– Давно вас жду, капитан, – сказал он. – Командующий велел обязательно вас дождаться и сразу, как появитесь, доставить в штаб. Тут нас машина неподалеку ждет. Вы готовы сейчас доложить командующему результаты разведки или вам нужно переодеться, прийти в себя? – Я вроде бы из себя еще не вышел, – ответил Шубин. – А что я грязный да ободранный, так, думаю, мой внешний вид командующий мне простит. Поехали, старший лейтенант, время не ждет! – Но у вас кровь! – продолжал возражать адъютант. – На лице, и на руке, и вот тут… – Ну, я надеюсь, генерал крови не боится, – ответил Шубин. – Хватит медлить, поехали скорее. Глава 10 В штабе армии тщательно соблюдали правила светомаскировки: когда Шубин и адъютант генерала подъезжали к деревне, то не видели ее до последнего момента. Машина остановилась у самого крыльца знакомого Шубину дома, адъютант поднялся первым и распахнул перед разведчиком дверь. Капитан шагнул вперед – и зажмурился от яркого света. Помещение штаба было ярко освещено. Здесь собралось все командование 20-й армии – не только сам командующий генерал Рейтер и его начальник штаба, но и командиры дивизий и корпусов, входивших в армию. Увидев Шубина, генерал Рейтер воскликнул: – Ага, вот и разведка подошла! Припозднился ты, однако, Шубин. Но я вижу, что досталось тебе знатно. – Прошу прощения за опоздание, а также за свой вид, товарищ генерал, – ответил разведчик. – Минные поля обходили. А на том берегу на немецкий патруль напоролись, пришлось принять бой. – Ладно, лучше поздно, чем никогда, – сказал генерал. – Иди сюда, к столу, и рассказывай, что тебе удалось узнать. Шубин прошел к столу, достал из-за пазухи свою карту, завернутую в вощеную бумагу, чтобы не промокла, развернул ее и стал докладывать: – Западный берег Вазузы весь заминирован, но на небольшую глубину. Мы проделали в этом поле проход, и саперы перед наступлением могут проделать еще несколько. Но дальше, за минными полями, немцы устроили засаду. Там тянутся две линии вражеских одиночных окопов, которые должны сдержать наше наступление и предупредить основные силы о начале атаки. А все высоты заняты немецкими оборонительными сооружениями, рядом с которыми закопаны танки. Это здесь, здесь и здесь. – И он указал на карте линии немецкой обороны. – Далее тянется вторая оборонительная линия. Мы ее обошли по болоту. Вообще должен сказать, что заболоченные участки немцы не прикрывают, они считают, что там наши войска не пройдут. – А ты считаешь, пройдут? – спросил полковник Городовиков. – Да, товарищ полковник, пехота пройти может, – заявил Шубин. – Надо только на ноги такие опоры надеть вроде лыж. Тогда группы пехоты могут зайти в тыл врага и напасть на его позиции с тыла. А еще дальше на запад у немцев расположены аэродромы. Мы были на одном таком аэродроме, где базировались «Мессершмитты». Их сорок пять штук. Сейчас, правда, на одну машину стало меньше – один самолет мы уничтожили. – Даже самолет уничтожили? – удивился генерал Рейтер. – Ну, тут ты совсем молодец! Шубин не отреагировал на похвалу, а продолжил доклад: – Надо признать, что в направлении на Сычевку враг выстроил очень плотную систему обороны. Все дороги заминированы, высоты заняты немецкими окопами. В направлении на Карманово оборона не такая плотная. Мы нашли опорные пункты вот здесь и здесь. Из второго пункта мы хотели привести «языка», но, к сожалению, не получилось. – Ничего, мы и без «языка» обойдемся, – сказал командующий армией. – У тебя исключительные сведения, Шубин. Что-то еще можешь добавить? – Пожалуй, главное я доложил, – проговорил капитан. – Все немецкие пункты, а также минные поля нанесены на карту. В общем, в направлении на Карманово в немецкой обороне есть прорехи. Ими можно воспользоваться. – Что ж, Шубин, отличная работа, – подвел итог разведки генерал Рейтер. – Давай теперь повтори все вышеизложенное моему начальнику штаба, только теперь детально, данные по каждой сотне метров. Потом можешь пару часов отдохнуть – и в пять утра пойдешь со своими ребятами во главе первой колонны форсировать Вазузу. Утром начинается общее наступление! Большая часть участников совещания разошлась, чтобы начать подготовку к наступлению. А Шубин еще час оставался в штабе, помогая начальнику штаба переносить данные с его карты, разрезанной на кусочки, на большую штабную карту. И только потом смог вернуться к себе в роту. К своему блиндажу он шел, едва волоча ноги. Только теперь капитан понял, как устал за эти два дня. Сможет ли он через три – нет, уже через два часа! – снова идти в бой? С этой мыслью Шубин, не раздеваясь, упал на нары. Казалось, он дремал не больше нескольких минут. А проснулся от настойчивых толчков – его расталкивал Костя Погорелов. – Вставайте, товарищ капитан! – говорил рядовой. – Скоро пять часов, уже от генерала приходили, вас зовут. Шубин выскочил из блиндажа и увидел свою роту, сидевшую рядком на пригорке. Тут же находился вестовой, присланный полковником Городовиковым. – Идемте, товарищ капитан, – сказал он. – Надо показать передовым частям, где переправляться. – Сейчас покажем, – пообещал Шубин. – Воробьев, давай сюда, ближе. Пошли искать твой брод. Разведчики вывели передовые части наступающей армии к броду и первыми перешли на западный берег. Южнее их уже ревели танковые моторы – там, по наведенному за ночь понтонному мосту, через узкую часть реки переправлялись танковые части. Оказавшись на западном берегу, рота Шубина сразу вступила в бой. Теперь все было не так, как два дня назад, ночью. Теперь они не крались в ночной тишине – они рвались на запад под плотным огнем противника. Впрочем, огонь был неплотным – ведь разведчики знали, что в этом месте у немцев имеется брешь, в которую можно вклиниться. А дальше есть готовый проход в минном поле, по которому могут пройти первые части наступающих. Так началось наступление 20-й армии на Сычевку. Первый километр советские войска прошли относительно легко и смогли закрепиться на западном берегу Вазузы, чего до этого сделать не удавалось. Сказалась хорошая разведка местности, проведенная группой Шубина. Но затем, когда наступающие части подошли к основному рубежу обороны противника, темп продвижения замедлился. Обойти немцев в этом месте не получилось, приходилось «прогрызать» немецкую оборону в лоб. Рота Шубина атаковала немецкий опорный пункт на высотке, мимо которого они два дня назад тихо прошли. Первая атака захлебнулась, и на склоне остались лежать несколько убитых. К счастью, из группы, с которой Шубин ходил в разведку, никто не пострадал. Тут к Шубину подполз Кирсан Султанов. – Смотрите, товарищ капитан! – прокричал он командиру, перекрикивая разрывы снарядов. – Вон там, правее, видите лощину? Она потом расширяется и переходит в овраг. Что, если попробовать по ней пройти? – Да, мы в другом месте по такому оврагу ходили, – вспомнил Шубин. – Там дно заминировано, а по склонам пройти можно. Давай попробуем. Скажи Воробьеву, пусть берет свой взвод, и двинулись. Десяток бойцов во главе с командиром направились к оврагу. Здесь и правда не было немецких окопов – склоны были слишком обрывистые, негде было вырыть окоп, установить пулемет. Дно оврага скорее всего было заминировано. Но разведчики, словно муравьи, карабкались по крутейшим склонам, упорно углубляясь в немецкую оборону. Если бы в этот момент немцы заглянули в овраг и обнаружили разведчиков, они могли бы уничтожить весь взвод – укрыться на склонах было негде. Но враги были заняты отражением упорной атаки основных советских сил, им было не до оврага. Разведчики прошли сто метров… еще сотню… Теперь звуки боя слышались уже не у них над головами – они доносились сзади. Значит, они миновали передовую линию немецких укреплений. Можно было выбираться наверх и вступать в бой. К тому же овраг заканчивался, и в конце его разведчиков вполне могли ждать немцы – там они могли устроить опорный пункт. Шубин и Султанов первыми добрались до края оврага и увидели то, что творится наверху. Прямо напротив них стояла немецкая минометная батарея. Она непрерывно вела огонь по наступающим советским частям. Командир батареи не отнимал телефонной трубки от уха – видимо, принимал команды корректировщика огня. – Ну, вот первая наша цель, – пробормотал Шубин. Дождавшись, когда все бойцы достигнут кромки оврага, он скомандовал Султанову: – Гранату! Кирсан метнул гранату прямо под ноги командиру батареи, прогремел взрыв, и тут же разведчики кинулись в атаку. Спустя минуту на батарее не осталось в живых никого. Однако немцы заметили бой, начавшийся в их тылу. И уже с разных сторон к месту схватки бежали вражеские солдаты. – Огонь! – скомандовал Шубин. – В атаку! Разведчики не залегли, чтобы отстреливаться – наоборот, они кинулись на атакующих их немцев. Завязалась рукопашная схватка. Ошеломленные дерзостью разведчиков, немцы поспешно отступили. Правда, эта короткая схватка не обошлась без жертв для разведчиков: Коля Ветчинкин лежал на земле с развороченной грудью, еще один боец был ранен в плечо. – Спускайся назад в овраг, – приказал Шубин раненому. – Остальные – за мной! И он повел свой маленький отряд налево, туда, где шел основной бой. Вскоре разведчики достигли тылов немецких позиций. Здесь стояла батарея противотанковых орудий. Она вела огонь по советским танкам, наступавшим на высоту. Пара гранат, брошенная в снарядные ящики, произвела такой же эффект, какой вызвала бы хорошая бомбардировка. Взрыв орудийных снарядов был такой силы, что все орудия опрокинулись, многих артиллеристов разорвало на части. Место, где стояла батарея, теперь представляло собой залитую кровью площадку. Впрочем, разведчикам некогда было любоваться результатами своих усилий. Они бежали дальше, вперед. Вот показались немецкие траншеи. С этой стороны враг не ждал нападения. Правда, гранаты у разведчиков уже закончились, оставалось полагаться на автоматный огонь и удары ножом во время рукопашной схватки. Эта схватка продолжалась всего минуту-другую. Но в результате нее на этом участке немецкой обороны не осталось ни одного защитника. Сзади, из тыла, к траншее уже подбегали немцы во главе с двумя офицерами. Они стремились как можно скорее заткнуть образовавшуюся брешь в своей обороне. А с другой стороны подбегали наши солдаты. Кто успеет первым? И не попадут ли разведчики между молотом и наковальней, не станут ли жертвой огня своих же? Впрочем, Шубину некогда было об этом раздумывать. Укрывшись за бруствером немецкой траншеи, он отстреливался от немцев, наседавших с тыла. И тут он услышал, как сразу несколько человек спрыгнули в траншею рядом с ним и тоже стали вести огонь по врагу. И тут он услышал знакомый голос: – Так и знал, что встречу вас здесь, товарищ капитан! Шубин обернулся – и узнал своего командира третьего взвода Геннадия Ярыгина. Рядом вперемешку сражались бойцы его взвода и солдаты-пехотинцы. Закрепившись на занятой немецкой позиции, наши солдаты обрушились на соседние участки траншеи. Оборонять их немцам стало невозможно, они начали отступать, а затем это отступление превратилось в бегство. Фронт на этом участке был прорван. Взревели танковые моторы, в прорыв вошли танки. «Ну, теперь будет легче, – подумал Шубин. – Если смогли Вазузу с ходу форсировать, то всякие леса и перелески тем более одолеем». Однако ближайшие часы показали, что он ошибался. Преодолев первую линию немецкой обороны, советские войска перегруппировались, подтянули резервы и двинулись дальше. Здесь они наткнулись на цепь одиночных окопов, с которой уже имела дело группа Шубина. Такое ерундовое препятствие, конечно, не могло задержать армию. Однако вслед за этой линией окопов находилась вторая линия основных немецких укреплений. И вот ее с ходу взять никак не удавалось. Сначала в атаку пошла пехота, но была остановлена. Затем командование ввело в бой танки, но и они были остановлены огнем немецких батарей. Шел второй час боя, а наши войска не продвинулись ни на шаг. Тогда Шубин отступил немного в тыл и нашел там командира полка майора Вяхирева. – Товарищ майор, а почему вы не попробуете продвинуться левее, по болоту? – спросил Шубин. – Я докладывал в штабе армии о такой возможности. – Да пробовали мы обойти немцев по твоему болоту! – в сердцах воскликнул Вяхирев. – Только ничего из этого не вышло. – Почему? – не отставал Шубин. – Потому что делать «болотные лыжи» для всей пехоты нашим было некогда, – ответил майор. – А когда наши солдаты попробовали пройти по болоту без всяких приспособлений, трясина стала их затягивать. К тому же немцы поняли, что их хотят обойти по низине, выдвинули к болоту пулеметы и стали расстреливать наших солдат, барахтавшихся в грязи. Поэтому выход у нас здесь один – атаковать в лоб! – Ну, если всей пехоте не удалось пройти по болоту, то мои ребята точно смогут это сделать, – заявил Шубин. – Я возьму свою роту – правда, от нее сейчас осталось человек восемьдесят, – попробую зайти немцам в тыл и оттуда нанести удар. – Что ж, попробуй, – одобрил предложение капитана командир полка. Впрочем, Шубин знал, что майор не может ему запретить такие действия – рота Шубина напрямую подчинялась командиру дивизии. – Я тогда дам нашим бойцам небольшую передышку, – продолжил майор. – Буду их беспокоить огнем, показывать, что мы вот-вот пойдем в атаку, но от атаки пока воздержусь. А как только услышим, что вы вступили в бой, мы тоже пойдем в атаку. Шубин вернулся в расположение роты, собрал бойцов, кто не был ранен или контужен. Выяснилось, что он правильно оценил потери личного состава: в строю сейчас насчитывалось 78 человек, включая его самого. Он приказал бойцам взять полные подсумки гранат, по три запасных диска к автоматам. А затем повел их к болоту. Здесь сержант Воробьев научил бойцов ладить к ногам «болотные лыжи». И спустя несколько минут рота уже двигалась по болоту. Идти приходилось днем, на виду у немцев, поэтому Шубин решил взять влево, чтобы обойти вражеский укрепленный район, расположенный на высоте справа. Началось монотонное, утомительное движение через топь. Продвижение было трудным, но все-таки это было продвижение, а не топтание на месте, под ураганным огнем немцев. И Шубин чувствовал, что избранная им тактика – единственно правильная. Когда они прошли таким образом полчаса, Шубин приказал поворачивать направо. Ведь теперь им не нужно было проникать в глубину вражеской обороны. Нет, им надо было обойти конкретный укрепленный район и атаковать его с тыла. Вот впереди остался лишь десяток метров болота – и вот наконец разведчики выбрались на сухое место. Они сбросили с ног «болотные лыжи» и двинулись в ту сторону, откуда продолжали раздаваться звуки боя – майор Вяхирев выполнял свое обещание и беспокоил немцев огнем, а те отвечали. Так разведчики продвинулись на сто метров… еще на пятьдесят… И вот впереди они увидели стоявшие в лесу орудия, из которых вели огонь по нашим позициям. А чуть дальше стояли немецкие танки. Видимо, во время боя они успели израсходовать свой боезапас, и сейчас солдаты загружали в танки снаряды. Шубин моментально принял решение. Собрав вокруг себя бойцов, он объяснил боевую задачу: