– Офицер, вам нужна помощь? Люди и так уже на пределе. Что тут за крик? – Вас это не касается, – сказал Марсело, заранее утомляясь от перспективы, что в споре появится еще одна сторона. – Я хозяйка этого курорта, так что, думаю, касается. – В таком случае не могли бы вы попросить этого самодеятельного Пуаро, чтобы он прекратил терроризировать ваших гостей? И если вы хотите унять панику, может, посоветуете ему не разбрасываться словом «убийство»? – Впервые слышу слово «убийство». – Владелица курорта вскинула бровь и посмотрела на Кроуфорда. – Правда? Вы имеете в виду Зеленые Ботинки? Раз уж пошли в ход прозвища, основанные на цветах, то понять, кто такой Зеленые Ботинки, было легче, чем опознать Черного Языка. Так назвали человека, который погиб, покоряя Эверест. Убирать тело было слишком опасно, и оно оставалось совсем рядом с тропой, и ярко-зеленые ботинки трупа служили ориентиром для альпинистов. Хотя на утреннем мертвеце не было зеленых ботинок – кому и знать, как не мне, несшему левую ногу, – они, очевидно, пристали к нашему загадочному замерзшему гостю для краткого обозначения. – У меня есть основания полагать, что его смерть может вызвать подозрения. – Почему? Из-за нее? – живо поинтересовалась Кэтрин, из недоверия и, вероятно, от высоты над уровнем моря указывая на Софию. – Вы получили бы лучшее врачебное мнение от шамана. Что ты ему сказала? Когда приедут нормальные детективы? – Я врач, – заверила Кроуфорда София. – Мы игнорируем тот факт, что, даже если смерть подозрительна, у Майкла есть алиби? – Отец, позволь мне… – Я справлюсь, Майкл. Вы уверены, офицер, что хотите пройти по этому пути? Ваши подозрения основаны на какой-то ерунде, которую вы откопали, может, немного из семейной истории и вашей преданности полицейскому значку, потому что вы готовы пролить свою синюю кровь и так далее. Ваши предрассудки не только очевидны, но и превращают вас в идиота. Скажите мне, ради всего святого, как Майкл может быть причастен к этому, когда он только сегодня утром вышел из тюрьмы? Слушая гневную отповедь Марсело, все затаили дыхание. Кроуфорд переводил взгляд с одного из нас на другого. Я решил, что он пытается соскрести любые остаточные признаки поддержки, и отвел глаза. Даже София смотрела на носки ботинок. Отставив в сторону мысли о Черном Языке и Зеленых Ботинках, она знала, когда человек становится Красной Рожей. – Пошли, – сказал Марсело, беря Одри за руку и направляясь к гостевому дому. Но Майкл не двинулся. Он обменялся тревожным взглядом с Эрин. Я не приукрашиваю картину, говоря, что тут наконец послышался раскат грома. – Так я и думал, – сказал Кроуфорд. – Вы сами объясните им или это сделать мне? – Я ничего не делал. – Майкл поднял руки и шагнул к полицейскому. – Но готов содействовать вам в поиске преступника. – Говоря это, он смотрел на меня. – Майкл! Прекрати! Полицейский, он не знает своих пр… – Он не мой адвокат. – Что ты делаешь? – Одри вернулась назад и положила руку на плечо Майкла. – Ты был в Кумах прошлой ночью. Так и скажи ему. – Мама, тут холодно. Иди в дом. – Просто скажи. Скажи это. Объясни ему. – Одри начала стучать в его грудь кулаком свободной руки, словно выбивала из сына признание. Потом, думаю, из-за холода и переутомления у нее подогнулись колени, и она мягко осела в снег. Майкл попытался подхватить ее, но успел только получше усадить. Кроуфорд, София и я поспешили ей на помощь, но она отмахнулась от нас. Кэтрин и Люси начали кричать на Кроуфорда за то, что он держит пожилую женщину на холоде. – Миссис Каннингем, – сказал Кроуфорд достаточно громко, чтобы прекратить шум. – Майкла выпустили вчера днем. Вчера? Помню, как на меня медленно снизошло озарение. Но это означает… Взгляд Майкла метнулся к Эрин. Мне показалось, что при этом лицо Люси провалилось внутрь. На мои ресницы приземлилась первая снежинка. – Это ничего не доказывает. Ладно. Ладно, он не был в тюрьме. Конечно. – Марсело вновь разворачивал мыслительный процесс, пытаясь подобрать наилучший аргумент, и одновременно поднимал Одри на ноги. – Но это не означает, что он был здесь. Ты не можешь сидеть тут, дорогая, ты промокнешь. Так что скажи нам, Майкл, где ты был прошлой ночью, и покончим с этим. – Я лучше пойду с вами, офицер. Кроуфорд защелкнул наручники на запястьях Майкла и ободряюще посмотрел на него. Даже не зная всех потаенных мотивов Майкла, полицейский Последнее Прибежище понимал, что это самый безболезненный выход из ситуации. Я заметил, что наручники он надел очень свободно. Может быть, не настолько, чтобы можно было их скинуть, но достаточно, чтобы не использовать это в качестве средства устрашения. Кроуфорд повернулся к хозяйке курорта – знаете, по хронологии она еще не представилась, но меня это раздражает, так что я начну называть ее Джульеттой, потому что скоро она откроет свое имя, – и сказал: – Мне нужно держать его одного для безопасности гостей. – Он выберется из любого места, куда бы вы его ни посадили. Номера и шале не запираются снаружи на случай пожара, – ответила Джульетта. Видите, я же говорил, что так будет проще. – У нас тут гостиница, а не тюрьма. – А как насчет сушильни? – предложила Люси. Лицо ее было мрачнее неба, голос глухой, язык распух от злости. Я выясню это позже, но она, вероятно, уже знала, что сушильня – это всего лишь небольшая теплая кладовка с подставками для обуви и стойками для одежды, где пахло плесенью и потом, который появляется, только когда вы очень долго ходите в водоотталкивающей одежде, улавливающей все внутри так же эффективно, как не пускающей внутрь. Это была слабая месть, но лучшего ей было не придумать за такой короткий срок. – Я видела, там есть защелка с наружной стороны, – с самодовольным видом добавила Люси. – Гм… Сушильня, вообще-то, не предназначена для того, чтобы в ней находились люди, – возразила Джульетта. Кроуфорд посмотрел вверх, выставил руку ладонью к небу и понаблюдал, как на нее упали и тут же растаяли несколько снежинок. Ему хотелось завершить эту сцену и уйти в дом. Он с извиняющимся видом повернулся к Майклу: – Это всего на несколько часов. Майкл кивнул. Мне показалось, сейчас самое время, чтобы заговорила Эрин. Если тюрьма не обеспечивает алиби Майклу, тогда это могла сделать она. Мы все знали, что они были вместе, и как же прошла у них эта ночь? Эрин промолчала, и я понял: секрет, который они не хотели раскрывать, стоил того, чтобы посидеть взаперти в сушильне под подозрением в убийстве. Во мне разгорелось любопытство. – Где вы учились на полицейского? – Марсело мог бы ударить Кроуфорда, если бы на нем не висела моя мать. – Все это незаконно. Полицейские в таких книгах, будучи либо Последним Прибежищем, либо Единственной Надеждой, могут обладать и особым складом характера, который описывается словами «По Букве Закона» или «К Черту Правила». Похоже, Кроуфорд снова удивил меня. – Я рад сотрудничать, – повторил Майкл. – Все будет хорошо, – сказала Эрин, обнимая его, провела рукой по спине суженого и скользнула в задний карман. В другой на этот раз. Не в тот, что прежде. После этого все пошли к гостевому дому. Меня увлекло общим потоком. Марсело передал Одри Софии, чтобы не отставать, и выговаривал Кроуфорду языком, который я назвал бы цветистым из-за обилия юридических терминов и графических описаний того, как можно совокупляться со своим собственным лицом. – Дайте мне немного времени, – сказал Кроуфорд наверху лестницы суровым голосом копа «К Черту Правила». Он обращался к Марсело, но остановились мы все и, оказавшись на разных ступеньках, будто играли в театральной постановке или позировали для свадебной фотографии. – Обогрейтесь. Мы скоро поговорим. – Вы не будете говорить с ним без меня, – нанес последний удар Марсело. – Этот человек не представляет мои интересы. Он не мой адвокат, – повторил Майкл, потом повернулся и поднял скованные наручниками кисти, сложил их в виде пистолета, выставив вперед соприкасающиеся указательные пальцы, и указал на меня. – Вот он. Глава 14,5 Верно. Многое уже случилось, так что, пожалуй, я вставлю здесь краткое резюме. Знаю, это немного странно. Но просто хочу, чтобы мы все были на одной волне. Если вы уверены в своих когнитивных способностях, то можете пропустить эту главку. В подобных книгах обычно по крупицам выдается история о прошлом ансамбля негодяев, потом их всех собирают в каком-нибудь одном месте и предъявляют труп, который можно связать мотивом для убийства с предысторией каждого персонажа. Я испробую этот прием. Предыстория: три года назад мой брат Майкл появился на пороге моего дома с человеком по имени Алан Холтон на заднем сиденье своего автомобиля. Алан был мертв, потом оказалось, что нет, потом он снова умер. Даже понимая, что меня могут за это изгнать из семьи – после того как мой отец убил копа при попытке ограбления автозаправки, мы не доверяем полиции, – я встал на сторону закона и сдал своего брата. Место: мы все собрались на горном курорте «Небесный приют», чтобы встретить Майкла, вышедшего из тюрьмы. Это самый высокогорный в Австралии гостиничный комплекс. Надвигается снежная буря, а как же иначе. Но, пожалуйста, не считайте мой рассказ настолько заштампованным, что мы оказались здесь в ловушке, вовсе нет: мы просто скупы и нерешительны. Хотя теперь, полагаю, мы и впрямь немного застряли на курорте, раз Майкла посадили в сушильню и мы не можем просто взять и уехать, оставив его тут, но это тема двух следующих глав, а здесь должно быть вкратце резюмировано уже изложенное. Ансамбль: моя мать Одри, возлагающая на меня вину за разобщенность, в которой пребывает наша семья в настоящее время; Марсело, мой отчим, партнер в уважаемой юридической фирме «Гарсия и Бродбридж», который носит на запястье стоимость обучения в университете и представлял интересы Майкла в процессе об убийстве, но не желает прикасаться к делу о халатности Софии; София, дочь Марсело и моя сводная сестра, которой зачем-то нужно по меньшей мере пятьдесят тысяч долларов, вероятно, чтобы разобраться с судебным иском за ненадлежащее выполнение своих обязанностей, что может стоить ей медицинской лицензии, хирург, помимо прочих своих достижений, вылечившая плечо Марсело; Кэтрин, моя гиперорганизованная тетушка-трезвенница, которой пришла в голову идея устроить этот семейный уик-энд; Энди, муж Кэтрин, который носит на пальце обручальное кольцо, как некоторые мужчины носят на груди «Пурпурные сердца»[5]; Люси, бывшая жена Майкла, которая не бросила его во время судебного процесса, но он развелся с ней, сидя в тюрьме, потому что у него завязались особые отношения с… Эрин, моей нынешней женой, хотя мы живем раздельно, которая нашла утешение в письмах моего брата (и очевидно, в его объятиях), думаю, всем ясно, что нас разделили последствия этой травмы; Майкл, который солгал, что вышел из тюрьмы тем утром, а до того, как сел, поручил мне присмотреть за сумкой с двумястами шестьюдесятью семью тысячами долларов; владелица курорта Джульетта, осуществляющая одновременно помощь на дороге и функции консьержа; Дариус Кроуфорд, коп, который пока мало что смыслит и мог бы с тем же успехом, упав за борт, всплыть у берегов Китая и начать дрейфовать обратно; и я, отлученный от семьи, в обнимку с сумкой замаранных кровью денег. Таков актерский состав. Думаю, мы хорошо подходим на роли закосневших в грехе нечестивцев. Тело: утром посреди заснеженного поля для гольфа обнаружен мертвый мужчина. София думает, что это работа серийного убийцы по имени Черный Язык и мертвец погиб не от холода. По мнению Люси, все постояльцы отеля на месте. Если вы считаете подозрительным, что она сообщила мне об этом, я напомню вам о Джульетте, которая как владелица курорта имеет доступ к списку гостей и присвоила неизвестному прозвище Зеленые Ботинки, а это косвенно подтверждает основанное на слухах мнение Люси. Проблема в том, что никого из нас невозможно мотивом связать с трупом, так как никому не известно, кто он, черт возьми, такой! Вот несколько золотых крупиц, которые я хотел бы выложить вам на ладони в данный момент: 1. Кто-то находился в шале Софии, когда она была у меня; оттуда мне позвонили по телефону. 2. Только у Софии есть алиби, так как она разговаривала со мной в моем шале в то время, когда умер Зеленые Ботинки, чего вы пока не должны знать, но я все равно вам сказал. 3. Марсело заказал обед в номер, потому что моей матери нездоровилось. Я не имел контактов с Энди, Кэтрин или Люси в течение ночи. 4. София, Энди и я видели лицо Зеленых Ботинок, но Кроуфорд точно не держал гроб открытым все утро, так что мы, вероятно, остались единственными. Никто из нас его не узнал. 5. Я до сих не в курсе, откуда взялась сумка с деньгами. Мне начинает казаться, что кто-то может охотиться за ней. 6. К Зеленым Ботинкам вели следы трех пар ног и только одна пара возвращалась; ночью не шел снег. 7. Предпочтения Люси в макияже уступают только вкусу Эрин к мужчинам и способности Майкла выбирать не подходящие к условиям местности транспортные средства. 8. Я не забыл, что невзначай обмолвился про «братьев», во множественном числе. 9. Майкл посчитал более приемлемым попасть под обвинение в убийстве, чем сознаться в том, где они с Эрин провели предыдущую ночь. 10. До следующей смерти нам осталось 76 страниц.