Нет, определенно не придумывает. Теперь она точно слышала осторожные шаги. Маг словно шел на ощупь, но точно знал, куда идти. Он вошел в спальню, наверное, остановился, прислушиваясь к ощущениям или приглядываясь к этим невидимым мистическим нитям. Яна в отчаянии махнула рукой возле своей головы, пытаясь оборвать нить, но ничего не почувствовала. – Ну, ты сама выйдешь или заставишь меня отодвинуть кресло? – вдруг насмешливо спросил маг, и Яна поняла, что надеяться больше не на что. Но вместо того, чтобы выйти, только сильнее вжалась в стену и зажмурилась, будто это могло ей помочь. Глава 17 Большой черный БМВ несся так быстро, что Никита не рисковал смотреть на спидометр. Уже по тому, как пролетали мимо деревья в темноте, было понятно, что Сатинов едет не меньше ста шестидесяти километров в час. Там, где разрешено девяносто, а дорога петляет, как пьяный дворник. Но сейчас Никите было плевать. Сейчас он мог думать только о том, что Яна на даче одна, а Воронов знает, кто на самом деле его жена. И, быть может, даже сам во всем замешан. Лосев на заднем сиденье тоже помалкивал, но Никита чувствовал его волнение. Тот бросил свою машину на обочине, едва только Сатинов остановился рядом, пересел к ним, ни слова не говоря. Он даже не стал спрашивать, почему Никита едет с Сашей, как вообще получилось, что тот снова с ними заодно. Леша ни о чем не спрашивал, может быть, сам все понимал. А может, ему тоже сейчас было все равно. Никита не стал возражать, когда Саша вместе с ним выскочил из квартиры и первым открыл дверь своей машины. Так было даже лучше: Никите не приходилось отвлекаться на дорогу, он мог подумать. Леша выяснил, что Вороновы поженились восемнадцать лет назад, сегодня как раз годовщина их свадьбы. Интересно, когда они познакомились? Воронов был знаком с отцом Никиты, а Вероника знала его мать. Делом об убийстве Таисии Кремневой занимался другой следователь, но Воронов все равно мог встретить Нику, к примеру, в коридорах Следственного комитета, если ту опрашивали как подругу жертвы. И самое главное: на момент убийства Анны Храмовой они уже были женаты. Петр Михайлович друг или враг? До поворота на дачу оставалось не меньше двух километров, когда тишину в салоне разорвал звонок телефона. Пока Леша копался в кармане, вытаскивая смартфон, Никита непроизвольно сжал в руке свой. Он звонил Яне уже несколько раз, но она не отвечала. Не отвечал и Воронов, и это пугало сильнее всего. Леша разговаривал недолго, больше угукал, чем говорил внятно, поэтому Никита даже представить не мог, кто и по какому поводу ему звонит. Он бы не удивился, если бы оказалось, что это Анюта с какими-то глупыми требованиями и претензиями. Наконец Лосев сбросил звонок и посмотрел в зеркало заднего вида, поймав взгляд Никиты. – Ребята нашли в лесу полуразрушенное здание. То ли чей-то сарай, то ли погреб. Говорят, там внутри лежит скелет. Недалеко от того места, где появлялся призрак. Возможно, это наша Анна. Пытаются разобрать завалы и вытащить его. Никита только кивнул в ответ. Сейчас он не видел необходимости думать о призраке, чем он сможет им помочь или помешать? Главное, чтобы не появился на дороге, но что-то подсказывало Никите, что Саша собьет того, даже не притормозив. Наконец поворот на дачу. А от него еще километров пять. И снова, как и неделю назад, никто не ехал им навстречу, никто не догонял. Они были одни здесь, и не понять, проезжал ли кто-то тут недавно или нет. Но, остановившись у ворот двора следователя, поняли, что кто-то все-таки ехал: во дворе стояли две машины. Воронова и чья-то еще. В доме горел свет, но в окне никого не было видно. Еще до того, как выйти из машины, и Леша, и Саша вытащили пистолеты, а Никита отстраненно подумал, что пистолет у Сатинова, значит, все же был. Во двор заходили тихо, а войдя, тут же бросились к дому, прижались к стене, чтобы их не было видно из окон. Никита держался позади, единственный не имея оружия, но вариант остаться в машине не рассматривал. Не для того он сюда ехал. Леша первым приблизился к освещенному окну, быстро заглянул внутрь и тут же спрятался обратно. – Никого, – шепотом сказал он друзьям. В следующем окне он снова никого не увидел и лишь после того, как заглянул в третье, сказал: – Там кто-то лежит на полу. Похоже, ранен или мертв. Никита непроизвольно дернулся к двери, но Леша тут же схватил его за предплечье, возвращая обратно. – Не Яна, крупнее. – Воронов? – шепотом спросил Саша, но ответа никто не знал наверняка. В дом заходили в том же порядке: Леша, Саша, а потом уже Никита. Первые двое быстро проверили все комнаты, Никита же сразу бросился к Воронову, лежащему на полу. Следователь был жив, но дышал поверхностно и часто. Пульс едва прощупывался, а кровавое пятно на груди выглядело не очень хорошо. Пуля либо попала в сердце, либо прошла чуть выше, но было понятно, что долго ему не протянуть. На полу разливалась огромная бордовая лужа, пугающая еще сильнее. Никита не видел, откуда появился Леша, но тот присел рядом, зажал рану следователя полотенцем. – Держи, – велел он Никите. – И вызови скорую. Мы с Сашей проверим двор. – Нет, я пойду, – твердо сказал Никита. – У тебя нет оружия! – Оно есть у Сатинова. А у меня есть кое-что другое. Не давая больше Леше возразить, Никита поднялся на ноги и поспешил к выходу. Судя по луже под Вороновым, ранен он был не пять минут назад, а уже давно. Значит, Яна может быть где угодно. Одна или с тем, кто стрелял в следователя? И кто это был? Ника или же маг все-таки выжил? Как далеко ее могли увести? А если она убежала одна, знает ли, в каком направлении двигаться? Вокруг непролазный лес с черт его знает какими животными. Вопросы роем крутились у Никиты в голове, не позволяя вычленить какой-то один, не позволяя до конца даже додумать какой-то один. Во дворе было не так много построек: беседка, баня и небольшой сарай, где, наверное, хранился инвентарь, нужный на каждой даче. И именно в сарае они обнаружили новую находку. Даже не увидели, а услышали легкий стон из угла. Никита, до этого послушно державшийся позади, оттолкнул Сашу и рванул вперед первым. Это была не Яна. Ника, Вероника Антоновна Воронова, лежала на полу и тихо стонала. В свете фонаря Никита разглядел склеенные чем-то волосы на затылке, окровавленные руки, которыми она держалась за голову. Уверенность в ее виновности на мгновение пошатнулась. Возможно, она просто заложница ошибок прошлого? Никита положил фонарь на пол, присел рядом с раненой женщиной. – С вами все хорошо? – спросил он самую большую глупость в мире. Очевидно же, что нет. Подоспел Саша, помогая освещать Веронику Антоновну своим фонарем. При помощи Никиты женщина села, снова не сдержав стон. – Кто вас? – спросил Саша, глядя на нее сверху вниз. – Витя, – простонала, не сдерживая уже рыданий, Вероника Антоновна. – Он… застрелил Петю… Привел нас с девочкой сюда, а потом ударил меня, когда я хотела помешать ему. – Где они? – спросил Никита, чувствуя, как сердце в груди колотится бессистемно, будто рвется наружу. Рвется туда, где сейчас Яна с этим сумасшедшим. У него оружие, а у нее ничего. Он убил Леру, пытался убить Вороновых. Теперь нет уже никаких оснований считать, что он не причинит Яне вреда. – Он увел ее в лес, – дрожащим голосом произнесла Вероника Антоновна. – Я не знаю, что он задумал. – Она громко, испуганно разрыдалась. Никита выпрямился, глядя на Сашу, а тот с таким же выражением ужаса на лице смотрел на него. Оба понимали: Яна в смертельной опасности. – Отведи ее в дом, – велел Саша, как-то незаметно взяв на себя руководящую роль. – А я в лес. Никита мотнул головой. – Отведи ты, а я в лес. – Ты без оружия. – Оно мне не нужно. Ни одному не пришло в голову пойти в лес вдвоем, отправив Веронику Антоновну домой. И Никита, и Саша не доверяли ей, подозревали обман, а потому следовало убедиться, что она дойдет до дома и окажется под надзором Лосева. Этим и занялся Саша. – Я скоро вернусь, – сказал он напоследок. Никита же, оставшись в сарае один, быстро огляделся. Никакого оружия здесь не было, не брать же с собой вилы, чем они помогут? Да и не нужно ему никакое оружие, у него есть дар. Общий с Яной. Никита найдет ее. Он прихватил небольшой фонарь, висящий на стене, и вышел из сарая. Лес начинался сразу за забором, и где-то там, в полной темноте, находилась Яна. * * * – Беги. Яна до сих пор слышала это насмешливое предложение и видела ехидную ухмылку на лице Ники. Она сказала ей бежать, и Яна послушно побежала, что ей еще оставалось? Ника обозначила правила игры, а она снова послушно их приняла, ведь на этот раз цена проигрыша – ее собственная жизнь. Они нашли ее за креслом, и, глядя в их лица, Яна поняла, что все это время они были заодно. Что маг вовсе не заставлял Нику писать книгу о ней, Яне, она с удовольствием делала это самостоятельно. И еще неизвестно, чья вообще это была идея. Яне казалось, что Ники. Учитывая все, что Яна о ней уже знала, она не сомневалась: Ника всегда была хитрой, изворотливой, с больной фантазией и желанием управлять человеческими жизнями. – Выходи, – почти вежливо велел ей маг, и Яна послушно поднялась. Пытаться изображать из себя гордость и непослушание сейчас не было никакого толка. – Какая ирония, – насмешливо произнесла Ника, разглядывая Яну. – Петя привез тебя сюда, потому что думал, что здесь мы тебя точно не найдем. Она вернулась в гостиную, маг подтолкнул Яну следом. – Что будем делать? – спросил он, и Яна поняла, что того, что происходит сейчас, в сценарии Ники не было. В какой-то момент все пошло не по плану, и они не думали, что окажутся здесь втроем. Лера своей подсказкой все им испортила. – Думаю, пора переходить к кульминации, – после недолгих раздумий сказала Ника. – На все остальное у нас уже нет времени. Яна похолодела. Она понятия не имела, о какой именно кульминации идет речь, но догадалась, что ей это не сулит ничего хорошего. Если Ника действительно задумала написать книгу или пьесу с ней в главной роли, то впереди ее ждет нечто очень нехорошее. Кульминация для главных героев обычно самая опасная часть истории. Маг же, похоже, все понял. Потому что кивнул и вышел из дома. Яна продолжала стоять посреди гостиной, она просто не знала, что ей делать. – Ты, полагаю, слышала все, что я говорила Пете? – поинтересовалась Ника. В отличие от Яны, она прошла к дивану и села на него, закинув ногу на ногу. Ее расслабленная поза не обманывала Яну, она видела, что Ника напряжена до предела, держит под контролем каждое ее движение и готова к любому развитию ситуации. Если Яна попытается сбежать, она среагирует мгновенно. И дом, и участок она знает намного лучше, а если речь шла о заранее подготовленной, просто не вовремя наступившей кульминации, то Ника продумала каждый возможный шаг Яны. Что бы та ни попыталась сделать, у Ники уже готова реакция. – Можно я посмотрю, что с Петром Михайловичем? – попросила Яна, стараясь, чтобы голос не прозвучал слишком жалобно, и на долю мгновения ей показалось, что Ника поняла это и даже одобрила. Должно быть, главные героини не должны быть размазней. – Незачем, – тем не менее сказала она. – Он уже не играет никакой роли, нечего тратить на него время. – Даже если вы его никогда не любили, вы прожили с ним много лет, – настаивала Яна. – Неужели вас не волнует сейчас, что он может умереть? По лицу Ники скользнула какая-то неопознанная эмоция. – Ему будет лучше сейчас умереть, – произнесла она, а потом вдруг подалась вперед и уставилась на Яну не мигая: – Скажи мне, ты уже видела его? – Кого? – опешила Яна.