть пару партеек я вежливо отказался, и сразу приступил к осмотру. Результаты меня обнадёжили, о чём я и сообщил Императору: – Готовься завтра к основной правке, приеду к обеду, тем более что мне завтра на учёбу не надо. – Как готовиться-то, Алексей? Завещание писать? – не удержался от сарказма дед. – А мне казалось, что ты ещё в субботу всё оформил и отдал соответствующие распоряжения? – хмыкнул я. – Просто постарайся получше выспаться, больше ничего не надо. – Это-то ладно, – отмахнулся он, – высплюсь... Но у меня будет одно условие. Бабушка твоя обязательно должна присутствовать. И это не обсуждается, Алексей. – дед смотрел на меня серьёзно. Сначала я хотел отказать ему в категоричной форме, но сдержался. А потом взглянул на ситуацию под другим углом – пусть завидует карга старая тому, как у неё муженёк помолодеет. Вот ведь она беситься начнёт! Мне её даже как-то жалко стало… Но всего лишь на мгновение. – Конечно, деда. – мой рот сам растянулся в улыбке. – Я всё понимаю. Пусть бабушка приходит. Буду только рад. – Ты... серьёзно? – недоверчиво смотрел на меня дед. – И никаких требований не будет, условий всяких? – Ну какие могут быть требования и условия в семье? – продолжал я улыбаться, ответив деду его же вчерашними словами. – Так, одолжения... – Рад слышать, Алексей. – кивнул он так же недоверчиво. – Надеюсь, обойдется без всяких там… эксцессов? – Обещаю. Но и бабушке напомни о приличиях... Иначе, огорчу... Правило процедура сложная, пусть мне под горячую руку лучше не попадается. – хищно осклабился я. – Предупрежу. – с некоторой долей опаски кивнул дед. – На ужин останешься? – Нет, дома поем. Уже садясь в машину, махнул рукой стоявшему на крыльце Его Императорскому Величеству, и посмотрел в сторону такого роскошного полигона Романовых – очень мне хотелось поигаться с огнём, который я чувствовал все эти дни где-то глубоко внутри себя, но для завтрашнего мероприятия по правке деда надо было экономить силы – мало ли как пойдёт правило?.. Как любил говаривать незабвенный Прохор, гоняя меня огненной плетью на тренировках: – Ты, Лёшка, не смотри на то, что я тут на пенёчке устроился… Вдруг война, а я устал? Смысл этого выражения до меня начал доходить только сейчас. *** Когда Император связался по конференцсвязи с сыновьями и рассказал о беседе с внуком, Великий князь Николай Николаевич спросил прямо: – Батя, может не будем звать на правило маму? От греха... Племяш явно что-то задумал. – Не знаю... – протянул тот. – То, что Алексей что-то задумал, понятно и так, но вряд ли он станет это делать на глазах у родичей. Но охрана матери на тебе, Коля. – Понял. – кивнул младший. – Теперь по остальным нашим родственничкам. – продолжил Император. – Я ещё позвал брата и его сыновей. Перед Советом Рода им будет полезно поприсутствовать. Как считаете? – оба Великих князя кивнули. – Теперь по самому мероприятию. Если что пойдёт не так, вы знаете, что делать. Дворцовые тоже получили исчерпывающие инструкции. С матерью я поговорю, но, Коля, ты её всё-таки контролируй. Вопросы? – У меня не вопрос, а информация к размышлению. – усмехнулся Александр. – Ко мне сегодня днём после Лицея Машка приходила, как ты, батя, и предупреждал. – Император понимающе хмыкнул, а Николай заинтересовано подсел поближе к экрану. – Она у бабушки всё же поинтересовалась их конфликтом с Алексеем, свидетелем которого она стала в эту субботу в Кремле. На что получила ожидаемый ответ – её брат своим гневом чуть не убил деда. Кроме того, мама усомнилась в душевном здоровье Алексея и настоятельно порекомендовала Машке с Варькой держаться подальше от брата. – А ты что? – спросил Великий князь Николай Николаевич, который с трудом верил в услышанное. – А что я?.. – улыбнулся Цесаревич. – Сказал, что присутствовал при конфликте Алексея с дедом, и они оба очень сильно погорячились, а на такие последствия гнева никто не рассчитывал, и, в первую очередь, сам Алексей. Пришлось Машке намекнуть на Родовые легенды, касающиеся Александра Первого, и провести параллели с развитием её брата. Дочь сильно впечатлилась. А уж после этого объяснил поведение бабушки, которая очень зла на Алексея за деда. Что же касается душевного здоровья брата, заверил Машку в его полной адекватности. – А если мама и дальше будет родичей настраивать против Алексея? – нейтральным тоном поинтересовался Николай. – И это коснётся не только взрослых родичей? Она ведь и моим детям может что-нибудь этакое ляпнуть... И не только про Алексея… – Пока терпим. – серьёзно сказал Император. – Разбираться будем потом, и очень желательно, чтобы именно Алексей все эти возникающие к нему вопросы закрыл перед родичами самостоятельно. Пусть репутацию в Роду зарабатывает, просто так ничего не бывает. А мы ему изо всех сил будем помогать. *** – Отец, почему мою кандидатуру не стали даже рассматривать? – Константин Михайлович Пожарский смотрел на Главу Рода. – Потому что на границу с Афганистаном в составе сводной группы едет твой старший брат. – пояснил князь. – Два Пожарских слишком много... Нас могут не понять. – Генерала своему любимому Григорию «пробиваешь», отец? – хмыкнул Константин. – Когда он у нас командиром Измайловского полка станет? Через месяц? Полгода? Год? – Порадовался бы лучше за брата, Костя. – князь укоризненно посмотрел на младшего сына. – И характер свой склочный не так явно показывал. А то до полковника дослужишься, и в отставку в этом звании уйдешь. Даже фамилия и мои былые заслуги тебе не помогут. Разве что Сашка Романов по своей доброте душевной про вашу дружбу не забудет. – Да причём здесь дружба с Сашкой, отец? – окончательно расстроился Константин. – Если войны никакой нет? Подвернулась такая прекрасная возможность на границе пошалить, и опять мимо меня! А полигоны все уже вот здесь! – он схватил себя за шею. – Хочется реального дела, а не этих постоянных тренировок и манёвров с учениями. Князь Пожарский прекрасно понимал сына – в гвардейских полках развернулась целая эпопея с подковёрными играми по поводу участия в неком секретном мероприятии, о котором прямо никто не говорил, но все откуда-то знали, что касалось оно Афганистана. Участие в этом мероприятии сулило нехилые дивиденды для офицеров, если конечно они сумеют показать себя в выгодном свете перед командованием операции, – от благодарностей и наград, до повышений в званиях и должностях. А Константину командование полка заявило сразу – он не едет точно, потому что едет его старший брат. – Костя, не расстраивайся. – попытался успокоить сына князь. – Обещаю, если что-нибудь подобное подвернётся, я твою кандидатуру постараюсь отстоять. Но при одном условии. – Каком? – заинтересовался тот. – Если ты Григорию сейчас никаких претензий не начнёшь высказывать. И потом тоже. – Договорились. – кивнул Константин. Глядя вслед уходящему сыну, князь Пожарский вздохнул и про себя порадовался, что Наследником Рода был всё же Григорий, который характером пошёл в него. А вот Константин был вылитая покойная мать... И если у покойной княгини все эти особенности поведения смотрелись очень мило и естественно, то вот про младшего сына сказать подобного было нельзя даже с большой натяжкой... *** Самым приятным событием во вторник утром для меня стало то, что Прохор собрался со мной в Жуковку. Но моя улыбка несколько поблекла после комментария воспитателя: – Отец твой просил меня присутствовать. Мало ли что... Вот и ехали мы с ним молча на гольф-мобиле по парку поместья Романовых в сторону полигона, где в беседке нас уже ожидали родичи. Прохор в беседку заходить не стал, а поклонился и присоединился к Дворцовым, дежурившим около других гольф-мобилей. К моему удивлению, помимо деда с бабкой и отца с дядькой, в беседке присутствовали ещё брат Императора, Великий князь Владимир Николаевич, со своими сыновьями. Приятным же сюрпризом стал приезд другого моего деда – князя Пожарского, скромно расположившегося в углу беседки. «Точно к Совету Рода Владимировичи информацию собирают» – подумал я. – «Не дай бог что-нибудь пойдёт не так – меня прямо здесь кончат, пискнуть не успею! И никакие собрания потом не понадобятся...» Но приветливо улыбаться всё же себя заставил. Владимировичи, что характерно, улыбались тоже. – Ваше Императорское Величество! – кивнул я с улыбкой бабке, которая в ответ поморщилась, фыркнула и отвернулась. Не укрылось от меня и то напряжение, в котором находился дядька, Великий князь Николай Николаевич, стоявший рядом с бабулей. Это он так её от меня охраняет, или меня от неё? Здравая предусмотрительность. Последними, с я кем поздоровался, были оба деда и отец. – Ну, Алексей, ты готов? – подчеркнуто бодро спросил Император. – Готов. – кивнул я. – Тогда пойдём, помолясь... – он перекрестился, повернулся к брату с племянниками и голосом, в котором отчётливо слышалась угроза, спросил у них. – Инструкции помним? – Помним. – кивнули те. – Александр, Николай, проследите. – дед посмотрел на сыновей. – Пойдём, Алексей. – он взял меня за локоть и буквально потащил на полигон. Как и в субботу, мы отошли достаточно далеко от беседки. Император молчал и ничего не спрашивал – видимо получил все пояснения от князя Пожарского. – Всё, деда, давай здесь. – остановил я его. – Как скажешь. – кивнул он. Отойдя на десяток метров, я перешёл на темп и потянулся к деду. Так, посмотрим... Снежинки мерцали ровным светом, энергетические связи везде восстановились, но, всё равно, некая общая корявость в доспехе присутствовала. А вот с внутренней решеткой деда дела обстояли несколько лучше, с неё и решил начать правило. Ещё глубже в темп… Ещё… Настройка… И чуйка подсказывает, что команда-пожелание на движение решётки к требуемому идеалу успешно прошла. Теперь можно переключить всё своё внимание на доспех. Как и в прошлый раз, дедовский доспех оказал сопротивление, мне всё никак не удавалось на него настроиться, и пришлось нырять в темп ещё глубже, что отнимало массу сил. Зато, когда нужный контакт состоялся, доспех передумал сопротивляться, подчинился и буквально на глазах стал, хоть и по мелочи, но менять свою форму, стремясь к той геометрической правильности, которую я желалвидеть. Из последних сил, ещё раз проверив внутреннюю решетку и удостоверившись, что и там процесс протекает нормально, вынырнул из темпа и открыл глаза. Дед стоял с закрытыми глазами и широко улыбался. «Слава богу!» – только и успел выдохнуть я, как чуйка заверещала… *** Императору вдруг стало очень хорошо – по телу разлилось приятное тепло и сила, которую он никогда не чувствовал в таком объёме и качестве. С каждым ударом сердца этой силы становилось всё больше и больше, она дарила такое сладкое чувство могущества, но при этом всё настойчивее требовала выхода наружу... Каким-то трезвым островком разума, не опьяненным силой, Николай понимал, что может навредить внуку, выпустив наружу этого грозного зверя, но поделать с собой уже ничего не мог – сила взяла над ним верх... *** Когда Император с внуком, наконец, остановились на полигоне, никто из Романовых оставаться в беседке не пожелал. К ним присоединился и князь Пожарский. О чём-то поговорив с дедом, Алексей отошел от него на несколько метров и замер. Некоторое время ничего не происходило, две фигуры стояли неподвижно, а вот потом... Вокруг Императора с грохотом вспучилась земля, образовав вокруг него круговую стену метров в пять высотой, и эта стена стала расти, в том числе и в стороны. Кроме этого, впереди этой стены по всем направлениям пошли земляные волны, гребни которых были не меньше метров трёх высотой. Фигура Алексея просто исчезла в земле и поднятой пыли. – Рассредоточились! – до Романовых из-за грохота еле-еле донёсся рык Великого князя Владимира Николаевича. – Коляшка, уводи мать! Великие князья и князь Пожарский на темпе в считанные мгновения растянулись по границе полигона, приготовившись резать земляные волны, пускать навстречу другую стихию, чтобы погаситьземлю, никто из них и не подумал – из-за пыли и земли не было видно, где Алексей, а чуйке доверять в подобных ситуациях было не принято. В это время Дворцовые за спинами Романовых образовали вторую цепь, Николай Николаевич на руках уносил мать, а Цесаревич на огромной скорости рванул в направлении отца и сына, прямо в это бушующее земляное море. – Стоять! – опять заревел Владимир Николаевич. – Назад, Сашка! – но племянника было уже не видно за волнами, первые из которых уже достигли Великих князей. – Бл@дь, все за мной! – он рванул за Цесаревичем. *** Чуйка не подвела, и я встретил землю, перейдя из последних сил на темп. Мелькнувшую мысль: «А почему, собственно, дед упражняется именно с землёй?» – решил обдумать потом, и отскочил на несколько метров назад, подальше от всё растущей вокруг деда земляной стены – чуйка настоятельно не рекомендовала с ней связываться. А вот волнам я с успехом сопротивлялся, кое-как, правда, удерживаясь на ногах, но были они не такие уж и страшные. Хуже было бы попасть под целенаправленное воздействие этого монстра, в которого на время превратился дед. «Может, погасить его?» – опять мелькнула мысль. «А если что-нибудь пойдёт не так? А если он потеряет над собой вообще какой-либо контроль? Нет уж, перетерплю», – решил я в конце концов. И вообще, может уже пора валить отсюда? Поставленную задачу по правке Императора я выполнил, но, возвращаясь к прошлым мыслям – а если что-нибудь пойдет не так? Значит, надо оставаться и терпеть до конца. А чуйка, тем временем, указала мне на несколько приближающихся фигур. «Неужели родственнички меня вызволять спешат?» – усмехнулся я мысленно и обратил внимание, что волны как будто стали слабее, а стена перестала расширяться. Дед приходит в себя?