– Я готова на все, – с оптимизмом сказала розовогубая нисса и закивала головой, как сиамландский болванчик. – Неужели? – хмыкнула Берта и добавила с ехидцей: – А жалованье совсем маленькое. – Я могу поработать бесплатно несколько дней, – предложила девушка и прижала сложенные замочком руки к груди. – Если по истечении испытательного срока вы скажете, что я плохо работаю… – тут она едва не всхлипнула. – Прекрати пугать ниссу, Берта, – не выдержал сердобольный нисс Тоттель. – Пусть поработает, освоится. Может, все у нее получится. А нет так нет. Кудрявая нисса признательно похлопала ниссу Тоттелю длинными ресницами и затрясла головой в пароксизме радости. Недовольная и сжавшая губы до геометрической прямой Берта отвела ниссу в архив. – Вымыть и расставить журналы снова по местам. Папки подклеить и привести в порядок, – приказала она, ткнув узловатым пальцем в валяющиеся вперемежку на столе израненные папки, из которых самым жалким образом лезли наружу их бумажные потроха. – Конечно, ниссима. Я все сделаю. Берта хмыкнула. – Все вы так говорите. Только несколько дней назад такая вот тоже нисса нанялась, а через день сбежала. «Ах! У меня аллергия на пыль! Умираю!» – У меня нет аллергии на пыль, – торопливо сказала новая помощница. – Та тоже все глазки ниссу Тоттелю строила, – осуждающе заметила Берта. – Думала, что прямо красавица из красавиц. А у самой на шее сзади родинка размером с изюмину. – У меня нет родинок, – невпопад сказала нисса, которая чуть отвлеклась, оглядывая фронт работ, но тут же верноподданически обратила взгляд на Берту. Та скривилась, сунула новенькой ведро и тряпку в руки и удалилась, выражая неодобрение даже спиной. В течение дня кудрявая нисса вертелась, как юла. Она вытирала стеллажи в архиве, заглядывая в самые разные его отделы. Пытающаяся подловить новенькую на безделье Берта каждый раз находила девушку тщательно протирающей полки. Вечером Берта снисходительно приняла проделанную работу, сдержанно признала ее удовлетворительной и разрешила девушке пойти домой. Та извергла из себя лавину благодарности, вспомнила, что забыла в архиве свой ридикюль и сказала, что дорогу до выхода найдет сама. Берта пожала плечами, распрощалась с новенькой и вернулась к своей машинке: количество бумаг у секретаря никогда не переводилось. В семь часов нисс Тоттель, как обычно, распустил служащих, оглядел хозяйским взором кабинет с закрытой чехлом печатной машинкой, поправил на стене перекосившуюся фотографию, на которой он позировал вместе с градоначальником и молотком для крокета, и вышел из бюро, поставив на дверь магическую сигнализацию. ГЛАВА 32. Кларисса раздувается от гордости Кларисса в очередной раз зажала нос рукой, и чих вышел совсем тихим – как будто чихнула мышка или таракан. В кладовке было очень пыльно. Старые, рассыпающиеся в труху карты, стопки желтых от времени газет и прочее барахло было покрыто историческим, почти античным слоем пыли. Кларисса, сидевшая, скрючившись, под грудой какой-то древней ветоши, уже в сотый раз пожалела, что надела светлую блузку и новую юбку из брокателя с модными в этом сезоне букетиками цветов. – Кларисса, – со вздохом сказал ей Рик, когда упершаяся рогом девушка заявила категорически, что она идет устраиваться в бюро, – это очень опасно. Вы же понимаете, что наши противники рассуждают примерно так же и наверняка пойдут тем же путем, что и мы. Вероятность того, что вы столкнетесь в бюро со шпионом барона, крайне высока. Хотя мы отстаем от своих противников. Скорее всего, они уже там побывали. – Что это меняет? – пожала плечами Кларисса. – Испортить и изменить регистрационные книги они не могли. Все подобные документы магически защищены. – Там может быть ловушка… – Но вы же собирались пойти туда? – На свой страх и риск, – нехотя признался Рик. – А пойду я. Кстати, вы не могли бы дать мне магический грим? Рик улыбнулся. – Лучшей маскировки, чем пользуются женщины, мне не придумать. С помощью туши, помады, пудры и румян они творят такие чудеса, что магия отдыхает. А ваше лицо… – Лицо бесцветной моли… – Протестую! – Да сколько угодно. Это ничего не поменяет. – Вы не моль! – Сама знаю. Мое лицо – это табула раса. Пиши на нем что хочу, потом стирай и начинай заново. – Ну, если в таком смысле… – Мне надо зайти в косметическую лавку. – Вы мало купили в том городке? – ужаснулся Рик, вспомнив, сколько банок, склянок, коробочек и прочей непонятной дребедени ему пришлось оплачивать. – Мало, – отрезала Кларисса. – Для нынешнего перевоплощения мне нужна нежно-розовая помада. – А среди десятка тюбиков такой не было? – Не было. – Но зачем вам сдалась эта помада? – Наша руководительница любительского театра в школе… – Как же я не догадался! – хлопнул себе по лбу Рик. – Наша руководительница, – строго повторила Кларисса, – говорила, что розовая помада вызывает ассоциацию с невинностью и юностью. Такой помады я лично для себя не покупала. – И это говорит сверхопытная особа двадцати лет. – Двадцати двух, – строго поправила Кларисса. – А парик… – А парик я вам обеспечу, – вздохнул окончательно сдавшийся Рик. «Хорошо, что я не стала делать магический грим, – думала Кларисса, сидя в каморке и слушая, как в здании замирают последние звуки присутствия людей. – И так чувствую, что тушь уже потекла. Ладно, сделаю дело, а потом у меня будет время, чтобы привести себя в порядок. Подремлю до утра, спрятавшись, а потом как ни в чем ни бывало выйду. Здравствуйте, вот и я! Готова дальше хороводить с тряпкой!» Кларисса прислушалась. В здании стояла полная тишина. Тогда, бесконечно осторожничая, девушка выбралась из каморки. На всякий случай обошла бюро. Конечно, все кабинеты и двери были заперты на замки, но… – Смотрите, Кларисса, это магическая отмычка, – объяснил Рик, протягивая Клариссе какой-то хитрый крючок с ручкой. – Которая строго запрещена законом? – хмыкнула Кларисса. – Признаюсь. И если у вас найдут ее, последуют разбирательства в полиции. Пользоваться надо вот так… Через полчаса Кларисса полностью освоила преступное умение открывать любые замки и двери. – Пусть она всегда будет с вами, – сказал Рик и стал оглядывать Клариссу с ног до головы, как будто примериваясь… – Но-но-но! – возмутилась Кларисса. – А дайте-ка мне ваш ботинок! Кларисса молча сняла правый ботинок и протянула Рику. – Вот смотрите! – сказал Рик, через час протягивая Клариссе обувь. – Вот так снимается каблук. Там будет отмычка. Даже если вы попадетесь врагам и они вас обыщут, то про обувь не подумают. – Рик, – попросила Кларисса, – а у вас нет еще одной отмычки, лишней? – Зачем? – Имею одну мысль. Так дадите? – Пожалуйста. Вторую отмычку Кларисса положила в ридикюль, спрятав во внутренний кармашек. – Помните, Кларисса, – напутствовал ее Рик. – Входная дверь будет на сигнализации. Вы ее сможете открыть, но полиция прибудет уже через несколько минут, так что… – Не проблема, – тряхнула кудряшками Кларисса, кстати проверяя, не отвалится ли парик при активном дерганье головой. – Пересижу в бюро до утра. – Что ж. С богом. Я вас жду в съемном доме. Никуда не уйду, пока вы не вернетесь. – Я вернусь. Не надейтесь так легко от меня избавиться! До темноты у Клариссы оставалась всего пара часов, поэтому она принялась за дело, не мешкая. Уже днем девушка успела найти раздел архива, где хранились регистрационные книги всех родившихся в Климтдейле. Следующей задачей было найти журналы за три интересующих ее года. Работы оказалось достаточно много. Детишки рождались в Климтдейле активно и часто. К счастью, Кларисса могла смело пропустить детей служащих, горничных и трубочистов. Ее интересовали лишь новорожденные, чья мать по рождению принадлежала к аристократам, а еще больше те, у которых в графе «отец» был прочерк.