Я снова использую паутину, оборонительный маневр, чтобы не дать Кэлу притронуться ко мне. Мощная молния взлетает по его ноге, проникнув в мышцы, нервы и кости. В моей голове вспыхивает скелет принца. Я наношу удар – ровно в той мере, чтобы избежать непоправимого вреда. Кэл дергается и валится набок. Я немедленно наваливаюсь сверху и хватаюсь за браслеты – я столько раз видела, как он надевал их и снимал. Из последних сил Кэл пытается меня сбросить. Браслеты отлетают, сверкнув фиолетовым в свете моих искр. Мощная рука обхватывает меня поперек тела и переворачивает. Прикосновение земли к спине ничуть не лучше ожога. На сей раз, утратив власть над собой, я ору. Из моих рук вырываются искры, и Кэл отлетает, не удержавшись на ногах от ярости молнии. На грани слез, я поднимаюсь, вонзив пальцы в землю. В нескольких метрах от меня то же самое делает Кэл. Волосы у него стоят дыбом от статического электричества. Мы оба пострадали – и оба слишком горды, чтобы прекратить. Мы с трудом встаем, покачиваясь на неверных ногах, как старики. Без браслетов он обращается к траве, которая горит по краям площадки, и призывает пламя из углей. Оно несется ко мне – и снова вырывается моя молния. В месте их столкновения встает ослепительная синяя стена. Она шипит, поглощая силу удара. А потом исчезает – как будто протерли окно. – В следующий раз идите драться на стрельбище, – говорит Дэвидсон. Сегодня премьер неотличим от остальных – он стоит на краю круга в простой зеленой форме. По крайней мере, раньше это был круг. Теперь земля и трава превратились в обугленное месиво, площадка изорвана и изодрана после нашего поединка. Шипя, я сажусь, втайне благодарная за то, что всё закончилось. Спине больно даже от дыхания. Я сгибаюсь пополам, сжав кулаки от боли. Кэл делает шаг ко мне, а потом тоже валится, откинувшись на локти. Он тяжело дышит, его грудь бурно поднимается и опускается. У него даже нет сил, чтобы улыбнуться. Пот покрывает Кэла с головы до ног. – И, пожалуйста, без зрителей, – добавляет Дэвидсон. Когда дым рассеивается, у премьера за спиной я вижу вторую синюю стену, которая отделяет зрителей от нашей площадки. Дэвидсон взмахивает рукой, и стена пропадает. Он вежливо улыбается и указывает на рисунок у себя на рукаве. Его специализация. Белый шестигранник. – Щит. Очень полезно. – Да уж! – восклицает Килорн, устремляясь ко мне. Он присаживается рядом и зовет: – Риз! Но рыжеволосый целитель останавливается в нескольких шагах от нас. На лице у него написано упрямство. – Ты знаешь, что это против правил. – Риз, перестань! – шипит Килорн и раздраженно стискивает зубы. – У нее вся спина обожжена, а он едва держится на ногах. Кэл смотрит на меня, продолжая отдуваться. На его лице появляются тревога и сожаление – и боль тоже. Нам обоим плохо. Принц изо всех сил старается крепиться; он пробует сесть – и, шипя, немедленно валится обратно. Риз упорствует. – У поединков есть последствия. Мы не Серебряные. Мы должны понимать, какой вред наносим друг другу своими способностями. Похоже, он заучил эти слова. Если бы мне было не так больно, я бы согласилась с ним. Я помню арены, на которых Серебряные сражались ради развлечения. Без страха. Помню тренировки в Замке солнца. Целитель всегда ждал рядом, готовый залечить любую царапину. Серебряные не боятся причинить вред другому, потому что знают: это ненадолго. Риз оглядывает нас обоих и грозит пальцем. – Опасности для жизни нет. Двадцать четыре часа они проведут в таком состоянии. Правила есть правила, Уоррен. – В норме я бы согласился, – говорит Дэвидсон. Он уверенными шагами подходит к целителю и устремляет на него бесстрастный взгляд. – Но, к сожалению, мне нужны эти двое. Причем сейчас. Берись за дело. – Сэр… – Берись за дело. Земля выдавливается у меня между пальцев – от этого я испытываю небольшое облегчение. Только бы пытка кончилась. Тогда я выслушаю всё, что желает мне сказать премьер, и выполню его приказ с улыбкой. Комбинезон чешется и пахнет дезинфекцией. Я бы пожаловалась, но сейчас не до этого. Только не после свежих донесений разведки. Даже премьер, кажется, встревожен – он расхаживает туда-сюда перед длинным столом, за которым сидят военные советники, в том числе мы с Кэлом. Стиснув кулак под подбородком, Дэвидсон смотрит в пол своим непроницаемым взглядом. Фарли долгое время наблюдает за ним, прежде чем обратиться к аккуратным конспектам Ады. Эта новокровка с безупречным мозгом теперь офицер, она принесла присягу Алой гвардии. Не удивлюсь, если малышку Клару тоже повысили. Она спит на груди у матери, надежно привязанная полосой ткани. Голова у нее покрыта темным пушком. Она и правда похожа на Шейда. – Пять тысяч Красных солдат Алой гвардии и пятьсот монфорских новокровок в нынешнее время удерживают Корвиум, – читает Ада. – Согласно данным разведки, войско Мэйвена исчисляется тысячами, и это сплошь Серебряные. Они собираются в Форт-Патриот, а также неподалеку от Детраона, в Озерном краю. Точных чисел и данных о способностях у нас нет. Мои руки, лежащие на столе, дрожат, и я торопливо подсовываю их под бедра. Мысленно я перебираю тех, кто, возможно, помогает Мэйвену готовиться к штурму Корвиума. Самосов нет, Ларисов, Айрелов и Хэйвенов тоже. И Лероланов, если можно верить старой королеве. Как бы мне ни хотелось исчезнуть, я заставляю себя заговорить. – У него сильная поддержка в лице Рамбосов и Велле. Сильноруки и зеленые. Арвены тоже. Они способны нейтрализовать любую атаку новокровок. Я воздерживаюсь от подробностей. Я прекрасно знаю, на что способны Арвены. – Озерных я не знаю, кроме нимф из королевской семьи. Полковник подается вперед, положив ладони на стол. – А я знаю. Дерутся они жестоко. И они выносливы. Их верность королю непоколебима. Если он окажет поддержку проклятому… – он замолкает и искоса смотрит на Кэла; тот не реагирует. – Если он окажет поддержку Мэйвену, подданные последуют за ним. Самые опасные, конечно, нимфы, а кроме них – бури, дрожи и ткачи ветра. Берсерки-камне-шкуры – тоже малоприятные ребята. Я вздрагиваю, по мере того как он перечисляет. Дэвидсон разворачивается, чтобы взглянуть на Тахира. Новокровка в отсутствие свое брата-близнеца кажется ущербным и странно кренится, словно пытается компенсировать его отсутствие. – Есть новые данные о сроках? – отрывисто спрашивает премьер. – «В пределах недели» – это слишком расплывчато. Сузив глаза, Тахир устремляет взгляд куда-то за пределы комнаты. Туда, где, возможно, находится его брат. Как у многих из наших агентов, специальность Раша очень полезна для разведки. Салиду некогда внедрили в армию новокровок Мэйвена. Раш – отличная замена для нее. Вероятно, он под видом Красного слуги работает где-то при дворе. Это отличная идея. Учитывая его связь с Тахиром, он может незаметно переправлять информацию не хуже любого радио, не боясь вмешательства. – Пока уточняем, – медленно произносит Тахир. – Слухи о… Он замолкает и удивленно открывает рот. – В пределах суток. Атака с обеих сторон границы. Я прикусываю губу, ощутив вкус крови. Как это могло случиться так быстро? И без предупреждения? Кэл разделяет мои чувства. – Я думал, вы следите за перемещениями войск. Армию собирают не за одну ночь. От него исходит струя жара, которая припекает мой правый бок. – Мы знаем, что основная масса солдат находится в Озерном краю. Появление новых союзников усложнило нам задачу, – поясняет Фарли. – У нас, мягко говоря, недостаточно ресурсов, особенно теперь, когда здесь собралась почти вся Алая гвардия. Мы не в состоянии следить за происходящим в трех разных странах… – Но вы уверены, что это будет Корвиум? Абсолютно уверены? – резко спрашивает Кэл. Ада, не задумываясь, кивает. – Все данные разведки указывают на то. – Мэйвен любит расставлять ловушки. Ненавижу произносить это имя. – Возможно, он хочет выманить нас и перехватить по пути. Я помню визг нашего самолета, который рвали на части в воздухе, швыряя зазубренные обломки к звездам. – Или он задумал отвлекающий маневр. Мы пойдем к Корвиуму. А он ударит по Нижним землям. Выбьет у нас опору из-под ног. – Вот почему мы не спешим, – Дэвидсон решительно стискивает кулак. – Пусть они сделают первый шаг – тогда мы ответим. А если они ничего не предпримут, будем знать, что это ловушка. Полковник краснеет – кожа у него становится одного цвета с больным глазом. – А если это самое обыкновенное наступление? – Мы будем двигаться быстро, как только выясним намерения врага… – И сколько моих солдат погибнет в процессе? – Столько же, сколько и моих, – с усмешкой отвечает Дэвидсон. – Не ведите себя так, как будто только ваши люди будут проливать кровь. – Мои люди… – Довольно! – кричит Фарли так громко, что просыпается Клара. У ребенка удивительная выдержка – она лишь сонно моргает оттого, что ее разбудили. – Если мы не можем получить больше сведений, значит, наш единственный вариант – ждать. Мы уже совершили достаточно ошибок, бросаясь первыми в атаку. «Бесчисленное множество раз». – Признаю, мы вынуждены идти на жертвы. Вид у премьера такой же серьезный, как у его генералов, которые сдержанно, с каменными лицами выслушивают новости. Если бы у нас были другие варианты… но их нет. Даже у Кэла, который продолжает молчать. – Мы жертвуем сантиметрами, чтобы выиграть мили. Полковник взрывается и обрушивает кулак на стол. Стеклянный графин с водой колеблется, и Дэвидсон спокойно подхватывает его – быстрым и точным движением. – Калор, вы мне понадобитесь для координации. «Для связи с Анабель. С Серебряными. С людьми, которые пялились на меня и мои оковы и ничего не делали, пока это не стало им выгодно. С людьми, которые по-прежнему считают, что мои родные должны быть рабами». Я прикусываю язык. «С людьми, которые нужны нам для победы».