Спички? Сероводороды? — я озадаченно почесал в затылке. Странный у них тут прогресс! Найдя коробок, я зажег спичку о черкаш. Вонь действительно пропала… Век живи — век учись! Избавившись от недружелюбных ароматов, я продолжил инспекцию — ни кровати, ни даже охапкисена на полу не было. На чем здесь спят — непонятно! Зато из стен торчали странные деревянные жерди, будто…насесты для кур. Для очень больших кур. Подойдя к решетке, я посмотрел на происходящее в соседних камерах — так и есть, арестанты, все как один, уютно сидели на этих жердях. — Что за пиздец… — пробормотал я себе под нос. — Куда я попал? — Что, в первый раз? — раздался голос из соседней камеры. — Ну ничего, привыкнешь! Ночью пол биться током лектрическим начинает, — вот все и сидят на жердях. Такая тут пенитенциарная система! — А если резист или иммунитет имеется? — заинтересовался я. — У-у, плохо тому придется! Охрана будет шваброй насиловать до полного обнуления резиста! — ответил тот же голос. — Ага, а добровольно штаны снимать не будешь, еще и пару лет добавят — за неподчинение сотрудникам при исполнении, — подсказал его сосед. Н-да, в какое чудное место я попал! Желание поскорее покинуть его многократно усилилось. Я пошарил по полу каморки и наткнулся на маленький гвоздик. Сунув его в замок я принялся шурудить им туда-сюда, однако эффекта было ровно ноль. Как блять эти замки вообще взламываются? Херли дополнительное окошко как в скайриме там, или обливионе не открывается? Беспредел! За этим занятием меня и застали двое неожиданно подошедших стражей. — Что не открывается? — сочувственно спросил первый. — Неа, — печально вздохнул я. — Ну дак — замок-то магический. Ты хоть залупу туда сунь, а толку не будет! — заржал второй, видимо посчитал, что это удачная шутка. Дегенерат средневековый! — И что делать? Как отсюда выбраться-то? — спросил я. — Как-как, отсидишь сколько дали и выйдешь, а пока на вот — пожри, — первый открыл специальное окошко в решетке и просунул ко мне поднос с едой. На подносе красовались три блюда: миска с какой-то субстанцией, по цвету и запаху напоминающей свежую дрисню, на второе два куска хлеба, измазанных в бурой грязи и на десерт — чай с жирным желто-зеленым харчком, креативно украшенный чьими-то лобковыми волосами. Аппетит пропал на чисто. — Слышь, ребята, а за что я вообще задержан? — поинтересовался я. — Как за что? — удивился страж. — Экстремизм! — Какой еще нахуй экстремизм? Вы вообще такого слова знать не должны! — разозлился я. — Дык это, утаивание ценного ресурса! Коня тобишь! Оно ж тварь уникальная, размножения требует! А ты единолично заграбастал! Нельзя так! Теперича пять лет тут сидеть, — ответил первый. — И на твитторе ты султана пидором обозвал! — поддакнул второй. — Твитторе? — еще больше удивился я. — Ну это у нас доски с объявлениями так называются. На твитторской площади стоят, в честь героя войны против конфедератов названа. — объяснил один из стражей. — Да я до вашего твиттора даже дойти не успел! — возмутился я. — Ну да хрен с ним, что ваш султан — пидор итак понятно. Лучше скажите, где мои спутники? — Дык это, коня-то в салтанские конюшни увезли ужо. А девку придурошную в карцер — она майору рот порвала и фингалы под оба глаза поставила, — расплылся в улыбке страж. — Это она умеет, — хмыкнул я. — И где говорите ваш карцер? — Да прямо под нами, на нижнем подвальном, там самые страшные твари сидят: маньяки-убийцы, каннибалы, насильники, иноагенты и несогласные с фальсификациями выборов, — ответил первый страж. — И даже один мужик, имя которого нельзя называть! У-у-у, страшный человек! — шепнул второй. Когда стражи ушли я, аккуратно вылил принесенный ужин в парашу и принялся обдумывать план побега. Замок говорите магический? Открыть не возможно? А хер вам — на каждую хитрую жопу найдётся свойхер с болтомотбитый бард! Глава 13 Побег из курятника Господь явил нам чудо! Человек исчез, как пердёж на ветру! Побег из Шоушенка Прождав пару часов и убедившись, что нового обхода стражи не будет до самого утра, я подкрался к решетке и начал тихо напевать прямо в замок: Ты устала быть покорной, Ты устала быть рабой, Жить надеждой иллюзорной, Отвечать на жест любой. Дверь начала мелко дрожать, из ее шарниров потекла густая чёрная смазка. Я продолжил: Барабанит по стеклам Дождь, как-будто живой, Ты опять одинока,Открой, открой, открой. С металлической решетки осыпалась ржавчина, что-то заскрипело напоминая горький женский плач. Жизнь идет где-то за стеною, А ты в плену пустоты. О, как жаль, но всему виною Мечты, мечты, мечты. Ты пыталась стать жестокой, Стать прозрачной словно лед, Недоступной и далекой И живущей без забот. Двери начали скрипеть по всему тюремному коридору, жердочные уркаганы забеспокоились. Барабанит по стеклам Дождь, как-будто живой, Ты опять одинока,Открой, открой, открой. В этот момент что-то громко щелкнуло, но открылась разумеется не моя камера, а соседняя. Идрисов «отбитый бард»! (а блять, это не та книжка) Из нее тут же высунулся хмурый уголовник со шрамом через всю неаапетитную рожу. — Слышь мужик, один не сбежишь, тут стражи дохрена, давай всех выпустим, — шепотом проговорил я, надеясь на сознательность уркагана. Уголовник на мгновение задумался, почесал в грязной немытой репе, вытащил из волос то ли блоху, то ли клопа и с аппетитом сожрал. Видимо ужин оказался не достаточно калорийным — выживают бедняги, как могут! — Ключи должны быть у выхода с этажа, — наконец разродился он и отправился на поиски. Спустя долгих полчаса он вернулся с думая связками ключей и подобрав нужный отпер мою дверь. — Спасибо, — я принял вторую связку и пошел открывать камеры по левой стороне. Уголовник же взялся за правую. — Слышь мужик, обратился я к шрамированному, а ты не знаешь такого — Ламор зовут? Дельце у меня к нему… — многозначительно произнес я. — Как не знать? Знаю! На нижнем этаже она, больно буйная! — хмыкнул он. Она? Опять что ли баба? Надеюсь эта хоть страшная, а то Клёпа к ней приревнует и порвет раньше времени…А мне еще эту сюжетку дегенеративную выполнять нужно! Всё эти Идрисовы ученые!(блять, опять этот урод в текст лезет. Кто это вообще такой?)Нет бы выдать мне портативный планетарный уничтожитель, а они какой-то херней маяться заставляют! Через пять минут все уркаганы, кроме одного покинули свои камеры. Последний забрался на самую верхнюю жердочку и прижал свою объемную задницу к стене. И как только отрастил такую⁈ Стоящие рядом мужики весело обсуждали будущее анальное изнасилование и сыпали мудреными проктологическими терминами. Пришлось их обломать. — Некогда херней страдать, у нас тут побег вообще-то! Пусть живет, — выкрикнул я. — Н-е-е-т! Так дела не делаются, это не по понятиям! — заявил авторитетный урка с наколотыми на голых плечах синими восьмиконечными пенисами. Видимо местные аналоги «воровских звезд» — подумал я. — Он проспорил очко! А спор — святое дело! Так что пусть спускается с жерди и сымает портки! — ехидно ухмыляясь, продолжил авторитет. — А ты! — он указал на меня кривым пальцем с обгрызанным ногтем. — Должен исполнить своё обещание и наказать его! — А иначо, мы вас обоих спетушим! — в его глазах появился нездоровый азарт. Я спорить не стал — просто призвал урановый лом и проломил авторитету череп. Будет он мне еще указывать! Наберут дегенератов с улицы, а я отдуваться вынужден! — Ещё вопросы будут? — я обратился к аудитории, рассматривая как из пробитой головы вытекают сизые, водянистые мозги. — Нет, — урки тут же принялись расходиться. — Не больно-то и хотелось! — Да вообще похуй… Окончив с препирательствами, мы дружной толпой двинулись на нижний этаж — освобождать особо опасных сидельцев. Надо сказать местная тюрьма охранялась на редкость хуево. На весь минус первый этаж, на котором располагались наши номера, приходилось всего 2 стражника, да и те спали, распространяя вокруг себя алкогольные пары и лужи мочи под стульями. Отобрав у них мечи и слегка зарезав, наша команда из 19 матерых ауешников двинулась вниз. Здесь охраны вообще не было, только говном воняло. Да и то несвежим. Карцеров в подвальном помещении оказалось ровно четыре штуки — посмотрев в глазки чугунных, больше напоминавших сейфовые дверей, я выяснил где находится кошкодевка и принялся открывать замок. Благо ключи от «Номеров» висели на гвоздике прямо в начале коридора. Всё для удобства беглых арестантов! Вот это я понимаю — сервис! — Че так долго⁈ — недовольно заявила Клёпа и тут же ударила меня хвостом по лицу.