– Я поклялся. Умру, но не буду, – упрямо сказал Барт, повернулся, увидел желанную надпись и двинулся в сторону туалета смывать грязь приключений сегодняшней ночи. – Я знаю, – прошептала Женевьева Мединос. Такую клятву не нарушают. «Лучше не давать клятв, – говорил ей отец, – просто держи слово, держи слово и помогай нуждающимся. Но уж если пришлось поклясться…» Как же ей захотелось домой. Скорее бы. Скорее. – Доброе утро, Бартоломью, – улыбнулась Женин. Надо же, он ухитрился задремать на этих жестких сидениях, да еще и устроив голову у Женевьевы на коленках. Барт выпрямился и сказал слегка смущенно: – Привет, Женин! Тут же нервно огляделся. – Я не спала. Никого подозрительного не было. – Женин зевнула. – Давай, теперь ты поспи. – Барт похлопал себя по коленям. Ну, на коленях у него устраиваться Женин постеснялась, подумала немного и положила голову ему на плечо. Бартоломью старался не вертеться, чтобы не разбудить ее. Женин начала медленно сползать. Барт развернулся в пол-оборота, не спуская глаз с входной двери, прижал Женевьеву к груди и обхватил руками. Теперь ее волосы щекотали ему нос, он еле удержался, чтобы не чихнуть. От внезапной мысли, что Женин едет в свой Порт-Пьер и он не увидит ее несколько дней, Барт приуныл. Конечно, он будет занят. Карнавал… Барт потерся щекой о ее макушку. Шелк волос. Он улыбнулся. Почему бы Женевьеве не поехать сразу вместе с ним в Меланьи, к своим Маленьким? Кто-то вошел. Барт вздрогнул. Женни пошевелилась. – Спи-спи, все в порядке, – прошептал ей Барт. Женни прижалась к его груди и подумала, засыпая, что, пожалуй, ведут они себя не совсем прилично, но как же здорово в его объятиях, как приятно… Барт чуть не подпрыгнул от радости, когда открылась касса. Растормошил Женни. – Еще несколько часов ожидания… – Он задумался, разглядывая свой билет. – Может, фотоаппарат попытаться выручить? – Я тебя не выпущу из аэровокзала! – твердо сказала Женни. – Что мне будет за послушание? – улыбнулся Барт. Не насмешливо, а как-то нежно даже. Женни скрыла смущение. Ей, наверное, показалось. – Первый раз так дорого получил за свои рисунки. Может, и правда, стоит живописью заняться? – продолжал улыбаться Бартоломью. Женни удивленно на него посмотрела. – В рюкзаке осталась часть рисунков, – пояснил он ей. – Ой, как жалко. И Рафаэль их ждет, – огорчилась Женни. – Но выручать их я тебя тоже не отпущу. «Вот уж где не горю желанием», – усмехнулся про себя Барт. Они побродили по залу ожидания, убивая время. Сели. Женни было положила голову Барту на плечо и тут же отпрянула, покраснев. – Хочешь спать? – спросил он. Ей опять показалось, что с нежностью. – Нет, – быстро ответила, скрывая неловкость. – Ой, смотри, буфет работает! – Женни… – Барт говорил с набитым ртом. – Зачем тебе тратить время, заезжать в Порт-Пьер? Еще на карнавал опоздаешь! Поехали сразу в Меланьи! Женни нерешительно посмотрела на него. Звучало заманчиво, но как же родители… Она покачала головой. – Я не смогу тебя проводить. Я хотел бы, но мне надо срочно в Меланьи. А вдруг ты опять сойдешь с поезда? А? – Зря он так пошутил. Это был неправильный аргумент. – Я? Если мне и надо ехать в Меланьи, так это чтобы тебя довезти! – съехидничала Женни. – Схожу-ка я поменяю валюту. – Барт увидел еще одно открывшееся окошко и достал оставшиеся после завтрака несколько банкнот. Женни засмотрелась на женщину с разбегавшимися в разные стороны четырьмя сыновьями-погодками и не расслышала его. Женщина собрала всех в одну кучу, рук у нее явно было недостаточно. Она схватила по две пары вырывающихся ручонок. Ее живот был подозрительно круглым. «И о чем я только думаю», – улыбнулась Женни и прислушалась к хриплому радио. Радостно повернулась к Барту. – О! Наш рейс… – и замолчала: Барта рядом не было. В кармане у нее лежал паспорт с билетом внутри. Регистрацию объявили. А Барта нет! Куда же он подевался? О, Господи! Воображение рисовало ей картины, одну ужаснее другой. Дико озираясь, Женни вскочила на ноги, выбежала наружу и заметалась по улице, не зная, что делать. На земле у здания сидела женщина с фартуком, полным деревянных фигурок. Она улыбнулась Женевьеве и показала на свой товар. Женни покачала головой, присела рядом и спросила, не видела ли та Барта, обрисовав, как он выглядит. – Нет, такой не выходил, – уверенно ответила женщина. У Женин отлегло от сердца. Значит, Барт в здании, ждет ее, наверное, возле вещей. Она побежала внутрь, расталкивая прилетевшую толпу. Вот они, их вещи, но Барта нет. Женни сунула руку в карман, нащупала билет. А что если она никогда-никогда больше не увидит Барта? – Бартоломью, – прошептала Женни в отчаянии, а хотелось ей кричать. Барт вернулся, довольный обменом. Женевьевы у вещей не было. Он удивленно оглянулся. Потоптался. Ему показалось, что по радио объявляют их рейс. Вот ее саквояж. Куда же она запропастилась? С ней что-то случилось? Вот и оставляй ее одну! Точно, их рейс! Барт отмахнулся от звуков радио, как от назойливой мухи, и побежал на улицу. – Пика? Пика? – спросил он у чернокосой местной торговки, что разложила свой товар прямо на земле на фартуке недалеко от входа. Как же в театре сказали, что Женни блондинка? Вспомнил! – Рубио? Женщина заулыбалась и показала ему на дверь аэровокзала. Барт поспешил внутрь и, к облегчению своему, увидел светлую головку Женевьевы на фоне темноволосой толпы. – Женни! – заорал он. – Барт! Как же ты меня напугал! – воскликнула она, бросаясь ему на шею. – Кто кого еще испугал! – рассмеялся он, подхватил ее на руки и закружил в воздухе. Он поставил ее на землю, но рук не разнял – вдруг она опять исчезнет. По аэровокзалу шла та торговка, с улицы, и предлагала свой товар. Барт помахал ей рукой, она подскочила обрадованно. Барт сунул ей денег, не ожидая ничего взамен, но получил деревянную фигурку. Женщина что-то быстро говорила. Женни смутилась. – Что она сказала? – поинтересовался Барт. – Что это нам на счастье. – Щеки у Женевьевы запылали. – Пожелала нам семейного счастья. – А что? – захохотал Барт. – Пойдешь за меня? – Да, – прошептала Женни. Они озадаченно посмотрели друг на друга. – Жена? – потянулся было он к ней, прислушался. – Женни? Наш рейс? – Ой! Посадка заканчивается! Они подхватили вещи и поторопились к стойке. Там уже шла регистрация следующего рейса. На них поворчали, но пропустили. Женни протянула свой билет, Барт быстро поставил самый тяжелый чемодан. Потом протянул свой билет и взялся за саквояж и второй чемодан. Служащий улыбнулся Женевьеве, не обратил внимания на первый чемодан и повернулся к Бартоломью. – Что здесь? – поинтересовался. – Вещи, – показал Барт на саквояж, потом на чемодан. – Вещи и зарисовки. Служащий попросил открыть этот второй чемодан, бегло заглянул и махнул им, мол, проходите. – Как хорошо опаздывать! – заметил Барт в самолете. – Почему? – удивилась Женни. – Потому что не посадят в хвост! – Это нечестно! – возмутилась она. – Что? – У него глаза на лоб полезли, но она, оказывается, говорила о своем.