– Из Вязьмы, ваше превосходительство, – ответил Шубин. – Генерал Гудериан направил нашу дивизию сюда, в Карманово, чтобы сдержать наступление русских. Наши части находятся на марше и скоро будут здесь. Командир дивизии направил меня сюда, чтобы вы указали мне позиции для размещения наших частей. Как только я узнаю эти позиции, я по рации сообщу командованию, и спустя час наши танки будут здесь. – Да, мы получали сообщение об отправке нам в помощь танковой дивизии, – кивнул генерал. – Но мы вас ожидали завтра, даже, может быть, послезавтра. А вы готовы прибыть уже сегодня? Если так, то превосходно. До сих пор у меня было некоторое беспокойство по поводу нашей обороны. Но теперь всякие сомнения исчезают! Бесспорно, с помощью ваших танков мы сможем сдержать русских! Вообще командование проявляет о нас большую заботу. Мне сообщили, что к нам вот-вот должен прибыть начальник армейской разведки господин Книппер. Он поможет нам наладить сбор информации о противнике. – Да, безусловно, это большая удача, что к вам прибудет начальник разведки всей армии, – с важным видом произнес Шубин. А про себя подумал, что ему очень повезло, что Ганс Книппер еще не приехал в Карманово. Ведь он наверняка запомнил «капитана Фридриха Брауна», которому он любезно показывал немецкие позиции в Погорелом Городище. Тут бы вся разведка Шубина и закончилась… – Значит, вы хотите определить ваши будущие позиции? – спросил Шубина офицер в чине полковника, стоявший рядом с генералом. – Я начальник штаба дивизии полковник Толленберг. Идемте, господин Клозе, я на месте вам покажу все, что требуется. – Буду весьма признателен, – сказал Шубин. Он церемонно поклонился генералу, остальным офицерам и в сопровождении полковника Толленберга вышел из здания штаба. Они двинулись по улице на север, в направлении, откуда ожидалось наступление советских войск. По пути Толленберг объяснял, где какие части держат оборону. Он так и сыпал номерами бригад, дивизий и полков; Шубину оставалось только запоминать. Чтобы лучше ознакомиться с немецкой обороной, он заставил начальника штаба познакомить его с отдельными узлами этой обороны. Они заглянули в несколько домов, посмотрели, как они укреплены. Выяснилось, что центральную часть села немцы все же превратили в сплошной опорный пункт, как в Погорелом Городище. Но на окраины у них войск не хватило. – Вот здесь и вот здесь у нас маловато сил, – говорил начальник штаба, указывая Шубину на ту самую улочку, по которой он и прибыл в центр села. – И мы были бы признательны, если бы ваши танкисты заняли позиции здесь и здесь. Тогда вы полностью закрыли бы все бреши в нашей обороне. – А с другой стороны от главной улицы есть места для наших танков? – уточнил Шубин. – Да, здесь тоже никого нет из наших, – подтвердил начальник штаба. – В этом месте тоже надо расположить ваши танки. Места хватит или вам нужны дополнительные позиции? – Хватит, господин полковник, – ответил Шубин. – А скажите, открытая местность перед селом – она заминирована или нет? – К сожалению, мы успели заминировать только пространство вокруг дороги, – ответил начальник штаба. – На то, чтобы установить мины вокруг всего Карманова, нам не хватило ни саперов, ни мин. Ведь командование приказало бросить все силы на укрепление Сычевки. И в результате этих действий нам удалось ее отстоять. Но теперь и у меня есть вопрос, господин Клозе. Скажите, какими машинами вооружена ваша дивизия? – О, нам есть, чем гордиться, – заявил Шубин. – У нас на вооружении находятся только танки «Тигр»! Так что мы покажем русским мощь германского оружия. – Это просто превосходно! – воскликнул полковник Толленберг. – Вас послала к нам сама судьба! – Нет, господин полковник, не судьба, а мудрость нашего командования, – ответил Шубин, придав себе важный вид. – Что ж, господин полковник, мне остается лишь поблагодарить вас за исчерпывающие объяснения. Теперь мне необходимо как можно скорее вернуться к своей машине, чтобы по рации передать сообщение своему командиру дивизии. – А где ваша машина, майор? – заинтересовался немец. – И почему вы не приехали прямо к штабу? – Но я ведь уже объяснял господину генералу, что у моей машины сломалось колесо на въезде в село, – отвечал Шубин. – Я оставил водителя устранить неисправность, а сам проделал оставшуюся часть пути пешком. Теперь я спешу к машине. Всего хорошего, господин полковник! Шубин повернулся и быстрым шагом направился в южную часть села. Он и правда спешил к своей рации. Только добираться до нее ему надо было дальше, чем несколько сот метров. Надо было выйти из Карманова, обойти его кругом, а потом еще идти по перелескам и отыскать густой ельник, где остался на страже Юра Пак. Шубин думал, что его вылазка в расположение врага прошла успешно и осталось только преодолеть большое расстояние. Но он ошибался… Дело в том, что спустя несколько минут после того, как Шубин и Толленберг вышли из здания штаба, возле крыльца затормозил новенький «Опель». Из него вышел молодой военный в чине майора. Это и был начальник армейской разведки Ганс Книппер. Войдя в штаб, он представился командиру дивизии и начал расспрашивать об обстановке. И первое, что он услышал, была новость о том, что к ним только что прибыл посланец из танковой дивизии. И сейчас этот посланец вместе с полковником Толленбергом отправился осматривать позиции немецких войск. Это сообщение чрезвычайно не понравилось немецкому разведчику. Оно напомнило ему неприятный эпизод, случившийся с ним месяц назад в Погорелом Городище. Он начал расспрашивать генерала о «посланце танкистов». И тут как раз в комнату вошел Толленберг. Увидев входящего начальника штаба, генерал обрадованно воскликнул: – А вот и полковник Толленберг, который только что беседовал с этим майором. Скажите, полковник, вам ничего не показалось странным в этом посланце танкистов? – Нет, не показалось, – ответил Толленберг. – А почему в майоре мне что-то должно показаться странным? – Дело в том, – начал объяснять генерал, – что к нам приехал начальник разведки 9-й армии майор Ганс Книппер. И генерал указал на незнакомого военного, стоявшего рядом с ним. Книппер и Толленберг раскланялись. – Когда майор услышал, что к нам приехал неизвестный нам танкист, он почему-то забеспокоился, – продолжил говорить начальник дивизии. – И захотел немедленно увидеть этого танкиста и задать ему несколько вопросов. – Да, у меня есть вопросы к этому человеку, – подтвердил Книппер. – Ведь командование вас не предупреждало о его приезде, верно? И он не предъявил никаких документов, так? И к штабу он подошел почему-то пешком… – Он объяснил, что его машина сломалась на въезде в село, – пояснил Толленберг. – Интересное совпадение! Дело в том, что месяц назад в Погорелое Городище тоже являлся некий «танкист», искавший место для размещения своей части. Ему показали расположенные в селе наши позиции. А потом он исчез, и никакие танки на помощь не пришли. И я пришел к выводу, что это был русский разведчик. Вот почему я хочу увидеть этого человека! Ганс Книппер не стал говорить, что он сам показывал русскому разведчику позиции немецкой армии в Городище. Он скрыл этот постыдный эпизод из своей биографии военного – и благодаря этому смог в течение июля получить двойное повышение: ему было присвоено звание майора, и он стал руководить разведкой всей 9-й армии. Книппер повернулся к генералу: – У вас найдется свободная машина или мотоцикл, ваше превосходительство, чтобы я мог догнать этого шустрого танкиста? Командир дивизии развел руками: – К сожалению, на данный момент свободного транспорта нет. Но, если я не ошибаюсь, вы сами приехали сюда на машине? – Да, но это автомобиль самого генерала Гудериана, он мне его одолжил на время. Машина доставила меня сюда и сразу уехала… Значит, машины у вас нет… Но, по крайней мере, вы можете дать мне пару солдат? – Вы можете взять часового, который стоит возле штаба, – сказал Толленберг. – Идемте, я дам ему команду. Спустя минуту Книппер быстро шел по улице Карманова, направляясь на юг. За ним спешил часовой. Майор то и дело переходил на бег – он чувствовал, что время упущено, что его противник может уйти. Вот они достигли окраины села. Впереди виднелась дорога, уходящая в Вязьму. И эта дорога была совершенно пустой – ни машин, ни людей. – Ну и где же этот чертов танкист? – в сердцах воскликнул Книппер. – И где его машина? Мы опоздали! – Хочу обратить внимание господина майора, – сказал часовой. – Я вижу человека, который входил в штаб. Вон он, пробирается между деревьями. Видите? – Молодец! – похвалил часового Книппер. – У тебя отличное зрение, рядовой, и ты весьма наблюдателен. Бежим, может быть, мы сумеем его догнать! И они бросились догонять человека в перелеске. В этот момент Шубина, который чувствовал себя в полной безопасности, как будто что-то толкнуло. Он обернулся и увидел позади двоих немцев, спешивших за ним вдогонку. Разведчик тоже перешел на бег. Когда немцы достигли перелеска, их с Шубиным разделило примерно четыреста метров. А капитану, чтобы добежать до ближайшего леса, оставалось метров двести. – Нет, не успеем! – воскликнул расстроенный Книппер. – Он уйдет! – Хочу заметить господину майору, – сказал часовой, – что я не раз становился чемпионом Берлина по стрельбе. Я попробую попасть в этого человека. Но вы уверены, что он враг? Я видел его близко – выглядит как самый настоящий немец. – Он враг, поверь мне! – заверил часового Книппер. – Если можешь попасть, стреляй! Солдат снял с плеча винтовку, передернул затвор и встал в положение для стрельбы стоя. Он не меньше минуты наводил свою винтовку на цель и наконец выстрелил. Шубин уже чувствовал себя в безопасности, ведь лес был так близко, а враги позади даже не пытались открыть огонь. Кажется, они поняли, что не догонят, и остановились. И как только он так подумал, сзади прозвучал одинокий выстрел, и пуля, вжикнув над самым виском разведчика, сбила с его головы майорскую фуражку. «Ничего себе меткость!» – мелькнуло в голове Шубина. Он не стал подбирать фуражку – черт с ней. Вместо этого он ускорил бег. И тут прозвучал второй выстрел. На этот раз пуля сорвала погон с левого плеча и оцарапала само плечо; мундир окрасился кровью. Капитан успел пробежать еще несколько шагов, когда раздался третий выстрел, и разведчик рухнул на землю как подкошенный. На этот раз пуля попала ему в правую ногу, и кровь хлынула из раны. Было ясно, что Шубин имеет дело с метким стрелком, настоящим снайпером. Капитану надо было обязательно укрыться в лесу. Здесь, на открытом месте, где росли лишь отдельные деревья, у него не было никаких шансов спастись. И Шубин пополз к лесу, стараясь не обращать внимания на кровь, на жгучую боль в ноге. – Молодец! – вскричал Книппер, увидев, что его враг упал. – Как тебя зовут, солдат? – Рихард Вайдер, господин майор, – ответил рядовой. – Ты молодец, Рихард Вайдер! – воскликнул майор. – Ты подстрелил этого русского негодяя! Я обязательно представлю тебя к награде. Скорее вперед! Будет хорошо, если ты прострелишь ему еще и руку, чтобы он не мог отстреливаться. Тогда мы возьмем его живым. – А зачем этот русский нужен нам живым? – удивился Рихард Вайдер. – Разве у нас мало русских пленных? – О, это будет совсем особый пленный! – заверил рядового майор. – Очень ценный. Он сможет нам очень многое рассказать. Вперед! И немцы кинулись вдогонку за раненым врагом. Однако Шубину уже совсем немного оставалось до леса. Вот еще двадцать… еще десять метров – и он добрался до деревьев. И тут же совершил маневр, которому учат разведчиков в самом начале обучения этой военной профессии: спрятавшись за кустами, он переместился на тридцать метров в сторону от того места, где его в последний раз видели враги. После этого, забыв про боль в ноге, поднялся, достал пистолет и стал ждать. Немцы приближались. Они подбежали вплотную к лесу и остановились. Где искать врага? И как только они остановились, Шубин тщательно прицелился – и выстрелил. Рядовой Рихард Вайдер выронил винтовку и схватился за раненое плечо. А майор Ганс Книппер открыл огонь из своего пистолета, целясь туда, откуда раздался выстрел. Но Шубин уже снова переместился – на этот раз ближе к врагам. Он знал, что выстрелов майора он может не опасаться. Ганс Книппер не отличался меткостью. А главного врага, опасного снайпера, он вывел из строя. Шубин вновь прицелился и послал вторую пулю. На этот раз он попал снайперу в голову, тот рухнул на землю. А Книппер еще дважды выстрелил в чащу, потом развернулся и побежал назад, в Карманово. Он не пытался вступить в поединок с врагом, хотя тот и был ранен. Нет, Ганс Книппер сознавал, что уже второй раз проиграл в поединке русскому разведчику. Но кто об этом узнает? В штабе он расскажет, что русский застрелил рядового, а затем убежал. И потом – русский ранен. Вряд ли он сможет добраться до своих. Так что еще неизвестно, кто выиграл этот бой, а кто проиграл… Шубин не стал преследовать убегающего врага. Да он и не мог этого сделать – нога болела все сильнее. А медицинского пакета с бинтами и йодом у него с собой не было. Он сбросил вражеский китель, снял рубашку и разорвал ее на полосы. Затем снял брюки и туго перетянул ногу выше раны. А второй полоской ткани забинтовал саму рану. Оделся, пошарил среди деревьев, отыскал подходящую палку, которую можно было использовать как посох. Опираясь на посох, заковылял на север, в ту сторону, откуда пришел. Надо было как можно скорее добраться до рации. …Деревянко и Гилялов уже давно вернулись к базе в густом ельнике, уже рассказали Паку, что увидели на вражеском аэродроме, а капитан все не возвращался. Уже давно миновало время обеда, вышли все мыслимые сроки прибытия Шубина, а его все не было. Наконец лейтенант Деревянко не выдержал ожидания. – Я пойду навстречу капитану, – сказал он. – Какой позывной он выбрал – свистеть синицей? Вот буду время от времени свистеть синицей. – Товарищ лейтенант, давайте я с вами пойду, – попросил Пак. – А то я здесь засиделся. Будем идти на расстоянии метров пятьдесят, пересвистываться. Так больше шансов, что встретим капитана. – Хорошо, пойдем вдвоем, – согласился Деревянко. Они двинулись в том направлении, в котором ушел Шубин, то и дело пересвистываясь. Так они прошли примерно полкилометра. И вдруг услышали впереди такой же свист! Оба разведчика бросились вперед и наконец увидели своего капитана, сидящего под сосной. Сил у него уже совсем не осталось. Последний километр он скорее полз, чем шел. Деревянко и Пак, увидев, в каком состоянии находится их командир, не стали его ни о чем спрашивать. Подняли себе на плечи и понесли к своему маленькому лагерю. Пока несли, Шубин потерял сознание. В ельнике товарищи первым делом достали медицинский пакет и правильно перевязали рану Шубина. Затем дали ему воды, раненый попил и пришел в себя. Он сразу же спросил о результатах разведки: – Ну что, вы нашли аэродром? – Нашли, капитан, – ответил Деревянко. – До него отсюда километра полтора. Там базируются три эскадрильи «мессеров» и три – «Фокке-Вульфов». Аэродром охраняется хорошо, так просто к нему не подойдешь. – Ну, вы-то подошли, – усмехнулся Шубин. – Значит, не так уж хорошо он охраняется. Но все равно вы молодцы. Ладно, лейтенант, доставай рацию, налаживай ее. Ты у меня сегодня будешь радистом. Когда Деревянко приготовил рацию к передаче, Шубин стал диктовать ему донесение в штаб армии. Он подробно рассказал, как устроена оборона Карманова. Особый упор Шубин сделал на том факте, что окраины села плохо защищены и даже поля вокруг села не заминированы. Затем он сообщил добытые Деревянко и Гиляловым сведения о немецком аэродроме. Когда передача была окончена, Шубин приказал лейтенанту выключить и свернуть рацию. Но вдруг тот воскликнул: – Погоди, капитан, тут что-то передают! И он вновь прильнул к рации, ловя чередование точек и тире. Затем, когда передача из штаба закончилась, сообщил Шубину: – Командование выражает нам всем благодарность. Приказывает оставаться на месте.