Но, как и следовало ожидать, это стало лишь началом всех эмоциональных терзаний. Элвин залетел на урок основ боевой защиты, чем немного испугал молодого инструктора, взял меня за плечо и развернул к себе. Я и ойкнуть не успела – вот мне и ценность всех тренировок: потеешь тут, стараешься из последних сил, а в нужное время забываешь и про блоки, и про боковые удары. А вот Сегор был подготовлен лучше – или он по инерции перенаправил удар, предназначенный мне, на внезапно появившегося на пути его кулака драк-шелле. Инструктор смешно и жалобно пискнул, но Элвин свободной рукой перехватил сжатые пальцы зверолюда, останавливая за секунду до своего лица. – Привет, Сегор, – произнес, как обычно, бесконечно равнодушно. – Я заберу на пару минут твою напарницу? Не слушая ответов, он потащил меня прочь из огромного зала. Мне изменения в его характере нравились все меньше и меньше – я раньше и не подозревала, что драконы вообще способны на подобные всплески. Вот только голос его, вопреки предположениям, не отражал ни грамма раздражения: – Ты уже говорила с Майером? Директор получил ночью письмо от императора с разрешением… – он недоговорил, поскольку я кивнула и отступила от него на шаг. Перешел сразу к другому: – Это со всех сторон странно. Когда мы поддержали вашу ложь, то никто тогда не подумал всерьез, что идея выгорит. Мы просто придумали способ, чтобы Зохар тебя сразу не забрал. – Я это хорошо помню, милорд. И снова вас благодарю. Зато теперь можете поздравить – кажется, великой княгиней я теперь точно не стану. – Тебя такая странность не беспокоит? – он прищурился. – А вы видите в этом какую-то странность? – парировала я. – Его величеству определенно доложили обо всем, что произошло. – В этом я не сомневаюсь. Но причем тут ты и Майер? Я сделала еще шаг от него. – Ни одной версии, милорд? Серьезно? Элвин наконец-то отлепил от меня цепкий взгляд и рассеянно нахмурился. – Из-за меня? Вас поженят из-за меня? Сама-то улавливаешь, как абсурдно это звучит? Он так и будет на этом настаивать, так и продолжит снова и снова заводить эту опостылевшую волынку. Потому что его душа не на месте, потому что очень боится, как бы Майер не почувствовал ко мне того же. Но я уже слишком сильно задолжала богам, потому эту нить надо беспощадно рвать. А я в последнее время поднаторела в умении рвать без оглядки: – Милорд, – в моем голосе зазвенела необходимая прохлада. – Сменим тему? У меня к вам чисто теоретический вопрос, раз уж вы получаете далеко не первое образование. Я знаю, что положено делать демонам, если они не встречают в своих чувствах взаимности – разнести весь мир в пух и прах, устроить ад и пламень, аккуратно спрятать останки убитых и жить дальше. А что делают в этом случае драконы? Или драконы в таком положении никогда не оказываются? Конечно, оказываются. Майер тому живое доказательство. Драконы молча терпят и ждут любого прикосновения, чтобы еще годами терпеть и забивать чувство внутрь. Но притом делают это так ювелирно, что без подсказки и не догадаешься. Я не думала, что Элвин испытывает ко мне настолько же глубокое чувство, как мой жених – к его невесте. Но хотелось заставить его ответить на этот вопрос самому. И он заговорил сразу, не сделав ни малейшей паузы на размышления: – Я в таком положении не оказывался, княжна. И если хочешь знать, то мне противно от самого себя за эту слабость. Ничего за последние недели я не сделал правильно, ни одного грамотного решения не принял. Я ведь не прошу тебя о взаимности, я даже толком не могу определить, что конкретно ты мне должна дать в ответ, чтобы больше не было так паршиво. Но я прошу о помощи – ведь в эту кашу я вляпался не один, мы вместе вляпались. А ты даже обычных разговоров избегаешь. Еще один шаг спиной – от него. – Ошибаетесь, милорд. Я теперь самая настоящая невеста вашего лучшего друга. И я, как обещала, буду ему верной и преданной избранницей, пока хватает на то моих дней. – С ума сошла, княжна? – он невесело усмехнулся. – Это так просто – полюбить кого-то, кого должна любить? Я пожала плечами: – Знаете, милорд, чем больше я слушаю курс демонологии, тем проще и понятнее становятся многие вещи. Например, любовь не нужна. Она ослабляет. Страсть, симпатия, взаимная поддержка – это все можно устроить. Но если уж опускаешься до любви, то стоит выбрать для этой цели лучшего представителя. Вы знаете кого-то, кроме Майера, кого начинают обожать все с первого взгляда? – Нет, ты точно сошла с ума, – дракон сделал шаг ко мне. – Ты сейчас на полном серьезе упоминаешь страсть к тому, кто тебя просто поддержал в трудный час? – Да что вы вообще знаете о страсти, милорд? – я не придумала ничего лучше, чем задать риторический вопрос. Но он зачем-то ответил: – На самом деле ничего. Страсть – это не то, чем стоит гордиться, она путает мысли, отвлекает от важного и искажает самые светлые чувства. Именно страсть делает из демонов тех, кто они есть. Убавь этот излишек эмоций – и все они сделаются приятными и покладистыми. – Ого, как интересно, – деланно восхитилась я. – После демонологии прослушаю курс драконоведения. Вы ведь утверждаете прямо противоположные вещи! Но сейчас, я надеюсь, мы друг друга поняли, милорд. Я не сомневаюсь в вашем уме и мудрости, потому просто жду, когда вы поставите точку в случившейся сумятице и продолжите жить дальше. Сыграем сегодня в мац-хе? – Я подумаю. – Он уловил мое следующее движение от него и изогнул губы с непонятным подтекстом. – В смысле, и о мац-хе, и обо всем остальном. Стой на месте. Я расслышала неявную угрозу, как будто ожидала самого настоящего нападения – приблизится за секунду, снова тронет за плечо, притянет и примется именно со мной в кольце своих рук размышлять об игровой партии. Но, оказалось, его распоряжение было связано совсем с другим: – Твой запах изменился. Что происходит? От тебя теперь меньше пахнет демоном, но появилось что-то новое… кажется, знакомое. Я сжалась в страхе. Вот так я могу выдать тайну, даже не открыв рта? Элвин неотрывно смотрел мне в глаза, сосредоточенный на собственных ощущениях: – Дракон? Нет… какое-то искажение. От тебя тянет какой-то другой сущностью – не той, что была еще вчера. Я немного расслабилась. Хотя и не от мысли, что он каждый день улавливает мой фон и так тщательно его анализирует. Но, похоже, император смог замаскировать свою магию – Элвин не нашел ответа, он даже не заподозрил, что я вообще встречалась с его отцом лично. И сейчас я только постепенно начинала понимать, почему этот факт следовало обязательно скрыть. Если бы Элвин узнал, что мне запрещена симпатия к нему на самом высоком уровне, то его бы это определенно не успокоило – наоборот, добавило бы еще азарта преодолеть, переубедить, победить. А мне и имеющегося рвения выше головы хватает. – Не знаю, – я раскинула руки, показывая, что мне нечего скрывать. – Наверное, дыхание демона испаряется. Ведь оно не было бесконечным. – Ерунда какая-то, особенно после того, как Кеймары его увеличили. Но допустим. И еще от тебя пахнет тяжелой усталостью. Не объяснишь причину хотя бы этого? – Всю ночь не спала, – я ответила честно. – Я уже могу идти? Мне очень не нравится, что мы постоянно остаемся наедине. Сейчас это стало совсем недопустимым. После занятий я сразу же переезжаю в покои Майера. – А это еще зачем? – Затем, чтобы вы больше не считали себя вправе задавать мне такие вопросы! Отличное завершение разговора. После такого можно вернуться в зал и не оборачиваться. Вот только уже в проеме я услышала шепот – тихий, далекий, но отчетливый, как будто был адресован вовсе не мне, еще и на старом драконьем наречии, а я каким-то образом смогла его расслышать: – А если я не справлюсь, Айса? Я не сбавила шага и никаким образом не показала, что у меня появились признаки новой способности. Справишься, Эл. Я же справляюсь. Глава 10 Шелле приняли меня в своем корпусе без лишних вопросов, Марита на новость о переезде никак не отреагировала. А может, вообще обрадовалась, что наконец-то побудет в тишине и одиночестве. И именно это беспокоило. Но меня же не принуждают проводить время постоянно под боком жениха? Формальность соблюдена, приличия нарушены, я навеки опозорена – или возвеличена, как считали многие мои сокурсницы. А свое свободное время предпочитаю проводить как раньше, то есть общаться со всеми, в чьей компании проводила время прежде. – Тайша! – я снова донимала повариху, у которой и без меня забот хватало. – Остался у тебя сушеный корень мороки? Я свой где-то в непродуманных подвигах истратила. – Не осталось, сударыня. А зачем вам? – женщина очень удивилась. – Я думала, что все ваши проблемы мы уладили. – Да где там, – я вздохнула. – Майер не испытывает ко мне никакой нежности и даже не притронется, чтобы лишний раз друга не раздражать. А Элвин не успокоится, пока не почувствует, что наши отношения с Майером стали серьезнее, чем раньше. Она прервала мое невнятное объяснение: – Я вашу мысль по дороге потеряла, сударыня. Вы собираетесь приворожить милорда Сао? Чтобы он, закройте уши богине, к вам притронулся? Вы этим маневром кого именно спасаете? – Себя, Тайша, себя, – с тяжелым сердцем призналась я. – И пока я просто перебираю варианты. По-хорошему, нам бы с Элвином разъехаться на разные концы Центрины, все нутро продышать до донышка свежим воздухом друг без друга. Но он не уедет. И мне положено находиться при женихе. Так остался у тебя корень-то? – Не остался, сударыня, – огорчила она. – И в вашем плане есть какие-то ошибки, раз вы собираетесь в своих целях навязать чувства молодому человеку, который спас вас от страшной участи и до сих пор не отказал вам в своей поддержке. – Ты мне сейчас вкратце пересказала свое же преступление? – возмутилась я, хотя обвинение и было справедливым. Но простоватая и добродушная повариха не приняла упрек близко к сердцу: – Я тогда вас спасала, сударыня. Навязать-то я Элвину чувства навязала, но то, что он продолжает их испытывать и теперь, недели спустя после последней дозы – тут уж исключительно ваша заслуга. Мне вообще этих драконов не понять – как они мыслят, почему делают именно такие выборы, почему непременно выбирают единственную и на ней замыкают все мысли. Ведь вы не то чтобы здесь самая умная и красивая, кого невозможно не полюбить. – Спасибо за море комплиментов, Тайша, – немного обиделась я. – Пойду я лучше, пока еще приятностей не услышала. – А-а, так вы все-таки хотите нравиться Элвину, сударыня? Простите, не уловила! – раздалось мне вслед почти с издевкой. Шутит она, насмехается. И оно понятно – после того, что я пережила, из чего смогла выбраться, какая-то влюбленность в сравнении не кажется катастрофой. Да она ею и не является. Только спать ночами не дает, чешется внутри и взгляд делает острее: чтобы я не пропустила, когда и где находится Элвин. Будто мне это знание необходимо для выживания. Я решила сосредоточиться на тех делах, над которыми властна. То есть уделять все свое время учебе и Марите, хотя последняя от моей назойливой компании старалась отстраниться и погрузиться в себя. Я через силу вытаскивала подругу на вечерние прогулки, а за завтраками с демонстративной беззаботностью щебетала о ерунде. Но в какой-то момент не выдержала и поинтересовалась: – Что же так гнетет тебя, Марита? Невнимание Аштара? Но иногда за жизнь приходится чем-то заплатить. Подруга не отреагировала – ей вообще на все стало плевать: – Нет, Айса, – удивила она. – Я беспокоюсь только о том, что он помолвку расторгнет. И тогда я заново попаду в подвалы к Зохару. Не напомнишь, почему ты не прикончила великого князя, когда могла? Я от удивления распахнула рот: – Ты меня обвиняешь? – Извини. Конечно, нет, – она одумалась и тронула мою руку. – Просто этот страх, эта память о его злорадном смехе мешают мне хорошо выспаться. Ведь и ты для того же трешься возле Майера – из-за такого же смутного страха? Теперь я возле Майера «терлась» по приказу императора, но это не раскрывала, просто успокаивала нас обеих: – Армия Зохара разбита, он отсюда очень далеко. И определенно ему не до того, чтобы являться сюда именно за тобой. Тогда ты просто подвернулась под руку. Вряд ли он о тебе вообще вспоминает, в отличие от меня… – Намекаешь, что я пустое место? – она нашла новую причину для обиды. – Кстати говоря, надо было о том задуматься, когда ты в замке его наложницу отчитывала, словно та была полным ничтожеством. Мы все для тебя ничтожества, верно?