– Ты не такой, чтобы делать что-то ненавистное. – Твой отец заставил меня поклясться, что я ничего тебе не скажу. – Но неужели ты считал, что я смогу простить такое? Неужели ты думал, что мы сможем быть вместе после этого? – Не знаю, – честно признался он. – Но думаю, мы сумеем все преодолеть. – Каким образом? – Я – это я, а ты – это ты. Вместе мы составляем уникальный союз. – Пьетро пристально посмотрел на Эммилин. – Меня очень беспокоило твое неведение. Я постоянно думал о том, каким ударом будет для тебя смерть отца. Я знал, что ты разозлишься на меня и тебе будет больно, и очень из-за этого переживал. Но я ни разу не подумал, что нашим отношениям придет конец. Он продолжал смотреть на нее в упор, умоляя взглядом понять и принять его объяснение. – Ты можешь посмотреть мне в глаза и сказать, что дальше каждый из нас пойдет своим путем? – Наша совместная жизнь была обманом. Ты просто обещал отцу присмотреть за мной. – Сначала так оно и было, – признался Пьетро. – Но вскоре я понял, что ты не так наивна и беспомощна, как думал Кол, и умеешь за себя постоять. Он взял ее за руку и с облегчением вздохнул, когда Эммилин ее не отняла. – Я здесь не для того, чтобы покровительствовать тебе, – сказал он, поглаживая ее запястье. – Ты нужна мне, а я нужен тебе сейчас. Это и есть брак. Я хочу жить с тобой больше всего на свете. Не потому, что так хотел твой отец, а из-за тебя и из-за того, что мы значим друг для друга. Но Эммилин все еще не могла его простить. – Я не могу. Прошло слишком мало времени, – сопротивлялась она. – Мне даже легче было бы простить тебе измену, чем подобное вероломство. – Когда я женился на тебе, то не предполагал, что брак будет настоящим, – честно признался Пьетро. – Но потом я полюбил тебя, Эммилин, и Кол не имеет к этому отношения. Его слова были бальзамом для ее израненного сердца, но она ему не верила. – Ты лгал мне, скрывая болезнь отца. Любовь и ложь несовместимы, – упорствовала она. – Все не так просто. Я дал обещание твоему отцу, еще не зная тебя. И должен был его сдержать. Я таков. И таким ты меня полюбила. – С чего ты взял, что я тебя люблю? Я любила Рим. Любила заниматься с тобой сексом. Но тебя? Нет. Ты мне даже не нравишься. Она повернулась на каблуках и быстро вышла из гостиной, подавляя рвущееся наружу рыдание. В эту ночь ее мучили кошмары. У изголовья стояла ее мать, вся в черном и с измученным лицом, она говорила дочери: «Видишь, ты все это заслужила, Эммилин. Ты осталась одна. Совсем одна. Так тебе и надо». Его разбудили рыдания. Эммилин плакала во сне почти каждую ночь с момента возвращения в Аннерсти. Но в этот раз это была настоящая истерика. Рыдания были очень громкие, а затем она начала кричать: – Уходи! Уходи! Уходи! Пьетро почувствовал гнетущую боль в сердце. Он оставался здесь, потому что считал, что нужен Эммилин. А что, если он своим присутствием заставляет ее страдать еще больше? «Ты мне даже не нравишься» – фраза, брошенная Эммилин, звучала в голове навязчивым рефреном. Пьетро разрывался между желанием войти в спальню Эммилин, чтобы успокоить ее, и оставить все как есть. Он поднялся было с дивана, но всхлипывания стихли. Он снова улегся на смятые простыни, мучительно обдумывая создавшееся положение. Если ей нужно остаться одной, чтобы подумать об их будущем, он не станет ей в этом препятствовать. Глава 14 Эммилин хмуро рассматривала себя в зеркале. Красивое платье. Модная прическа. Безупречный макияж. Однако ей явно чего-то не хватало. Итальянского загара? Беспечной улыбки? Блеска в глазах? Счастья, написанного на лице? Не важно. Она стала другой. Эммилин отвернулась от зеркала. Сейчас не время копаться в себе. Она и без того опаздывает. Подруга Софи тоже не отличалась пунктуальностью, опаздывая, как правило, на четверть часа, но Эммилин не хотела следовать ее примеру. Подхватив сумочку-клатч, она вышла из спальни и ощутила пустоту, проходя через комнату, в которой раньше ночевал Пьетро. От его присутствия не осталось и следа. Даже едва уловимый цитрусовый аромат его лосьона после бритья выветрился через пару дней после того, как он сказал ей, что уезжает, если она этого хочет. Весь ужас заключался в том, что в душе она этого не хотела. Однако согласно кивнула, когда он прямо спросил ее. Очевидно, Пьетро принял решение, и не стоило его переубеждать. Стоило ему выйти за порог, и Эммилин ощутила такую тоску и чувство потери, которые затмили ее горе от потери отца. Пьетро через день слал ей эсэмэски уже две недели. Эммилин оставляла их без ответа. И не потому, что хотела его наказать или обиделась на него, – она просто не знала, что отвечать, не в силах разобраться в своих чувствах. Тоска, предательство, неверие. Беспокойство, что его насильно заставили жениться и что она не сможет поверить в искренность их отношений. С тяжелым сердцем она уселась за руль своего автомобиля и отправилась в город. Несмотря на серый ноябрьский день, в ресторане было шумно и многолюдно. Как она и ожидала, Софи еще не было. Администратор проводил ее к зарезервированному столику, и она заказала официанту диетическую колу. Потягивая напиток, Эммилин наблюдала за посетителями через темные очки, когда зазвонил мобильный. Эммилин достала телефон и увидела на экране улыбающуюся Софи. – Привет, подружка. Я уже здесь и пытаюсь припарковаться. Буду через пару минут. – Хорошо, – ответила Эммилин и отключилась. Убирая телефон обратно в сумочку, она наткнулась на сложенный вчетверо листок с ее именем, и сердце ее упало. Письмо от отца. В день похорон она засунула его в сумочку и напрочь о нем забыла. Как же она могла? Трясущимися руками Эммилин развернула листок. Она едва узнала почерк отца, скорее не почерк, а каракули, выведенные ослабевшей рукой. На глаза навернулись слезы. «Тыковка! Людям свойственно размышлять в конце жизни о том, что сделано и что не сбылось. Ты лучшее, что случилось в моей жизни, но сейчас я думаю, что подвел тебя. Мне тяжело в этом признаваться, потому что я всегда хотел видеть тебя счастливой и делал для этого все возможное. Я боялся тебя потерять, потому и не отпускал от себя ни на шаг. Теперь понимаю, каким я был эгоистом, мешая тебе жить своей чрезмерной заботой. Эти последние несколько месяцев, которые ты счастливо прожила в Риме вместе с Пьетро, стали для меня лучшей наградой. Жаль, что я не сделал этого раньше. Понимаю, что моя кончина станет для тебя неожиданным и страшным ударом. Но ты должна понять и принять этот мой выбор. Пожалуйста, не сердись на меня за то, что я скрыл от тебя свою болезнь. Я хотел оградить тебя от переживаний и боли. Я уверен, что ты пожертвовала бы ради меня своей новой жизнью и вернулась бы домой, чтобы быть подле меня. Но ты и без того очень много для меня сделала. Пьетро был против моего решения. Тем не менее согласился мне помочь и остался верен обещанию до конца. Я благодарен ему за поддержку, хотя он неоднократно пытался меня убедить, что ты предпочла бы узнать правду. Я не хотел, чтобы ты видела, как я угасаю. Хотел оградить тебя от переживаний. Это мой последний подарок тебе, Тыковка. Я уже совсем не тот, каким ты меня знала и любила. Надеюсь, что вы оба сможете меня простить за то, что заставил вас пройти через такое испытание. Будьте счастливы вместе. Пьетро хороший парень и очень тебя любит. И я тоже. Всегда твой, папа». Эммилин не осознавала, что рыдает, пока девушка, сидящая за соседним столиком, не протянула ей салфетку. – Ах, прошу прощения, – пробормотала она, поднимаясь из-за стола и спеша к выходу. В дверях она столкнулась с Софи. – Извини, мне надо уйти, – пробормотала она. – С тобой все в порядке? – обеспокоенно спросила ее подруга. Эммилин покачала головой, затем кивнула. На ее лице отразилось смятение. – Я… я не знаю. Она протянула письмо подруге и, напряженно сжав руки, ждала, пока та пробежит глазами письмо. Прочитав послание, Софи вопросительно посмотрела на Эммилин: – Откуда оно у тебя? Эммилин, всхлипывая, ответила: – Я нашла его в книге, в спальне у папы в день похорон. Я положила листок в сумочку, потому что меня отвлекли в тот момент. И забыла. Нашла его только сейчас. Почему я не прочитала его раньше? – Думаешь, это что-нибудь изменило бы? – участливо спросила Софи, знавшая истинные причины брака Эммилин и Пьетро.