– Дайте Государю в начале выговориться, не спорьте. А уж потом... – Спасибо, Виталий Борисович. – поблагодарил я. – Но если он вам с Прохором совсем уж что-то запредельное в виде наказания назначит? – Всё равно не спорьте, сделаете только хуже. Просто поверьте мне на слово. – Хорошо. Раз уж Пафнутьеву не надо было теперь срочно ехать в Жуковку, он решил заехать проведать Алексию. А когда мы запарковались на стоянке, то решили посмотреть более внимательно «Гранту» Вяземской, которую Дворцовые перетащили от ворот. – Хорошо Ведьма побухала... – озвучил Прохор общее мнение. Действительно, у машины отсутствовали оба бампера, радиатор был пробит и протекал, вся левая сторона помята, в том числе и передняя с задней стойки, из целых стёкол остались только переднее и заднее с водительской стороны, от лобового торчали жалкие остатки. – Прохор, надо, наверное, Вике новую машину купить? – посмотрел я на своего воспитателя. – Я же косвенно в этом виноват. Он ещё раз оглядел машину и заявил: – Ага, это ты Ведьму водяру заставил безмерно жрать, а потом за руль посадил с напутствием: «Ни в чём себе, Викуся, не отказывай! Бабки есть! Я тебе таких ещё десяток подарю!» – Прохор, ты понял, что я имел ввиду. – серьёзно ответил я. – Понял, конечно. – отмахнулся он. – Так, Лёшка, нечего деньги тратить. От Гагариных куча автотранспорта осталась. Можно подобрать вполне приличный экземпляр. И так будет справедливо, Лёшка! – сказал он, видя, что я собираюсь возразить. – Она же бухая была, вот и расхлестала тачку, а пьянку за рулём нечего поощрять. Покатается на Гагаринской, а через некоторое время можешь ей что-нибудь достойное подарить. Подгадав соответствующий повод… – он смотрел на меня, ожидая решения. – Убедил. – кивнул я и улыбнулся. – Ты абсолютно прав, Прохор. Он довольно хмыкнул: – До вечера вопрос решим, озабочу Михеевских бездельников данным вопросом. Они пригонят нашей Ведьме на выбор несколько машин, лишний раз продемонстрировав всю широту души Великого князя Алексея Александровича. – воспитатель подмигнул мне. Тут своё веское слово решил вставить Пафнутьев: – Алексей Александрович, вы уж не слишком девушек балуйте подарками... Портит их эта вся мишура... – он мялся, что было на Виталия Борисовича совсем не похоже. – Самолёт этот Леське выделили, украшения дарите... Привыкнет же, ценить перестанет... – Я услышал вас, Виталий Борисович. Постараюсь не частить с подарками. – заверил я его. – Спасибо, Алексей Александрович. – кивнул он. Когда мы втроём зашли в дом, оказалось, что Вика с Алексией спать так и не легли, и ждали нас в гостиной. – И почему мы не в тёплой постельке смотрим седьмые сны? – поинтересовался Прохор у девушек. – Мне всё равно скоро на службу. – давя зевок, ответила ещё заметно пьяная Вика. – А я спать уже не хочу. – пожала плечами Алексия. – Понятно. – протянул Прохор и рявкнул. – Быстро в койку обе! Леська, тебе выступать завтра, а режим не соблюдаешь. С помятым лицом концерт работать собираешься? Совсем зрителей не уважаешь? – Уважаю, Прохор. – уже не так уверенно сказала Алексия. – Сейчас пойду спать. – Ведьма, а ты? – мой воспитатель уставился на Вику. – С похмелья, да ещё и с перегаром на полигон заявишься? И без машины! Звони Орлову, отпросись на сегодня. Тачку тебе до вечера подберем, Алексей Александрович уже распорядился. – он кивнул в мою сторону. – Лёш, спасибо за машину! – Вяземская прижала кулачки к груди. – А то в Ясенево и без машины... – она перевела взгляд на Прохора. – Сейчас Ивану Васильевичу позвоню, и спать. Обещаю! Пока Вика звонила Орлову, Алексия подошла к нам и спросила: – Нам стоит переживать насчёт... определённых обстоятельств? Пафнутьев спокойно ответил: – Лесь, к вечеру всё будет окончательно ясно. Сейчас же определённости ещё нет, слишком мало информации. Но Алексей Александрович, поверь мне, сделал даже больше, чем мог в данной ситуации. – Хорошо. – девушка улыбнулась. – Подробностями интересоваться не буду, не в той семье воспитывалась, но всё равно поблагодарю. – она шагнула и поцеловала отца с Прохором в щёки, а меня в губы. – За Викусей проследить? – она посмотрела на Пафнутьева. – Будь так добра, дочка. – улыбнулся тот. – Сделаю. – кивнула девушка и повернулась ко мне. – Лёш, когда тебя ждать? – После шести. Мне ещё в Жуковку к деду ехать. – Хорошо. – кивнула она. – Вику спать уложу, не беспокойтесь. А мы втроём отправились в столовую пить кофе и завтракать. Через некоторое время к нам присоединился Михеев, получивший от Прохора исчерпывающие инструкции по поводу автомобилей, доставшихся мне от Гагариных. Ротмистр сначала несколько робел в присутствии молчаливого и хмурого Пафнутьева, но потом освоился, начал задавать нужные вопросы и, в конце концов, допив свой кофе со сдобной булочкой, удалился выполнять указания моего воспитателя. Около восьми утра я тихонько пробрался в свои покои и взял сумку со всеми учебными причиндалами. Заглянув в спальню, умилился – хоть мои девушки и спали в разных концах нашей огромной кровати, но в своих отдельных покоях они ночевать категорически отказывались. Времени с момента моего заселения в этот особняк прошло ещё маловато, но тенденция радовала. Не тенденция, конечно, а привычка, но эта привычка тешила моё самолюбие... *** – Коля, он к Дашковым вломился! – орала Мария Фёдоровна. – Прямо под утро вломился! К моим самым близким родственникам! Всю охрану, тварь, положил! И посмел Дашковым угрожать! Коля, а я тебя предупреждала! Он точно ненормальный! Сделай ты с ним хоть что-нибудь! Дальше будет только хуже, поверь мне! – Что там с охраной, Маша? – спокойно спросил Император и почесал себе грудь. – Просто я не расслышал… – С охраной, Коля? – взвилась ещё больше Императрица. – Тебя только этот вопрос волнует? – Ага. Ты вообще могла себе представить, что так легко можно проникнуть в особняк Дашковых? А теперь подумай, Маша, как страшно им теперь жить, имея тебя в родственниках? Неожиданно, да? – Император с улыбкой смотрел на жену. – Надо бы Дворцовых к Дашковым отправить для анализа отрицательного опыта проникновения на охраняемую территорию, может пригодиться теперь уже для твоих Валькирий. Императрица вылупилась на мужа: – Отрицательный опыт проникновения на охраняемую территорию? Моим Валькириям может пригодится? Ты что несёшь, Коля? Внучок не Дашковым угрожает, а мне! Мне, Коля! Императрице Российской Империи! – лицо Марии Фёдоровны начало покрываться пятнами. – Императрица ты, Маша, потому что твой муж Император. – спокойно возразил Николай. – И тебе не стоило этого забывать, дорогая. Я тебя предупреждал о том, что к Алексею цепляться не надо? Предупреждал. А ты всё равно продолжаешь это делать с маниакальным упорством! Он будущий Император, Маша! А детские комплексы, которые ты у него пытаешься развить, Императору однозначно вредят. Я, конечно, не предполагал, что Лёшка к Дашковым с угрозами заявится, но сообразительности внука должное отдаю! Сработало же? Признай, Маша, это шах и мат. – Шах и мат? – Императрица отвернулась и долго молчала. Наконец, она бросила. – Признаю. – Слава тебе, Господи! Ангелы спустились с небес на грешную землю! Ты вообще, Машенька, вела себя несколько опрометчиво. – тон Императора заметно потеплел. – Замечаешь во мне изменения? – Да. Начал молодеть. Всё, как вы все мне и говорили. Типа, легенды Рода Романовых. – А Мишка Пожарский тебя не убедил? – хмыкнул Николай. – Ну... Мало ли что... – Не мало ли что, а Лёшка! Ты разве помолодеть не хочешь, Маша? – Император с улыбкой смотрел на жену. – Хочу. – кивнула она. – Но не такой ценой! Это он должен мне предложить, а я милостиво согласиться! – Императрицу опять начало потряхивать. – Внук должен знать своё место, Коля! – Мария Фёдоровна вскочила со стула. – И не забывать о нём! Нашелся тут мне, народный целитель! Да ещё и моим родственникам смеет угрожать! Я это так не оставлю! – но в голосе Императрицы уже совсем не чувствовалось прежней уверенности, что не осталось незамеченным Императором. – Я в Кремль, а вы тут сами разгребайтесь!.. – она махнула рукой и направилась на выход из спальни. – Маша, ты всё-таки Дашковых-то пожалей. Лёшка, я уверен, совсем не шутил. – хмыкнул Николай, а Императрица резко остановилась, постояла и, гордо выпрямив спину, вышла из спальни. Николай вздохнул, улыбнулся и негромко сказал: – Нашла коса на Камень... Посидев в кресле ещё немного, он встал, взял со стола телефон и набрал сына: – Сашка, слушай меня внимательно. Информация по Дашковым должна сегодня же, в течении для, дойти до твоего дядьки Владимира... Да, без купюр и в полном объеме. Ты Виталию и Прохору сообщил о моём горячем желании их видеть?.. Молодец! К половине четвёртого жду тебя и Коляшку... Мама? А что мама? Она всё-таки начала приходить в себя, но в очередной раз обиделась и уехала в Кремль... Да, наблюдение за ней продолжается... Дашков? Названивал, но я трубку не брал... Ты тоже? Молодец! Даже не сомневаюсь, что очень скоро Фролушка заявится лично... Не переживай, разговор пройдёт в лучших традициях российской дипломатии... Каких? Соберись, сынок! Универсальная фраза: «Дибил, бл@дь», зарешивает все вопросы. Всё, пока! Не порти отцу своими мелкими проблемами такое замечательное утро... *** Князь Дашков, не дозвонившись по прямому номеру до Императора, начал названивать Цесаревичу. Тот трубку не брал тоже. Пришлось звонить в приёмную Императора, унижаться перед дежурным адъютантом и просить его выдать текущее местоположение Николая, мотивируя это чрезвычайными обстоятельствами. Когда адъютант намёками указал на Жуковку, княгиня с Наследником, стоявшие над душой князя всё это время, буквально приказали незамедлительно туда выезжать и вытолкали его из дома, вслух проклиная царственную родственницу, не желавшую с ними общаться. Прибывшего в поместье Романовых Фрола Фёдоровича «на порог» дворца пустили, сообщив, что Император совершает утренний моцион, и вежливо попросили обождать в приёмной. Ожидание продлилось больше часа, и, наконец, Император соизволил принять князя Дашкова в своём рабочем кабинете. Первое, на что обратил внимание князь, было посвежевшее и помолодевшее лицо Императора, о чём он и сказал: – Коля, доброе утро! Ты... прекрасно выглядишь! Даже помолодел, как будто... – Доброе утро, Фрол! Действительно, решил заняться собой. Много гуляю на свежем воздухе, бегаю потихоньку, дрова колю без силы. Короче, веду здоровый образ жизни, а то, сам понимаешь, государственные заботы кого угодно в гроб загонят. – Император улыбался. – И тебе советую побольше времени в поместье проводить, а не в Москве с её несвежим воздухом. Ладно, будем считать, что приличия соблюдены. Чего заявился спозаранку, Фрол? – Коля, будто ты ещё не знаешь о проделках своего внука? – нахмурился Дашков. – Ты про Лёшку что ли? – хмыкнул Император. – Очень деятельный парнишка растёт, будет на кого Империю оставить. – Деятельный? Не то слово, Коля! – вскочил Дашков. – Твой внук к нам в особняк сегодня ночью вломился! Охрану всю как-то странно положил, методами, очень похожими на методы ваших… колдунов! Или ему Виталька Пафнутьев помог, бес проклятый? Не суть! Но почему, Коля, твой внук назначил ответственным мой Род за какие-то там проделки твоей жены, мне не совсем понятно? – А поподробней, Фрол? – Николай продолжал улыбаться. – Пришел, всю семью мою напугал, рассказал, что Машка против него и его близких интригует, а он ничего с этим поделать не может, мол, ты с племяшом под угрозой смерти приказали ему бабушку не трогать. И вот, он подумал и решил назначить наш Род ответственным за действия Машки, мы же, типа, у неё самые близкие. А уж как мы там с ней будем договариваться, наши проблемы. Обещал нас всех вырезать... – Лёшка может. – довольно протянул Император. – Я же говорю, будет на кого Империю оставить. – Коля, и ты вот так об этом спокойно говоришь? – Дашкова затрясло. – Что у вас вообще в Роду творится? Машка молчит, общаться не хочет, а ты, как будто, меня вообще не слышишь! Алексей обещал нас всех вырезать, Коля, и обещал он это так, что я ему верю! Разбирайтесь в своём Роду сами со своими проблемами, а нас оставьте в покое! И самое главное, Коля, будь так добр, огради нас от своего отмороженного внука! – Молчать! – рявкнул Император, а Дашков замер, побледнел и только потом понял, что наговорил очень много лишнего. – Ты, князь, говори, да не заговаривайся! Не забывай, перед кем стоишь!