– Ну же, что тебе рассказал садовник? – Бдук следовал за мной как тень. Я рылась в сундуках Зомана, подыскивая свежую одежду. Белая футболка с рисунком из черных перьев и черная толстовка с крошечным черепом на бегунке подошли как нельзя лучше. Жаль, что мертвяк не додумался снабдить меня новыми кедами, потому что мои оказались настолько потрепанными и потертыми, что вызывали слезы жалости. – Да что ты пристал? Тебе-то какая разница? – отмахнулась я от него, вытаскивая из-под кипы толстовок новенькие черные носки с белыми полосками. – Это важно. Садовники всегда верно служили роду Белых голов… – Теперь это Черные головы, – поправила я. – Так Зоман придумал называть свой род, когда его башня пала, разрушенная Хозяином. – Да без разницы. Садовник пояснил, что раз я последний потомок рода, то теперь он служит мне. – Не верил бы я этому пройдохе дракону, – проговорил Бдук, вытянув губы в трубочку. – А кому верить, тебе? – Я уже доказал тебе свою преданность, – обиделся Бдук. – Садовник тоже доказал. Объяснил, в какой книге написано, как найти Дерево-портал. – И что, пойдешь искать книгу? – Еще он сказал, что Иоко не пустит меня к Дереву, потому что сам охраняет его. – И ты веришь ему? – Нет. – Вот и славно, вот и правильно. А у меня, знаешь, какая мысль есть? Я могу вылечить руку твоего Иоко! Это же просто сломанная кость, такое мы умеем врачевать. – Кто это «мы»? – я в упор глянула на Бдука. Он гордо распрямил плечи, выпятил круглый живот и поднял похожий на сосиску палец. – Мы – это тролли. Мой род замковых троллей всегда занимался врачеванием. Правда, лечили мы только свой народ, но тебе я помогу. Пойдем, пока Зоман пыхтит над рисунками в своей тайной комнате. Я проведу тебя в тролличью каморку, мы возьмем все необходимое и отправимся к Иоко. И вкусненького тоже прихвати на всякий случай. Сдается мне, ты еще не успела сегодня принести ему поесть. Я застегнула молнию толстовки, торопливо поправила собранные в хвост волосы, завязала покрепче шнурки на кедах и набила рюкзак едой. – Идем, – сказала я и опустилась на четвереньки, чтобы забраться под кровать. Снова пришлось идти через низкие, затянутые паутиной переходы, где то и дело попадались маленькие дверки и непонятные узкие ступеньки, уводящие куда-то в темноту. Слышались писк мышей и шорох, судя по всему, крупных пауков, а Бдук так торопился, что я, спотыкаясь и ругаясь, еле поспевала за ним. Проход тянулся и тянулся, мы все поворачивали и поворачивали, и я открыла было рот, чтобы спросить, куда мы направляемся, как тролль вдруг щелкнул пальцами и сообщил, что мы пришли. – Вот она, моя конура. Когда-то здесь обитали мои предки. Добро пожаловать к троллику Бдуку! – и он толкнул скрытую в темноте низкую дверь. Чтобы пролезть в нее, мне пришлось снять со спины рюкзак и сильно наклониться. Думаете, тролли живут в уютных, милых норках, как хоббиты? Вовсе нет. В пристанище тролля Бдука было пыльно, грязно и кругом громоздились сундуки: маленькие и большие, прямоугольные и квадратные, самые разные, какие только существуют в мире. Невысокий столик, на котором горела одинокая маленькая свеча, и низкая табуретка – вот и вся мебель. – И где ты спишь? – удивилась я, оглядывая помещение с арочными переходами. – На сундуке. Там, дальше, у меня есть толстая овчина. А что еще надо трудолюбивому троллю? Думаешь, мы любим красоту и уют? Это лишняя трата времени и сил. – А что тогда любят тролли? – поморщилась я, стараясь не чихнуть от пыли. – Знания. Тролли всегда любят что-то узнавать. Смотри, здесь я храню разные мази и травы в баночках, а тут – чистое полотно и всякие приспособления, все, что нужно для врачевания. – Бдук снял один сундук, забрался в другой, нижний, достал из него небольшую деревянную коробку, открыл крышку и вытащил еще один сундучок. – А в остальных что? – Вещи. – Красивые и уютные? – Ой, не привязывайся к словам. Лучше положи этот сундучок к себе в рюкзак, он должен влезть. Видишь, я доверил тебе самое дорогое. Теперь ты знаешь, где мое убежище. – Не бойся, я тебя не выдам, – заверила я, чихнула и потерла нос. Самое дороге у Бдука было сплошь покрыто пылью. Мы выбрались через низкие двери и отправились дальше, по извилистому тролличьему проходу. – Почему этот коридор не заколдован? Я могу через него выбраться в любую закрытую точку замка? – спросила я. – На него не наложено проклятие, потому что он скрыт от глаз Зомана. Мертвяк уверен, что знает весь свой замок, но он ошибается. Об этом проходе ему ничего неизвестно. Можешь осмотреться тут, но не заблудись. Если нужно, я сам проведу тебя, куда захочешь, – ответил мне Бдук. Наконец мы добрались до мрачного зала колонн. Иоко как будто ждал нас: едва высокое эхо повторило наши тихие, еле слышные шаги – этот звук мне показался очень странным, – как мой Проводник вышел из темноты, и оранжевый свет Посоха упал на его худое лицо. В его глазах были заметны настороженность и решимость, он двигался быстро и резко. – Хорошо, что ты пришла. Я думал, что обиделась на меня и решила больше не навещать. Может, это правильно, – сказал он, снимая здоровой рукой рюкзак с моего плеча. – Со мной Бдук, – тут же сообщила я. – Он говорит, что может вылечить твою сломанную руку. – Почему я должен ему верить? – удивленно поднял брови Иоко. – Он помогает мне и говорит, что все тролли когда-то были лекарями. – Да, все тролли умеют врачевать, – тут же выскочил из-за моей спины Бдук и важно задрал голову. – Что ты умеешь? – спросил его Иоко. – Вправить кости точно смогу. И туго перебинтовать, и прижать дощечки, чтобы рука не двигалась, а в моем сундуке лежат лечебные мази… – Тролличьи сундуки – как много я о них слышал! Ладно, давай попробуем. Хуже уже не будет, – согласился Иоко и поморщился от боли. Мы устроились на полу, под колонной, и тролль деловито распахнул свой сундучок. Там было много интересного: баночки, замотанные тряпками вместо крышек, рулоны какой-то плотной ткани, тонкие палочки непонятно из чего и пучки разных трав. Бдук протянул было свои толстые пальцы к Иоко, но я опередила его, достав антисептик из своего рюкзака. – В моем мире тоже имеются кое-какие волшебные свойства. Сначала протри ладони вот этим, – велела я. Иоко усмехнулся. Бдук вытаращил на меня свои глазищи, что-то пробормотал о бесполезных придумках глупых девчонок, но согласился воспользоваться антисептиком, при этом то и дело дергая носом, втягивая его специфический запах и хмурясь. А затем велел Иоко показать раненую руку. Его пальцы, так напоминавшие сосиски, легли на опухшее, посиневшее запястье моего Проводника и принялись так быстро ощупывать его, точно были тонкими ножками муравья или, скорее, паука. Иоко сжал губы и побледнел, но промолчал. – Не страшно, кость почти не смещена. Сейчас все сделаем, – деловито кивнул головой Бдук. – Я делаю это только ради госпожи Софии, потому что знаю, что она действительно не забудет меня и окажет милость, когда Каменное сердце призовет ее. – Не мели ерунды, гном, – зло буркнул Иоко. – Молчу. Но ты сам знаешь, что так будет. Все сбывается, предсказания всегда сбываются, рано или поздно. Сейчас я смажу твою руку, и это немного снимет боль. А потом ты будешь долго спать, ведь мазь обладает снотворным действием. Впитываясь в кожу, она проникает глубоко, оставляя запах. Это хороший запах, он даст тебе возможность отдохнуть. В руках Бдука оказалась пузатая глиняная баночка, и он, сорвав тряпку с узкого горлышка, запихнул внутрь сразу два пальца. По залу разнесся легкий, приятный, нежный аромат. Он словно поплыл между колоннами, и на миг я ясно уловила легкий шелест деревьев, шум ручья и чириканье птиц. – Сон-трава боровея, – тут же догадался Иоко. – Она самая. Уже не растет нигде в Безвременье, так что это редчайшая мазь, Хранитель, ты должен понимать. – Не бойся, я тоже не забуду твоих добрых дел. – Не сомневаюсь, Им-Сиан. Все пророчества о тебе тоже сбудутся. Бдук нанес мазь на руку Иоко, затем еще раз ощупал. Снова и снова его толстенькие пальчики дотрагивались до опухшего запястья, словно что-то улавливая внутри воспаленной плоти. Тролль проделывал это раз за разом, и у меня начали слипаться глаза. Удивительный запах, монотонные движения и темнота сделали свое дело, я расслабилась и чуть не уснула. И вдруг Иоко вскрикнул и откинулся назад. Бдук крепко держал его за запястье и довольно улыбался. – Вот и готово! – проговорил он, растягивая толстые губы и показывая крупные, как у лошади, белейшие зубы. – Все кости на месте. Теперь крепко перебинтуем, и пусть заживает. Пару деньков – и будешь как новенький. Знаю: на вас, Хранителях, все очень быстро заживает, ведь вам помогает Сила жизни. Так и воспользуйся ею сейчас, пока не настало время для пророчеств. Иоко ничего не ответил, но я увидела, что ему больно, хотя он и пытался справиться с этой болью. – Все отлично. Просто отлично! – приговаривал Бдук, фиксируя запястье между двумя дощечками и крепко перевязывая узкими полосками ткани. – Плевое дело, это умеет каждый тролль, даже совсем маленький. Вправить кости и помочь им срастись – что может быть проще? Простота и легкота! Бдук почти напевал, заканчивая свою работу. Рука Иоко оказалась в плотном белом лубке, и лишь кончики пальцев торчали из-под повязки. – Вот и все. Теперь оставлю вас наедине, посидите чуток, а я понаблюдаю за Зоманом. Как только он закончит свое рисование, я предупрежу.