— Учитывая то, что тебе известно о ее семье? — Да, — буркнул я, затаив дыхание. — Точно то же самое, — ответил он, подтверждая, что я был не одинок в своем безумии. — Но я бы пресек угрозы насилия. — Он бросил ручку и сел. — Это ее брат, парень. Я выгнул бровь и одарил его не вешай мне лапшу на уши. — Вполне справедливо, — усмехнулся он, прежде чем признать: — я бы убил его. Я натянуто кивнул. — Спасибо. — Но я не говорю, что это правильно, — добавил он, поднимаясь на ноги. — Ты думаешь, она все еще злится? — Спросил я, бросив взгляд на окно его спальни. — У меня проблемы? — У тебя вечно неприятности, — задумчиво произнес он. — Это как бы твоя фишка. — Ты знаешь, что я имею в виду, — проворчал я. — Я не знаю, — ответил он легким тоном. — У меня никогда не было девушки. Я понятия не имею, каким должен быть этикет взаимоотношений в этой ситуации. Ухмыльнувшись, он добавил: — Обычно я решаю свои проблемы языком. — Гибс… — Я серьезно, — добавил он. — Злишься на меня? Могу отлизать. Обидел твои чувства? Позволь мне тебя съесть. — Он пожал плечами. — Это все, что я знаю, парень. — Это то, что ты делал сегодня? — Я прищурился. — Использовал свой язык, чтобы сортировать дерьмо Клэр? Он тупо уставился на меня в ответ. Я застонал. — Скажи мне, что ты этого не делал. — Я тебе ничего не скажу, — выпалил он в ответ. — Давай просто сосредоточимся на твоих сегодняшнихнеудачах. Справедливое замечание. — Однажды, — простонал я, опуская голову. — Один чертов день, и я превратил это в кашу. — Ага, — рассмеялся он. — Для тебя это новый рекорд. — К черту это… - опускаясь обратно, я расправил плечи, застонав от облегчения, когда мои мышцы щелкнули и встали на место. — Я собираюсь туда. — Хорошо, — согласился он. — Как раз вовремя. У меня отвисла челюсть. — Но ты сказал, что я не должен… — Эй.. — Гибси поднял руки вверх и ухмыльнулся. — Я последний человек, у которого тебе следует прислушиваться к советам. — Пожав плечами, он добавил: — Я следую твоему примеру, парень. — Господи, мы в заднице, — пробормотал я. — Так и есть, приятель. Так и есть, — ответил он, хлопнув меня по спине. — Но серьезно, тебе действительно следовало бы знать лучше, чем принимать мой совет близко к сердцу, поскольку я явно загнал себя в яму, из которой, черт возьми, не смогу выбраться обратно. — Что там происходит, парень? — Спросил я, нахмурившись. — У Ди что-то есть на тебя? — Не-а. — Он покачал головой. — Ничего такого, с чем я не смог бы справиться. — Ты уверен? — Безусловно. По моему позвоночнику пробежала струйка беспокойства. — Гибс, если у тебя проблемы, ты можешь поговорить со мной. — Ценю беспокойство, но это у тебя девушка живет на другой стороне улицы, Джонни, — усмехнулся он. — И, кроме того, у меня есть план. Я прищурился. — Что за план? — О том, как держать свой член в штанах, — сказал он мне. — Что — и из школьной секретарши? — Да. — Он кивнул. — Сейчас я травмирован. Выбыл из строя на следующие шесть-восемь недель. — Он с энтузиазмом поднял вверх два больших пальца. — Она больше не может ко мне прикасаться. — Ты ранен? Где? Как? Что за.. — Я покачал головой и уставилася на него. — Тебе придется рассказать мне немного больше, парень, потому что, если ты используешь фотографию моего члена и притворяешься, что это твой… — Он спустил штаны, и я резко втянул воздух. — Срань господня! — Разинув рот от ужаса, моя рука автоматически потянулась к собственному члену. — О чем, черт возьми, ты думал? — Я подумал, что мне нужен способ уберечь свой член от школьного секретаря, — выпалил он в ответ, держа свой член в руке. — Когда ты сделал это с собой? — Возмущенно спросил я. — Во время пасхальных каникул, — ответил он. — Я же говорил тебе, что мне было скучно. Я заартачился. — Так ты пошел и проколол свой член? Он пожал плечами. — На самом деле, это гениально, если вдуматься. — Гибс, ты добровольно позволил кому-то проткнуть иглой твой пенис, — невозмутимо произнес я, уставившись на пирсинг на нижней стороне его члена. — Это не гениальность, парень, это безумие. — Все не так уж и плохо, — сказал он оптимистичным тоном, поглаживая головку своего члена. — Рана почти зажила, и выглядит намного лучше, когда у меня стоит… — Не смей натягивать свой член у меня на глазах! — Я предупредил его. — Что, черт возьми, с тобой не так? Я не хочу видеть тебя возбужденным! — Ты хотел знать мой план, — фыркнул он, снова натягивая штаны. — Итак, я показал тебе свой пирсинг в уздечке. Качая головой, я прошипел: — Уздечка? — Да. — Он нетерпеливо кивнул. — Как лестница Иакова без стремянки. — Что… как… — Я уставился на него, разинув рот. — Ты планируешь добавить к этому? — Нет, — ответил он. — По крайней мере, некоторое время. — Ты чертовски ненормальный, — выдавил я. — Даже ненормальный. И ты оставил у меня шрамы на всю жизнь. — Я оставил шрам у тебя на всю жизнь? Да. Конечно, — усмехнулся он. — Я показал тебе произведение бодиарта, парень. Ты показал мне свой воспаленный мочевой пузырь. — В последний раз говорю, у меня не было гребаной гангрены, — огрызнулся я. — У меня был разрыв приводящей мышцы. — Как скажешь, парень. — Смеясь, Гибси неторопливо вышел из своей комнаты, а я последовал за ним, все еще испытывая визуальную травму. — Но это были самые обесцвеченные шарики, которые я когда-либо видел в своей жизни. — Я тебя ненавижу, — проворчал я, ковыляя за ним вниз по лестнице. — Надеюсь, ты это знаешь. — И я тоже тебя люблю, — хихикнул он. — Болит? — Спросил я, все еще морщась от этой мысли. — Не-а. Он просто тяжелее. К нему нужно немного привыкнуть. — Ах, дерьмо… — Мальчики, проявите немного уважения, — приказала мама Гибси, когда мы ввалились в гостиную, чтобы попрощаться с ней. — Ангелус включен. Морщась, мы с Гибси оба благословили себя и пробормотали молитвы, заложенные в нас с рождения, когда по телевизору громко зазвонил знакомый церковный колокол. Садбх Аллен была религиозной женщиной, и целую минуту в доме Гибсонов не было слышно разговоров, пока мы, склонив головы, ждали сигнала к выпуску новостей в 6:01. — Итак, — сказала миссис Аллен, выключая телевизор, когда пошли новости. Направляясь к нам со своей огромной белой персидской кошкой на руках, она лучезарно улыбалась. — Как дела в школе? — Прекрасно, — ответили мы оба в унисон. — Джонни. — Она одарила меня теплой улыбкой. — Как ты себя чувствуешь после Дублина, милый? — Все отлично, спасибо, — ответил я, одарив ее улыбкой. Я шагнул вперед, чтобы погладить Брайана, в то время как Гибси отпрянул от кота. — Я возвращаюсь в нужное русло. — Твоя бедная мать, должно быть, была вне себя от беспокойства. — Да. — Поморщившись, я нежно почесал Брайана под подбородком. — Можно и так сказать. — Где Фа? — Спросил Гибси, используя ласкательное имя своего отчима, Кита Аллена. Он был в жизни Гибси с восьми лет. Это было сокращение от "отец" — ласковое обращение и знак уважения к человеку, который помогал его растить. Мужчина, который был не совсем его отцом, но гораздо больше, чем просто Кит. Фа был средней линией, и Гибси называл Кита так с тех пор, как я его знал. — Я думал, он уже вернулся? — Он все еще на стройплощадке, милый. Была задержка с доставкой, но он будет дома сегодня вечером. — Миссис Аллен шагнула ближе к Гибси, и тот комично нырнул назад. — Держи этого зверя подальше от меня, — выдавил он, настороженно глядя на Брайана. — Я ему не доверяю, мама.